Опустившись на бок, Сет потянулся через меня и взял мою правую руку. Его пальцы скользили сквозь мои, ладонь к ладони. В ответ кожу начало покалывать. Знак Аполлиона, тот, которого не должно быть у меня на ладони, потеплел. Я уставилась на наши соединенные руки, совсем не удивившись, увидев тонкие линии, тоже знаки Аполлиона, ползущие вверх по руке Сета. Я повернула голову, наблюдая, как знаки пробрались на лицо Сета. Его глаза, казалось, стали ярче. Они часто так делали в последнее время – и глаза, и знаки.
– Люциан сказал, что они скоро вернутся, возможно сегодня, – очень медленно, он двигал подушечку большого пальца вдоль линии руны. Мои пальцы ног поджались, а свободная рука вцепилась в одеяло. Сет улыбнулся:
– Никто не упоминал чистокровного Охранника. И Даун Сэймос уже вернулась. Похоже, что внушение Айдена сработало.
Я хотела выдернуть руку. Было сложно сосредоточиться, когда Сет возился с руной на ладони. Конечно, он это знал. И Будучи таким, каким он был, ему это нравилось.
– Никто не знает, что случилось на самом деле, – его палец скользил по горизонтальной линии. – И это так и останется.
Мои глаза закрылись. Правда о том, как умер чистокровный Охранник, должна остаться тайной, или у нас обоих, меня и Айдена, будут большие проблемы. Мы не только почти переспали прошлым летом, и потом мне нужно было пойти и сказать ему, что я его люблю, что было абсолютно запрещено, я убила чистокровного, защищаясь. И Айден использовал внушение на двух чистокровных, чтобы прикрыть это. Убийство чистокровного значило смерть для полукровки, вне зависимости от ситуации, а чистокровному запрещено было использовать внушение на других чистокровных. Если это выйдет наружу, мы оба пропали.
– Ты так думаешь? – прошептала я.
– Да, – дыхание Сета было теплым на моем виске. – Засыпай, Алекс.
Позволив успокаивающему поглаживанию его большого пальца по моей руне убаюкать меня, я снова заснула, сразу же забыв обо всех решениях и ошибках, которые я совершила за прошедшие семь месяцев. Моя последняя осознанная мысль была о моей самой большой ошибке – не о парне рядом со мной, а о том, который никогда не мог быть моим.
***
Даже в мои лучшие дни я ненавидела тригонометрию. Весь предмет казался мне бессмысленным. Кому было дело до теоремы Пифагора, если я училась в Ковенанте убивать? Но сегодня моя ненависть к учебе достигла небывалых высот.
Почти все не сводили с меня глаз, даже Миссис Катерис. Я глубоко уселась в стул и сунула нос в книгу, которую не стала бы читать, даже если бы с небес спустился Аполлон и потребовал этого. Только одни глаза волновали меня. Остальные могли отвалить.
Взгляд Оливии был тяжелым, осуждающим.
Почему, ну почему мы не могли пересесть? После всего, что произошло, сидеть рядом с ней было худшей из пыток.
Мои щеки горели. Она ненавидела меня, винила меня в смерти Калеба. Но я не убивала Калеба – это сделал демон-полукровка. Я просто была той, кто заставил его проникнуть в кампус во время комендантского часа для того, на который, как оказалось, были веские причины.
Поэтому, в каком-то смысле, это была моя вина. Я знала это, и, боги, я бы сделала все, что угодно, чтобы изменить это.
Вспышка Оливии на его похоронах, возможно, была причиной того, почему все украдкой бросали на меня взгляды. Если я правильно помню, она кричала что-то вроде "Ты – Аполлион", когда я смотрела на неё.
В Нью-Йоркском Ковенанте Касткиллс, дети-полукровки думали, что я чертовски крута, но здесь... таких было немного. Когда я встречала их взгляды, они не могли отвести их достаточно быстро, чтобы спрятать свое беспокойство.
В конце занятия, я сунула книгу в рюкзак и поторопилась к двери, гадая, будет ли Дикон разговаривать со мной на следующем уроке. Дикон и Айден были противоположностями почти во всем, но оба они, казалось, относились к полукровкам как к равным – редкость среди чистокровной расы.
Шепот следовал за мной по коридору. Игнорировать это было сложнее, чем я думала. Каждая клеточка в моем теле требовала, чтобы я противостояла им. И сделала что? Прыгнула на них как сумасшедшая мартышка и вырубила всех? Да, это не добавит мне поклонников.
– Алекс! Подожди!
Моё сердце опустилось при звуке голоса Оливии. Я набрала скорость, практически неслась через группу младших полукровок, которые уставились на меня большими, испуганными глазами. Почему они боялись меня? Это не я скоро стану Убийцей Богов. Но нет, они пялились на Сета так, как будто он был богом. Еще несколько дверей и я слогу спрятаться в Технической Правде и Легендах.
– Алекс!
Я узнала тон Оливии. Это был тот же тон, которым она ссорилась с Калебом – целеустремленный и адски упорный.
Дерьмо.
Она была уже прямо позади меня, а я была в шаге от классной комнаты. У меня не получится добраться туда.
– Алекс, – сказала она. – Нам надо поговорить.
