Конечности перемещали в урбанизированное измерение, Лавру святого Никатора Киртарнийского. Мне нет туда доступа, я дам вам координаты мира и точку Лавры, той, где она была в ту пору.
— Отправляемся незамедлительно, как только я верну отряд в Граммен, — объявил Нрэн, получив данные. Ясное дело, воинам, даже элите войск бога, в урбанизированном мире делать было нечего. Ведь людям миров магических перемещение в техномир если и удавалось, то с величайшим трудом, и могло обернуться мучениями из-за невозможности адаптации тонких структур.
— Еще один вопрос, — вставила Элия. — Ты знаешь, кто Губитель по сути?
— Он Бог из черных, более четко мы не могли постигнуть его силы, она безмерна, — ответил Источник.
— А Силы Равновесия? — удивилась принцесса. — Вы не спрашивали их?
— Наши вопросы и призывы о помощи они оставили без ответа и тогда, и ныне. Лишь передали, что им и их служителям запрещено приближаться к сему созданию, нам же даровано право любыми способами остановить его и сие не будет сочтено нарушением баланса, — раскололся Источник чуть помедлив. Наверное, соображал, имеют ли лоулендцы право доступа к столь сокровенной информации. Дилемма была решена в пользу богов, ибо равновесные ничем толком не помогли и помощи не предлагали, в отличие от троицы из Мира Узла.
— Все интереснее и интереснее, — нахмурилась Элия, не представляющая по какой такой причине блюстителей Законов Равновесия угораздило остаться в стороне от столь вопиющих фактов его нарушения.
— Какие у тебя разносторонние интересы, ваше высочество, — машинально пошутил Элегор, озадаченный не менее подруги. Вопрос в его глазах читался совершенно очевидный, но, не зная ответа, принцесса лишь качнула головой.
Лоулендцы пообещали Источнику поддерживать связь и информировать его о результатах визита в урбо-мир. С этим Силы и отбыли восвояси, дабы не мешать переходу во враждебную магии среду.
Нрэн действовал быстро. Первым делом он связался с Фальком и отворил врата к пустынной крепости Граммен. Только двусторонняя связь обеспечивала переход войск непосредственно во внутренний двор бастиона и гарантировала ее неприступность. Лагерь опустел менее чем за пять минут. Закрыв врата за своими людьми, воитель усилием воли раздвинул ткань мироздания. Трое богов шагнули на твердое искусственное покрытие дороги урбо-мира, изрядно растрескавшееся, пыльное с мусором на обочине. Грязно голубое небо, подсвеченное блеклым блином солнца, выглядело низким и извалянным в пыли, справа высилась старая красно-серая кирпичная стена в полтора человеческих роста высотой, слева метрах в пяти подпирали друг друга боками невзрачные серые дома в два этажа. Стояла странная тишина.
Глава 25. Темный ветер перемен
— Стиль мира, — шепнула Элия и прищелкнула пальцами, отдавая приказ Звездному Набору.
Невидимый магический инструмент исправно исполнил задачу. Одежда принцессы и Нрэна, сумки с вещами, — все изменилось согласно лекалу. На богине оказалось простое белое платье с мелким цветочным рисунком, выполненным в черном цвете и босоножки из тонких ремешков на низкой платформе, кузена звездочки нарядили в льняные бежевые брюки, футболку без рукавов и мягкие белые мокасины. Маленькая кремовая сумочка на цепочке для дамы и здоровенный баул на полудюжине молний для кавалера дополнил экипировку.
— Стиль мира? — хмыкнул Элегор. — И почему я сам не додумался так задачку задавать?
— Ваше креативное мышление свирепствует в иных сферах, герцог. Оставьте даме хоть моду, — фыркнула леди Ведьма.
— Ну, если свирепствует, договорились! — бог был явно польщен. Оценив наряд принца, герцог сотворил мятые серые штаны и белую хлопковую футболку с абстрактным черным рисунком для себя.
Воитель повел плечами и недовольно поморщился, ладно хоть не стал критиковать вслух старания Элии. Зато не преминул уточнить самое главное:
— Где мое оружие?
— В багаже, дорогой, — пояснила принцесса. — Очевидно тут, как и в большинстве урбо-миров, не принято разгуливать ни с клинками на перевязи, ни с оружием здешнего производства.
— Как же они отстаивают свою честь? — нахмурился Нрэн.
— А она у них есть? — задал встречный вопрос Элегор, немало погулявший по мирам техническим и познакомившийся поближе с их искаженными нравственными понятиями. — Этот народ зачастую не знает даже, что за штука такая «честь».
Нрэн в качестве комментария очень неободрительно промолчал.
— Или не думают, что нечто столь эфемерное стоит защищать с оружием в руках, — дополнила слова друга богиня.
Бог Войны удивленно моргнул, в эту минуту удивительно похожими показались ему два столь разных лица: неприятного герцога и любимой женщины. Разные черты с зеркальным отражением ироничной насмешки в серых глазах. Только Нрэн не обольщался, сходство было не в цвете радужки, не в чертах лица, хотя и они имели нечто общее, все-таки дворянская кровь высоких лордов проистекала из близких корней, а в характере взгляда. Такие разные, Богиня Любви и Логики и Бог Перемен, покровитель Авантюристов и Странников, были сходны по духу. Наверное, именно это родство подсознательно всегда бесило принца больше всех сумасбродных выходок Элегора, и именно поэтому парня так ценила Элия. Мысленно воитель признал, ему никогда не стать таким близким мужчиной для возлюбленной.
