— Вы принципиально не желаете моей помощи-благодарности или есть более веская причина? — теперь на полном основании метнул на Кравчик пристальный взгляд.
Девушка ответила мимолётным и мне не понравилось то, что прочитал в нём.
— У вас ко мне есть претензии? — озвучил мысль.
— Нисколько, — буркнула Кристина, но тон выражал противоположное. Мне стало интересно:
— Тогда в чём проблема?
— Вы от всех деньгами откупаетесь? — бабахнула странным упрёком.
— К чему такое обвинение? — праведно уточнил.
— Мне кажется у вас есть такая манера, отмахиваться от других деньгами! — опять без причины обвинила.
— Вы предлагаете мне лично заняться вашим автомобилем?
Кристина напряглась.
— Нет… — прикусила губу.
— Отлично, потому что я не сильно разбираюсь в устройствах машин. По крайней мере, не настолько, чтобы самому лезть и устранять поломки. Поэтому, да, мне проще заплатить мастеру. Он, в конце концов не спроста получал образование. Я за то, что каждый должен заниматься своим делом и быть на своём месте. Врач — лечить. Учитель — давать знания. Механик — устранять неполадки! — разжевал, как видел ситуацию и свою позицию.
— Я не о том, — качнула головой Кристина, но интонация смягчилась. — Я о том, что не обязательно от вас ждут широких финансовых жестов. Мне не нужна ваша помощь…
— Вы обеспеченная леди? — решил немного сгладить момент и улыбнулся.
— Не совсем, — опять буркнула, но теперь её голос скатился до оправдания, — но в ваших средствах не нуждаюсь. Всё нормально… В конце концов, в меня въехали не вы, а более полоротый, чем я водитель. За вашу семью уже извинилась сама виновница, а со страховыми уж я разберусь.
Я умолк, мне словно под дых дали, ну и для пущей убедительности по лицу отхлестали. Червь сомнения и досады вгрызался глубже в душу, но я упорно молчал, переваривая услышанное.
— Тогда я бы хотел вам помочь с трудоустройством, — наконец нашёл маломальский вариант загладить вину, а её почему-то ощущал. Не находил причины, но ощущал. И сидя рядом в кромешном молчании, всё больше и сильнее.
— Лишнее, — опять отсекла мою попытку Кравчик, упрямо глядя перед собой. — Будьте добры, остановите у второго подъезда, — кивнула ровно.
— А чем вам трудоустройство претит?
— Сама найду работу, для меня это дело принципа.
— Похвально, но я правда могу помочь, тем более не для того, чтобы подмазаться, а потому что ваша кандидатура в моём списке подходящих по праву была на второй позиции, и если бы не…
— Ох, вы бы лучше не обо мне заботились, а о дочке! — ничуть не тактично ткнула в мои промахи Кравчик. Это было вопиюще грубо с неё стороны, поэтому я опешил на миг. — А со своими сама разберусь! Прощайте, Роман Игоревич, — уже было покинула машину, как вновь села на переднее сидение, видимо, услышав мой недовольный рык:
— А вот как я забочусь о дочке, точно не ваше дело!
— Ага, зато последствия вашего воспитания аукнулись на моих ДЕЛАХ! — припечатала своим видением Кристина, опять озадачив. — И да, — голос стал пронзительно едким, — я рада, что не работаю на вас! Ведь тогда бы мне пришлось заниматься расписанием, куда нужно вклинивать шлюх!
— Зато теперь вы понимаете, почему я их не тащу домой! — парировал, хотя умнее было попрощаться холоднее, не удосуживая объяснениями и оправданиями. Она мне НИКТО! — И к вашему сведению, я дочери уделяю всё оставшееся время! — добавил горячо, переча своим же мыслям.
— Видимо вы переоцениваете его количество, — фыркнула Кристина, — потому что Лерку жаль. Ей не хватает обычного тепла и внимания. Если вы срочно не пересмотрите свою позицию трудоголика то потеряете её любовь. Она банально устанет терпеть и ждать, и тогда вы хлебнете сполна женских засковов. А нет ничего страшнее девчонки в переходный период у которой нет стопоров и не нажиты принципы!
— Вы сейчас о себе?
— Нет! Но вам не понять, каково это… когда мир обрушивается и надежда разбивается в дребезги. Собрать крошево жизни сложнее, чем предотвратить катастрофу.
— Не заметил в вашем резюме строчки “курсы подросткового психолога” и “трудные этапы собственного развития!”.
— Для этого не обязательно иметь образование и опыт! Для этого всего лишь нужно знать причины и следствия, а ещё… примеры из жизни! И судя по всему, вы подходили к выбору няни исходя из количества рекомендаций и высоты образования, а ребёнку в любом возрасте на это плевать, как и на достаток семьи. Ребёнку нужна любовь, забота, внимание и терпение! Тепло и искренность…
— Меня поражают ваши умозаключения. Не имея ни семьи, ни детей, ни работы вы вот так осуждаете, обвиняете и расстреливаете! Знаете, когда всё это появляется, сказка быстро превращается в реальность, и оказывается, что деньги всё-таки что-то решают для ребёнка, даже если он этого ещё не понимает. И работаю я, чтобы у Лерки было всё, что она пожелает…
— И вы знаете чего она желает? — вскинула брови Кравчик.
Я замялся. Ответ был однозначный, — конечно знаю!!! - но почему-то он мне показался до жуткости глупым и пустым.
