— Ты не имеешь право меня задерживать!
— Хочешь поговорить о правах и законе со мной? — выделила интонацией последнее. Инара выдохнула, сменила форму и резко успокоившись села.
— Я хочу знать в чём меня обвиняют.
Несколько раз по дороге сюда я прокручивала в голове этот разговор, но так и не пришла к какому-то определённому плану.
— Пока ни в чём. Мы всего лишь разговариваем.
— То есть теперь это так называется? Или ты думаешь, что раз получила место в совете, то тебе всё можно? Я хочу знать, почему я вместо здания совета оказалась в допросной! И если я сейчас же не получу ответ и не выйду отсюда, то ты сильно пожалеешь.
Нагаасурия говорила ровно, без эмоций, но с убеждённостью, что скоро всё будет так, как она сказала. И мне, никогда не имевшей дел с преступниками, было тяжело понять, говорит она правду или нет. Но хоть ясно, как женщина решила себя вести. Липовая у неё амнезия или нет, но задерживать кэрру Дайки было не в моих планах.
— Знаешь, в чём-то наши желания совпадают. И от того, получу я ответы на свои вопросы или нет, зависит, выйдешь ты сегодня из управления или отправишься в камеру за нападение на Верховную судию и членов её семьи.
— Я на тебя не нападала! — немного повысила голос Инара. Словно мои слова действительно стали для неё новостью.
Как понять?
— Не стоит, Инара. У меня куча свидетелей и два пострадавших мужа. Одного из них ты сейчас видишь.
Из нагаасурии словно стержень вынули, она обхватила себя руками и сгорбилась.
— Я ничего не помню, — глухо выдавила кэрра.
Сейчас это была всего лишь растерянная женщина и я бы поверила, но ситуация с получением браслета от Асами не давала покоя. Тогда тоже была всего лишь милая бабушка.
— Поговорим? — предложила я. — Мне нужно знать всё, что ты помнишь за сегодняшний день. Для начала.
Разговор вышел непростым. Инара утверждала, что последнее её воспоминание, как она позавтракала дома, вызвала повозку и поехала в дом совета. Я сомневалась и раз за разом спрашивала про рабов, рынок, портальную арку и ничего. Как я не задавала свои вопросы, ответ был один. Дома и в повозке ничего подозрительного нагаасурия не заметила. И надо заметить, что она была убедительна, когда говорила, что в транспорте отключилась, а очнулась уже здесь, в управлении.
— Не веришь? — она усмехнулась. — Зря. Я даже согласна допустить в свою голову муассанита, чтобы найти того, кто сделал это со мной.
Я бросила взгляд на мужа, но тот отрицательно качнул головой. Понятно, такой роскоши у нас нет. А единственного известного мне нагаасура с таким даром забрала Алексина.
— В таком случае мне больше нечего здесь делать, — решительно произнесла Инара. — Покупка и переправка рабов преступлением не является. За портальную арку я заплачу штраф, тебе за нападение тоже. Ты, конечно, можешь попытаться меня задержать, но имей в виду, что в правах мы равны и в отличие от тебя я коренной житель Ассахара.
Она встала. Вот так всегда, стоит узнать, что ничего, кроме штрафа, не грозит и просыпается смелость, наглость. Передо мной снова был уверенный в себе член совета.
— Сядь, — вполне миролюбиво попросила я. — Нам есть, что ещё с тобой обсудить.
— Разве?
— Конечно! Штраф — это хорошо, компенсация за нанесение вреда моим мужьям тоже. Но как насчёт оплаты морального вреда жителям столицы и не только? Как ты думаешь, что будет, когда все узнают о произошедшем? Непогрешимый член совета, верхушка власти повредилась умом и разрушила единственный способ перемещений между городами? Оставила столицу без связи. Мне продолжать?
— Ты не посмеешь! Тебе же самой это невыгодно! — зашипела нагаасурия, вскочив со стула.
Мгновение и она сменила форму. Я тоже встала из-за стола, обошла его, чтобы оказаться рядом с кэррой и нагло глядя снизу вверх, издевательски произнесла:
— Правда? Я в этом деле человек новый, неопытный.
Дверь за кэррой захлопнулась, и я, развернувшись лицом к столу, оперлась на него руками. По телу пробежала дрожь. Да что там! Меня откровенно затрясло. Этот разговор вытянул из меня слишком много. Даже радоваться удачному разрешению дела не получалось. Инара сопротивлялась до последнего, не желая произносить клятву. Я же верить на слово, что нагаасурия проголосует за принятие моего закона, отказывалась.
Тэкеши отправился лично проводить высокую гостью до выхода из управления, и времени, чтобы взять себя в руки, было в обрез. Не нужно мужу видеть, как тяжело мне даётся противостояние с советом. Впереди ещё пять опытных гадюк, которых нужно обыграть на чужом поле и я не хочу, чтобы мужчины начали меня отговаривать. Ведь они привыкли к своему положению и про мою клятву ничего не знают.
«И не узнают», — подумала мрачно.
К возвращению Тэкеши я выглядела как та самая баба, которая и коня, и в избу. Сильная, уверенная и, поможет мне богиня, готовая менять этот прогнивший мир.
— Ты такая... — дверь за мужем не успела закрыться, а он уже подлетел, подхватил за ягодицы и усадил меня на стол, — невероятная.