— Как тихо, — оставив разговор о людской чести, отметила принцесса, прикусив нижнюю губку.
— Если здесь находится лавра, так и должно быть, — в некотором сомнении рассудил Нрэн. Покойники, не считая нечестивых магических исключений, всегда казались ему народом смирным и молчаливым, не в пример некоторым слишком шумным живчикам, не будем показывать пальцем на герцога Лиенского, кузенов Джея, Клайда, Рика и иже с ними.
— Те дома, на другой стороне, не похожи на склепы, покойничкам окошки с занавесками и жалюзи, как правило, ни к чему, — не согласился герцог, ему передалось недоумение богини. — Вряд ли это некрополь!
— В большинстве миров традиции массового посещения знаменитых покойников неискоренимы, а тут никого, — отметила Элия, указывая на еще одно очевидное несоответствие.
— Для урбанизированного мира слишком тихо: ни людей, ни машин, — обобщил дворянин подозрения Элии.
Сам-то Элегор, с тех пор как схоронил обоих родителей, ни разу не явился в семейный склеп, дабы почтить память мучеников. Взрастившие столь буйного бога предки вполне заслуживали это звание и право на вечное блаженство. Не явился, поскольку не видел ни малейшего смысла в процессе созерцания постаментов с урнами. Души улетели, от плоти остался лишь прах, а праху совершенно безразлично толчется ли сынок рядом или нет. Да и занятий поинтереснее кладбищенской тоски у бога было предостаточно.
— Деяние Губителя? — нахмурился Нрэн и принюхался, сосредотачиваясь на чутье, притупившемся в мире чуждом для божественной сути. Плетение измерения давило на тонкие структуры бога тяжелыми доспехами с шипами и лезвиями не наружу, а вовнутрь. Привычным усилием воли мужчина отстранился от болезненных ощущений, концентрируясь на достижении цели.
— Возможно, или просто давно заброшенный по любой из тысячи причин район, — стараясь быть непредвзятой, пожала плечами принцесса и деловито спросила, коснувшись руки кузена: — Что ты чуешь?
— Пыль и смерть везде. Посторонняя примесь в слишком малой концентрации, не могу определить что именно, — ответил бог, несколько секунд помолчал и добавил, указав движением брови на стену, за которой виднелись верхушки комплекса зданий явно не вчерашней постройки: — Двое живых, там.
«Он еще и нюхач!» — почти не удивился герцог и сложил этот талант воителя в копилку секретов королевской семейки. До сих пор бог знал о такого рода способностях лишь у Энтиора, чуявшего дичь (зверя или человека для Бога Охотника все едино) получше гончей на расстоянии в несколько километров. Теперь-то дворянину стало понятно, каким образом Нрэн, ненавидящий подковерные интриги и доносчиков, умудряется после длительных походов невзначай разделываться с предметами увлечений богини с такой педантичностью, словно держит перед глазами список. Ревнивец просто чуял счастливчиков!
— Предположительно, лавра, в том же направлении, коль ее за несколько сотен лет не перенесли на другое место, — высказалась Элия.
— Пошли проверим? — предложил Элегор и примерился к высокой стенке, как к спортивному снаряду. — Перепрыгнем?
— Я могу ее сломать, — дабы возлюбленной не пришлось скакать, сверкая нижним бельем, по-джентельменски предложил Нрэн. Одного касания его могучей руки было бы достаточно, чтобы разнести по камешку изрядную часть ограждения.
— Давайте лучше поищем ворота или калитку. Не следует пугать местных без нужды, их и так раз-два и обчелся поблизости. Коль погибнут от ужаса, неизвестно в каких далях придется искать других, — в свою очередь предложила принцесса и присовокупила с толикой иронии: — Иногда, если люди что-то обносят стеной, они делают вход.
— Какая ты скучная, — посетовал герцог, тем не менее, совет принял, и боги двинулись вдоль стены в поисках проема, предназначенного для цивилизованного проникновения на территорию предполагаемой лавры.
Метров через двести, за плавным изгибом стены обнаружились калитка, ворота из кованого металла в виде прутьев, оплетенных плющом, и маленькая красная будочка с надписью «касса», притулившаяся рядом.
— Это лавра? — усомнился Нрэн. — Они торгуют покойниками?
— Нет, они торгуют правом поглазеть на покойников, — определил вездесущий герцог, ткнув пальцев в выбитое на металлической табличке объявление, приклепанное к правой боковине будочки. Элегор уже успел обогнуть постройку и рассмотреть ее со всех сторон. На пластинке подробно расписывались расценки на групповые и индивидуальные экскурсии по лавре святого Никатора Киртарнийского.
— Вернее торговали, — поправился бог, — обнаружив еще одно бумажное объявление, извещавшее о закрытии для посещений лавры ввиду вирусной эпидемии вплоть до отмены чрезвычайного положения.