Желаете впитать остаточную магию?"
Глава 11
— О боги, ты там живой? — спросила осторожно Веста, когда я, хрипя, открыл глаза.
Чувство, что меня постирали, а потом выжали несколько раз, не отпускало, я даже встать не мог. Зато проклятый таймер исчез, огонь позади приятно обжигал спину, а фея выбралась наружу, правда, далеко от сердца отлетать желанием не горела.
— Ага, мало-мало, — ответил я, прочистив горло и осмотрев свою новую собственность.
Миникарта уже изменилась, показывая восемь активированных квадратов прямо вокруг алтаря. Да, не слишком приятное известие. Но зато теперь я мог быть на сто процентов уверен, что это мое подземелье. Крохотное, заваленное костьми и окруженное враждебными тварями, которые вряд ли выпустят меня наружу без боя, но мое.
— Как у нас дела? — спросил я и, сцепив зубы от боли, но не позволив вырваться стону, поднялся по стене, собираясь немного прибраться в своем новом подземелье.
— Для начала советую тебе впитать оставшуюся от прошлого владыки силу, — заметила Веста, присев на край алтаря. — Есть у меня ощущение, что она может стать действительно полезной в текущей обстановке.
— Ну так активируй, и давай займемся делами, — отмахнулся я, собираясь как всегда оставить все магические операции на фею.
— О боги, ты что, так ленив, что даже… нет, — решительно сказала Веста, подлетая к самому моему лицу. — Я не могу этого сделать, больше того — не хочу.
— Стоп. Это уже интересно. И почему же ты не хочешь впитывать силу алтаря?
— Потому что владыка подземелья ты, а не я. Да, я часть твоей души, но большая часть тела по-прежнему твоя. Больше того, именно ты заключил сделку с Распорядителем. Кроме всего прочего, именно ты являешься носителем душ — элементальным гомунулом, — гневно объясняла фея огня, загибая крохотные пальчики. — Мое тело — это моя душа. Они равнозначны, а эфирную оболочку я получаю только за счет приобретенной силы. Ты же наоборот, полностью состоишь из тела, твоя душа заперта в нем, как в темнице. И ты своим телом можешь распоряжаться как угодно, давая дом таким сущностям, как уже привязанные либлины.
— Выходит, ты хочешь остаться цельной и убиваешь, чтобы собрать себя по частям, а мне оставляешь роль авианосца, который не обладает собственным вооружением?
— Я не знаю, что такое авианосец, — чуть растерялась Веста. — А в твоей памяти отпечаток не слишком четкий.
— Ты в моих мозгах спокойно роешься и при этом не можешь объяснить, что за сила была у предыдущего владыки этого подземелья?
— О боги! Ну извини, мозгов у тебя нет. В привычном понимании, ты вообще не живой. Так что да, можешь мне еще раз сказать «спасибо». Что же до силы, то тот факт, что ты до сих пор не понял ее по окружающему, прямо говорит об отсутствии у тебя мозга! — гордо сказала огненная фея, отворачиваясь. Прикрыв ладонью глаза и тяжело выдохнув, я еще раз взглянул на сердце подземелья.
— Хочешь сказать, что существо, управлявшееся здесь, обладало силой некромантии? Могло управлять мертвыми?
— О боги. При чем тут мертвые? — возмутилась Веста, показывая вокруг. — Скелетами он управлял! Магией костей! Это, знаешь ли, весьма приличная разница. Как если бы ты спутал план духов и теней! Принципиально разные вещи.
— Эм. И в чем же разница между духами и тенями?
— План духов — один из подпланов смерти, а план теней — демонический. Они друг с другом в весьма скверных отношениях, — наставительно произнесла фея огня. — Всего существует двенадцать основных планов и сотни второстепенных. На каждом из них есть свои князья, боги и правители. Это уже не говоря о мирах, связанных с одним, несколькими или всеми планами.
— Когда ты успела все это узнать? — усмехнувшись, спросил я, прикоснувшись к алтарю.
— Недавно, после возвращения кусочков души, — нехотя признала Веста. — Распорядитель весьма щедр. Только я не могу понять причину.
— Возможно, он хочет, чтобы ты стала достаточно сильной, чтобы уйти от меня и жить отдельно. Тогда я окажусь полностью в его власти. Привязанный к подземельям и не способный отойти надолго от их сердец, — выдохнув, я сконцентрировался на надписи «поглотить остаточную магию», и покалывание в пальцах быстро перешло в жгучую боль, от которой начали трещать кости. Боль была настолько сильной, что я едва удержался в сознании. Но и бонусы появились мгновенно.
«Выучено новое заклятье — создание либлинов кости. Получено три магических направления, возможно изучение углубленной специализации одной из стихий.
Варианты специализации: слияние либлинов в стихийного голема, освоение либлинами заклятий стихийной школы первого ранга, усиление либлинов стихии до либлинов воителей, повышение сопротивления к антистихии, повышение восприимчивости к стихии, приживление стихийных свойств, усиление форм».
— Ура, я наконец смогу выучить магию первого уровня! — в восторге сказал я, и теперь уже Веста ударила себя по лбу, сокрушенно качая головой.
