Спереди-то я лавку на удобные сиденья заменил, а сзади старый диванчик остался, когда сам за рулем, особо не заботишься от тех, кто там сзади трясется.
Апрель стоял теплый, снег почти везде уже сошел, так что дорога обещала быть легкой и беззаботной, по примеру Империи за трактами здесь следили, мостили и чистили вовремя, да и колдуны тоже старались, обеспечивали крепость дорожного покрытия.
Субботним утром мы вчетвером уселись в повозку. Вчетвером, потому что кот для себя решил, что хорошее питание напрямую связано с моим присутствием, и решил не рисковать. Без спросу уселся на заднем сиденье и нагло вылизывал хвост, не обращая внимания на открытую дверь и попытки Шуша позвать его обратно в дом.
Шуш нарядился в свой боевой костюм, к которому докупили заговоренные пластины, захватил свое ружье и всем видом показывал, что с нами шутки плохи будут. Мила тоже не подкачала – лук брать не стала, зато взяла метатели дротиков, на каждой руку по такой штуке нацепила, неплохое оружие для ближнего боя, с магазином на полсотни тонких металлических спиц, заколдованных лично Силой Грановичем. Тот пыхтел, отнекивался, но как узнал, что племяннице это нужно для долгого, почти в месяц, путешествия, сразу согласился, да еще и кристаллы особые вставил, чтобы дальность и точность повыше были.
Оба они неодобрительно косились на меня – я даже такт-костюм надевать не стал, ограничился камзолом с гербом – над серебряной пушкой такого же цвета ворон и все те же четыре капитанские звезды, пистолет свой Шушу отдал, разряженный меч хапу убрал в карман. Только безрукавку надел с защитной подстежкой, от серьезного оружия не защитит, а от удара ножом или стрелы – вполне. Но все равно Мила попеняла мне на легкомысленность, хоть и хорошие дороги были в русских княжествах, но бывало, что пошаливали разбойники. Или измененные звери попадались в тех глухих местах, которые нам предстояло посетить.
Я посоветовал с водителем не пререкаться, во избежание высадки пассажиров задолго до конца пути, и наша дружная компания тронулась в недолгое и безопасное путешествие – за рулем капитан корабля и заодно российской армии в запасе Марк Травин, рядом с ним штурман Милана Белосельская, позади бортпроводник Шуш и единственный пассажир вип-класса – черный разожравшийся кот.
Ехать нам предстояло до Северска – столицы великого княжества, потом через удельное княжество Куреское мы доезжали до границы между великими княжествами, а въезжали в удельное Добрянское княжество, а там уже по прямой до Смоленска рукой подать.
Стражники на выезде подняли полосатую палку и отсалютовали бердышами, стоило мне выставить в окно руку с колечком – хотя особой нужды в этом не было, кристалл в их будке изменил цвет с красного на синий, стоило нам подъехать поближе, но жест мне этот нравился – оттопыренный средний палец левой руки. И особенно то, что его никто тут не понимал. Есть колечко – это главное, а уж куда его барин нацепил, его личное канцелярское дело.
От Жилина до Северска шла широкая дорога, временами она раздваивалась, отводы уходили то вправо, то влево к городам и селениям, иногда трудно было понять, где же основной путь, а где – съезд. К тому же каждые двадцать километров стоял пост стражи – на отводе дороги, туда сгоняли торговцев для досмотра. Мы периодически обгоняли еле плетущиеся повозки, движение было оживленное, ехали самодвижущиеся телеги с товаром – эти медленно, километров двадцать в час под горку, люди спешили по своим делам на разномастном транспорте, были и служебные повозки, с княжьим гербом – немного, по службе быстрее порталом перейти.
До Северска мы домчали за шесть часов, Шуш тихо сопел на заднем сиденье, псион я или не псион – остановился на минуту, избавил парня от храпа. Но тишины все равно не было. Мила решила, что главная задача штурмана – развлекать водителя общением, и почти не замолкала. Она бы и не только общением развлекла, но видимо, кота стеснялась. Тот вообще к ней относился с прохладцей, гладить не дозволял, вниманием подчеркнуто не баловал. Считал, наверное, что всяким кошкам драным рядом с его главным слугой не место. Вот и сейчас он забрался Шушу на живот, разлегся и периодически выпускал когти из правой передней лапы. Выпростанной как раз по направлению к Миле.
Только один раз мы свернули с пути – ошиблись поворотом, и дорога ушла южнее, я сначала не заметил, что сошли с основного тракта, а Мила внимания не обратила – едем и едем. И только когда доехали почти до границы с Перяславским княжеством, острым клином в этом месте вторгшимся в Северское, я остановился.
Шуш остался спать в повозке, здоровый сон – показатель отменного самочувствия, Мила вышла размяться, ну и кот вылез, местность пометить. Я обошел повозку, постучал по багажной крышке, открыл. На воздух вылез беглый дьяк Тушин, потянулся.
– Спасибо, Марк Львович, вовек не забуду.
– Да чего уж там, Федор Анисович, люди должны друг другу помогать. Дальше-то как?
