С ней нельзя было отвлекаться, поэтому я гнала из головы любые мысли об Иэне и сбивчивых, путаных объяснениях о том, где он пропадал прошлым вечером.
На работе у девятичасовой клиентки вечно какая-то маета. Один придурок сделал то-то, другой идиот не сделал того-то, треклятый курьер опоздал, а долбаный спонсор, напротив, явился слишком рано. Россмор – просто богом забытая глушь! Все, что от меня требовалось, это тонны сочувствия, непрерывное поддакивание – и скорость. Без четверти десять девятичасовой клиентке следовало находиться на улице, чтобы остановить такси громким окриком.
Клиентке на девять тридцать уже вымыли голову, и женщина была всецело поглощена журнальной статьей о принцессе Диане.
– Ужасно, что ее все никак не могут оставить в покое, – сказала она. – Не найдется ли у вас еще чего-нибудь про нее почитать?
Она тоже была постоянной клиенткой. Каждую неделю женщина пробовала новую укладку в надежде подыскать тот вариант, с которым она будет смотреться идеально на свадьбе дочери, обещающей вылиться в грандиозное торжество. Однако к организации мероприятия ее даже близко не подпускали. Этим занимался специально приглашенный человек. Никогда клиентка на девять тридцать еще не чувствовала себя столь уязвленной. Ею пренебрегла единственная дочь в самый важный день своей жизни. Женщину пришлось усиленно утешать. Настойчиво заверять, что дочь проявила не пренебрежение к матери, а заботу о ней. Тщетно объяснять, что так она сможет гораздо больше времени уделить собственной прическе, собственному наряду и собственному ощущению праздника. Клиентка на девять тридцать хотела быть в центре событий, устраивая суету, раздавая распоряжения и доводя всех до белого каления.
– Не вздумай выходить замуж, Пандора, – предостерегла она меня напоследок. – Не стоит оно того, уж поверь, я-то знаю.
Я много раз говорила, отвечая на ее рассеянные вопросы, что уже замужем, за Иэном. Но она этого не помнила. Как подчеркивал Фабиан, сотрудникам и не стоило ожидать, что посетители хоть что-то о них запомнят. В его салоне все внимание должно было быть обращено на клиента. Нам же доставалась роль ухоженного, симпатичного реквизита. Безусловно, не стоило говорить клиентке на девять тридцать, что насчет замужества она попала в самую точку. Оно действительно, судя по тому, как началось мое утро, совсем того не стоило.
Десятичасовая клиентка оказалась приезжей дамой, которая увидела в журнале хвалебную статью про наш салон. Она прибыла в город за обивочными тканями и заодно решила освежить прическу. Нет, менять ничего не будем, спасибо, она сама знает, что ей идет, так же как знает, какие ткани ей требуются. Мне показалось, что я пропитываюсь серостью и размеренностью ее существования. Я подумала: пусть моя жизнь с Иэном сейчас полна огорчений и беспокойств, она, пожалуй, все равно лучше жалкого прозябания, в котором, похоже, погрязла десятичасовая клиентка.
На десять тридцать ко мне записалась модель. Вообще-то, она в полуголом виде снималась в рекламе нижнего белья для каталогов, но называла себя моделью. Девушка была весьма приятной в общении и появлялась раз в полтора месяца, чтобы подкрасить корни.
– У тебя несколько утомленный вид, – сообщила она.
Наверное, то, что она, в отличие от остальных, не отнеслась ко мне как к пустому месту, неплохо. Но в том, что тебя хоть и заметили, но назвали утомленной, мало приятного. Забавное словечко, которое иногда можно услышать в британских мыльных операх по отношению к тем, кто вот-вот умрет, разродится или станет брошенкой.
Вид, значит, утомленный.
Нехорошо. Уповая на то, что Фабиан ничего не услышал, я улыбнулась ослепительнее прежнего в надежде замаскировать ауру уныния и безжизненности, которая, похоже, витала вокруг меня.
– Да, понимаю я, понимаю. Сама так же вынуждена каждый вечер бурную радость изображать, – посочувствовала модель. – Иногда думаю: все, сейчас точно разрыдаюсь, и тут же приходится растягивать рот еще шире.
Девушка отнеслась ко мне с такой добротой и участием, что их можно было принять за проявление неподдельной заботы. Уверена, ей нет равных в ее деле – убеждать женщин в том, что они достойны красивого нижнего белья. И наверняка на работе ей доверяют секреты: она создает впечатление, что неравнодушна к жизни других людей. Я огляделась: следовало убедиться, что Фабиана нет рядом. Нам было строго запрещено обременять клиентов личными проблемами.
– Дело в моем муже, мне кажется, у него кто-то есть.
– Разумеется, есть, – сказала она, очерчивая контур губ карандашом.
– Что? – воскликнула я.
– Милая, я работаю в месте, куда каждый вечер битком набиваются чьи-то мужья, чтобы поглазеть на фотографии в каталогах дамского нижнего белья. Нормальная практика для женатых мужчин. Не делай из этого трагедию.
– Что вы имеете в виду?
