Обескураженная Айрис взяла письмо и уставилась на него, на свое имя, выведенное на конверте темными чернилами. Это был не почерк Фореста, и Айрис вдруг стало нехорошо.
Она отвернулась от подруг, не зная, прочесть в их присутствии или найти уединенное место. Она отошла на несколько шагов, но колени начали подгибаться, поэтому Айрис остановилась. Руки были ледяными, хотя солнце палило так, что приходилось щуриться. Наконец она вскрыла конверт и прочитала:
Дорогая Айрис.
Ваш брат в самом деле сражался в Пятой роте «Лэндовер» Второго батальона «Е» под командованием капитана Рены Г. Грисс. К несчастью, он был ранен в битве на реке Лусия и отправлен в госпиталь в город Мерайя. Поскольку его капитан оказалась среди погибших, новость до вас не дошла.
Две недели спустя Мерайя попала под обстрел, но рядового Уинноу успели эвакуировать. Поскольку он оправился от ранения, а вся его рота погибла в битве при реке Лусия, его зачислили в новый вспомогательный отряд, и он храбро сражается за дело Энвы. Если до меня дойдут новости о нем, я передам их вам.
– Айрис? – Марисоль тронула ее за плечо.
Девушка развернулась, смахивая слезы, и прошептала, преисполняясь надеждой:
– Мой брат. Он был ранен, но он жив, Марисоль. Вот почему у меня не было о нем никаких известий все эти месяцы.
Марисоль ахнула, заключая ее в объятия. Айрис вцепилась в нее, подавляя рыдания от облегчения, разрывавшие грудь.
– Хорошие новости? – спросила Киган.
Айрис кивнула, выскальзывая из объятий Марисоль.
– Далеко отсюда до Мерайи?
По лицу капитана Киган пробежала тень. Наверное, она вспоминала битвы и кровопролитие. Сколько солдат погибло.
– Около восьмидесяти километров, – ответила она. – На юго-запад отсюда.
– Не так уж далеко, – прошептала Айрис, обводя пальцем контур своих губ.
Форест сражался в другой роте, которая могла квартироваться недалеко от Авалон-Блаффа.
– Айрис? – голос Этти вторгся в ее мысли. – Это значит, что ты остаешься?
Айрис открыла рот, но слова застряли в горле. Она перевела взгляд с Этти на Киган и Марисоль, а потом выпалила:
– Мне нужно поговорить с Киттом.
– Тогда поторопись, – сказала Киган. – Последний эвакуационный грузовик скоро уедет.
Это сообщение потрясло Айрис. Она кивнула и бросилась бежать по улице. В городе по-прежнему царила суматоха, но грузовики с жителями уже начали отъезжать, направляясь на восток. Айрис перепрыгнула через брошенный чемодан, через мешок картошки, через ящик с овощными консервами.
На Хай-стрит было на удивление тихо. Большинство жителей уже уехало, но когда Айрис подбежала к гостинице, то увидела, что передняя дверь распахнута.
– Сойдет, Китт. Спасибо, сынок.
Айрис перешла на шаг, узнав, что это был Питер из соседнего дома. Они с Романом грузили пожитки в кузов его небольшого грузовика.
– Рад помочь, сэр, – сказал Роман, закрепляя ящик.
Подойдя, Айрис увидела, что его комбинезон промок от пота. Она машинально глянула на его правую ногу, боясь снова увидеть на ткани кровь.
– Китт, – позвала девушка, и он обернулся.
Роман явно расслабился, увидев ее, и взял за руку, притягивая к себе.
– Все хорошо? – спросил он.
– Да.
Не находя больше слов, она просто протянула ему письмо.
Он нахмурился и смутился, пока не начал читать. Когда он снова поднял взгляд на Айрис, в его глазах блестели слезы.
– Айрис.
– Знаю, – с улыбкой сказала она. – Форест жив и служит в другой роте.
Она сглотнула, не веря, что собирается сейчас это сказать. Не веря, что настал момент, когда решается ее судьба.
– Я собиралась эвакуироваться с тобой, но после этого письма мне нужно остаться здесь. Я стала корреспондентом только из-за Фореста. Из моей семьи остался только он, и я ехала на запад с надеждой, что наши пути пересекутся. Теперь я знаю, что он, возможно, направляется сюда, чтобы защищать Авалон-Блафф от Дакра… Я должна остаться и помогать.
Роман крепче обнял ее, слушая. Взгляд его голубых глаз пронзал ее насквозь, и Айрис стало интересно, какое сейчас выражение на ее лице. Что он видит в ней: выглядит ли она решительной, напуганной, взволнованной или смелой?
– Я не буду просить тебя остаться со мной, – продолжала она, и ее голос дрогнул. – На самом деле я знаю, что тебе лучше уехать, потому что ты еще не поправился. А самое главное, я хочу, чтобы ты был в безопасности.
– Я приехал за тобой, Айрис, – сказал Роман. – Если ты остаешься, то и я тоже. Я тебя не покину.
Она вздохнула, удивленная облегчением, которое испытала после его решения: он не бросит ее, что бы ни принес завтрашний день. Айрис обхватила его руками за пояс и невольно снова опустила взгляд на его ногу.
– Ну что, подниметесь? – спросил Питер. – Моя жена поедет в кабине, но если хотите в кузов, там есть место.
