А не замыслил ли он чего?
— Ты зови меня, если что. Я рядом, — предупредил он важным тоном, выскочил из номера и захлопнул дверь.
Что это с ним?
Я вроде его не прогоняла, а хоккей он мог и у меня посмотреть, если уж на то пошло.
Да что я панику навожу раньше времени?
Всякое ведь бывает. Может, ему в туалет приспичило, а я уже пригорюниться успела.
Отбросив все мысли, я разулась, поставила именную табличку на полочку и прошла вглубь номера, состоящего из светлой гостиной, спальни с большой кроватью и ванной комнаты.
Все, как я и люблю. Современный, лаконичный дизайн, выдержанный в спокойных тонах. Нет ничего вульгарного и кричащего о богатстве, несмотря на то, что номер явно был не из дешевых.
А вид из окна какой сказочный…. Тот самый, что скидывал мне Адамасов, словно 3D-голограмма.
Боже, просто умереть не встать…
И тут я вспомнила о том, что Оскар готовил мне какой-то сюрприз прямо перед моим вылетом.
Так, может, поэтому он и деру дал? Чтобы я сама без каких-либо подсказок нашла его?
Что ж. Сюрпризы я люблю.
Только знать бы что он из себя представлял…
Глава 25. "Адам 2.0"
Азартно потерев ладони друг о друга, я принялась наворачивать круги по номеру в поисках заветного сюрприза, да только ничего интересного на глаза мне не попадалось. Все довольно стандартно, как и во всех люксовых номерах.
Я убила на поиски минут пятнадцать, и все без толку. Даже снять с себя горнолыжный костюм не удосужилась. Так хотелось мне найти припрятанный Оскаром подарочек.
Отчаявшись, я нервно дернула за бегунок на горнолыжке, завалилась спиной на кровать и ощутила легкую вибрацию под собой.
— Привет, Рада. Я соскучился, — внезапно раздалось откуда из-под меня.
Помнится, с этой фразы началось мое знакомство с “Евой 2.0”.
Но если в прошлый раз со мной общалась девушка, то сейчас — мужчина. Причем я четко расслышала голос Адамасова. Бархатистый, с некой ленцой, как у лучшего сотрудника года, работавшего в службе секса по телефону.
А такие службы хоть существуют?
Нет, я определенно схожу с ума. Помешалась на Оскаре настолько, что мерещится уже всякое.
И по моей спине снова прокатилась едва уловимая вибрация.
— Ты не хочешь со мной разговаривать? У тебя плохое настроение? Что мне сделать, чтобы ты не грустила? Хочешь, я включу тебе музыку? — засыпали меня вопросами, а когда спальню заполнила расслабляющая мелодия, до меня дошло, что это не глюки ни черта.
Я подскочила резко с кровати и судорожно выпалила:
— Кто это?
Музыка сразу же стихла.
— Это я, “Адам 2.0”. Твой эксклюзивный друг и верный помощник, — ответили мне, и я заметила на кровати мигающий огонек. — Как твои дела, Рада?
Подошла поближе, склонилась над кроватью и присмотрелась внимательно. Там, в складках саше, я заметила нечто продолговатое телесного цвета.
Взяла в руки, и охренела.
Фаллос! Разговаривающий, мать его, член в натуральную величину!
Адамасов совсем уже чокнулся!
Впрочем, Адамасов тут был ни при чем. Я же сама его надоумила еще тогда, в ресторане. Вот он и решил постебаться надо мной, судя по всему.
— Говоришь, ты эксклюзивный? А в чем твоя эксклюзивность заключается? — поинтересовалась я.
— В том, что в мире больше не существует аналогов. Меня не запустят в производство. Я только твой, а ты — моя, Рада, — ответила диковинка собственническим тоном, и по всему моему телу поползли крупные мураши, побежали врассыпную по спине и ногам.
И ведь прозвучало до того реалистично, будто Оскар лично говорил мне всё это.
— Ну еще бы тебя запустили в производство. Видел бы ты себя! — рассмеялась я в голос.
— А что со мной не так?
— Ты выглядишь… Как бы тебе сказать, чтоб помягче, — рассматривала я штуковину под каждым углом, отмечая то, с каким реализмом было выполнено изделие.
— Говори как есть, Рада. Мне несвойственны обиды.
— Если как есть, то хуево ты выглядишь. Причем в буквальном смысле, — позволила себе всего разочек матюкнуться, сама ситуация обязывала.
Пауза последовала.
Очевидно, своим выводом, я смогла озадачить даже неодушевленный предмет.
А пока “умный” помощник думал над ответом, я положила его на кровать, встала у зеркала и стала раздеваться. Вернее, попыталась.
— Странно, а мой создатель был уверен, что я тебе понравлюсь, — наконец ответил “Адам 2.0”, а ведь утверждал, что обиды ему несвойственны.
— Передай своему создателю, что он извращуга редкостный! И член его мне не нужен! — рассерженно выплюнула, но злилась я не на Адама и даже не на Оскара, а на чертов замок, который ни в какую не расстегивался.
Я и так дергала его, и эдак, а он вообще не поддавался. Застрял капитально.
В конечном счете я так сильно рванула за бегунок, что оторвала висюльку.
А я уже взмокла так, словно в финской сауне побывала.
— Передано! — неожиданно известил меня “Адамчик”. — Доставлено! Прочитано! Передать что-нибудь еще?
Чего?