– Я не буду сейчас этого делать, – потому что, на самом деле, в списке вещей, которые я хотела сегодня услышать, не было обвинений в смерти Калеба.
Оливия схватила меня за предплечье:
– Алекс, мне нужно с тобой поговорить. Я знаю, что ты расстроена, но ты не единственная, кому можно скучать по Калебу. Я была его девушкой...
Я перестала думать. Развернувшись, я бросила сумку на середину холла и схватила её за горло. За секунду я прижала её к стене. Она стояла на носочках. С огромными глазами она схватила меня за руку и попыталась оттолкнуть.
Я совсем чуть-чуть сжала.
Боковым зрением я видела Леа, на её руке больше не было лангета. Демон-полукровка, который сломал ей руку, также убил Калеба. Леа выступила вперед, как будто хотела вмешаться.
– Слушай, я поняла это, – резко зашептала я. – Ты любила Калеба. И знаешь что? Я тоже. И я тоже по нему скучаю. Если бы я могла вернуться в прошлое и изменить тот вечер, я бы сделала это. Поэтому, пожалуйста, оставь меня...
Рука толщиной с мою талию возникла из ниоткуда и отбросила меня назад на добрый фут. Оливия скользнула вниз по стене, потирая горло.
Я обернулась и простонала.
Леон, Король Внезапного Появления, смотрел на меня:
– Ты нуждаешься в профессиональной няньке.
Я открыла рот, но потом закрыла его.Принимая во внимание все то, чему Леон помешал в прошлом, он не имел представления, насколько правдиво было его утверждение. Если Леон вернулся, тогда мой дядя и Айден тоже вернулись.
– Ты, – Леон показал на Оливию. – Иди в класс.
Он снова обратил на меня внимание:
– Ты идешь со мной.
Прикусив язык, я взяла сумку с пола и начала свое позорное шествие по теперь многолюдному коридору. Я мельком увидела Люка, но отвела взгляд, прежде, чем смогла понять его выражение лица.
Леон поднялся по лестнице – боги знают, как я их люблю – и мы не разговаривали до тех пор, пока не оказались в фойе. Статуи фурий пропали, но пустое место оставило холодную дыру у меня в животе. Они вернутся. Я была в этом уверена. Это только вопрос времени.
Он возвышался надо мной когда остановился, почти семь футов чистых мышц.
– Почему каждый раз, когда я тебя вижу, ты собираешься сделать то, чего не должна?
Я пожала плечами:
– Это талант.
Мимолетное изумление мелькнуло в его чертах, и он вытащил что-то из заднего кармана. Это было похоже на кусок пергамента:
– Айден просил меня передать тебе это.
Мой желудок упал, но я протянула руку и взяла письмо трясущимися руками.
– Он... он в порядке?
Он нахмурил брови.
– Да. Айден в порядке.
Я даже не пыталась спрятать вздох облегчения и перевернуло письмо. Оно было запечатано официально выглядевшей красной печатью. Когда я посмотрела вверх, Леон пропал.Тряся головой,я подошла к мраморной скамейке и села. Я не имела представления, как Леону удается передвигать такое огромное тело так тихо. Земля должна дрожать под его поступью.
Я с любопытством просунула палец под кромку и сломала печать. Развернув письмо, я увидела элегантную подпись Лаадан внизу. Я быстро пробежала пергамент взглядом один раз, и прочитала его снова.
И я прочитала его в третий раз.
Мне было невыносимо холодно и жарко одновременно. Мой рот пересох, горло сжалось. Пальцы затряслись мелкой дрожью, бумага затрепетала в них. Я встала и села обратно. Три слова стояли у меня перед глазами. Все, что мне нужно было знать.
Твойотецжив.
Глава 2
С бьющимся сердцем я неслась по лестнице через ступеньку.Заметив Леона рядом с офисом моего дяди, я пустилась бежать. Он выглядел не очень взволнованно, когда увидел меня.
– В чем дело, Александрия?
Я затормозила и остановилась.
-Тебе это дал Айден?
Леон нахмурился:
– Да.
– Ты это читал?
– Нет. Это адресовано не мне.
Я прижала письмо к груди.
– Ты знаешь, где сейчас Айден?
– Да, – Леон нахмурился сильнее. – Он вернулся вчера ночью.
-Где он сейчас, Леон? Мне нужно знать.
– Я не вижу причин, чтобы ты нуждалась в Айдене так сильно, чтобы прерывать его тренировку, – он сложил руки на груди. – И разве ты не должна сейчас направляться в класс?
Я смотрела на него несколько секунд, прежде чем развернулась и снова сорвалась с места. Леон был не глуп, поэтому он не случайно сказал мне где Айден, но мне было все равно, какие на то были причины.
Если Айден тренировался, я знала, где его найти. Холодный влажный ветерок намочил мои щеки, когда я выбежала через двери холла и направилась в тренировочное здание. При взгляде на молочно-серое небо, обычное для позднего ноября, казалось что лето уже давно ушло.
Занятия для начинающих учеников проходили в больших тренировочных залах. Нетерпеливое карканье инструктора Ромви из-за одной из закрытых дверей провожало меня по коридору. В конце здания, напротив медицинской комнаты, куда Айден привел меня, когда Каин надрал мне зад на тренировке, была маленькая комната, оборудованная всем необходимым, и сенсорная комната.