ить в кассу главного Госпиталя определенную сумму (респонсий). С какой степенью настойчивости руководству Ордена Святого Иоанна приходилось доказывать обоснованность подобного решения, со всей очевидностью явствует из сохранившихся в летописях высказываний Великого магистра иоаннитов и орденской делегации на Лионском соборе. Решение Капитула Госпиталя звучало следующим образом:
Verum cum in communi (praedia aliusque proprietates) administrari non possent propter locorum distantiam et dissidentiam nationum majores nostri ea veritim fratribus per partes regenda commendаrunt, unde nomen commendarum sumpserunt, impositis annuis pensionibus, quo augerentur prout rei et tempori, hoc est necessitati, convenire visum est.
Или, в вольном переводе с латинского языка на русский:
“Поскольку имения и владения Ордена вследствие дальнего расстояния и различия наций не могут в своей совокупности правильно управляться из одного места, прежние начальники доверили (commendarunt) управлять их частями отдельным братьям. Были установлены размеры ежегодных выплат, которые, в зависимости от потребностей и времени, могут быть увеличены; такое решение было признано полезным”.
От латинского слова commendare (доверить что-либо кому-нибудь) позднее произошли названия „комменда“ („комтурия“, „командория“ или „командорство“) обозначающее небольшую самостоятельную административную единицу, и „комтур“ („командор“ или „коммендатор“) для обозначения управляющего ею орденского рыцаря. В Бальяже Бранденбургском (отделившемся в ходе Реформации от подчиненного папе Ордена Святого Иоанна Иерусалимского и продолжающем существовать и поныне в виде независимого и некатолического „Прусского Ордена иоаннитов“), звание „коммендатор“ сохранилось по сей день для обозначения должности руководителей отдельных рыцарских товариществ. Насколько папы принимали близко к сердцу борьбу военно-монашеских Орденов в Святой Земле и с какой настойчивостью они пытались просветить весь Христианский мир Запада, в частности, относительно деятельности Ордена иоаннитов, явствует из буллы папы Климента V, обнародованной 4 июля 1267 г., в которой говорилось:
“Братья Госпиталя Святого Иоанна Иерусалимского должны почитаться за Маккавеев Нового Завета. Эти рыцари, отказавшись от удовлетворения всех земных желаний, покинули свое отечество и свои владения, дабы взять крест и последовать за Иисусом Христом. Ими Спаситель человечества пользуется ежедневно чтобы сохранить Свою Церковь от разорения неверными, и они подвергают свою жизнь величайшим опасностям ради защиты паломников и всех прочих христиан”.
Попытка реформирования духовно-рыцарских Орденов на Лионском Соборе
Во второй половине XIII в. в Западной Европе наступила духовная перемена. Крестоносный дух больше не имел притягательной силы. Крестоносный идеал все больше тускнел, его место заступили вполне земные и реальные интересы. Они-то и имели определяющее значение для мышления людей и властей той эпохи. Разумеется, этому процессу способствовали постоянные неудачи, которыми оканчивались Крестовые походы, не прекращавшаяся ни на мгновение борьба между Императором и папой, честолюбивые планы Карла Анжуйского, конфликты между соперничавшими итальянскими морскими державами в палестинских факториях и нескончаемые распри между военно-монашескими Орденами. К тому же папы, в силу своего духовного авторитета, часто злоупотребляли идеями крестовых походов для реализации своих собственных политических планов. Когда папа Григорий Х (1271-1276 гг.) призвал весь христианский мир к новому крестовому походу - папский призыв распространился по всей Европе вплоть до Финляндии и Исландии - он уже не нашел большого отклика. Идея Крестовых походов оказалась обесцененной самими папами с глазах потенциальных крестоносцев из-за того, что папы стали объявлять Крестовые походы слишком часто и против кого угодно – например, против не покорных им римско-германских Императоров. Теперь, когда духовную награду в виде отпущения грехов стали обещать людям, готовым драться против греков, южнофранцузских еретиков-альбигойцев, северогерманских мятежных штедингских крестьян, итальянских патаренов или Гогенштауфенов, „священная война“ превратилась всего-навсего в инструмент узко-эгоистической и агрессивной папской политики; и даже верные сторонники папства уже не видели причин, по которым они должны были предпринимать связанное с большими опасностями и неудобствами вооруженное паломничество на Восток, раз им предоставлялось так много возможностей добиться угодных Богу заслуг в ходе военных походов в Европе, сопряженных с гораздо меньшими трудностям и лишениями.