– Нет, но все равно спасибо, мистер Питер, – ответил Роман. – Мы остаемся, чтобы помогать.
Айрис провожала взглядом грузовик, в котором Питер с женой уезжали в клубах выхлопного дыма.
У нее засосало под ложечкой, и она подумала, не совершает ли страшную ошибку и не пожалеет ли о своем решении остаться. О том, что отказывается уехать с Романом на восток, когда еще была такая возможность.
На улице стало тихо; суета улеглась, только ходили солдаты. На мостовой трепыхалась газета. За изгородью пела птица.
Айрис направилась к дому Марисоль, держа Романа за руку. Она подумала о свадьбе, к которой они были так близки. Каких-то несколько часов отделяло их от того, чтобы связать свои жизни, но все изменилось в один миг, словно мир вывернулся наизнанку.
Зато Форест был жив.
Она цеплялась за надежду увидеть брата, надежду, что их пути пересекутся пусть сейчас это казалось невероятным в том хаосе, который вот-вот разразится.
Айрис и Роман молча вернулись на кухню. Печатные машинки стояли на столе. Двойные двери, ведущие на террасу, оставались открытыми. В кухне гулял ветер, разнося по полу листы бумаги.
Не зная, чем заняться в ожидании Киган, Марисоль и Этти, Айрис опустилась на колени и принялась наводить порядок. Роман что-то говорил, но ее внимание привлек один листок бумаги на полу. На нем был отпечаток грязной подошвы.
Она поднесла бумагу к свету, изучая след.
– Что случилось, Уинноу? – спросил Роман.
– Китт, это ты наступил на бумагу грязными ботинками?
– Нет. Когда я ушел помогать Питеру, бумага лежала на столе. Дай взглянуть.
Айрис протянула ему листок и обнаружила на полу еще один с отпечатком подошвы. Она встала и перевела взгляд на открытые двери. Вышла на террасу и остановилась на пороге, рассматривая задний двор.
Открытые ворота скрипели на ветру. Ветки дерева стонали. Колокольчики пели. А на огороде она увидела такие же следы. Кто-то протопал прямо по заботливо ухоженным грядкам и взошедшим росткам.
Айрис стиснула челюсти, глядя на дорожку следов. Весь ее тяжелый труд, все старания и усердие – все зря. Кто-то прошел здесь, даже не задумавшись.
Девушка ощутила тепло Романа, подошедшего сзади вплотную. Почувствовала его дыхание на своих волосах, когда он увидел дорожку.
– Кто-то заходил в дом, – прошептал он.
Айрис не знала, что сказать, что подумать. Когда пехота прибыла в город на грузовиках, воцарился полный хаос. У жителей были считаные минуты на сборы. На задний двор мог зайти кто угодно.
Опустившись на колени, Айрис принялась быстро разравнивать дорожку, торопясь навести в огороде порядок к приходу Киган. Она хотела, чтобы Марисоль гордилась.
Сирена в Кловер-Хилле наконец смолкла.
38Канун Дня Энвы
– А где остальные сумки? – спросила Марисоль.
Это было первое, что она бросилась искать, когда вернулась в гостиницу с Этти и Киган. Она взяла две сумки из мешковины, стоявшие на кухонном столе, и наконец посмотрела на Айрис с Романом, которые прибирали на обеденном столе.
Роман помедлил.
– Они все должны быть здесь, Марисоль. Я положил все четыре.
– Странно, – нахмурилась Марисоль. – Потому что здесь только две.
Айрис наблюдала, как Марисоль обыскивает кухню, и у нее замерло сердце.
– Марисоль? Мне кажется, их могли украсть.
– Украсть? – переспросила та, как будто сама мысль о воровстве в Авалон-Блаффе была неслыханной. – Почему ты так думаешь, Айрис?
– Потому что в огороде были следы, ведущие в дом.
– В огороде? – спросила Киган. – Ты в самом деле посадила огород, Мари?
– Ну конечно! Я же тебе говорила, что посажу. Но без помощи я бы не справилась.
– Покажи.
Этти стояла к двери ближе всех и первой вышла на террасу. В мире, залитом послеполуденным солнцем, воцарилась странная тишина. Выходя следом за всеми, Айрис заметила, что даже ветер стих.
Киган негромко присвистнула.
– Неплохо. Марисоль, ты даже не забыла поливать!
Марисоль игриво толкнула Киган в руку.
– Да, но ничего этого бы не было без Айрис и Этти.
– В самом деле. И я вижу, о чем ты говорила, Айрис. – Киган подошла к грядке и присела на корточки, чтобы рассмотреть комья земли. – Ты разгладила следы?
– Да, потому что хотела показать тебе огород в лучшем виде, – поспешно объяснила Айрис. – Но у меня есть четкий отпечаток подошвы.
Она принесла Киган лист бумаги с грязным следом.
Киган хмуро его рассмотрела.
– Солдатский сапог. Наверное, он зашел в дом во время эвакуации и стащил две сумки. Я удивлена. В моей роте все зарубили себе на носу: нельзя воровать у мирных жителей.
– Все нормально, – сказала Марисоль. – Кто бы это ни был, он нуждался в припасах, и я рада поделиться необходимым. Мне нетрудно собрать еще три сумки. Прямо сейчас этим и займусь.
– Еще три? – переспросила Киган, осторожно хватая Марисоль под руку, чтобы остановить. – Дорогая, тебе нужно собрать всего две.