— Для начала, отошли своих телохранительниц, пока они всю спесь не растеряли, — мы с принцем дружно вздрогнули. — И возвращайся в Академию. Ты же хотел учиться магии? Вперед, действуй! Думаю, Гэльсиан уже понял, что единственно возможный итог игры — ничья.
В этом весь Габриэль. Пожалеть — не пожалеет, но вот дельный совет даст всегда. Принц радостно кивнул, выскользнул из моих объятий и потопал к ангелицам.
— Какая она? — тихий вопрос заставил наследника остановиться.
Признаться, я не сразу сообразила, кого имеет в виду чернокрылый. А вот Диан сориентировался мгновенно.
— Твоим родителям повезло. Лоя — единственная белоснежная из подаренных богами детей. И вообще, нормальная, без неожиданных талантов.
Темный коротко кивнул и спешно удалился переваривать информацию. Вот не понимаю я такого поведения. Зачем замыкаться в себе, если можно выговориться, поделиться с другим существом своей болью? Я бы с радостью его выслушала и в меру сил поддержала.
Сначала, к великому разочарованию дружков Фила, улетели белокрылые красотки. А после и сам Диан. Я проводила долгим взглядом улетающего ангеленыша и мучительно вздохнула. На душе сделалось совсем тоскливо. В конце концов, мальчишка не виноват, что его втянули в божьи игры. И, кажется, на самом деле проникся ко мне теплыми чувствами. Очень надеюсь, что мы еще увидимся.
— Этот крылатый совсем не ценит того, что имеет, — с еле заметной горечью проговорил Кай, выходя из темноты. — Как можно было оставить столь прекрасную девушку скучать в одиночестве?
Я неопределенно пожала плечами и пригляделась к незваному собеседнику. Хорош ушастый! И страха, как ни странно, совсем не вызывает. Нутром чувствую, он абсолютно искренен. И это плохо.
— Все эти красивые слова на меня не действуют. Я и без тебя знаю, как реагируют мужчины на шату. И если ты думаешь, что…
— И в мыслях не было ничего такого, — кажется, эльф немного смутился. — Просто впервые за много лет мне действительно понравилась девушка. Но, вижу, я безнадежно опоздал.
Моя улыбка сделалась немного виноватой. Что поделаешь? Если б я могла выбирать, бежала бы от Габриэля и его тьмы со всех лап. Возможно, к Кайэлю. Или еще к кому, спокойному и надежному. Но, кажется, уже действительно поздно.
И ведь если бы не этот эльф, я бы еще долго не заметила изменений в своем отношении к темнокрылому.
Но этот дивный меня чем-то зацепил. Потек неспешный разговор, и я сама не заметила, как пролетела большая часть ночи. Доверившись (как же мне этого не хватало!), я рассказала принцу про богов, их игры, Габриэля и Диана — обо всех событиях последних недель, щедро сдабривая информацию собственными бурными эмоциями. В ответ Кай рассказал мне о себе. Как полюбил человеческую девушку, отказался ради нее от престола и покинул Светлый лес, про короткое счастье в маленьком Эльзаре, про смерть жены и их не родившегося ребенка.
Потом мы вместе крались по спящему лагерю к выделенному гостям шатру. Мейсом оказалось только жилище Фила. Остальные шатры были вполне нормальными, хоть и удобными. Видно, сын прежнего директора Академии настолько любил комфорт, что старался не обделить им никого из обитателей лагеря, даже временных.
Тонкий материал защищал от ветра и в то же время позволял свободно дышать. Под ногами были разбросаны мохнатые шкуры и многочисленные подушечки. Четыре свечи в высоких бронзовых подсвечниках рассеивали мрак. В углу стопкой были сложены одеяла. А неплохо здесь разбойники устроились!
Габриэль еще не вернулся. Ну и ладно! Дослушав, как растворяются шаги Кая в ночной тишине, я растянулась на мягких шкурах и блаженно замурлыкала. Сбор оказался настоящей панацеей, и боль в горле прошла. И сейчас мне было просто хорош-ш-шо…
— Не спишь? — Габриэль бесшумной тенью скользнул в шатер и плотно завесил за собой вход. Я потянулась, мурлыкнула и неспешно повернулась к нему. Кошка внутри требовала кататься по всему этому пушистому великолепию и громко урчать. А лучше, выпустить сдерживаемые инстинкты на свободу и немного побезобразничать.
В руке ангел держал небольшой букет ирисов. Э-э-э? Мне не кажется? Я зажмурилась и даже потерла глаза, но цветы никуда не исчезли. Видя, что я в шоке и в ближайшее время отходить от него не собираюсь, Габриэль опустился рядом и вложил букет мне в руку.
— Вот. Я хотел… — тут он замялся, не в силах подобрать нужные слова. Они упорно не находились, а смущение все нарастало. Чувствую, темный уже пожалел, что поддался романтическому порыву. А потому привычно решил действовать наглостью. — В общем, целуешься ты, как шата.
Таких комплиментов мне еще не делали. Я насмешливо фыркнула и потянулась к мужчине с намерением подтвердить его слова. Но была схвачена за плечи и буквально вдавлена в мягкую шкуру.
Ай! Ставшие вдруг просто ледяными, пальцы причиняли нешуточную боль. И взгляд его стал таким… низверженный уже давно так на меня не смотрел. От неожиданности я даже цветы выронила.
— Какого упыря на тебе аура другого мужчины?