Папа Григорий Х в 1274 г. созвал так называемый „Вселенский“ собор католической церкви в Лионе, дабы изыскать пути и средства помочь Святой Земле и вновь оживить крестоносный дух. Духовно-рыцарские Ордены были представлены на этом соборе Великим магистром тамплиеров Гийомом де Боже, и делегацией иоаннитов. В связи с повесткой дня Лионского собора оба военно-монашеских Ордена были особенно заинтересованы участвовать в ведшихся на нем переговорах, ведь решения Собора должны были принести им долгожданную помощь в Святой Земле. С другой стороны, они знали, что на Соборе будут вестись переговоры и о том, продолжать ли Орденам существовать в прежней форме, или нет. В связи с новым Крестовым походом Собор принял ряд позитивных решений, которые, однако, не были проведены в жизнь. Лишь Карл Анжуйский, который уже, с папской помощью, именовался королем обеих Сицилий, усматривал возможность расширить зону своей власти, и стремился к короне Иерусалимского королевства, которую с 1269 г., не без сопротивления также претендовавшей на эту корону Марии Антиохийской, носил кипрский король Гугон III. Претензии Марии Антиохийской были благосклонно выслушаны папой Григорием Х. При посредничестве папы Марии удалось установить связь с Карлом Анжуйским и за солидный выкуп уступить ему свои права на Иерусалимскую корону, так что он отныне мог включиться в политику крестоносных государств в качестве будущего короля Иерусалимского.
Еще одним, весьма заинтересовавшим духовно-рыцарские Ордены, пунктом переговоров на Соборе в Лионе была попытка провести реформу военно-монашеских Орденов или слить все духовно-рыцарские Ордены воедино. Надо сказать, что, кроме чаще всего упоминавшихся нами трех крупнейших Орденов – иоаннитов, тамплиеров и тевтонов – в Палестине (и не только!) эпоху Крестовых походов существовало немало других военно-монашеских Орденов – Иерусалимский Орден Святого Гроба Господня (основанный официально в 1120 г., хотя и возводивший свою родословную ко временам Готфрида Бульонского, а то и самого Карла Великого!), Орден Святого Лазаря (специализировавшийся, наряду с военной службой, на лечении преимущественно прокаженных, так что даже его Великим магистром по уставу мог быть только прокаженный, и все рыцари других Орденов, заболевшие столь распространенной на Востоке проказой, по специальному межорденскому соглашению, становились „кавалерами Святого Лазаря“!), Орден Святого Духа (учрежденный в 1190 г.), Орден Святого Бенедикта Авизского, или Эворы (основанный в 1145 г.), Орден Алькантары (основанный в 1157 г.), Орден Калатравы, или Сальватьерры (основанный между 1158 и 1163 гг.), Орден Крыла Святого Архангела Михаила (основан в 1167 г.), Орден Святого Иакова и Меча, или Сантьяго (основан в 1160-1170 гг.), Орден Лилии (год основания неизвестен), Орден Святого Лаврентия (до нас дошло лишь его название), Орден Благой Смерти (год основания не известен), Орден Пресвятой Богородицы Монжуа (основан в 1180 г.), Орден Святого Самсона, Орден Святого Георгия и многие другие. Мнение общественности о них, первоначально восторженно-почтительное, значительно переменилось с течением времени. Положение в Святой Земле и ожесточенные конфликты, которые постоянно разыгрывались между Орденами – прежде всего между тамплиерами и иоаннитами, а также между тамплиерами и тевтонскими рыцарями, выливаясь в открытые вооруженные столкновения, а также вызванное их большими привилегиями эксклюзивное положение военно-монашеских Орденов вызвали к жизни требования реформировать их. Наиболее серьезными и глубокими были противоречия между духовно-рыцарскими Орденами и прелатами западной католической церкви. Экземция (или экзумпция), то есть освобождение Орденов от подчинения местным епископам, делала их подчиненными только высшей духовной власти – самому Римскому папе. Епископам и другим князьям церкви в принципе не дозволялось привлекать духовно-рыцарские Ордены к уплате каких-либо финансовых взносов. Мало того, Ордены были сами облечены правом на сбор доброхотных даяний, то есть им дозволялось собирать по всем епископствам деньги на собственные орденские нужды, к тому же, по папскому повелению, епископы и священники были обязаны особо рекомендовать своим прихожанам сдавать на эти нужды деньги. Ордены имели от пап и иные церковные привилегии, умалявшие духовный авторитет епископального духовенства. К их числу относилось, прежде всего, право орденских священников на совершение церковного погребения даже в период „интердикта“, являвшегося церковным наказанием, охотно и быстро применявшимся папами в эпоху Средневековья и выражавшегося в запрете на проведение публичных богослужений и церковных погребений. Список папских привилегий и благодеяний, которыми пользовались военно-монашеские Ордены, можно было бы продолжать бесконечно долго.
Итак, делегации Орденов прибыли на Лионский собор, чтобы высказаться по поводу выдвинутых прелатами предложений, но, прежде всего, для того, чтобы избежать попадания в зависимость от епископского авторитета. Великий магистр и конвент иоаннитов снабдили своих делегатов, отправленных на Лионский собор обсуждать это дело, специальными инструкциями, которые мы воспроизводим ниже в сокращенной форме:
“В случае подчинения Ордена юрисдикции епископов, ему пришлось бы, чтобы сохранить за собой свои в