– Да уж доберусь, – сыскной дьяк достал свою котомку, взвалил на плечо. – Если припрет нужда скрыться или надежных людей найти, вон ту тропинку видите, рядом с дубом раскидистым? Идите по ней километра четыре, она будет петлять, но не ошибетесь. Там избушка на поляне, а в ней женщина живет, в возрасте уже, вдова солдатская. Скажете, что от меня, она поможет – и в княжество Перяславское перебраться, и, если надо – в Империю.
– Спасибо, – кивнул я. Мало ли что, а вдруг.
– Это вам я благодарен по гроб жизни, – серьезно сказал дьяк. – Не знаю, свидимся или нет, но знайте – должник у вас есть на этом свете. Как меня найти, знаете.
Он поклонился и ушел по той самой тропинке. Так себе человек, но не хуже и не лучше других, не злодей. В куровских делах с порошком не замарался, что бы там ни говорили, а что уж он там через торговый приказ делал, это внутренние этого мира разборки, меня не касаются.
Так что залезли в повозку, доехали до сторожевого поста, там узнали, что кругаля дали, и развернулись обратно. Всего-то час потерял, а дело доброе сделал. Ну а дальше, никуда не сворачивая, мы помчались к Северску – обедать.
Мила после того, как дьяка увидела, стала молчаливее, только губы поджимала. Я спрашивать о причине не стал, надо будет – сама расскажет, у Белосельских тоже какие-то дела с криминальным миром Славгорода были, так что и Тушин наверняка о них знал, а самый хороший в этих делах свидетель – мертвый. Но попыток догнать дьяка и прикончить не сделала, когда останавливались, а уж теперь и вовсе ей его не достать, так что будут и дальше секреты о темных делишках Белосельских-младших по свету гулять. Ну и хорошо, никто под руку не болтал, так что, обгоняя попутные повозки и подрезая встречные, я, выставив средний палец, влетел в город Северск, а там уж скорость пришлось убавить, чтобы не задавить кого ненароком.
Вот чем мне нравилась моя нынешняя подружка – так это почти полным равнодушием к шопингу. Мы остановились чуть ли не на центральной улице стольного города, жилых домов на ней почти не было – одни магазины, лавки, рестораны, гостиницы и бордели. Даже я после обеда – и то прошвырнулся по торговым точкам, прикупил себе перчатки на замену, Мила же ходила за мной с недовольным лицом, мол, нечего взрослому половозрелому мужчине в таких местах делать, и только в оружейном магазине зависла. Там ее и оставил, а сам зашел в банк, мощное здание с узкими окнами-бойницами, и взял векселя Смоленского княжества. Земли вроде все вместе, а денежки – врозь. Золото еще шло один к одному, а вот банкноты пришлось бы менять с дисконтом. Ну и заодно общий счет открыл – у банка были отделения в разных княжествах, так что и вещи, и деньги можно было получить в любом, только распорядись да денежку заплати, быстро перешлют.
Долго задерживаться в стольном граде Белгороде, то есть Северске, мы не стали, и в пять вечера, только начало темнеть, загрузились в повозку – я рассчитывал доехать почти до границы со Смоленским княжеством к ночи, и остановиться в селе Жирово, вотчине служилых дворян Чернышевых, километрах в тридцати от Куреска. Путеводители хвалили тамошний постоялый двор за блюда из дичи и удобные комнаты. Хоть местность тамошняя была дикая, только дорога шла посреди глухого леса, но вот этот островок цивилизации пользовался популярностью. Сначала появился тот самый постоялый двор, с вывеской, изображающей пузатого мужика с кружкой пива и большим окороком, а потом вблизи выросло село, жители которого все как один работали на нужды путников, следующих из одного княжества в другое. Можно было бы и в Куреске остановиться, но лучше проехать в первый день чуть больше, а на следующий – приехать пораньше. Да и дорога была не такой уж долгой, всего четыре часа – и в полной темноте, развеиваемой подвешенным метрах в двадцати впереди повозки светляком, мы заехали на постоялый двор.
Глава 13
Колдун ты или не колдун, а на природе спится лучше. Свежий воздух, никакого шума – хозяйство Чернышов предусмотрительно разместил в трех километрах от постоялого двора, за перелеском, и петухи с коровами орали там в свое удовольствие, сколько хотели, не тревожа постояльцев. Зато каждое утро, а тут уже до рассвета было многолюдно, к столу подавался свежий хлеб, парное молоко, овощи только что с грядки и яичница из только что снесенных яиц. Органическое питание, и цены вполне умеренные. Местный маркетинг только уважение вызывал.
Я потянулся, скинул с себя ногу Милы и спустился вниз, к завтраку. Семь утра, казалось бы – слишком рано для приема пищи, однако большинство гостей уже давно поели и разъезжались – для медленной повозки как раз день пути что до одной столицы, что до другой. И чего Росошьев так неодобрительно отзывался о путешествии на своих четырех, непонятно, дорога была отличной, разбойники наверняка взяли отпуск до середины мая, а впечатления от самого постоялого двора – выше всяких похвал. Белоснежное мягкое белье, удобный матрас, комнаты тщательно звукоизолированы, хоть режь кого, никто не услышит. В каждом номере свой санузел с большой медной ванной, горячей водой и наборами лесных настоев. Смело бы поставил гостинице пять звезд – но вот бассейна и тренажерного зала не наблюдалось, вместо них были пруд и лес, но как ни крути, упущение хозяев, на котором, впрочем, я не стал заострять внимание.