— Хм. Кажется, сейчас я услышу предложение, от которого не смогу отказаться, — я вздохнул.
— Угадал, — улыбнулся Прутнев. — Не знаю, чем руководствовался Георгий Дмитриевич, да простит меня его сын, пряча тебя от нашего «клуба», но ситуация эта совершенно неприемлема. Нас слишком мало, чтобы клуб мог позволить себе такое транжирство… Особенно в свете событий, происшедших со Скуратовым-Бельским и твоими родителями.
— Говорите так, словно я какой-то ресурс… — нахмурился я, стараясь не выпадать из роли.
— Все мы своего рода ресурсы, Кирилл, — развел руками Прутнев. — И ты, и я, и даже боярин Громов. Исключений нет.
— Что, и государь? — прищурился я.
— Хм… в каком-то смысле, — глянув на старательно прячущего ухмылку Громова-младшего, медленно проговорил Прутнев. Запнулся. — А ты умнее, чем я думал, Кирилл Николаевич…
В ответ я только пожал плечами.
— Миша, не крути, скинь парню устав этого вашего клуба — и пусть изучает. Он, как ты верно заметил, не дурак и выгоду свою видит. — Последние слова Федор Георгиевич произнес с отчетливой иронией в голосе.
Прутнев взглянул на наследника рода Громовых и, хмыкнув, кивнул. Мол, как скажешь…
— Ладно. Так и поступим… Но имей в виду, Кирилл, эта информация закрытая. То есть о существовании клуба знает очень узкий круг людей. Тот же Федор Георгиевич, например, осведомлен только благодаря тому, что его младший брат был членом клуба, а Георгий Дмитриевич когда-то курировал нашу безопасность. Понятно?
— Комнатный боярин курировал безопасность какого-то неформального клуба? — удивленно протянул я. — Однако.
— Хм. Ну, опричников, положим, тоже государственным учреждением никак не назовешь, и тем не менее… Кроме того, как ты думаешь, почему ни один из государей никогда не проходил испытаний на владение стихиями? Ну, если отбросить официальную версию, что подобные сведения о правящей фамилии являются коронной тайной… — вопросом на вопрос ответил Прутнев, но, по моему взгляду поняв, что я впервые слышу о таком казусе, вздохнул. — Род Рюриковичей, к твоему сведению, наследственные эфирники. А государь — новик, при существующем в нашем обществе культе личной силы довольно странное сочетание, согласись? Стоит ли удивляться, что комнатный боярин курирует безопасность клуба, чей костяк составляют члены правящего рода? И когда я говорил «отбросить» версию коронной тайны — это не значит, что на нее действительно можно наплевать. Понятно?
Твою дивизию… Только немыслимым усилием воли мне удалось удержать себя в узде и не выматериться вслух. Наследственный эфирник всегда слабосилок?! Тогда… многое становится понятнее.
— Разумеется. А Бестужевы в курсе существования клуба? — поинтересовался я, убедившись, что ничем не выдал своего волнения.
— Хм… Нет. Им известно то же, что и большинству, — на секунду задумавшись, ответил Прутнев.
— Гдовицкой? — Я ведь с тебя не слезу…
— Член клуба, в ранге подмастерья, — ответил вместо Прутнева Громов.
— Поня-атно. Скажите, а клуб был в курсе затеи моего отца и боярина Бестужева насчет школы?
— Еще бы! Там такой скандал был, что вся Москва была в курсе, — усмехнулся Прутнев, но, бросив короткий взгляд на Громова, тут же стер улыбку с лица, и отговорился: — Впрочем, Федор Георгиевич знает о тех событиях куда больше… так что лучше расспроси его.
— Да уж. Лучше, если эту историю ты услышишь от меня, чем от кого-то еще. По крайней мере, обещаю, что никаких домыслов и фантазий в моем рассказе не будет, — кивнул Громов.
Ну-ну. Сделаю вид, что верю. Вообще надо разбираться с этими тайнами мадридского двора, а то чувствую, не будет мне покоя… и вылезет в будущем какая-то бяка. Оно мне надо?
Я отвлекся от размышлений на вибрацию браслета, куда Прутнев скинул обещанный устав, и, не став сразу его просматривать, поднял взгляд на автора послания.
— Если у меня возникнут какие-то вопросы, могу я связаться с вами, Михаил Иванович?
— Можешь, — кивнул тот и нахмурился. — Но на твои вопросы может ответить и Гдовицкой.
— Я ведь больше не живу в Беседах, — пожал я плечами. — Да и отвлекать начальника службы безопасности боярина Громова от служебных обязанностей…
— Понятно. Согласен, — медленно проговорил Прутнев, бросив короткий взгляд на спокойного, словно слон, Федора Георгиевича. О да, он все правильно понимает. Конфликт обязательств, штука такая…
Мы вышли на порог школы и, пропустив мимо компанию сосредоточенно-серьезных учеников, двинулись к дожидающемуся джипу.
