– Спасибо, – кивнул он, взяв у нее тарелку и позволив себе вглядеться в ее лицо. Проверить, ушло ли напряжение. И с облегчением увидел ее спокойный взгляд.
– С тобой все в порядке? Она кивнула и отвернулась.
– У меня нет привычки целовать первого попавшегося мужчину.
– Знаю, – подтвердил он.
И воспротивился ребяческому порыву спросить, чей поцелуй лучше: его или Бертона. Но тут же выбросил эту мысль из головы. Рядом с Шанал он не хотел думать о Бертоне. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.
– Этого больше не случится, – продолжала она.
– Если ты так говоришь, – согласился он.
– Я серьезно, Рейф. Это не должно случиться снова.
В голосе Шанал слышались панические нотки, заставившие его помедлить. Что так ее испугало?
– Шанал, со мной ты в полной безопасности. Я не собираюсь заставлять тебя делать что-то против твоей воли. Обещаю. Но помни: жизнь дается только раз. Я не знаю насчет тебя, но на моей совести и без того много сожалений. Не хочу прожить остаток жизни с еще одним.
Как же он жалел о смерти Лорел! Хотя говорил ей, что она новичок в экстремальных видах спорта и не стоит ей ездить к водопаду. Но именно это отчасти привело к спору между ними. А потом и к разрыву. Он и представить не мог, что это станет причиной ее смерти.
Сожаление оставило горькое эхо в его сердце. Он не хотел, чтобы то же произошло и с Шанал.
Снова начало моросить. Потом начался дождь, и видимость на реке стала почти нулевой. Поскольку у них не было определенного расписания, Рейф решил пришвартовать лодку. Перемазался и вымок, когда прыгнул на берег, чтобы пришвартоваться. К тому времени, как он вернулся на борт, успел промерзнуть до костей.
– Почему бы тебе не посмотреть DVD на полке под телевизором? Может, найдешь что-нибудь? Посмотрим кино, – предложил он. – А я пока приму горячий душ и переоденусь.
Когда он вернулся в каюту, одетый в старые штаны и толстовку, которые выдала Шанал из сумки с одеждой, на журнальном столике лежала пара дисков. Рейф выбрал один.
– Любишь научную фантастику? – спросил он. Она кивнула.
– Вот уж не думал.
– А что ты думал? Что я люблю только мыльные оперы? – раздраженно спросила Шанал.
Он показал на сборник фильмов по романам Джейн Остин:
– Скорее, что-то в этом роде. Шанал пожала плечами:
– Мне это тоже нравится, но фантастика нравится больше. А тебе… не нравится? Мы можем выбрать что-то другое.
– О нет, все в порядке. Я большой фанат Сигурни.
– В самом деле? Я сама предпочитаю пришельцев. Такая недопонятая биоформа.
Он рассмеялся, взял у нее диск и вставил в видеопроигрыватель. К своему удивлению, он обнаружил, что она не только поклонница фантастических фильмов, но и достаточно кровожадна. К тому времени, как они смотрели второй фильм из трилогии «Чужой», Рейф несколько изменил свое мнение о ней. Конечно, она очень умна. Но еще обладает и способностью веселиться, которой он никогда раньше не замечал. И сейчас, когда пришелец убивал хороших людей, она смеялась и подначивала его. Прежнее напряжение исчезло. Он нашел, что ему действительно нравится ее смех. Рейф нечасто слышал этот смех, но звук был таким задорным, журчащим, что он невольно смеялся вместе с ней. И сейчас абсурдно желал слышать ее смех снова и снова. Действие развивалось, шло к кульминации и выглядело так, словно для героя потеряна вся надежда. Изящная ручка прокралась в ладонь Рейфа, ища утешения. И по мере того, как росло напряжение, она все сильнее стискивала его руку.
В перерыве между просмотрами они вместе приготовили ужин. Рейф руководил, Шанал выполняла большую часть работы. И он наслаждался ее удовольствием, когда паста получилась лучше, чем она ожидала. Они ели перед телевизором и одновременно смотрели последний фильм трилогии. Когда на экране пошли заключительные титры, Рейф увидел, что Шанал зевает.
– Почему бы тебе не пойти спать? Я все уберу.
– Уверен? Не знаю, почему так устала. Мы почти ничего не делали, разве что смотрели телевизор. Должно быть, это дождь, – решила она, вставая с дивана.
Рейфу мгновенно стало скучно без нее. Слишком привык, что эта маленькая фигурка постоянно рядом.
– Ничего страшного. Тебе все равно нечего делать, кроме как спать, если хочешь, конечно, – кивнул он, поднимаясь.
Не успели слова слететь с языка, как разыгравшееся воображение представило, что они делают в постели нечто, не имеющее отношения ко сну. Шанал, словно подумав о том же, повернулась и взглянула на него. Глаза широко раскрыты, зрачки сужены. Распущенные волосы слегка завивались и были растрепаны, отчего она выглядела моложе и более доступной, хотя обычно ей был присущ строгий, деловой вид.
Он решил, что ему нравится эта сторона Шанал Пит. Слишком нравится. Так легко податься вперед и коснуться губами ее губ. Всего лишь легкий поцелуй на ночь. Только и всего.
«Лгун!» – усмехался внутренний голос.
– Иди, – велел он грубовато. – Увидимся утром.
