— Какое интересное предложение, — улыбнулась грибная госпожа, по жесту которой кольцо противников начало сжиматься. — И что же будет, если парочка героев спустится в мои владения? Споры моих малышей отлично справляются с живой плотью, хотя и предпочитают трупы. Как будет обидно потерять недавно обретенное тело.
— А если героев будет не двое, а два десятка? — спросил я, выходя чуть вперед и вызывая огненных либлинов, прикрывающих остальных. Если споры в воздухе — огонь должен с ними справиться. — Я разрушил подъемник и полностью контролирую проходы по второму уровню, у вас никакого подкрепления не будет. Мои же последователи будут только прибывать.
— Это прозвучало как угроза и оскорбление одновременно. Можно подумать, я не была вынуждена мириться с этими жалкими подделками, — сказала госпожа миконидов, и только теперь я заметил, что дварфы вокруг нее не мигают. Больше того — даже не дышат. Это были зомби, покрытые тонким налетом плесени и пробивающимися через пожелтевшую кожу ростками. Трупы, зомбированные грибами!
— В таком случае, может, у нас одинаковые цели, и нет смысла враждовать? — спросил я на всякий случай. Играющий бог для того позволил нам стать Владыками, чтобы мы приютили у себя героев, так?
— Когда эта мелкая девчонка сказала, что ко мне придут двое, служитель преисподней и служитель смерти, и это будет знаком освобождения — я ей не поверила. Даже рассмеялась в лицо дикарке, не понимающей ничего в Бездне, но посмевшей меня учить, — задумчиво сказала Микоднесса. — Но теперь я вижу, что она и вправду видящая. Мы не будем врагами. Я не намерена мешать вам и вашим слугам, пока они не посягают на мои земли.
— С одним условием, — чуть подумав, сказал я, и Тан вжал голову в плечи, заслоняясь от окруживших нас зомби-растений и грибов умертвием.
— Условием? — подняла бровь матриарх разумных грибов. — Я подарила тебе прощение и пропуск через свой уровень, чужак! А ты ставишь мне условия?!
— Оно вам понравится, — поторопился сказать я, и трехметровая великанша подняла руку, останавливая, казалось бы, неминуемое сражение. — Вы будете выдавать задания героям, которые будут к вам спускаться.
— Задания? И какие же, например? — недоверчиво переспросила она, не опуская руки.
— Избавление вашего леса от паразитов в виде мурлоков, кобольдов или других тварей. Вырубка старых и отживших свое растений, удобрение важных участков собранными материалами. Мало ли задач? Уверен, найдутся такие места, куда вы не захотите посылать собственных слуг, а героев будет не жалко. В награду же можете давать еду или указывать на месторождения кристаллов маны.
— Выдавать задания… кажется, что-то подобное я уже делала, но ничем хорошим это не закончилось, — ответила Микоднесса. — Вместо того, чтобы сражаться за меня, некоторые из них начали жить в моем доме. А через некоторое время и вовсе они стали диктовать условия, угрожая разрушить сердце моего подземелья, грибницу.
— Теперь у вас есть союзник, который может взять на себя эту ношу, — сказал я, в качестве жеста доброй воли отпуская либлинов огня. — Вам же не только ничего не будет угрожать, вы сами сможете диктовать условия героям. Их главная задача — повышение собственной силы. Они не должны и не станут задерживаться надолго. В их истории наступил новый день, возможно, и в вашей тоже?
— Твои речи сладки, как и у первых спустившихся эльфов. Мы помним, — растянула белесые губы в улыбке Микоднесса. — Но я верю девочке. Раз она не ошиблась в том, чего точно не могла знать. Мы не будем с тобой воевать. Ты не выжжешь мою грибницу и оставишь в покое третий уровень. Я покажу тебе проходы кобольдов, ведущие вниз, к червям и гнезду их хозяина. Что ты будешь делать и как жить дальше — только твой выбор и твоя судьба. Мы больше не будем пересекаться. А герои. Пусть спускаются.
— Мне этого достаточно, — с облегчением согласился я и тут же заметил движение, заставившее до скрежета кожи сжать кулаки.
Тонкие полупрозрачные нити, словно вода, струившиеся меж камнями. Они едва заметно шелохнулись, выдавая свое присутствие, и по ним, как по волнам, отплыла Микоднесса, царица третьего уровня и всего лишь марионетка в щупальцах куда более могущественного существа, породившего и этот лес, и прихвостней стражей, и даже саму владычицу. Невидимая, скрытая от глаз под толстым слоем земли и камня грибница, тянущаяся на сотни километров вокруг.
— Следуй за мной, — пропищало крохотное существо из травы, и я разглядел подберезовик на коротких толстых ножках. Самый обыкновенный гриб, подобные которому мы десятки раз жарили на сковороде и закатывали в банки на зиму. Только с руками и ногами. Лица под шляпкой было не разглядеть, но чем-то же он это сказал?
— Осторожно. Она может быть куда опаснее, чем кажется, — предупредил Тан. — Каждый гриб от мала до велика, весь этот лес, все, что нас окружает, может служить ее орудием. Ее споры могут не только въедаться в плоть, но и прорастать в легких. А еще подчинять разум, и никакая магия и ментальное сопротивление этому не помешают. Потому что это аспекты плана жизни, а не ментала или эфира.