От растерянности я даже зашипеть забыла, не говоря уж о том, чтобы выпустить когти и располосовать этому гаду крылатому физиономию. Тоже мне, собственник! Думает, цветочек подарил, браслетик надел — и все, твоя навеки. Хочешь — гладь, а надоест, так и сапогом пнуть можно?
Глаза обожгли злые слезы. Уж лучше бы в самом деле пнул.
— Руки убери, — голос казался чужим. — Мы просто разговаривали. А если не веришь, забирай свои цветы и катись на все четыре стороны. Плакать не стану.
Тут я, конечно, врала. Я уже плакала.
— Прости, — его хватка ослабла. — Мне не всегда легко доверять тебе. Но со временем я научусь, обещаю. Потому что ты моя.
Прощать его вот так сразу я не была настроена и уже заготовила длинную обиженную тираду, но не успела произнести и слова. Меня снова безжалостно прижали к покрытой мехом земле. Только на этот раз с совершенно другими намерениями. По губам скользнули шершавые холодные губы.
Ледышка! Что бы мне сделать, чтобы согреть тебя? Я жмурилась от удовольствия и томно мурлыкала, показывая, как мне нравятся его поцелуи. Настойчивые и властные, словно Габриэль задался целью вытеснить даже воспоминания о ком-либо другом. И, надо признать, крылатому это отлично удалось.
Мне не спалось. Глаза упорно не желали закрываться, мысли нервно прыгали с одного на другое, а пальцы бережно перебирали прохладные бархатистые лепестки. Точь-в-точь, как его пальцы. Мр. Поверить не могу, что история с богами на грани завершения! И я жива, и все мои девять жизней при мне. Фантастическое везение, учитывая, что бог удачи играет на противоположной стороне.
А еще скоро начнется совсем другая история. Я повернула руку так, чтобы стал виден блестящий узор на запястье, и прижалась теснее к боку лежащего рядом мужчины. Не хочу об этом думать. Боюсь. Спугнуть счастье.
— Кто она?
Рэй'тхи вздрогнул, чуть повернулся и полоснул меня мрачным взглядом. Какой чуткий у него сон! Я сама себя с трудом расслышала. А он проснулся и даже начал злиться.
— М-м-м?
Но отступать я была не намерена.
— Женщина, которая предала тебя. По вине которой ты мне не доверяешь. Та, из-за кого ты почернел. Кто она?
Честно говоря, я думала, что ангел сейчас извилисто пошлет меня к демонам. А то и еще дальше. Но неожиданно багряный взгляд перестал быть таким холодным. Габриэль снова откинулся на шкуры.
— Что ж, ты имеешь право знать, — задумчиво протянул он, взвешивая каждый звук. — Лилита. Темнейшая, королева Подземного Царства. Мы были обручены.
Мои глаза расширились от удивления. Нет, он определенно фартовый! После предательства этой мерзавки и изгнания из Града, выжил, пусть и потемнел. Богов обыграл. В аарриты заполучил настоящую шату. С такой везучестью никаких покровителей не надо!
— Вот дура, — фыркнула я, прижимаясь к обнаженной груди мужчины и потихоньку мурлыча. Габриэль заинтересованно прищурился, но обосновывать сей сомнительный комплимент я не стала. Хватит уже его хвалить, и так самомнения с избытком.
Чувствуя, как потеплевшая ладонь скользит по спине, я медленно проваливалась в сон. Радость от того, что закутанный в свою тьму ангел наконец приоткрылся, уютно свернулась в груди. Может быть, мое положение не так уж зыбко?
Ой-ей. Засыпая под утро на груди Габриэля, я никак не ожидала проснуться с кем-то другим. Хорошо, не с Кайэлем, иначе потом бы вовек не отговорилась.
— Как спалось? — невинно осведомилась Альбрехтина, восседая в высоком кресле (которого еще вчера здесь в помине не было) и лениво болтая ножкой. Одетая в легкое бледно-розовое платье, с разметавшимися по плечам волосами, она выглядела юной девушкой.
Я выдохнула.
— Тьфу, напугала!
— У тебя еще хватает сил, чтобы пугаться?! — изумилась Прохиндейка. — Кажется, я его переоценила.
Фи! Вот как с ними можно нормально общаться?! Одни извращенцы кругом.
— Завидуй молча! Кажется, кому-то остро не хватает личной жизни… Как у вас там с холостыми богами? — знаю, что наступаю на больную мозоль. Но что поделаешь. Если не обрубить излишний интерес богини к моим отношениям с крылатым сразу, от нее потом спасу не будет.
К тому же, мне действительно небезразлична судьба Прохиндейки. Она ж наивная, как новорожденный олененок! Уж я-то знаю, сама такая, да только мне учителя хорошие попались. А эта… жалко ее, еще обидит кто.
— Плохо, — Аля предсказуемо погрустнела. — Всего один приличный, к тому же, Вечный. Правда, тьмы в нем еще больше, чем в твоем ангеле.
М-да… А вот интересно, вкусы у нас чисто случайно совпадают, или и это мне от «родительницы» досталось?
— Везучесть ты мне тоже по наследству передала, — резюмировала я. Иначе чем объяснишь градом сыплющиеся на меня злоключения?
— Как и способность выпутываться из любых неприятностей с минимальными потерями, — от улыбки щеки богини украсились трогательными ямочками. Аля встала, кресло за ее спиной растворилось. — На самом деле я пришла тебя поздравить. Игра окончена. Сиану придется согласиться на ничью.