Она пожелала ему спокойной ночи и пошла к себе, оставив его стоять на месте, словно громом пораженного идиота, наблюдающего, как уходит первая любовь. Но ведь она и есть его первая любовь! Неужели он испытывает к ней прежнее чувство? Смехотворно! Теперь они взрослые люди, между которыми нет ничего общего. Если не считать любви к кровопролитным фантастическим фильмам и, возможно, гораздо больше того.
Он покачал головой и занялся уборкой каюты перед тем, как пойти спать. Никаких «гораздо больше». Особенно после ее реакции на сегодняшний поцелуй. И не важно, как сильно он этого хочет. Не имеет значения, как мечтает об этом.
И не важно, что он не запер дверь на ночь: на случай, если у нее снова будут кошмары. По крайней мере, так он себя убеждал.
Наутро Шанал проснулась от шума двигателя. Потерла лицо, посмотрела на часы у кровати и потрясенно увидела, что уже почти девять утра. Она проспала около двенадцати часов – дело совершенно неслыханное. Поэтому она помчалась в душ, поспешно оделась и нашла Рейфа.
– Прости, что проспала, – извинилась она, когда он повернулся, чтобы приветствовать ее своей убийственной улыбкой, одной из тех, на которых специализировался.
– Нет проблем. Видимо, тебе это было нужно.
Она насыпала в миску сухой завтрак, взяла кружку с кофе и села рядом наблюдать, как он управляет яхтой. Умело. Как и все, что делал. Собственно говоря, она ни разу не видела, чтобы Рейф Мастерз чего-то не умел. Ставил ли подпорки под лозы или натягивал проволоку – все делалось с уверенностью, которой она иногда завидовала. В ее работе, выведении новых сортов винограда, результат далеко не всегда был гарантирован, и она иногда чересчур погружалась в данные и забывала, что создает или улучшает живые существа. Работа Рейфа была практической, связанной с повседневной жизнью.
Она не сводила глаз с его длинных сильных пальцев. Тех самых пальцев, которые ласкали ее вчера во время поцелуя.
Дрожь пробежала по спине.
– Замерзла? – спросил Рейф.
– Нет, все в порядке. Она встала и отнесла миску на кухню. Но она солгала. Потому что была в смятении.
Вчерашний поцелуй слишком многое ей показал. Она ответила на невысказанные вопросы, которые преследовали ее много лет. Как бы она ни пыталась видеть в Рейфе того задорного школьника, которого встретила много лет назад, больше так не получалось. Он настоящий мужчина. Мужчина, которого она желает. Вот. Она это признала.
Она снова и снова обдумывала эту мысль, пока не закружилась голова. После стольких лет обмена словесными уколами это стало привычкой, призванной создать между ними стену. Но создало ощутимую связь. Связь, которая с вчерашнего дня стала еще более ощутимой.
Это потрясло ее до глубины души, но, судя по тому, как он ушел от нее не оглядываясь, его реакция была совершенно иной. Да и почему бы нет? Он мужчина, привыкший, что женщины бросаются ему на шею. И возможно, нашел ее поцелуй обыденным и утомительным.
Зато не было ничего обыденного в эрекции, которую чувствовало ее бедро. Он возбудился, в этом не было сомнений. И все же потом вел себя так, словно ничего не было. Шанал пыталась убедить себя, что это счастье, что он отреагировал именно так и отступил в ту секунду, когда она заколебалась. Но она была достаточно женщиной, чтобы почувствовать себя уязвленной, когда он не придал значения происшедшему.
– Мы будем в Суон-Рич еще до обеда, – обронил Рейф, не оборачиваясь. – Погуляем и пообедаем в пабе.
– Звучит здорово! – сказала она. Как приятно хоть ненадолго спуститься на берег. Пусть на яхте очень уютно, но общество других людей избавит ее от неприятного сознания его близости, с которым она проснулась. И, будем надеяться, отвлечет от неприличных мыслей о Рейфе.
Пришвартовав яхту, они пошли в местный музей и провели несколько удивительно приятных часов, рассматривая экспонаты и документы по истории района.
– Я всегда любила посещать эти маленькие музеи, а ты? – спросила она, когда они направились на обед в прибрежный паб.
– Да, помогает узнать, как тяжко приходилось людям и как решительно они были намерены создать себе достойное существование, даже при таких условиях. Заставляет понять, как нам повезло.
– Верно, но твоя семья в особенности очень много работала, чтобы вам так повезло. Потеряли все, и теперь посмотрите, как все обернулось!
– Да, Мастерзы умеют добиваться своего.
Поскольку день выдался ясный, они предпочли сесть за один из столиков в вымощенном булыжником дворе. Официантка быстро принесла напитки и меню. Шанал смеялась над каким-то замечанием Рейфа, но тут в затылке неприятно закололо. Повернувшись, она увидела высокого мужчину, выходившего из дворика через стеклянные двери, ведущие в обеденный зал.
– Кто-то знакомый? – спросил Рейф.
– Я никого здесь не знаю, – пожала она плечами. Но все равно не смогла стряхнуть противное чувство, подсказавшее, что человек наблюдал именно за ней.
Она испытала странное облегчение, когда они вернулись на яхту и снова отплыли. Следующий час с лишним Шанал сидела у штурвала, прежде чем Рейф предложил снова пристать к берегу.