— Умру я, умрет и он, — молниеносным движением эльфийка вытащила ятаган и приставила его к шее фавна. — И моя рабыня, связь с которой перестроили ночью. Ты, Пламя, неужели хочешь иметь на своей совести смерть невинных? Не ты ли вчера призывал освобождать рабов?
После моих слов эльфийка, шипя и плюясь ядом, словно змея, отошла в сторону, уведя за собой соратников. Но, вопреки моим ожиданиям, ушли не все. Если вчера они сражались единой группой, то ночь многое расставила по своим местам. Стало заметно, что своих, даже тяжелораненых, эльфийка подлатала, а вот те, кому лечения не досталось, выглядели из рук вон плохо. Это же относилось и к бывшим рабам. Только пятеро из девяти более-менее стояли на своих двоих.
— Всегда готов воскреснуть из пепла, словно феникс, — с улыбкой ответил я девушке, яростно сверлящей меня взглядом. — И обогреть тебя, если понадобится. Спорим, если тебя хорошенько прожарить, ты будешь пахнуть не рыбой, а стейком с кровью?
Дьявол. Неужели снова придется сражаться? Одно радует, дварфы в своих полных доспехах тоже на воду посматривали с явным страхом. Да, с их весом особенно не поплаваешь. Выходит, у нас не так много вариантов. Правда, из любой ситуации есть два выхода, и это как минимум. А значит, примерять на себя роль подонка-вымогателя нет нужды. Додумать мне не дали. Пространство изогнулось — и нас выбросило на висящую в воздухе платформу на краю поля.
— Хватит! — внезапно для нас обоих крикнула эльфийка. — Это не та драка, которой мы ищем. Не сейчас.
Но только на первый, ведь стоило присмотрится внимательнее, как становилось очевидно — со вчерашнего вечера многое изменилось. В первую очередь это касалось ранений. Богатые смогли себе позволить хорошие операции, вдоволь еды и отличную перевязку. Бывшие рабы пришли на бой голодными, в лохмотьях и с кровоточащими, едва перевязанными ранениями. В таких условиях любое сражение будет выиграно первыми.
— Хорошо, ищет каждый сам, как умеет. Но если на нас нападают — отбиваемся сообща, — сказал я, гася огонь на ладони и протягивая ее девушке в капюшоне. Та лишь хмыкнула, ударив по ней вместо рукопожатия, но на секунду я заметил скрытые длинным рукавом татуировки. Очень характерные и запоминающиеся. Правда, это было всего на секунду, и я вполне мог ошибаться, да и времени разбираться не осталось. Хочет она сохранить инкогнито, пусть так и будет. Но если мои предположения верны, под капюшоном гиганта вполне могут оказаться две головы вместо одной.
— Да как ты смеешь, нечестивец?! — охнула от возмущения служительница, положив ладонь на рукоять ятагана.
— Враги? — удивилась Веста. — Пф. Это ты про жирного полурослика? Что он может?
— Ко мне! — приказала она, хватаясь за один из амулетов, висящих на шее. Дворф бросился вперед, но я не собирался давать ему такую возможность, от подножки противник покатился кубарем. Гигант в капюшоне с шумом сдвинул ладони, собираясь заграбастать культистку, но та толкнула вперед фавна, сама прыгнула, прошмыгнув между врагами, и, схватившись за амулет, выкрикнула фразу на непонятном языке, после чего все четверо исчезли.
— Чертова магия, — выругался я, глядя на то, как эльфийка вместе с союзниками появляется на противоположном конце полосы препятствий.
— За тобой должок, — похлопала меня по плечу девушка в капюшоне. — Пора искать жемчужины.
— Верно. Я возьму на себя острова. Если найду больше трех — отдам вам, — сказал я, вновь гася атакующую форму, буквально пожирающую энергию тяжело дышащей Весты. Временный союзники кивали, спускаясь вниз. А мне не давала покоя одна мысль.
Это Соня толкнула эльфийку вперед, направила между нами, тем самым спасая и ее, и дварфа. Но зачем? Потому что ее разум затуманен заклятьем? Не знаю, но желание получить бонус от Распорядителя выросло еще больше. Сегодня никаких убийств.
Глава 28
— И почему ты не фея воды? — мысленно спросил я у Весты, глядя на то, как, дрожа от холода, выныривают из воды первые счастливчики, держащие в руках едва светящиеся зеленоватые шарики. — Спокойно искупались, нашли нужное, победили.
— О боги, он выжал, я с ним поделилась силой, и он все равно чем-то недоволен, — выругалась Веста. — Ну хочешь, тоже прыгни туда вниз головой, но жить нам останется меньше десяти ударов сердца. Этим, впрочем, тоже недолго. Ты не видишь, как они дрожат? Это не только из-за холода. Ложное море — магическая субстанция, оно недаром отгораживает Бездну от верхнего мира, и каждая секунда в его водах отнимает даже не ману — саму жизнь.
— Распорядитель не может об этом не знать. Да и эльфы тоже. Но вон они — ныряют.
— Каждый удар сердца в ложном море отнимает лунный цикл. Эльфы живут тысячу лет и могут позволить себе потерять сотню, для того чтобы стать героями. А вот остальным так не повезет, годы уходят не мгновенно, но к вечеру они ощутят всю тяжесть своего решения. К тому же самые яркие и легко отличимые жемчужины уже найдены. Сколько времени нужно будет искать остальные?
