Потому что я знаю, что для нас здесь вечер окончен. И знаю, куда мы поедем.
Глава 34. Анита, настоящее
Приблизившись, Тимур останавливается напротив меня и закрывает собой весь свет. Перестают сверкать люстры, драгоценности дам. Я вижу только серую дымку, потому что от напряжения не могу повернуть голову, смотрю только ему в глаза.
Я знала, что так будет. С первого дня знала. Он дал мне неделю отсрочки, возможность привыкнуть к нему и на время убрал Макса из города, чтобы мне было проще. Могу ли я просить большего?
Подняв руку, он поднимает двумя пальцами капризную бретельку, а я судорожно выдыхаю, понимая, что все это время и не дышала.
– Можем ехать.
Киваю, иду к выходу следом за ним, не задавая глупых вопросов. На пороге чуть подводит каблук, но сильные пальцы Тимура обхватывают меня за предплечье, не позволяя упасть, и притягивают к себе.
– Не бойся, – раздается его тихий голос, едва наши взгляды встречаются.
Маленькое дежавю помимо воли вызывает улыбку. Почти так же он говорил, когда мы тоже с ним были одни. В ночь нашего первого поцелуя. И почти так же, как в ту ночь, он очерчивает пальцами мои скулы.
Попытка расслабить? Вернуть меня мысленно в то время, когда наши отношения были возможны? И когда между нами не стоял другой мужчина, мой мужчина, – лишь его женщины. Но и тогда это не было проще. Разве что для него.
– О, и ты здесь, – неожиданно громко раздается рядом с нами радостный мужской голос.
Тимур медленно опускает руку и разворачивается. Александр, с которым у него была встреча в ресторане гостиницы, и с которой мы оба ушли. Рядом с ним девушка – красивая, отстраненная. Цепкий взгляд мужчины переплывает с Тимура на меня.
– Опять со своей очаровательной личной помощницей, – добавляет с улыбкой он, отвечая на рукопожатие.
Возможно, мне только кажется, что в этой улыбке, как и в словах, намек на более близкие отношения между боссом и мной.
– Мы уже уходим.
Тимур мягко подталкивает меня вперед, но ветер успевает донести слова Александра: «Понятное дело».
Понятное. Понятное только ему или всем? Кажется, что до машины нас провожают тысячи взглядов, хотя это бред: гостей на вечере было значительно меньше.
Заметив, что Тимур направляется к пассажирской двери, ускоряю шаги. Не хочу этих жестов вежливости.
Вечер поздний, пробок в городе нет, и машина несется по улицам без преград. Слишком быстро, крадя у меня минуты, чтобы настроиться. В итоге, когда мы въезжаем во двор Тимура, я оказываюсь не готова и, прежде чем выйти, с силой сжимаю ручку. А потом решительно выдыхаю и толкаю дверь.
Асфальт почему-то кажется мягким, и я даже рада тому, что чувствую на своей талии руку Тимура. Она не дает мне забыть, зачем я здесь. И напоминает о том, что простой этап прикосновений мы уже проходили – это не так страшно, как кажется.
Прохлада осени, спокойное лицо Тимура, безразличное у консьержа, мимо которого мы проходим, делают свое дело. В лифт я вхожу сосредоточенной, собранной. Не пугают меня и тени, которые встречают в квартире. Но когда зажигается мягкий свет, я чувствую себя более уверенно.
– Проходи.
Тимур стоит у меня за спиной, и его дыхание вновь волнует пряди моих волос. Подняв голову, поправляю прическу, как будто это сейчас имеет значение.
– Ты будешь кофе или, может, вино?
У меня вырывается нервный смешок. И он как курок – взрывает эмоции.
– Давай не делать вид, что я здесь действительно для того, чтобы выпить чашечку кофе или посидеть с бокалом вина, – обернувшись, смотрю на Тимура. – Мы оба знаем, что ты просто хочешь трахнуть меня. Ну так к чему отвлекаться?
Он склоняет голову набок, продолжая спокойно смотреть на меня, а я не могу остановиться. То, что долго копилось внутри, начинает выплескиваться.
– Какая там у тебя любимая поза? Что мне сделать? Лечь? А, нет, ты же говорил, что не эта… Встать на колени? Как тебе нравится больше?
Я прохожу вглубь квартиры. Из-за молчания Тимура звук каблуков туфель, которые я забыла снять, звучит особенно громко и бьет по моим нервным клеткам.
Гостиная, отголоски света лишь из прихожей и от луны, которая бесстыдно заглядывает в панорамные окна. Тяжело дыша, замираю на месте. Напряженно вслушиваюсь в тишину. Мне не верится, все еще не верится, что все это происходит со мной. И не в одном из кошмаров, когда стоит открыть глаза – и все развеется дымкой.
Если бы у меня было больше мужчин… если бы Макс был у меня не единственным… наверное, мне было бы проще…
Измена, любовница – никогда не думала, что однажды эти два слова будут применимы ко мне, а теперь…
Да, у нас с Тимуром уже были не только невинные поцелуи, он пытался меня подготовить, но сейчас…
Не смогу…
Я просто не смогу…
А выбора нет.
Я слышу его шаги, но не оборачиваюсь.
Все, что я в состоянии сделать, – это дышать. Дышать, несмотря на жгучую боль в груди, страх и отчаяние, которые съедают меня изнутри.