– Послушай меня. Я знаю, о чем говорю. Мужчинам нравится разглядывать картинки и флиртовать с девушками. Они не собираются бросать жен. Они не жалеют, что женились, просто им ненавистна сама мысль, что все теперь в прошлом и никакой свободы выбора не осталось. Иногда им кажется, что на них висит ярлык – «„Женатый“, см. также „Вышедший в тираж“». Благоразумная жена сделает вид, что ничего не замечает; беда в том, что многие женщины действуют бестолково, устраивая по этому поводу целую драму, и тем самым ставят себя в невыгодное положение.
Я смотрела на нее в изумлении. Где только набралась всей этой мудрости женщина, известная в модельном бизнесе как Катерина, а в повседневной жизни носящая, как и я, какое-нибудь незамысловатое имя?
– То есть нужно мириться с его изменами и ложью и притворяться, будто ничего не происходит? – уточнила я.
– Да, что-то вроде того, по крайней мере какое-то время, пока не убедишься в неверности мужа. И даже тогда ты должна быть твердо уверена, что его небольшое романтическое приключение равноценно концу света. А на самом деле в скором будущем от интрижки, вероятнее всего, останется лишь смутное воспоминание.
– А что, если это не просто небольшое романтическое приключение? Что, если он действительно полюбил другую? Что тогда?
– Тогда пусть проваливает, – сказала Катерина. – Тут уже ничего не попишешь. В общем, худшее, что ты можешь сейчас сделать, – это закатить скандал. Поняла?
Девушка выглядела так, словно тема была исчерпана, поэтому я вернулась к работе, на автомате промыла ей волосы и, высушив их феном, идеально уложила. Она оставила мне щедрые чаевые.
– Ты справишься, Пандора, увидимся через полтора месяца, – сказала модель и гибкой пантерой выскользнула из салона.
– Клиентка на одиннадцать еще не подошла, Пандора?
Фабиан держал свой салон под таким неусыпным контролем, какому мог позавидовать любой генерал в командном пункте. Он точно знал, что происходит или не происходит в каждом уголке заведения. Мы вместе заглянули в журнал записей. Новая клиентка. Некая госпожа Десмонд. Ни одному из нас это имя ничего не говорило.
– Разузнай, где она о нас услышала, хорошо, Пандора? – попросил он, как всегда думая исключительно о работе.
– Да, конечно, Фабиан, – рассеянно ответила я.
Вообще-то, я планировала поразмыслить, как случилось так, что наш с Иэном пятилетний брак дал трещину.
Все началось с того, что я случайно увидела браслет в его ящике комода. «Моей дорогой в честь рождения новой луны, с любовью, Иэн». Я понятия не имела, что значит эта надпись. Не помню, чтобы мы в последнее время, да и вообще когда-либо, как-то по-особенному встречали новолуние.
Может, речь о событиях, которые только должны произойти? Я проверила по календарю: ближайшее новолуние состоится в следующую субботу. Наверное, он хочет пригласить меня куда-нибудь вместе встретить рождение новой луны. Не буду портить ему сюрприз. Но ни о какой поездке в субботу не прозвучало и намека, зато я с огорчением узнала, что Иэн на все выходные отправляется на конференцию. Я по-прежнему ни о чем не догадывалась. Наверное, я очень глупа. Простодушна? Наивна? Выбирайте, что нравится больше.
Но вчера Иэн пришел домой с работы поздно ночью, а я сильно устала и легла спать в одиннадцать. В четыре утра я проснулась, но мужа все еще не было дома. Я забеспокоилась. Мобильный есть – мог бы позвонить. Я попыталась набрать номер Иэна, но попала на автоответчик и в ту же секунду услышала поворот ключа в замке. Я так злилась, что решила притвориться спящей, чтобы избежать ссоры. Он долго не ложился, но я глаз не открывала. В какой-то момент он подошел к ящику со своими носками и что-то вытащил. Я осторожно приоткрыла глаза: он с улыбкой посмотрел на гравировку на браслете и убрал украшение… на самое дно портфеля.
Иэн всегда уходил по будням раньше меня. Он подолгу добирался до офиса на машине, и автомобиль нужен был ему для работы. И кто знает, может, и еще для каких дел… Поспал он от силы часа три. Спросил, когда я легла.
– В одиннадцать, я просто валилась с ног. А ты во сколько пришел?
– О, под утро. Ты так сладко спала, не хотел будить. В офисе творится что-то невообразимое…
– Не беда, представь, как много ты получишь за все эти переработки, – ободряющим тоном сказала я, стараясь не выискивать подвох в словах мужа.
– Не уверен, что вообще заплатят… Послушай, любимая, я должен буду уехать на выходные. Меня пригласили на конференцию. Это, конечно, честь. Наверное, следует радоваться, но я знаю, что ты в эти выходные не работаешь, так что прости, пожалуйста.
Иэн скорчил рожицу, как маленький мальчик, что я раньше находила очаровательным. Сегодня утром меня передернуло от омерзения.
У него роман.
Теперь многое встало на свои места. Что именно – я занесла в список, который составила после того, как за ним закрылась дверь.
Мне надо было выходить только через час, но я не испытывала ни малейшего желания мыть посуду за Иэном, убираться в доме Иэна, готовить Иэну ужин. Накинула пальто и направилась ко входной двери, как только услышала, что его машина отъехала. Села в первый остановившийся автобус. Его маршрут не проходил через салон «У Фабиана», но меня это не заботило. Я просто хотела убраться из дому, где раньше была так счастлива. Раньше. А теперь чувствовала себя в нем как в тюрьме.