Нити исчезли, у меня колени подогнулись от обрушившейся волны чужого желания. Острое, кислое, приторное и со вкусом полыни — возбуждение, витавшее в воздухе, было разным и всё оно стремилось заполнить мои лёгкие.
«Нити! Я согласна видеть нити!», — мысленно завопила я.
«То-то же, цени, какая я добрая».
— Света, Светлана! — взволнованный возглас над ухом.
Сфокусировала свой взгляд на перепуганном лице Рэя.
— Что? — во рту пересохло.
— Ты... задыхалась.
Прикрыла глаза, считая до десяти. Это первая и последняя оргия, на которой я присутствую! Иначе скопычусь раньше, чем сущность проснётся и я научусь ею управлять.
— Всё в порядке, — я огляделась.
Оказалось, что теперь в углу комнаты прижимались к стене четверо рыжих парней, а мы с Рэем все так же были у двери, только я лежала в кольце серебряного хвоста с оголённой грудью.
«Не спасли ни портупея, ни пуговицы», — подумала отстранённо.
Лицо Рэя было так близко, что я чувствовала его дыхание на своих губах. Глаза в глаза. И время для нас остановилось.
От настойчивого поцелуя закружилась голова. У меня перехватило дыхание от страсти, с которой нагаасур целовал. Жадно, напористо, словно я была изысканным десертом, а он неделю голодал. Прервал нас звук открывшейся двери и требовательное:
Следующий!
Мы оторвались друг от друга, испуганно замерев. Не знаю, о чём думал нагаасур, я о том, что всё слишком далеко зашло.
Как выяснилось, закреплена за приглашением была не одна комната и сейчас мы находились вроде как в коридоре, а вот дверь из него, в которую я тихо заглянула, скорчив при этом злобную рожицу нагаасурам, чтобы меня не выдали, вела в спальню.
На широкой кровати, связанная и поставленная на четвереньки, нетерпеливо повиливала голым задом Ровена кэрра Мияхи. Никогда бы не подумала, что увижу на Ассахаре женщину, которой нравится быть, как это на Земле называют, нижней? Ехидно улыбнулась и забрала у замершего в дверях нагаасура плётку. Ох, сколько облегчения отразилось в его взгляде, когда ученик пансиона избавился от этой штуки. Приложила палец к губам и вошла внутрь.
— Мне долго ещё ждать? — раздались капризные слова. — И вина мне ещё подай.
Поманила очередного Рыжика, не успевшего сбежать, и кивнула в сторону бокала с вином.
Не знаю, почему меня никто не остановил. Возможно, потому что вокруг меня дети. Ну как ещё назвать парней, которые только отпраздновали совершеннолетие? Им нужно гулять, влюбляться, а не вот это всё. А может, сыграло то, что в мужском понимании ударить женщину кощунство и они были счастливы переложить эту ношу на чужие плечи. Я не стала анализировать глубже, считая минуты, когда сама превращусь в такое же похотливое чудовище, как то, что лежит связанное на кровати. Подмигнула рыжику, мол, тётя Света сейчас покажет мастер-класс, научит плохому. Сделать больно нагаасурии не боялась, она знала, о чём просила неопытных.
Замахнулась...
Первый удар обжёг левую ягодицу женщины и с её губ сорвался крик вперемешку со стоном. Второй достался левой. Опыта у меня не было, куда бить я не знала, но рассудив здраво, что никто ещё от ударов по заднице не умирал, дочитала до пяти и снова поманила к себе рыжика. Схватила за руку и направила его ладонь туда, где всё пылало жаром и истекало любовным соком. Мальчик оказался сообразительным и, похоже, даже благодарным за помощь, приласкал нагаасурию так, что та готова была кончить через несколько минут. Пришлось останавливать. Кэрра взвыла.
«Богиня, каким извращением я занимаюсь», — обречённо подумала я. — «Ладно, всё это для дела».
На Рэя старалась не смотреть, мало того, что поцелуй до сих пор жёг губы, так ещё и стыдно немного было.
Снова замахнулась плёткой.
Первый удар сделала сама, в вот дальше пришлось взяться за дело Рыжику. Вернее, сначала я руководила плёткой, положив свою руку поверх его кулака, а потом дело вроде наладилось. Доставлять удовольствие женщине даже таким странным способом нагаасур учился быстро. Я бы не заставляла парня переступать через себя, но во-первых, если Ровена узнает, кто бил, то, вероятнее всего, захочет от меня избавиться, а не поможет с законом. И во-вторых, мы вроде как брачный обряд жреца заставили провести и кому-то из Рыжиков всё равно страдать придётся.
Нагаасур успел пару раз шлёпнуть Ровену, когда я поняла, что моя выдержка на пределе.
— Ай-яй-яй, — мои первые слова среди стонов и вскриков прозвучали громом среди ясного неба. Дождалась, когда нагаасурия перестанет упираться лбом в кровать, сменит форму и испуганно посмотрит на меня. — Как нехорошо Верховной искуснице учить подрастающее поколение плохому.
Верёвки удержали руки, но хвост оказался свободен и сейчас яростно бил по кровати. Благо Рэй успел меня оттащить в сторону.
— Ты! — взревела Ровена.
— Я, — улыбка украсила моё лицо. — И я знаю твой маленький грязный секрет.
— Пошла вон! — не впечатлилась пойманная с поличным.