— Как… Как это доставлено? Что прочитано? — испуганно таращилась я на “Адама 2.0”, до конца не соображая, что натворила. Что ОН натворил.
— Мгновенно! Сообщение! Кстати, тебе пришел ответ. Мне зачитать? — услужливо произнес “помощничек”.
Я глянула на себя в зеркало и увидела свое глуповатое выражение лица со свекольными щеками. А над моей распухшей головой пар клубами вился.
— З-зачитай, — пробормотала я и заранее втянула голову в плечи, ожидая услышать нечто резкое и чрезвычайно гневное.
В духе деспотичного Адамасова Оскара Савельевича, каким я знала его в первые часы нашего знакомства.
Ох и бесил же он тогда меня. Так бы глаза его красивые и повыколупывала.
А сейчас уже нельзя. Чем он тогда смотреть на меня, влюбленную дурочку будет?
— Ты сегодня исключительно мила, Рада, — процитировал Адамчик слова своего создателя.
— И это всё? — удивилась я боссовской немногословности и игривому тону.
— Да! Хочешь отправить ответ?
— Не-е-е-ет! — буквально проорала я, отскочив от девайса подальше. — Никогда! Слышишь, никогда больше не отправляй своему создателю сообщения от моего лица! Ты меня понял?
— Я учту, — ответил он и мигания на устройстве прекратились.
Подумав, что расчудесный гаджет отключился, я села на край кровати и, свесив голову, тяжко вздохнула.
Задолбалась я чёт.
Вот бы распороть замок на куртке, но нечем.
А я настолько взмокла в этом костюме-телогрейке, что внутри уже булькало.
Можно было бы, конечно, порвать куртку, но тут нужны сильные руки.
А у кого здесь сильные руки? Ну ясно же у кого! У носильщика багажа!
Нет, я не стану звать на помощь Оскара. Он и без того думает, что я нарочно попадаю в неприятности, только бы пообжиматься с ним.
Не стану! Не буду! Ни за что!
— Адам, ау! — позвала я помощничка, взяв его в руки, и он сразу же завибрировал.
Все-таки странное ощущение, когда в твоих руках вибрирует штука, похожая на член. Но куда страннее, когда эта же штука отвечает:
— Слушаю тебя, Рада!
— А отправь-ка своему создателю сигнал бедствия.
— Нет, не могу. Ты наложила запрет на передачу чего-либо от твоего лица, — Адамчик дал мне от ворот поворот.
— Ну тогда я снимаю запрет!
— Снятие запрета не может совпадать с днем наложения. Обратись с этим завтра.
— Ну, Адамчик, миленький, пойми. Ситуация капец какая катастрофичная. Мне очень надо, чтобы твой создатель пришел ко мне в номер сам, или я умру…
“...От горя”, — хотела дополнить, а Адам категорично настоял на своем:
— Снятие запрета не может совпадать с днем наложения. Обратись с этим завтра.
Разозлившись, я бросила бесполезный гаджет на кровать и скатилась на пол, где было существенно посвежей.
— Но я могу вызвать бригаду спасателей, — следом предложил “Адам 2.0”.
— Не надо спасателей. Просто обратись к Оскару от своего имени, если от моего нельзя, — захныкала я, находясь на грани отчаяния.
Тесная куртка так стянула мою грудную клетку, что еще немного, и у меня началась бы паничка.
Я уже и не надеялась на успех. Подумывала над тем, чтобы позорно выползти из своего номера и лично позвать на выручку Оскара, как вдруг…
— Сигнал бедствия успешно передан. Еще какие-нибудь пожелания будут?
И я даже осмыслить ничего не успела, а в спальню уже ворвался Адамасов. Весь всполошенный, будто на пожар бежал. А тут я на полу валяюсь. Ползаю, как червь дождевой.
Глава 26. Половые отношения
— Рада, твою-то мать! — запыхавшийся Оскар кинулся ко мне на подмогу без промедления, сперва пощупал мой пульс и выдохнул с облегчением. — Живая, дышишь! Слава яйцам! — а затем он внимательным взглядом осмотрел весь номер по периметру, принюхался почему-то, брови нахмурились, а сам он выглядел жутко встревоженным. — А что случилось-то?
Наверняка он подумал, что я разнесла весь номер или по меньшей мере подожгла его, ну или затопила. Либо подавилась косточкой. Или от чего там можно внезапно забиться в конвульсиях и отправить экстренное сообщение о смерти?
В общем, как обычно, натворила что-то, и там, куда ступает нога Рады Дитрих, случаются мелкие ЧП и глупые недоразумения.
Даже обида взяла, что у Адамасова насчет меня сложились подобные ассоциации.
Но стоит признать, что я сама дала повод. И сигнал бедствия тоже сама отправила.
Злость придала мне сил, и удалось даже сесть. Хоть и не без труда.
— Я тут, короче… — У меня резко испарился словарный запас, зато пульс стал зашкаливать. — Ты зря придумываешь себе катастрофу, у меня молния просто застряла.
— Молния? — Адамасов, сидящий возле меня на корточках, посмотрел мне на грудь, затем удивленно — в глаза, и его левое веко задергалось. — Пиздец! Так ты из-за гребаной молнии такой переполох подняла?
— Переполох? – От возмущения меня бросило в жар, что было весьма некстати. — Ничего и не переполох. Просто костюм-то воздухонепроницаемый, спарилась я в нем, задыхаюсь, помру щас, а молния эта чертова…