— Твою мать. Ладно, — выругался я, оглядывая территорию испытания. Колизей преобразился, отгородившись от мира стенами со странными грибовидными наростами. Обозначая потолок, над нами висели плиты со спускающимися с них лианами и сталактитами из того же песка.
— Ну, болезные, кто знает, что это за жемчужины? — спросил я у сидевших рядом орка и хоббитки. — Может, истории какие-то слышали, или слухи доходили?
— Все должны быть равны! Хотите, даже вернув свободу, рисковать своими жизнями за уродов хозяев? Эта эльфийка забралась на самый верх и с луком ждет шанса, чтобы атаковать вас и отобрать ваше по праву! Держитесь вместе, и она ничего не сможет вам сделать! Они хотят разделить нас, бьющихся вместе! Но мы с огнем в сердцах будем отстаивать свою свободу!
— Вы идиоты! Если вся команда не получит жемчуг, она не пройдет дальше! Идите вниз и ищите, что велено! — наложив на тетиву стрелу, в бешенстве сказала эльфийка. — Он дурит вам головы, вы проиграете, и что тогда? Вас выкинут за город, поймают охотники за беглыми рабами и в цепях приволокут обратно к хозяевам или к их родственникам. Если у вас остались родные — их казнят. Каждого вашего друга прикончат у вас на глазах!
— Мне нужно три. И ты мне их дашь, иначе я тебя по стене размажу, — сказала девушка, достав короткий меч и подойдя вплотную. — Среди твоих девка хоббит, которая только притворяется послушной, и однорукий калека, бесполезный в бою. Мы с напарником готовы убивать и достаточно сильны, чтобы вынести всех ногами вперед.
— Хорошо, — кивнув, я забрался на вершину искусственного острова. — ЭЙ! УРОДЫ! Да, я к вам обращаюсь! Вы еще не поняли, что произошло? Вы все проиграли! — громко расхохотался я, привлекая внимание. — Мы не станем рабами! Но станем героями! — Ругаясь и прибавляя красок, я рассказал обо всем, о чем мы договорились с бывшими рабами, и разъяренные дварфы и двойка хоббитов бросились на меня с кулаками. Они орали, обвиняя меня в нарушении правил, брызгали слюной и трясли оружием. Но совершенно не трогали.
Я недаром вытряс с торгаша-хоббита информацию. И хотя за три часа он рассказал не так много, как мне хотелось, самое ценное я вычленил. Дварфы стали великой расой, потому что магия металла не просто защищала своего владельца от холодного оружия, но и позволяла напитывать железо чуждой магией. Любой, хватило бы рунному кузнецу сил и умения.
— Хватит! — громко, так, что даже дварф на той стороне услышал и вздрогнул, крикнул я. — Хватит служить этим придуркам! Хватит сливать собственные годы жизни ради их благополучия! Вы больше не рабы! Я не призываю вас сражаться, но хватит! Пусть они сами лезут в ложное море! Каждую секунду, что вы в воде, оно высасывает месяц вашей жизни! Хватит!
— То, что мы не можем вас убить, не значит, что не сможем заставить, — ухмыляясь, сказал глава артели. — Выплюнь, рогатый! Иначе лишишься ноги!
— Не, командир. Пусто, — помотал головой однорукий боец. — Нас только в ямах учили драться. Могу за тебя глотку перегрызть, но умных вещей не спрашивай. Да только это и могу, руки лишившись. Если скажешь нырять, нырну. Мне все одно недолго осталось.
— Что ты задумал? — вскакивая вслед за мной, спросила девушка. — Сам же сказал, атакуем — и нам ударят в спину.
— Да, уверен, — сказал фавн, буквально впихивая мне жемчужину. — Пусть подавятся.
— Может, снова, как вчера, задвинешь про освобождение рабов? — спросила вполголоса хоббитка. — Они будут драться друг с другом, а мы в это время украдем добытое.
— Верно говорит командир! Мы не мишени для стрел и не манекены для отработки ударов! — выкрикнул однорукий орк. — Хватит!
— Обдурить уродов, — проблеяв, фавн закусил губу, а потом срыгнул на ладонь зеленую жемчужину. — На. Хочу посмотреть на выражение лица этой благородной твари, когда она все поймет.
— Хватит! Пусть сами лезут в море. Мы не станем мешать или помогать! Мы не станем биться друг с другом за жемчуг! Хотят драки? Пусть сражаются сами, против своих же сородичей! — продолжил я, перебираясь на центральный остров. — Хватит вам служить, настала пора им самим спустится вниз. Они не могут вас заставить, ведь если они вас убьют — не смогут продвинуться дальше.
— Все правила были высказаны до начала, — с ленцой крикнул Радаман. — Если вы их забыли, или они вам не понятны, это ваша проблема.
— Мы, — сказала девушка в капюшоне, не заходившая в воду. — Нам нужно три жемчужины.
— Вы не слышали новостей? — усмехнулся я, осматривая своих заговорщиков. — Вчера в городе обрушилась гильдия мутантов-хоббитов. Погибли все ее члены, включая мастера гильдии. Некому выходить на охоту. Не верите мне, спросите вон у инструкторов. Они хоть и нехотя, но отвечают. Господин инструктор, верно ли, что в городе сгорела гильдия охотников?!
— Во время испытания мы собрали достаточно жемчуга, и все в нашей тройке живы, — сказала она, протягивая ангелу добычу. — Однако я прошу сделать замену в тройке: фавна — на моего собрата.