— Я уйду, и завтра вся столица будет знать, чему ты обучаешь мужчин.
Меньше всего я ожидала, что Ровена рассмеётся мне в лицо.
— Всё, что происходит в поместье, остаётся здесь же. Тебе клятва не позволит.
— А кто тебе сказал, что я приносила клятву? Тебе ли, Ровена, не знать, что всегда можно выложить крупную сумму и перекупить нужное.
Эмоции смеялись на её лице: неверие, озабоченность, страх. Она сдалась быстрее Инары, и вскоре мы обменялись клятвами — моё молчание на её поддержку в принятии закона.
В коридор выйти смогла сама, а вот дальше самообладание, не иначе Алексина всё это время возбуждение в узде держать помогала, меня покинуло. Глухо застонав, сползла на руки успевшего меня подхватить Рэя.
Глава 9
Это было хуже, чем в прошлый раз. Всё тело пылало, и я не могла им управлять, лишь беспомощно выгибалась. Хотелось снять одежду, коснуться себя, чтобы хоть немного облегчить состояние. И я даже попыталась это сделать, но была безжалостно прервана чужими руками. Громко застонала и предприняла ещё одну попытку. Сознание плыло, вряд ли я сейчас понимала, что творю. Несколько секунд вялой борьбы с Рэем и сильные пальцы сжали мою шею. Какое уж здесь желание раздеться!
— Тише, Света, тише!
Да куда тише, и так хриплю без воздуха!
— Я сейчас уберу руку, мы найдём комнату и там я тебе помогу.
Поможет упокоиться окончательно?
— Перестань вредить себе! — зашипел вышедший из себя мужчина.
К сводящему с ума запаху шоколада добавился неприятный металлический. Перестала цепляться за душившие меня руки и наконец получила свободу. Временную. Через несколько секунд серебрянохвостый прижал моё безвольное тело к своей груди.
Его близость пьянила, дурманила голову, а кровь... Она и так расплавленной лавой текла по венам. Перед глазами мерцали звёзды, но не приносили негу, а больно жалили кожу. Внизу живота давно всё пульсировало, но тугая пружина и не думала разжиматься.
Когда тесная, неудобная одежда, больно царапавшая кожу, исчезла, не помню. Лишь то, что спина коснулась холодного шёлка, а истекающее влагой лоно заполнилось до предела. Резко, мощно, одним слитным движением. И бесконечное чувство полёта, такое запретное, но сладкое и дарящее освобождение.
Рэйден. Верховный жрец Великой.
С момента появления Светланы в зале время разделилось на «до» и «после». Я смотрел только на неё, запоминал каждую эмоцию мелькнувшую на лице желанной женщины и даже успел испытать лёгкое разочарование, решив, что она ничем не отличается от других. То, как её лицо вытянулось от удивления и как потемнели глаза, став чернее безлунной ночи. Впрочем, не удивительно, что не проснувшуюся нагаасурию зацепило. Прекрасно помню слова кэрра Хаяси о сущности его жены. И потом я не просто так перерыл библиотеку храма. Только что-то изменилось в ней самой. Желание куда-то исчезло и смотрела она на выпускников совсем другим взглядом. Хотя судя по поведению парней до выпуска им ещё далеко. Как бы не на первый «экзамен» приехали.
К сожалению, всё оказалось намного хуже, чем я рассчитывал.
Мне нужен был только предлог, чтобы к ней подойти, а Света так быстро расправилась с первым бокалом, что лучшего решения и быть не могло. Откуда я знал, что Лорей променял храм на югли! Я не собирался травить желанную женщину возбуждающим зельем. Это подло и низко! Более того, я сам себя с трудом держал в руках, чтобы увеличивать степень соблазна. Не подумал, не проверил, да даже представить не мог во что это выльется. Вряд ли богиня, когда приказывала присмотреть за Светланой, именно это имела в виду, но подпустить к ней другого мужчину я не смог. Должен был. Тысячу раз должен, потому что не принадлежу себе, пока Великая не отпустит, и не имею право принимать такие решения. Да и проблемы Свете не нужны, а связь со мной принесёт лишь их.
Понимала ли она, что делает? Наверное. Слишком упрямый взгляд был у женщины, когда она приказывала Лорею провести обряд. А вот последствия осознавала вряд ли. Я молился вместе со жрецом, только просьба была совсем другой. Может, ещё обойдётся?
«Не приходи, не нужно», — мысленно взывал к богине, но получил лишь громкий женский смех в ответ.
Пришла. Пути назад больше не было.
Богиня всё равно свяжет с мужчиной ту, что выпила зелье. Больше никаких младших мужей и возможности вообще остаться одной. Теперь Великая не просто приходит на обряд, а следит за его исполнением. Все жрецы предупреждены, что с зельем не шутят, не продают по-тихому за любые деньги. Как Лорей вообще на это решился?! Или его надоумили?
Возможно, правильнее будет сказать «надоумила»? Меня же на приём прислала, да и богиня слишком быстро появилась. Только зачем?
Эти и ещё множество вопросов крутились в голове, когда я смотрел, как Света орудует плёткой. Весьма неумело, кстати. Я так и не понял, что за закон она хочет протащить через совет, раз идёт на такие решительные действия, но это не мешало мне восхищаться ею. Решительная, целеустремлённая и... беззащитная, когда свалилась в коридоре прямо мне в руки.