Я должна…
Это несложно. Наверное…
Но как только его дыхание касается моей шеи, я слабовольно шепчу:
– Зря ты не выбрал деньги. Секс со мной – не лучшее предложение. Поверь, ты всерьез просчитался.
– Посмотрим, – роняет холодно он.
И змейка на моем платье начинает неумолимо скользить вниз под натиском его жестких пальцев.
А бретелькам только и дай подсказку – они тут же обе соскальзывают с моих плеч и опускаются ниже, ведомые руками Тимура. Его ладони такие горячие… Поднимаются к шее, а горит все мое тело, как будто мою кожу кто-то поджег.
Мой рваный выдох совпадает с моментом, когда ладони Тимура опускаются вниз и накрывают мою грудь. Нежности нет, как и трепета, к которым меня приучили. Его прикосновения властные. Пальцы сжимают соски, чуть оттягивают, будто показывая мне, насколько я тоже хочу того, что он делает.
Мое платье уже без чьей-либо помощи медленно ползет вниз, задержавшись на бедрах, а потом опускается золотым облаком у моих ног.
Теперь я стою перед ним почти полностью обнаженная, если не считать тонкого кружева. Прикрываю глаза, чтобы спрятаться, не видеть, не чувствовать, но он не желает мне этого позволять.
Делает шаг, практически впечатываясь в меня, и обхватывает одной рукой мою шею, заставляя откинуть голову ему на плечо. Жаркое дыхание опаляет нежную кожу, я слышу, как по ней скользят его губы. И одновременно его пальцы зарываются в мои волосы и начинают освобождать их от шпилек. И те падают на пол, разрывая тишину, убаюканную нашим дыханием.
Одна…
Две…
Три…
Сердце колотится все быстрее под каждый удар.
На счете пять он меня разворачивает. Намотав на кулак мои волосы, оттягивает назад мою голову, и легкая боль заставляет открыть глаза и взглянуть на него.
Контраст между нами пугает: он в одежде и внешне так же спокоен и холоден, как и всегда, а я практически обнаженная, открытая для его взгляда, и меня начинает бить дрожь.
Ни слова.
Он будто понимает, что любое слово может вновь заставить меня взорваться эмоциями. И далеко не теми, которые он бы хотел.
Собраться с силами… просто собраться с силами, повторяю себе… Перетерпеть, переждать, и…
Мой изумленный возглас будит тишину этого дома, когда Тимур неожиданно подхватывает меня на руки и куда-то несет. В спальню… наверное, в спальню… Я так уверена в этом, что никуда не смотрю, лишь на воротник его белой рубашки… И расплачиваюсь за это, когда он вдруг ставит меня на ноги, а мое тело оказывается под сильными струями душа. Вода кажется настолько холодной, что я цепляюсь за плечи Тимура, прижимаюсь к нему.
– Да, – выдыхает он. – Теперь ты все делаешь правильно.
Шаг – и он заходит в душевую кабину следом за мной. Прямо в одежде, наплевав на то, как отнесется к этому кощунству дорогая ткань. Подняв руку, откручивает кран еще больше, смешивает температуру и переводит взгляд на меня.
– Правильно, Аня. – Его ладонь очерчивает мое лицо. – Смотри на меня…
Его глаза темные, какие же они темные… а его руки…
Он с такой силой прижимает меня к себе, что я, резко выдохнув, впиваюсь в его плечи ногтями. Его не злит такая реакция и то, что я, возможно, на его коже оставлю следы. Во взгляде появляется не желание – жажда. И она же передается его рукам, которые принимаются не изучать меня – теперь нет.
Они мнут, сжимают, требуют и становятся еще напористей, когда замечают мой отклик. В его квартире и тогда в массажном кабинете – он приручал мое тело, подстраивал под себя, и теперь, несмотря на то, что я осознаю, что именно происходит, отторжения тоже не возникает.
Да, я знаю, понимаю, что это крах той моей жизни, которая была у меня до него. И все равно не могу превратиться в глыбу льда, не могу перестать чувствовать, как тепло, уже не от водной струи, затапливает меня изнутри.
– Ближе… – Он приподнимает меня, прижимает к стеклянной стене, которая кажется ненадежной и заставляет обхватить его тут же ногами. – Еще ближе…
Вжимается в меня бедрами, чтобы я ощутила, как сильно он хочет меня. Опускает вниз руку, чтобы я поняла, как не менее сильно хочу его я.
Стыд отступает под натиском его пальцев, которые, миновав тонкую преграду, начинают ласкать меня. Улавливая малейшую реакцию и тут же реагируя на это более жестким нажимом или трением. Никогда не думала, что мне может понравиться – так. Никогда не думала, что мне может настолько не хватать кислорода.
Приятно – да, легкие огоньки, бегущие по моему телу, – да, это было, знакомо. А гореть… задыхаться… беспомощно кусать губы, чтобы не сорвать голос от стонов…
– Открой глаза, Аня, – слышу требовательный, чуть хрипловатый голос Тимура.
Он неожиданно отпускает меня.
Резкими движениями снимает с себя пиджак и бросает его за пределы кабинки. Следом за ним летит и рубашка, обнажая его загорелое тело. Мой взгляд прилипает к цепочке на его шее – и к лучшему, потому что он берется за пряжку ремня, а потом и за брюки.