— Только невероятная? — невинно захлопала ресницами и положила свои руки нагаасуру на плечи.
Я видела, как тяжело даётся моему импульсивному мужу наш с кэррой разговор. Это дома мужчина пожирал меня глазами, а в управлении во взгляде поселилась тревога. Тэкеши несколько раз дёргался, желая закрыть меня собой. Что поделать, если рядом с хвостатыми нагаасуриями я больше похожу на моську, чем на слона. Хотя сегодня раунд остался за мной.
— Восхитительная, — муж одним быстрым движением задрал юбку вверх, раздвинул мои ноги и устроился между них. — Желанная.
— Продолжай, — наслаждаясь, шепнула я.
Много ли нужно мне для счастья? Оказалось, нет
— Никогда раньше не понимал, почему дедушки так смотрят на бабушку, когда она в форме судии.
Его ладони нежно заскользили по моим ногам, добрались до кромки чулок, пальцы погладили кружево.
Дыхание перехватило. Еле смогла из себя вытолкнуть следующие слова:
— Это ты меня так с бабушкой сравнил?
Мужские пальцы замерли, и я смогла сделать вдох.
— Неловко, да? — я всё ещё пыталась перевести всё в шутку.
— Очень, — прохрипел муж, не желая останавливаться.
— Тэкеши, ты ранен.
— В самое сердце!
Судя по тому, что его паховые пластины раскрылись, ранение пришлось намного ниже.
— Тебе нельзя менять форму.
— Да, форму менять не будем. Ты в ней такая соблазнительная.
Чужая ладонь накрыла моё лоно. Дёрнулась, но нагаасур только обхватил мою талию второй рукой и зафиксировал на месте.
— Я не готова! — наконец взвыла я, понимая, что не могу намёками остановить Тэкеши.
Вместо того чтобы послушаться муж накрыл мои губы своими. Поцелуй был долгий, жаркий и упоительный. Я расслабилась, принимая ласку и смиряясь с неизбежным. Муж совершенно не умеет держать себя в руках и...
Он замер тяжело дыша, а моя мысль от шока так и не сформировалась. У нагаасура от напряжения мышцы под кожей бугрились, он сжимал кулаки и делал медленные вдохи. Я тоже внизу была вся мокрая и возбуждённая. А он замер!
— Тэке-е-ши, — протянула я.
— Дай мне пару минут. Сейчас.
Я вздохнула.
Ну что за мужчина! Сначала танком прёт, а потом в кусты. Даже я уже сильно сомневаюсь, что не готова к экспериментам. Потом вспомнила, что допросная имеет стеклянную стену и приуныла. Вот бы было весело, если бы мы занялись здесь сексом. То в повозке, то в допросной. Моя личная жизнь очень развлекла бы жителей столицы.
— Ты сказал подчинённым, чтобы про портальную арку помалкивали?
— Да. Не волнуйся, — дыхание Тэкеши становилось ровнее. — И слежку за кэррой Дайки приставал. Если она соврала, мы узнаем.
Коротко поцеловала мужа в уголок губ в качестве благодарности, и никак не ожидала услышать тихий рык.
— У меня такое ощущение, — нагаасур прикрыл глаза и быстро часто задышал, — что ты издеваешься. Причём начала ещё на источниках.
Эм... Даже не знаю, что на это ответить.
— Поехали домой? — шепнула тихо.
Так быстро до повозки меня даже Юки не тащил во время первого приступа голода!
Глава 5
Утро вышло скандальным. Наверное, впервые мужчины решились со мной спорить и переть напролом. Две опасные для жизни ситуации и Тэкеши с Широ встали в позу, не желая отпускать меня одну в дом совета. И чихать они хотели на то, что у меня есть охрана. Я, возможно, и согласилась бы, но только одному мужу лекарь продлил «больничный», запретив вставать с кровати до вечера, а второго в управлении ждут дела. Вчера успела услышать слова Иоши о том, что есть требующие внимания начальства дела. Да и я слишком много взвалила на Нэо за эти дни, а он, по сути, ещё ребёнок. Пришлось стоять до конца и уезжать в дом совета с плохим настроением. И вот думай теперь: мужья мне такие достались, что с женщиной спорить решаются или всё дело в том, что я не нагаасурия и моё мнение можно подвинуть. В общем, на работу я приехала в преотвратном настроении. А там Нэо, вжавшийся в стул при моём появлении.
— Что-то случилось? — сразу насторожилась.
— Кэрра Хаяси, — всхлипнул парнишка. — Простите, я не смог остановить.
И кивнул в сторону двери моего кабинета.
Чтобы расположить Нэо, пришлось делать перепланировку. Ничего серьёзного на деле, всего лишь дверь перенесли на другую стену, а из бывшей подсобки оформили маленькую приёмную, но мальчишке нравилось. И я была довольна, что все жаждущие со мной встречи не врываются сразу из коридора. А теперь, оказывается, первый бастион пал, и враг притаился за углом.
— Ничего, — я улыбнулась, подавив в себе желание погладить помощника по голове. — Давно?
— Вместе со мной пришли.
А ребёнок у меня ответственный, минимум за час приходит. Что же там важного произошло, что мой кабинет с утра штурмуют?
Я сделала глубокий вдох и величественно вплыла. Именно так, должность обязывает.
— Доброе утро, — с порога поздоровалась я, разглядывая разноцветных гостей.