— Вот именно, — кивнула своим мыслям Кристина, но подтверждая мои, — всё это мелко и ничтожно. Ребёнку нет дела до денег… И если вы не понимаете её поступков и метаний, то как по мне, они яснее ясного говорят о том, что это крик о помощи! Лерка ищет маму, себя, вас… И если не найдёт, тогда и себя потеряет. А о судьбах потеряшек известно много…
— Тогда может вам стать её няней? — сам не ожидал от себя этого предложения. Даже в кошмарном сне мне бы подобное не приснилось, но язык опередил здравомыслие. Потому что Кристина права, я всегда, ВСЕГДА подбирал нянь исходя из внушительного списка их умений, подтверждённых аттестатами и дипломами. То что эти филькины грамоты и гроша ломаного не стоили, убеждался раз за разом, но с бараньим упрямством продолжал отбор кандидатов по тем же критериям. Видимо в этом и была моя ошибка. Права Кравчик, я не человека искал, а квалифицированного работника-няню. Как робота — без души, но механически знающего своё дело. А Лерка не из тех, кто за техникой бежит. Она… людского тепла жаждала и общения с обычным человеком.
— Увы, это не моя работа, — категорически отказалась Кристина. — Нет нужных для этого дипломов и рекомендаций, это раз. А два, скоро у меня будет своя семья, — чуть ли не в лицо ткнула руку и пальчиками поиграла, демонстрируя… я даже чуть голову отклонил, фокусируя взгляд на… кольце?! Сердце в груди ударно пробило досаду и даже злость. — И дети надеюсь тоже скоро появятся, — добавила тоном желчного хвастовства. — А я не могу допустить, чтобы ко мне привязался чужой ребёнок, зная, что мне его придётся оставить в угоду своим. Я не люблю обнадёживать за зря… Лерка такого… не достойна! — голос дрогнул, в глазах блеснули слёзы. — Стоило мне просто побыть её другом, а не учителем\няней\наставницей\служанкой, как она тут же стала привязываться, прикипать. Это… ненормально, — Кравчик шмыгнула носом. — А я не хочу сделать её несчастной, я счастья хочу! Всем!
Я даже растерялся:
— Что-то вы не излучаете радость и счастье, — буркнул понимая, что меня в этой ситуации напрягает всё: нравоучения вчерашней студентки-неквалифицированного психолога, её недорадость по поводу собственного будущего брака, искренние переживания за мою дочь, моя реакция на всё это… Особенно глубокая и болючая досада, причину которой даже знать не желал.
— Что ж, тогда, — кивнул медленно, обдумывая и взвешивая слова, — желаю вам удачного брака, крепкой семьи и достойных вас детей. С вашими познания в этой области, уверен, вы будете замечательной женой, матерью и просто женщиной…
Кравчик так на меня посмотрела, словно я с другой планеты. И конечно в её взгляде мелькнуло сомнение по поводу моего завуалированного посыла. Нет, я правда желал от души, и ничего плохого не хотел сказать, но получилось…
Кристина сморгнула ресницами, блестящих от слёз глаз:
— Спасибо, — и торопливо вышла из машины.
Секундой погодя и я следом выскочил:
— Вещи, — бросил вдогонку, запоздало вспомнив, что у девушки тяжелая ноша осталась в багажнике моего авто.
Кравчик замерла, словно я ей в спину выстрелил.
Нехотя вернулась.
— Не смейте отказываться от помощи, — вкрадчиво отчеканил, доставая пакеты и сумку. — Какой этаж? Квартира?
— Седьмой, сто пятнад… Стойте, — тряхнула головой, будто прогоняла наваждение. — Это лишнее, — воспротивились, хватая за ручки поклажи, словно я собирался насильно забрать её вещи.
— Я не напрашиваюсь в гости! — я был проворней и сильней, одёрнул ношу и мрачным взглядом припечатал такую вредную Кристину:
— Донесу до квартиры и только!..
— Нет, — мотнула головой Кравчик, а я начинал закипать. Она категорично раздражала своей беспричинной упрямостью. — Я сама могу, у нас лифт…
— Тогда до лифта! — я тоже был не лыком шит.
Кравчик напряглась, губы поджала, но всё же сдалась:
— Хорошо, спасибо, — кивнула и нехотя пошла к входной двери.
Из лифта буквально выставила:
— Всего хорошего, Роман Игоревич, — зло ткнула в цифровую панель этажности, — надеюсь, больше не увидимся! — и створки её отрезали от меня.
Я скрипнул зубами. Она меня выбесила, разъярила, разочаровала и почему-то в сердце попала… Давненько мне не было так плохо и маятно.
Пару секунд постоял слушая гудение лифта, шумно вздохнул и пошёл прочь. Я тоже очень хотел больше не встречаться!
Наутро собираясь на работу, по обычаю крикнул Лерке, врач рекомендовал ей побыть дома, но няни, увы, найти за вечер не удалось, да и тиранша уверенно заявила:
— Мне не нужна няня, я же взрослая! — таким тоном, что я несколько секунд стоял с открытым ртом, созерцая мелкое чудо-юдо, а в данный момент она выглядела именно так. Оделась… в стиле Кравчик. Уж не знаю, где успела нахвататься, но с умом распорядилась ресурсами. Навертела на голову платок под вид тюрбана, достала где-то длинный сарафан, в котором играла Аленушку в детской постановке, и обвешалась бусами.