вообще, откуда прознал, что я тут?
- Какая тебе разница?– равнодушно пожал плечами тот. - Главное, что я здесь. Не хватало бы мне ещеоставлять своего друга одного в беде, в окружении стольких врагов!
- И это после того,как я бросил тебя в бою?! – с виною во взоре посмотрел на него князь Илья иуслышал в ответ насмешливое:
- А до этого -сколько раз, стоя спина к спине, мы отбивались с тобой от целых вражьихотрядов?
- Но в тот раз ведь -предал! – напомнил князь Илья.
Радим без осужденияпосмотрел на него и напомнил:
- Ты забыл добавить,что был тогда ранен!
- Да какая разница? –возмутился князь Илья. - Это же я затеял то дело, я неверно повел бой, и первымже вышел из него.
- Положим, не вышел,а тебя вынесли! Впрочем, как потом и меня… С тою лишь разницей, что тебядрузья, а меня - враги!
Радим потер плечо,очевидно вспоминая полученную в том бою рану, и с упреком заметил:
- Целый год невиделись… Нам что, больше поговорить не о чем?
- Нет, погоди! –упрямо не согласился пленник и испытующе спросил: - И что же, ты так-такидействительно вышел бы вместо на меня на поединок с князем Борисом?
- Ну да! – слегка удивленныйвопросом, кивнул Радим.
- Против этогозакованного в латы кабана, которого и без доспехов-то никакая стрела и меч невозьмут? У которого нет ни одного слабого места?!
Радим спокойно пожалплечами и, не задумываясь, ответил:
- Так ведь это же - Божийсуд! Тут уже от нашей воли и желания ничего не зависит. Вспомни, как Давидпобедил великана Голиафа!
Князь Илья торопливокивнул, мол, помню, и впился глазами в друга:
- И у тебя что – быланадежда в нем победить?
- Не большая, если сказатьтебе честно…
- А если бы вообще небыло этой надежды?
- Ну, если бы я былуверен в том, что ты полностью виноват, то, конечно же, нет, не вышел! –уверенно ответил Радим и зябко передернул плечами: - Самоубийство –непростительный грех!
- Так что же – тыхочешь сказать, что за мной есть и какая-то правда?! - почти выкрикнул князьИлья, не замечая, что охранник давно уже прислушивается к каждому слову ихбеседы.
- Как бы тебесказать… - задумался вслух Радим. - Обиженные тобой люди видят в тебе толькозло, которое ты им сделал. Но мне, как твоему другу, нередко доводилосьподмечать совсем иное.…
- Например?
- Я помню, как ты, нежалея своей жизни, кстати, и нашей тоже, при первой же возможности, отбивал уполовцев всего лишь час назад отданный им полон… Как не задумываясь, откликалсяна отчаянный зов погибавших в несправедливых войнах братьев. Как спас однаждыиз огня, горевшую в подожженном твоими же воинами доме, мать с ребенком… Такчто к ожогам, я думаю, тебе не привыкать!
- Надо же, я совсемзабыл про это… - пробормотал, никак не ожидавший услышать хоть слово в своюзащиту, пленник.
- Главное, чтоГосподь помнит! – показал глазами на Евангелие Радим. - Он никогда не забываетдаже мельчайшего человеческого добра. Потому что его так трудно, а порой простоневозможно сделать в этом преисполненном зла мире!
Радим помолчал и,покосившись на сделавшего вид, что старательно достругивает фигурку медведяохранника тихо сказал:
- Я пришел, не толькодля того, чтобы повидаться и ободрить тебя.
- Но и предложить, какв наши былые годы – план какого-нибудь дерзкого побега? – понимающе взглянув нанего, подхватил князь Илья и не успел еще решить, что ответит на такоепредложение друга, как тот вдруг сказал:
- Нет. Скорее,наоборот. Предостеречь.
Радим выдержал удивленныйвзгляд пленника и пояснил:
- В граде я виделнесколько человек, с которыми ты был связан в последнее время. Они навернякапредложат тебе такой план. И он вполне может быть осуществимым. Но я - твойдруг и должен сказать. Не слушай их. Они не доведут тебя до добра. А зла тебе ибез того хватило…
Но… - попыталсявозразить князь Илья и почувствовал, как на его плечо тяжело легла ладоньдруга.
- Над тобойсовершается Божий суд, – поднимаясь, сказал тот. - И, каким бы ни был приговор,прими его, как из руки Господней. Ну, а теперь - не говорю тебе: «Прощай!»,говорю: «До встречи!». Не здесь, так там! – кивнул он головой туда, где надсводами поруба было небо. - Собственно, вот и все, что я хотел сказать и темболее, сделать.
Обняв на прощаниедруга, Радим вышел.
Почти тут же задверью послышался голос первого охранника, заговорившего с внешней стражей.Второй охранник встал с лавки и перед тем как уйти, неожиданно бросил князюИлье свою законченную работу: лохматого, поднявшегося на задние лапы медведя.
