– Ну и хорошо, – неуверенно сказала я.
– Мама, а тебе бывает когда-нибудь одиноко? Все-таки отец ушел, а я здесь.
Я недоумевала, почему она задает мне такой вопрос.
– Ну, «одиноко» – это не совсем подходящее слово. О подонке Эймоне я сейчас даже не вспоминаю. А по тебе, дорогая, очень скучаю и жду, когда ты вернешься домой. И ты вернешься. В один прекрасный день.
– Долго придется ждать, мама, – невозмутимо отозвалась она.
– Я дождусь, – твердо пообещала я.
– Честно сказать, мама, очень в этом сомневаюсь.
Она по-прежнему выглядела совершенно спокойной, но говорила как-то непривычно. Мы замолчали. Когда тишина, на мой взгляд, уже порядком затянулась, Бекка наконец ее нарушила.
– Почему ты так поступила, мама? – спросила она.
– Не понимаю, о чем ты, – начала было я. И ведь действительно не понимала – речь могла идти о куче разных вещей.
Может, дело в такси? И на дороге тогда и правда стояла Кейт, которая рассказала ей о нашем похорошевшем доме? Что по нему ясно видно, что у хозяйки водятся деньги и деньги эти добыты нечестным путем? Или надзирательница рассказала ей о чем-то другом?
Я поднялась, словно собираясь уходить, но дочь выбросила вперед руку и пригвоздила мое запястье к столу. Одна из надзирательниц двинулась к нам, но Бекка улыбнулась и заверила ее, что все в порядке.
– Мама как раз собирается мне кое о чем рассказать. Ей это дается несколько тяжело, но, я уверена, она сможет подобрать подходящие слова.
Я потерла запястье.
– Видишь ли… – начала я.
– Нет, мама, не вижу. Но я слышала, что ты живешь с Франклином. Вот что я слышу.
– Так ведь это все ради тебя, Бекка, дорогая, – понесло меня. – Уилфреду с Франклином надо было где-то жить. А у меня не дом, а большая развалюха. Вот я и пустила их к себе.
– Насколько мне известно, не такая и развалюха, – не согласилась Бекка.
– Но, дорогая, не глупи. Они заняли там всего парочку комнат.
– Ты спишь с Франклином? – спросила она.
– Да как у тебя язык поворачивается такое говорить?
– Мне об этом рассказала Кейт. И Гвен.
– Гвен?
– Одна из местных надзирательниц, ты каждую неделю ходишь к ней на маникюр. И одеваешься совсем не так, как сегодня.
На этот раз слов у меня не нашлось. А вот Бекка не молчала:
– Какая мерзость, он же на тридцать лет моложе тебя.
– На девятнадцать, – горячо возразила я.
– Он скоро тебя бросит, – продолжила она.
– Может быть, – согласилась я. – Когда-нибудь и бросит, наверное.
– Скорее, чем ты думаешь, – заявила мне дочь.
И Бекка поведала о своем плане. Она напомнила мне мои слова о том, что у каждого должен быть план. План Бекки состоял в том, чтобы свести Кейт с журналистами таблоидов. Кейт и Гвен считали, что с Беккой обошлись несправедливо, и подговорили фотографов этих газетенок подловить меня в компании с Франклином.
«Убийцу предала собственная мать» – такая история обещала выстрелить куда громче тех, что я до сих пор продавала журналистам. Они наверняка хорошенько заплатят за нее Кейт.
Бекка разговаривала со мной с совершенно спокойным и невозмутимым видом. А я вдруг задумалась о том, что, отбрось я свои принципы и пригласи эту клятую Кейт на чай, ничего из этого никогда бы не случилось. Но кто мог знать…
Глава 6Праздничные выходные
Часть перваяБарбара
Понимаете, я всегда любила повеселиться и на работе все только вокруг меня и крутилось, поэтому я, понятное дело, полагала, что приму самое непосредственное участие в подготовке праздника. Мне и в голову не могло прийти, что они обойдутся без меня. Без меня, Барбары, души любой компании. Вообще-то, именно я рассказала всем о гостинице в славном, но глухом местечке под названием Россмор с большим бассейном и террасой, на которой разрешено жарить свои стейки или куски курицы. Я нашла сайт, распечатала всю информацию и показала ее коллегам.
Естественно, я думала, что приглашена.
А потом услышала, как все вокруг только праздник и обсуждают, решают, кто с кем будет жить и во сколько надо собраться, чтобы успеть пропустить по стаканчику перед тем, как сесть на поезд. Еще говорили о каком-то источнике в лесах, исполняющем желания, около которого видели святую: надо, мол, самим на него взглянуть и попробовать застать ее появление.
И тут вдруг до меня дошло: я не приглашена.
Поначалу я решила, что это просто недоразумение. Знаете, как бывает: каждый думает, что кто-то меня уже пригласил. Не может же быть, чтобы коллеги поехали без меня. Но ты нутром чуешь, когда тебя намеренно оставляют за бортом. Как раз это со мной и произошло.
Сперва я жутко разозлилась. Как они посмели воплотить мою задумку, а меня оставить не у дел? Потом я расстроилась. Ну почему меня не любят? Чем я заслужила такое неприятие? От жалости к себе я едва не расплакалась. А потом возненавидела всех и каждого. Я-то их друзьями считала. А они смеялись у меня за спиной. Я мечтала, чтобы эти праздничные выходные обернулись для коллег сущим кошмаром, а гостиница оказалась настоящей дырой. Вот бы дождь лил как из ведра и терраса кишела отвратительнейшими тварями, которые заползали им в одежду и волосы.
