– Зачем?
– Стоит ли обсуждать желания Распорядителя? Они никогда не расходятся с повелением Играющего бога, а значит, это закон, – пожал плечами инструктор от света, делая шаг вперед.
– Довольно! – донеслось из-за моей спины, и Радаман вышел из тени колонны. – Вам всем троим здесь не место. Ночь – моя смена.
– Откуда ты здесь? – насупившись, спросил ангел, и его ладонь погасла. – Решил сговориться с одним из участников за спиной господина?
– А ты решил прикончить, поэтому сказал о новых правилах? – усмехнулся тифлинг, встав рядом со мной и внимательно смотря за руками собеседника. – Забыл, кому служим, пернатый? Мы инструкторы, а не судьи. К тому же у тебя здесь явно свой интерес, раз ты собирался испепелить его дланью света. Ты предал нашего господина?
– Смеешь обвинять меня? – усмехнулся ангел, подняв голову к быстро светлеющему небу, едва видимому за рвущимися вверх башнями. – Уже неважно. Сейчас на арене окажутся все. Вы свое время упустили и ничего не докажете.
– А мне и не надо, – отмахнулся Радаман, присаживаясь на скамью. – Ставлю пять золотых, что этот горячий парень пройдет испытание.
– Месячное жалование? – встрепенулся ангел, устраиваясь рядом. – Принимаю. На кого из обреченных поставишь еще?
– На твою эльфку, но уже не больше трех, – задумчиво произнес тифлинг. – Учитывая, что ты ей передал, будет проблематично проиграть. Но, как говорит сам Распорядитель, стартовый набор как предыстория. Вы оба за это поплатитесь, но я даже рад. У собора отнимут некоторые полномочия, сократят территорию. И все из-за истеричной воительницы, не способной держать себя в узде.
– Да, она не настоятельница и даже не старшая жрица, – не дав пролиться ругани эльфийки поднятой рукой, задумчиво сказал ангел. – Слишком молода, наивна и горяча. Ничего, годам к пятистам это пройдет. К тому же ты сам знаешь, чтобы возвысится в церковной иерархии необходим статус героя. Она пройдет испытание, станет настоятельницей одной из часовен, а потом, спустившись уровня до десятого, приобретет опыт и осторожность.
– Значит, дело не в ней, – понимающе хмыкнул Радаман. – А в том, кого она сопровождает. Ты только что проиграл мне куда больше пяти золотых.
– А-а, бездна! – выругался пернатый, уронив подбородок на грудь и обхватив голову руками. – У тебя все равно нет никаких доказательств.
– Как я сказал, и не нужно. Эй, парень, – улыбаясь, поманил меня пальцем тифлинг, а затем им же ткнул в жрицу. – Можешь ее безболезненно убивать. Не скажу почему, но намек сделаю, им понадобится на одно место больше.
– Радаман! Иди в бездну! – выругался ангел, вскакивая. – Я еще помню, как мы с тобой добрались до дна! Какого черта ты творишь и помогаешь этому обрубку с половиной души, вместо меня, своего боевого товарища?!
– Вы, оба, не грейте уши, это разговор между божественными героями, а не жалкими кандидатами! Пошли вон, на арену! – выругался тифлинг и, не дождавшись, пока мы спустимся, продолжил. – Хватит эмоций, пернатый. Мы уже тысячу раз обсуждали. Ты сделал свой выбор, начав сотрудничать с церковью…
– Сегодня ты умрешь, – усмехнулась эльфийка, прячущая какой-то предмет под курткой. Я оглянулся на спорящих, но их отделила от остального мира странная полупрозрачная пелена колышущегося воздуха, из-за которой доносились обрывки слов. – Ни твои дружки-рабы, ни твой огонь тебя не спасут. Ты деревенский драчун, по ошибке получивший великую силу.
– А ты болтливая неумеха, подставившая свой орден и союзника, – походя, ответил я, не обращая внимания на гневный замах и стараясь по губам прочесть спор инструкторов. Ничего не выходило. Несмотря на то, что остатки магии из ошейника, ставшего частью меня, послушно переводили слова и даже тексты – язык в корне отличался от русского, как и от любого человеческого.
– Настал новый день, – сказал, улыбаясь, один из орков, появившихся на арене. – Благодаря тебе мы вчера не получили ни одного ранения и при этом выжали из испытаний двоих.
– Настал новый день, – согласился я, кивая. – Что бы он нам ни готовил, мы зажжем.
Веста со мной была не слишком согласна. После ночной битвы она оказалась совершенно вымотана, а осколки душ огненных либлинов в моей крови и вовсе заснули, едва освещая изнутри вены. Сейчас я больше всего был похож на себя прежнего, пусть и чересчур загорелого. И сразу несколько пристальных взглядов скрестилось на мне, будто их обладатели пытались узнать все то важное, что поможет им в схватке. Они еще не знали, какое предстоит испытание, да и я ругани старых товарищей не особенно верил, но перспектива оказалась страшноватая.
Первые прямые лучи коснулись песка, и гул колокола прокатился по арене, прекращая все разговоры. Распорядитель появился как всегда неожиданно, прямо в воздухе, вытеснив всех нас на трибуны, на первый ряд.
– Ваше испытание подходит к концу, – с доброй отеческой улыбкой сказала марионетка, оплетенная едва угадывающимися прозрачными щупальцами, уходящими в другое измерение. – Сегодня последний день на поверхности. День, когда будут выбраны истинные герои. Именно они отправятся в свое приключение, за которым с интересом станет наблюдать весь пантеон. Однако героев никогда не может оказаться слишком много.