— Я все понял уже по ее привратникам. Зомби, созданные без некромантии, — согласился я, стараясь не упустить из виду маленький, но очень шустрый грибочек.
— Планы могут быть удивительны до абсурдности, — согласился обретший тело лич. — Но меня как приверженца смерти больше всего пугает жизнь. Даже после ее окончания она не сдается. Ты думаешь, что умрешь, если отрубить тебе голову и разрушить филактерию? Твое сознание может быть и умрет. Разум точно окажется на грани путешествия в план смерти. А вот тело… даже без головы оно будет стремиться жить еще несколько часов, а отдельные органы и клетки способны сопротивляться много дней.
И даже когда все они гарантированно откажут — жизнь на этом не прекратится! Она пожрет твою плоть насекомыми и червями, удобрит ею землю, и даже на голых камнях, где нет ни птиц, ни гадов, все равно найдет способ использовать каждую крупицу себя, чтобы создать новую жизнь. Сожги в пепел лес — он удобрит землю, и на его месте вырастет новый. Убей мать, и чужие, а иногда и свои собственные дети будут кормиться ее плотью. Это единственная причина, по которой смерть и порядок еще не воцарились во всех мирах.
— Значит, для тебя жизнь — это хаос и зло?
— А для тебя нет? Она ужасающа! — чуть не выкрикнул Тан. — Что может быть хуже, чем столь извращенное проявление хаоса?
— Смерть, — не задумываясь, ответил я. — Смерть — это билет в один конец. После нее не будет уже ничего, ты не сможешь ничего изменить или повлиять на окружающее. Не сможешь никого спасти и никому не навредишь.
— Ах-ха-ха, — хрипло, с кашлем и брызгами слюны рассмеялся лич. — Давно так никто не шутил. Серьезно. Отличная шутка.
— Он серьезно, — усмехнулся Гор.
— А, ну тогда не смешно и даже не интересно, — разочарованно фыркнул Тан. — Я-то думал, ты так съязвить пытался. Я мертв и очень давно. Сосед-огр однозначно мертв. Да и ты, не сказать, чтобы очень живой. Или твои подручные — либлины кости. Может, в каком-то другом мире ты и умираешь с концами, но не здесь. Даже если ты неудачник, которому не хватило знаний, власти или храбрости, чтобы воскреснуть, ты не исчезаешь в пустоте.
Единение с планами — это не только возможности влиять на них с этой стороны, но и место, куда ты отправишься после смерти. Некоторые думают, что есть духи смерти, витающие по мирам кольца и собирающие подношения. Но кому это нужно, когда душа сама тянется к тому, что ей наиболее близко? Сроднился с планом огня — будешь вечность гулять в пламени. Получил единение с камнем — возводить тебе чертоги бесконечности. Ну а если ты ни рыба, ни мясо — то тебя приютит тишина плана смерти.
— А если часть моей души отрезало, и она погибла? — чуть притормаживая, спросил я.
— Имеешь все шансы с ней встретиться, — кивнул, подтверждая мою догадку, Тан. — Только не думай, что она будет уж слишком тебе рада. Ничто не исчезает бесследно. И уж тем более такие сильные вещи, как души.
— Если так, то что насчет камней маны? Снорглинги утверждали, что в них хранятся души их сородичей, но мы их используем.
— Все верно, забираем энергию, удерживающую их в этом мире, — согласился лич. — Поверь мне как большому специалисту по смерти, архиличу и божественному герою. В нашем мире она не приговор даже для обычных крестьян, не говоря уже об искателях приключений или героях. Понятно, что остаться на текущем плане может оказаться куда сложнее, чем просто не подвергать себя такой опасности. Но от того, что мы отправляем их в океан, разрывая связи, они тоже не пропадают, просто переносятся на план воды.
— А враги, которых мы убиваем, они могут вернуться?
— У некоторых это выходит проще, чем у других, — сказал, показав на умертвию, Тан. — Мстительные тени, они же жаждущие духи, они же леденящие призраки — яркий пример. Вот вроде ничего такого ты не сделал, только свернул голову невинному. А он возьми и откажись уходить. Особенно часто это встречается, когда кого-то годами мучают, а затем несправедливо убивают. Рабы-рудокопы.
— Да, я встречал их на нулевом уровне. Тогда мстительные тени сожрали отряд дварфов Железноборода. Выходит, они всего лишь мстили и поэтому меня не тронули.
— А может, приняли за своего. Как я уже не раз говорил, владыка, ваше место в мире живых не совсем оправдано. Если же рассуждать с философской…
— Оставим это на тот момент, когда будет кружка горячего чая и камин. Лучше скажи, вернуться в мир живых и рассказать об увиденном они смогут?
— В кольце такое развитие событий крайне маловероятно — все же план жизни и его сателлиты, — поморщившись, будто съел лимонную дольку, сказал Лич. — А вот в Бездне, особенно, если им помогут, легко. Собственно, пример за мной шатается с дрянным луком, который вы ей выдали вместо отличного, эльфийской работы.
— Тебе тело обещали, а не шмотки, — заметила Химари, тоже идущая позади. — Вместо того чтобы трепаться, лучше бы по сторонам смотрели. Тут столько всего ползает, бегает и летает, что я удивлена, почему на нас до сих пор не напали.