Они уезжали в пятницу, в обед, на двухчасовом поезде. Утром все притащились на работу с сумками. Самое поразительное, что все разговаривали о предстоящем путешествии прямо передо мной. Открыто и ничуть не смущаясь того, что украли мою идею и оставили меня с носом, лишив праздничных выходных. Не шептались, не отворачивались, просто обсуждали свои планы, точно меня это совершенно не касалось.
Утром в пятницу Роузи, из тех, кто будет поприятнее, призналась мне, что очень надеется сойтись в эти выходные с Мартином из отдела продаж.
– Как думаешь, Бар, получится? – спросила она.
– А меня-то ты почему спрашиваешь? – холодно поинтересовалась я.
Роузи, похоже, удивилась.
– Ну ты такая классная, Бар, все всегда знаешь, – сказала она.
Насколько я могла судить, она говорила всерьез. Отчего ее нежелание позвать меня в поездку со всеми выглядело еще более странно.
– Думаю, у тебя есть все, чтобы понравиться Мартину, – ответила я. – Главное, не подпускай его к Сандре, она та еще охотница за мужиками.
– Ах, Бар, ты просто прелесть. Жаль, с нами не едешь. Могла бы мне подсказывать что да как. А может, все-таки поедешь? Только в этот раз?
– Меня не приглашали. – Я с деланым равнодушием пожала плечами.
Роузи залилась смехом:
– Как будто тебе требуется приглашение! Ты просто сама не хочешь ехать. Мы это сразу поняли. И по тому, как ты говорила об этом месте и как его высмеивала. Вот мы и решили, что у тебя есть планы получше.
– Я никогда не высмеивала Россмор: я сама его предложила! – возмущенно воскликнула я.
– Ну напрямую, может, и не высмеивала, Бар, но нам всем было ясно, что отдых в таком месте не для тебя. Тебе что-то поизысканнее подавай. И дело тут не в заносчивости, но уж как есть.
– Быть такого не может, – поразилась я.
– Да спроси кого хочешь, – ответила Роузи.
Я так и сделала.
Спросила у охотницы Сандры.
– Не думаю, что это местечко придется тебе по вкусу, – сказала Сандра. – Мы-то попроще будем, Бар. Нам сгодится, а вот тебе нет.
– И почему бы это? – поинтересовалась я ледяным тоном.
– Ты вроде как из высшей лиги, Бар. Такая рафинированная. Никому и в голову не придет, что ты захочешь провести выходные в джинсах, жаря сосиски.
Я пришла в изумление.
Ну ладно, одеваюсь я и правда хорошо. Слежу за внешним видом и считаю, что произвожу впечатление ухоженной женщины. Взяла несколько уроков ораторского мастерства, чтобы улучшить речь. Но назвать меня слишком рафинированной для выездного корпоратива? Ну-ну. А они все прямо такие скромники и так передо мной трепещут, что не взяли в свою компанию? Да неужели?!
Но я не допущу, чтобы они увидели, насколько я была выбита из колеи и расстроена. Не дождутся.
– Хорошего отдыха, Сандра, – проговорила я весело. – Уже присмотрела себе кого-нибудь на эти выходные?
– Да не так чтобы. Хотя Мартин из отдела продаж вполне себе красавчик. Посмотрим.
Сандра могла заполучить любого мужчину, какого только захочет, а вот Роузи так не повезло. Даже в расстроенных чувствах, я решила попытаться уравнять их шансы.
– Я бы не стала тратить на него время. Слышала, стоит узнать его получше, оказывается, что он занудлив до зубовного скрежета, – сообщила я.
– Спасибо, Бар, – сказала Сандра, подкрашивая губы блеском. – Предупрежден – значит вооружен. Кстати, чем займешься в выходные?
– Я? Да ничем особенным, – растерянно проговорила я.
– Вот уж не верю.
– Устраиваю большой праздничный обед, – услышала я себя будто со стороны.
– Ну ты даешь, Барбара! И на сколько человек?
– На двенадцать, включая меня.
Я что, спятила? У меня столько знакомых-то не наберется. Да я бы на стольких и не наготовила.
– На двенадцать! С ума сойти, Бар, покажешь на следующей неделе фотки?
– Если получится, – тоскливо проговорила я.
Всегда можно сказать, что фотоаппарат завис. Мало того что я, оказывается, вызываю у окружающих жалость и неприязнь… Теперь я еще и тронутая умом врунья. Прекрасное начало праздничных выходных.
Я помахала на прощание спешащим на двухчасовой поезд людям, которых прежде держала за друзей, – сексапильной Сандре, наивной Роузи, милому славному Мартину из отдела продаж и полудесятку других, считавших меня самодовольной и заносчивой. Оглядела себя в зеркале, висевшем в женском туалете. Бледное лицо, дорогая стрижка, хорошо скроенный пиджак, который я ежевечерне чистила губкой и щеткой. Под него я надевала дешевые футболки, каждый день нового цвета. Ничего во мне не говорило о принадлежности к высшему классу или снобизме. Или я ошибаюсь?
В помещение вошли две уборщицы с ведрами и швабрами. Они радостно поприветствовали меня широкими улыбками, продемонстрировав полные рты золотых зубов. Они не были ирландками, но в Ирландии сейчас раб