Уже собирая вещи в усадьбе Бестужевых перед возвращением в свой дом, я пришел к выводу, что чего-то в этом роде мне и следовало ожидать. Да, эфирников мало, да, их умения не кажутся чем-то серьезным на фоне сильных стихийников, способных на поле боя заменить собой полк тяжелой артиллерии… но, с другой стороны, гранд способен убить любого стихийника без особых проблем, и защититься тому не помогут никакие способности. А значит — значит, должен быть и контроль над таким оружием. У кого? Глупый вопрос. Кто, кроме государства, может позволить себе содержать и десятилетиями растить очень специальное оружие? А ведь эфирники — это не только средство устранения неугодных стихийников, это еще и мощный исследовательский аппарат. Именно на эфирниках держится вся здешняя технология… Понятно, что не всякий слабосилок-техник с завода входит в этот самый клуб эфирников, но любой перспективный кадр, проявляющий волю и желание развиваться в этом направлении, наверняка рано или поздно попадет «под колпак».
Интересно, а зачем дед скрыл Кирилла от взора этого самого «клуба по интересам»? Да и вообще как-то очень много вопросов у меня образуется к старому боярину Громову по поводу его действий в отношении внука, и особенно бездействия…
Я вытащил последнюю сумку на Красное крыльцо и замер в удивлении. У вездехода, в заднюю дверь которого Аристарх Хромов уже закинул большую часть моих баулов (и когда я только успел разжиться таким количеством шмоток?), переминалась с ноги на ногу Ольга.
— Это что? — подозрительно прищурившись, я кивнул на чемоданы у ее ног.
— Мои вещи, — улыбнулась Ольга. — Я еду с тобой.
— Не понял. Зачем? — опешил я.
— Согласно договору ученик проживает в доме учителя. Забыл?
Эпилог
Спор с Ольгой закончился вполне ожидаемо, на мой взгляд. Появившийся рядом непонятно откуда Бестужев-старший послушал наши препирательства, после чего вздохнул и, покачав головой, высказал свое компетентное мнение, выразившееся в одной-единственной фразе:
— А кто за нашим домом смотреть будет?
Ольга перевела взгляд с меня на отца, молча хватанула ртом воздух и, развернувшись на месте так, что юбка хлестнула ее по ногам, во мгновение ока скрылась из виду. Мы с боярином переглянулись и, одновременно пожав плечами, уже хотели было разойтись, как до нас долетел голос умчавшейся куда-то в дом Ольги.
— Не вздумай сбежать! — Кому именно адресован этот боевой клич, мы с Бестужевым не поняли и остались на месте. Ну, интересно же, что еще придумала Ольга Валентиновна…
Девушка не заставила нас долго ждать и уже через минуту показалась на Красном крыльце, да не одна. За руку она тащила ничего не понимающую Раису, которую, очевидно, умыкнула с кухни. Женщина даже не успела скинуть фартук и поварской колпак…
Остановившись перед нами, Ольга отпустила ладонь удивленно глядящей на нас поварихи и, прищурившись, уставилась на отца. Под этим взглядом Валентин Эдуардович почему-то занервничал и тяжело вздохнул.
— Вот она меня и заменит. А я еду учиться, согласно подписанному договору, — заявила Ольга.
— Заменить? В чем? — подала голос смущенная всеобщим вниманием Раиса. Ой, зря она влезла. Точно говорю.
— Будешь теперь вести дом, — пояснила Ольга. — Вместо меня.
— Э-э… — Раиса перевела недоумевающий взгляд с Ольги на ее отца, но тот только фыркнул что-то неразборчивое. Надо же, что-то еще может смутить нашего бравого дипломата? Не знал.
— Оля, но она же не умеет… — попытался высказаться Бестужев-старший.
— Я тоже не умела. Но научилась же…
— А… почему именно я? — тихо спросила Раиса.
— А кто? — натурально удивилась Оля. Ох, кажется, до меня дошло… Теперь понятно, зачем Валентин Эдуардович на самом деле «отбивал» Раису. На гурмана-то он как-то не тянет…
Кажется, смысл происходящего дошел и до Раисы. Вон как она запунцовела…
— Оля, ну… ты хоть чуть-чуть повремени, поучи Раечку, — глядя куда-то в сторону, прогудел боярин. — Хоть до весны…
— Лучше до лета, — добавил я свои две копейки. — Чтобы наверняка.
Ольга зыркнула на нас как на врагов народа и перевела взгляд на Раису. М-да, попала повариха… Отыграется на ней боярышня Бестужева за свой провал.
А спустя час я уже разгружал свои вещи, привезенные на джипе бестужевским охранником буквально через пять минут после того, как я заглушил мотор «Лисенка» во дворе своего дома.
Затащив шмотки в дом, вышел на крыльцо, окинул взглядом «парадный» двор и, споткнувшись о по-прежнему валяющиеся на земле ворота, поморщился. М-да. А ведь есть еще и пепелище бывшей конюшни… Да и вообще надо пройтись по территории, посмотреть, что к чему…
Осмотр был произведен немедленно и привел к неутешительному выводу. Нет, теоретически, потратив дня два-три, я вполне мог бы растащить сгоревшую конюшню по частям… а вооружившись кое-какими инструментами из подсобки, мне вполне было по плечу отремонтировать ворота… Но заниматься этим, имея деньги и не имея свободного времени? Это глупость. А значит, нужно поручить задачу наведения порядка на территории специалистам. Хм-м… может, уборку в доме тоже кому-нибудь поручить?
Я окинул взглядом запыленную общую комнату и, признав затею неоправданным сибаритством, отправился переодеваться, отложив поиск подходящей компании «ломастеров» на потом. Терпеть не могу грязи.
Вооружившись моющими средствами, тряпками и швабрами, я приступил к уборке, одновременно мысленно подводя итоги прошедших трех месяцев.