— Мертв? — поднявшись, я увидел посеревшее, дурно пахнущее тело огра. Он будто разом высох, откачав лишнюю воду. Подойдя ближе, я ткнул в него пальцем. Холодное тело оказалось достаточно упругим. — Странно, окоченения вроде не произошло. Сколько я валялся без сознания?
— Несколько часов, — пожала плечами Химари. — Какая разница, окоченел он или нет? Ты что-то знаешь о физиологии огров или до сих пор думаешь, что Земные законы должны действовать?
— То, что нас окружает магия, не значит, что физика совсем перестала работать, она просто действует по более сложным правилам, — сказал я, задумчиво осматривая поврежденный череп огра. Кость почти срослась, кровотечение прекратилось, да и в целом он выглядел скорее как идущий на поправку пациент, чем как труп. Ну, или как тот, над кем поработал опытный могильщик, приводящий мертвых в порядок перед погребением.
— Какая разница? — с горечью переспросила японка, отворачиваясь.
— Ты права, ну, если он окончательно умер, значит, филактерия ему без надобности, а мне еще пригодится, дай-ка ножик, я амулет из черепа выковыряю, — сказал я, требовательно протянув руку, и, когда Химари ничего не ответила, пожал плечами, беря первый попавшийся под руку булыжник. — Ладно, будем действовать более грубо.
— Чей-то ты удумал? — выкрикнула пробитая голова Гормока, уворачиваясь от удара. — Я между прочим занят очень важным делом, перенастраиваю ту самую филактерию на совместное использование. Если меня сейчас отвлекать, очень может быть, что я потеряю вторую душу, и придется половину тела контролировать словно зомби. Оно вам надо?
— Нет, — пожал я плечами, отпуская камень, чтобы он с грохотом упал рядом. — Сколько времени еще понадобится?
— Ровно столько, сколько нужно. Ни секундой больше или меньше, — сказал, ухмыляясь, демилич, сменивший один череп на другой, покрытый кожей и мышцами. — А сейчас прошу прощения, я занят. Приходите позже.
— Вообще, это ты развалился возле моего сердца, а не наоборот. Так что еще вопрос, кому тут куда предстоит идти, — усмехнулся я, глядя на поморщившегося лича. — Заканчивай поскорее, иначе мне придется возвести склеп прямо вокруг тебя.
— Вот зачем сразу угрозы? Подождите чутка, и все будет в лучшем виде, — сказал, закрывая глаза, огр. Теперь грудь его мерно подымалась, показывая, что он если и не жив, то, по крайней мере, все еще на этом свете и не собирается так просто умирать.
— Видишь, все еще может стать нормально.
— Не подходи ко мне! — вздрогнув, закричала Химари, хватаясь за рукоять меча. — Я тебя предупреждаю, не подходи!
— Успокойся, — примирительно сказал я, показывая пустые ладони и останавливаясь в метре от девушки. — Все в порядке. Гормок будет жить, насколько это возможно. Ты заполучила силу единения с тенями. Разве не этого ты хотела, когда решила отправиться в Бездну?
— Я уже не знаю, чего я хотела. Все должно было получиться не так, — замотала головой девушка. — Почему везде одно и то же? Все пытаются друг друга использовать, пожрать, захватить и обратить в рабство?
— Ну, на земле оно, по крайней мере, уголовно наказуемо.
— Да? Ты правда считаешь, что жить на зарплату в сто раз меньше, чем у бизнесменов или чиновников, — это не рабство? Я была отличницей в школе, спортсменкой. Думаешь, я пошла в якудза от хорошей жизни? — взорвалась девушка. — Все куплено! Нет никакой справедливости для слабых, нет свободы для тех, у кого нет денег! Весь мир — одна сплошная клоака, производящая парниковые газы!
— Что же в твоей жизни произошло, что заставило тебя стать столь злобной? Может, еще начнешь кричать, что все зло от белых гетеросексуальных мужчин?
— Что? — девушка даже замялась, пытаясь понять, шучу я или говорю всерьез. — Это чушь. Мужчины такие же рабы, как и женщины. Нет никакой разницы, кем ты родился, если тебе приходится продавать собственную жопу ради выживания.
— Так что случилось?
— Жизнь случилась! — зло бросила японка. — Я не хочу и не собираюсь обсуждать с тобой это. Да и вообще с кем-либо.
— Как скажешь. Если передумаешь, ты знаешь, где меня искать, — развел я руками. — Вот только ответь, чего ты хочешь от Бездны. Зачем собираешься спускаться дальше?
— Какая тебе разница? — огрызнулась девушка, оборачиваясь.
— Просто хочу знать, что за человек рядом со мной. Вместе всегда проще. Работать, сражаться, творить. Когда есть единомышленники, которые готовы подставить плечо.
— Я даже не знаю, что ты такое, а ты говоришь об «единомышленниках», — фыркнула Химари, наконец повернувшись ко мне. — Я даже не знаю, что я теперь такое.
Тут девушка была права. Выглядела она, мягко скажем, странно. Пока стояла боком и отворачивалась, одежда и черные волосы скрывали пляшущую татуировку, будто живущую своей жизнью. Она плясала черными огнями, то складываясь в замысловатые фигуры и знаки, то растекаясь красивыми узорами и цветами. Сжималась, прячась от света под одежду, и, наоборот, растекалась по всей поверхности, занимая больше половины тела.