Тот оглядел на него ирастерянно посмотрел в спину уходящего воина.
Очень искуснаяработа. Но главное – морда этого, готового к нападению матерого зверя, была…доброй.
2
- Как это? – непонял купец и взмолился…
Князь Илья снова леги стал думать о том, как порою неожиданно все изменяется в жизни. Белое вдругстановится черным. Черное – белым… А иногда даже всеми цветами радуги. Правда,это уже не для него… С ним такое однажды случилось, только – наоборот. Когдавсе цветное и светлое в одночасье сделалось темным…
Первый охранник всевремя порывался ему что-то сказать, но удерживал себя и только с нетерпениемпоглядывал на дверь.
Наконец, онаоткрылась, но, судя по выражению на лице охранника, пришел совсем не тот, когоон ждал.
На пороге стоял невысокийполный мужчина, по лицу и одежде купец. Так оно и оказалось.
- Вот, - перекрестясьна икону, сказал он, назвавшись купцом Диомедом. - Должок тебе, князь, принес!Точнее, из уважения к его величине, правильнее сказать – долг!
- Какой еще долг? –не понял князь Илья.
- Как! Ты непомнишь?!
Купец мелкими шагамипросеменил к нему и принялся объяснять:
- Три года назад явез товар из Тмутаракани. Хороший товар. Дорогой. Настолько дорогой и хороший,что на него позарились лихие люди, следившие за мной от самого торжища инапавшие по дороге. Товар они отобрали. Меня уже хотели убить. Но, к счастью,ты тогда проезжал мимо. И, хотя твой отряд был куда меньше, разогнал их иприказал своим людям не трогать ничего из моих товаров, а самого меня отпустилс Богом. Вот я тогда и дал тебе слово, что десять процентов с прибыли от техтоваров – будут твои.
- Ну и что?
- Как что! Как что?!– опешил купец. - Дела-то мои пошли в гору! Товар продался с прибытком, тотприбыток дал новый, тот еще, еще… Словом накопилась такая сумма, что иназвать-то страшно… - словно в подтверждение своих слов, он оглянуся изашептал: Сегодня я случайно увидел во дворе терема человека, который тогдабыл с тобой. Радимом его зовут. Он сказал мне, что ты тут, и вот я сразу здесь.А золото и серебро ты можешь получить по первому же твоему желанию!
- Да зачем мне теперьони? – равнодушно пожал плечами князь Илья.
Охранникмногозначительно кашлянул и отчаянными знаками принялся показывать пленнику,что не гоже отказываться от денег. Пригодятся, мол, пригодятся!.. Но тот толькоотмахнулся от него и устало сказал купцу:
- Оставь их себе…
- Как это? – не понялкупец и взмолился. – Я - русский купец, и никогда не присваивал себе чужого! Ипотом, князь, ты обо мне хоть подумай! Каждый шаг человекам неведом. А ужрешение Божьего суда и подавно! Мало ли что с тобой будет завтра… И что мне,тогда всю жизнь – с такой тяжестью, как не отданный долг, на душе ходить?!
- Ну, так раздай напомин моей души, кому только сможешь…
- Раздать - раздам! Ипо монастырям, и на храмы! – часто-часто закивал купец. – Только… все равномного останется!
- Даже не знаю, чтотогда еще и придумать… - растерялся пленник.
В поруб вошел холоп ипринялся растапливать печь. Он уже не насмехался и вообще ни разу не оглянулсяна пленника.
Зато князь Ильяпосмотрел на него и, неожиданно поняв, что надо делать, спросил купца:
- А… раба выкупить насвободу там хватит?
- Да хоть десять…двадцать рабов!
- Тогда… - князьприблизил лицо к подавшемуся к нему с готовностью купцу и показал глазами нахолопа: - Выкупи и освободи его! А потом, когда будешь в разных городах,попробуй отыскать его близких и тоже помоги им… Только сделай все как-топоосторожнее, чтобы он от радости вдруг не умер…
- Хорошо!
Купец, понимающеулыбнувшись, подошел к рабу и спросил:
- Ты чей будешь,холоп?
- Лавочника Микулы.
А, знаю! – кивнулкупец и, обернувшись к князю, сказал: - Это один из моих здешних должников! Темпроще будет управить все дело! – И, уже обращаясь к рабу, приказал: - Сходи-как нему и скажи, что купец Диомед его кличет. Да чтоб потарапливался!
Раб сорвался с местаи исчез за дверью. Не прошло и пяти минут, как в порубе, вслед за холопом,появился задыхавшийся от быстрой ходьбы лавочник.
- Вот что! –показывая пальцем на раба, сказал ему Диомед. – Я забираю у тебя этого раба,так уж и быть, благодари князя, за – тройную цену! Спишешь эту сумму с общегодолга!
Счастливый лавочник,ничего не понимая, принялся кланяться князю, купцу…
- Подожди! –остановил его князь и спросил:
- Есть у васкакая-нибудь выставленная на продажу гончарная мастерская?
- Да! – не