Все ваши способности разблокированы. Любые артефакты можно использовать. Вся изученная магия разрешена. Никаких запретов и ограничений! – с упоением говорил Распорядитель, а под ним стремительно менялась арена. Мне даже показалось, что я вижу пассы щупальцев, поднимающих из песка скалы. – С этого момента у вас только одна цель – выжить. Героями станут лишь шестеро из вас. Остальные должны уйти или погибнуть. Испытание начнется немедля и закончится только по достижении нужного количества. Старт!
– Все! Вместе! – крикнул я, выкинув сжатый кулак вверх, стоило мне оказаться на арене. – Прикончим рабовладельцев, освободим себе место среди героев!
– Меньше болтай! – рыкнул дварф, обрушивая на меня топор.
Я отпрыгнул и замахал руками, чтобы не свалиться с карниза, на котором мы оказались вдвоем. Противник тут же бросился вперед, широко замахнувшись. Отступать было некуда, но я и не собирался. Уцепившись за стену пальцами, я, наоборот, вытолкнул себя назад, оказавшись за лезвием секиры, и, перехватив топорище, резко дернул на себя, лишая противника равновесия. Тот сделал несколько коротких шажков, споткнулся и полетел вниз. Остальное сделала гравитация.
Оказавшись в одиночестве, я наконец смог осмотреться по сторонам. Арена превратилась в ущелье каньона, с обрывами, узкими карнизами, выступами и нитками переходов. Нас разбросало не только по разным сторонам, но и высотам, давая находящимся сверху явное преимущество. Многие жались к стене, не решаясь перебраться даже на соседние выступы. Другие же, наоборот, ловко перепрыгивали, забираясь на более выгодные позиции.
К моему великому сожалению, самый опасный противник, жрица, оказалась одной из последних. Не останавливаясь ни на секунду, она бежала по едва заметным взгляду выступам, хватаясь пальцами за щели и трещины. Такими темпами она вскоре доберется до самого верха и сможет спокойно расстреливать всех, не опасаясь ответного удара.
Оглядевшись по сторонам, я понял, что преградить ей путь не выйдет. Слишком быстро она поднимается, а даже если я смогу сменить сторону, жрица меня легко обойдет. Шагнув на самый край, я оценил общую безрадостную картину. Объединиться с союзниками не получится из-за разброса. Ко мне с двух сторон ползли враги: дварф, вонзающий в трещины свои остроносые стальные ботинки, гном, прыгающий по уступам с помощью телепортации. А бывшим рабам, мягко скажем, было не до сражений.
Полученные в предыдущих боях ранения давали о себе знать, вчерашний выручивший меня фавн не смог удержаться на карнизе, его подвела нога, и сейчас воин обреченно висел, держась локтями. Хоббитка куда-то делась, и только озлобленные орки еще пытались достать врага. Выходило не особо хорошо – они просто молотили дубинами воздух, будто сошли с ума. А, возможно, так оно и было.
Стоять. Магия! Усмехнувшись, я безжалостно разбудил фею.
– Забирай всех рабов, до кого дотянешься, – приказал я Весте. – Вначале вон того рогатого. Раз доступны все способности, значит, и наш телепорт отработает на полную.
– О боги, дался тебе этот козел! – протирая глаза, зевнула фея огня, но, вильнув, бросилась вниз, оставляя за собой едва видимый огненный след.
Не мешкая, я выломал небольшой камень из стены и в полной мере использовал преимущество, обрушив булыжник на шлем приближающегося дварфа. Раздался глухой звон, широкоплечий бородач крякнул, просев, но в следующую секунду полез дальше, прикрыв голову еще и щитом. Следующий камень я взял в два раза больше, рассчитывая если не прибить урода, то, по крайней мере, скинуть его со скалы. Но в тот момент, когда уже прицелился, по плечу больно ударил небольшой камушек, сбив траекторию.
Оглянувшись, я увидел единственного выжившего вчера хоббита, сражавшегося на стороне противника. Небольшой лысый мужичок, закрепившийся на стене с помощью веревки и вбитого клина, раскручивал пращу. К счастью, позиция у него оказалась не самая удачная, руки не отвести, а потому бил он не слишком точно. Мне в этом плане повезло куда больше. Но когда я уже замахивался в ответном броске, на уступ приземлился гном, с ходу ударив меня кинжалом.
Мерцание портала я успел заметить лишь краем глаза, дернулся, уходя от ножевого, и, не найдя ничего лучше, со всей дури пнул врага в живот, скидывая с карниза. Не хватало только прокричать, что это Спарта. Но дыхание приходилось беречь. Гном, согнувшийся пополам, умудрился открыть портал и появиться на самом верху противоположной стороны каньона. В тот же миг булыжник размером с куриное яйцо полетел в лицо хоббита, но ловкий ушлепок отпрыгнул. А я переключился на дварфа, почти добравшегося до карниза.
Эта бронированная черепашка продолжала медленно, но неуклонно ползти вверх, не обращая особого внимания на прилетающие в него камни. Столкнувшись со щитом, они просто отскакивали в стороны, словно тот был резиновым, и не оставляли на поверхности даже царапин. Уворачиваясь от снарядов пращи, я вырвал из стены еще один камень и даже сумел отбить им атаку пращника, чтобы обрушить здоровенную глыбу на врага. Реакция была почти такой же, как в прошлый раз. Дварф простонал, выругался, а затем продолжил движение.