— О боги… не ты, либлины! — соизволила она пояснить свои слова. — Ты не порождение стихии, ты ее носитель. Возможно, как владыка подземелья ты и можешь получить магию, но как носитель стихий можешь лишь использовать базовые формы и заставлять либлинов в тебе применять заклятья. Как огненные либлины, например, умеют кидать крохотные шары огня, способные прожечь на несколько сантиметров кожу или сухие доски.
— Нет, слушай, мне это в корне не нравится. Какого черта? Я же полностью связан с магией, я живу за счет нее! Почему я не могу ее использовать? Кидаться огненными шарами, создавать из камня оружие и преграды… доспехи хотя бы!
— Ну почему же не можешь, — хитро улыбнулась огненная фея. — Возьми повышение восприимчивости к стихии, заставь либлинов в тебе что-то сделать — и ты получишь нужный результат. Не забывай только, что чувствительность к определенной стихии повышает уязвимость к ее противоположности.
— Твою мать. Все не слава богу, — выругался я, просчитывая варианты. — Давай угадаю, у огня это вода, у земли — воздух, а у кости — дух?
— Дерево, — поправила меня Веста. — Дух родственный, но в целом все верно. Иногда ты даже без мозгов весьма неплохо соображаешь. Теперь, что бы ни случилось, ты уже не можешь взять в себя стихии противоположности. Но дерево тебе все равно не светило, оно близко к воде, а огонь ее перекрывает.
— Ладно. Допустим, я возьму в качестве бонуса защиту от воды. Тебе от этого станет легче?
— В первую очередь станет легче тебе, — отметила фея огня. — Но я буду крайне благодарна. Пусть это не увеличит твои силы непосредственно, но я смогу сэкономить больше собственных и даже применять простейшие заклятья без необходимости, а потом несколько часов отлеживаться. Это не позволит тебе плавать или долго стоять под дождем, но спасет от небольших обливаний, попадания шара или струи воды. И при этом не снизит восприимчивость к огню.
— Странные вещи ты говоришь. Хорошо, тут вариантов немного, жить мне хочется больше, чем иметь еще одно оружие. А то польют товарищи чаем из кружки, а я потом неделю буду изображать из себя статую, — прикинув все «за» и «против», сказал я, концентрируясь на надписи: «специализация, защита от стихии, вода». Очередную волну боли я встретил с улыбкой. — Еще немного — и я так мазохистом стану.
— Благодарю тебя! — бросилась обниматься Веста. — Проси что хочешь! Можешь даже то, что ты о своей разрисованной подруге думал, когда считал, что я твои мысли не вижу.
— Гхм. Знаешь. Об этом я в таком ключе не задумывался. Но мне как-то не по себе. Мы же с тобой одно целое? А если заниматься самому с собой сексом — это мастурбация. В то же время мы родственные души, секс с родственниками — это инцест. По размеру ты для меня как ребенок, так что можно считать…
— О боги! Хватит! Все, я передумала, — сказала, отлетев в сторону, огненная фея. — Фу!
— Ага, и я о том же, — с облегчением выдохнул я, решив не договаривать.
— Но я тебе все равно благодарна, — чуть отойдя, сказала Веста. — Если тебе так не терпится получить магию, я могу помочь. Как я уже сказала, она не будет твоей, и ты вполовину снизишь полученное сопротивление, но я поработаю над магическими потоками так, чтобы ты смог использовать магию, изученную твоими либлинами, когда они внутри, а не снаружи.
— Будет неплохо, — сказал я, присаживаясь возле горы костей и активируя новое заклятье. По позвоночнику прошла волна мурашек, и останки зашевелились, постепенно собираясь в цельные фигуры. Скелеты собрались довольно быстро, а вот черепа долго менялись, будто кто-то примерял на себя костюм.
— Скелет. Распался. Хозяин, — сказали хором каменные либлины, появившись в центральной комнате. А потом, подойдя к собирающемуся существу, обернулись. — Новый. Появился. Растаскивать?
— Нет, — чуть усмехнулся я, осматривая, с какой тщательностью существо выбирает себе косточки, для того чтобы предстать в первый раз. — Ого, даже ушки решили обозначить?
Ответом мне стало мелодичное перестукивание пустых костей, будто на металлофоне из трубок играл пусть не виртуозный, но весьма опытный музыкант. Слова в этой мелодии различить было сложно, но тон скорее был одобрительный. Ради интереса я вызвал огненных либлинов, крохотными костерками повисших в воздухе рядом с остальными.
Легко уловимые общие черты роднили их, словно кошек, но имелись и разительные отличия, словно между сфинксами, британскими рыжими и черными мейн-кунами. В размерах, поведении и даже формах они были совершенно разными, но неизменные треугольные ушки, строение лиц и торчащие позади хвосты показывали, что они принадлежат к одному виду.
— Потрясающе, — сказал я, проведя по позвоночнику скелета, тот прижал составленные из чьих-то фаланг уши, но затем весело затрещал, подставляясь под ладонь. И прося погладить еще раз, что я немедля и сделал. Учитывая мою погрубевшую, окаменевшую кожу, пальцам было совершенно не больно цепляться за острые выступы, хоть я их и ощущал.