— Тебе страшно, но в этом нет ничего плохого, — сказал я, приближаясь на полшага. — Меняться, становиться кем-то другим — это всегда тяжело. Особенно, когда рядом нет того, кто сможет поддержать или обеспечить тыл.
— Что это ты про мой тыл заговорил? — поерзав, спросила девушка.
— Это ты первая завела речь про сдачу поп в аренду, я даже об этом не думал, — пожал я плечами, делая еще полшага.
— Так. Стоп. Мне очень не нравится, куда этот разговор ведет! Я тут про серьезные вещи, вообще-то говорю! — гневно сказала девушка, упираясь в меня ладонью. Стоило ее пальцам коснуться моего тела, как одежда растворилась, и Химари вздрогнула. — Нет. Блин. Не сейчас! У меня друг умирает, половину какая-то черная хрень отжала, а ты вообще труп каменный!
— Можно подумать, в прошлый раз это помешало тебе получить удовольствие.
— Ну, каменный стояк, конечно, имеет свои плюсы, — чуть помедлив, ответил девушка. — Особенно с подогревом на конце. Но я чуть не обожглась!
— Вот и посмотрим, сможет ли твоя «черная хрень» помешать тебе получить удовольствие.
— Ну ты и отморозок, — сказала Химари, прикусив губу. — Только чур, чтобы эти все не подсматривали. Уйдем в другую комнату?
— Хранительница, смотри, чтобы этот лич доделал свое дело и не навредил сердцу подземелья.
— О боги, а я, по-вашему, куда деться должна? — недовольно сказала надувшаяся Веста.
— Отвернешься, — пожал я плечами, увлекая за собой прижавшуюся к плечу девушку и телепортируясь в пустые казармы.
Глава 28
— Собираешься снова исчезнуть? — спросила Химари, когда я поднялся с кровати.
— Долго залеживаться не выйдет, но это не значит, что я не могу остаться с тобой. Если хочешь, — ответил я, активируя амулет с одеждой. — Как ты себя чувствуешь? Помогло?
— Да иди ты, — огрызнулась японка, отворачиваясь. Но стоило положить ей руку на плечо — потянула на себя. — Камень бесчувственный. Нельзя так каждый раз стресс снимать. Но ты прав, стало действительно легче. Я, по крайней мере, почувствовала себя женщиной.
— Рад, что тебе понравилось, — наклонившись, я поцеловал девушку в лоб. — Тьма отступила?
— Не знаю. Она давит, будто погружаешься глубоко под воду. Давит и эмоционально, и физически, — нехотя ответила Химари. — До получения этой книги я держалась гораздо лучше, а сейчас будто все разом навалилось.
— У тебя и до этого жизнь была не сахар, судя по всему. Успела повидать некоторое дерьмо?
— Пф. Это точно, — криво улыбнулась японка. — Хотя детство у меня было такое, как и должно. Счастливое и беззаботное, с полной уверенностью в завтрашнем дне. Жаль только, все это оказалось самообманом.
— Я не помню детства. Вообще почти ничего не помню, — признался я. — Остались какие-то рваные воспоминания, обрывочные и бесполезные. И навыки. Тоже бесполезные. Ты хоть можешь применить стрельбу из лука на практике, а у меня что? Автоматического оружия тут нет в принципе, а даже появись я в этом мире с полной разгрузкой и двумя цинками патронов — через день остался бы на голодном пайке.
— Зато сумел бы перебить несколько сотен этих уродов, — усмехнулась Химари, поворачиваясь ко мне лицом, и я вновь увидел пляшущую на ее темной половине тату. Хотя в этот раз она скорее подчеркивала аккуратную грудь японки, оттеняя ее.
— Пришлось немного повозиться, но и без привычного оружия мы забрали не меньше. Из сотни противников до наших позиций доберется хорошо если пятнадцать. Но прежде мы должны пойти вниз и разрушить святилище.
— Уверен в этом? — нахмурилась якудза. — Одно дело, защищать свое, и совсем другое — нападать на чужое. Я слышала при штурмах городов в древности потери были десять к одному.
— Это до изобретения артиллерии, — усмехнулся я. — Пусть пушки у меня нет, зато я уже вполне освоился с огненными ловушками, а в стене над святилищем полно пещер. Пара удачных подрывов — и на укрепления обрушится многотонный обвал. После этого никакой обороны не останется как вида.
— Не думаешь, что это может показаться слишком просто? Много там жителей?
— Понятия не имею, в разведку я пока не ходил. Хотя следует, тут ты права. Сомневаюсь, что там много жителей, но проблема в том, что все они герои третьего и выше уровней. Хотя, вернее сказать, и ниже, ведь им приходилось спускаться глубже, — ответил я, гладя девушку по волосам. — В честном бою у нас нет и шанса, может, я и смогу выдержать схватку с парой героев третьего уровня, но больше чем с тремя одновременно — нет.
— Значит, ты хочешь дождаться спуска бывших рабов и вместе с ними без перерывов ринуться в атаку? — уточнила японка. — А что, если там будет много раненых?
— Обязательно будет, да и живыми доберутся не все. Но кто знает, какие именно способности откроются у добравшихся до второго уровня? И нужно придумать им название, — поморщился я. — А то всегда будем вспоминать о прошлом, а смотреть надо в будущее.