— А что бы ты предложила сделать? — его голос был низким, спокойным, но в нём чувствовалась скрытая угроза. — Убежать? Укрыться? Это не в моём духе.
Я закатила глаза. Спорить с ним бесполезно. Его упрямство было сродни гранитной скале.
— Если ты собираешься устроить тут бойню, то я…
— Ничего не бойся, — перебил меня Дормор. — С тобой все будет в порядке.
Я только было собиралась открыть рот, чтобы дать понять, что боюсь я за него, а не за себя, как двери распахнулись, и в зал вошёл Ларсон. Его серебристые волосы были идеально уложены, а глаза горели яростью. За ним шло несколько десятков вооружённых солдат, но он выглядел так, будто мог справиться сам, без их помощи.
— Ах, вот ты где, — произнёс Ларсон, его голос был переполнен нарочитым сарказмом. — Я думал, мне придётся снести этот замок, чтобы тебя вытащить.
— Попробуй, — ответил Кхагар, его губы изогнулись в насмешливой улыбке.
— Ты всё ещё считаешь себя неуязвимым? — Ларсон подошёл ближе, его глаза сузились. — Даже после того, что произошло?
— Угрожаешь мне в моём же доме? — Кхагар сделал шаг вперёд, его фигура казалась ещё больше, чем обычно. — Тебе не стоит было приходить сюда, брат.
Брат. Это слово прозвучало как оскорбление — острое и холодное. Я замерла, наблюдая за их напряжённым обменом взглядами; в воздухе витала ненависть и недоверие. Эти два дракона были готовы разорвать друг друга на части.
— Я пришёл не для того, чтобы воевать, — сказал Ларсон, его голос стал ниже, опаснее. — А чтобы договориться.
— И что же ты можешь предложить? — Кхагар поднял бровь, явно заинтригованный.
— Ты убил нашего отца, — сказал Ларсон, и его голос дрогнул. — И хотя я никогда не одобрял его методов, я не могу позволить этому остаться без последствий.
Я почувствовала, как внутри всё сжимается. Всё-таки пришел мстить. Ну, вот зачем богини прописали драконов такими мстительными?
— Если ты хочешь мести, просто скажи, — словно прочитав мои мысли, произнес Кхагар, его голос был холодным и отстранённым. — Но не притворяйся, что это что-то другое.
— Месть? — Ларсон усмехнулся, хотя в его глазах не было ни капли веселья. — Нет, Кхагар. Я пришёл за миром.
Это слово звучало настолько неправдоподобно, что я на миг задумалась, не ослышалась ли. Ларсон? Мир? Серьёзно? С его-то эгоцентризмом…
Я посмотрела на Кхагара, чтобы понять его реакцию. Но, как обычно, этот чёртов дракон оставался хладнокровным, его лицо было каменной маской. Только лёгкий изгиб губ намекал на насмешку.
40
Кхагар
Мир.
Подобного идиотизма из уст новоиспечённого короля Литерии я и не ожидал услышать.
Примирение? Взаимные уступки? Для драконов это никогда не было в природе. Мы привыкли добиваться своего силой, выжигать всё, что стоит на пути. Но сейчас я стоял перед кровным по отцу братом, который с трудом скрывал свою ярость под маской королевского достоинства, и ловил себя на мысли, что его предложение заслуживает внимания.
Не из-за страха.
Не из-за чувства вины.
А из-за женщины, чья фигура маячила в углу моего взгляда, чуть позади меня. Хелен. Её запах смешивался с запахом пыли замка и металла, её взгляд прожигал спину. И хотя она молчала, я знал — она слушает. Она анализирует. Она уже готова влезть в этот спор с очередным язвительным комментарием.
Я не мог позволить ей пострадать. Никогда.
— Хорошо, Ларсон, — произнёс я, перехватив его взгляд. — Ты хочешь мира? Ты его получишь. Но с условием.
Он сузил глаза, явно не ожидая столь быстрой капитуляции.
— Каким ещё условием? — спросил он, осторожно подбирая слова. Его голос звучал твёрдо, но я видел, как он искал подвох.
— Она должна быть свободной, — ответил я, кивая в сторону Хелен. — Никто из Литерии не будет иметь права препятствовать её передвижениям. Её лавка, её дела, её жизнь — всё остаётся нетронутым.
Я почувствовал, как Хелен чуть подалась вперёд, но не повернулся к ней. Пусть лучше злится на меня. Гнев — это хорошо. Гнев удерживает её от паники.
— Она? — Ларсон нахмурился, бросив короткий взгляд на Хелен, будто только сейчас понял, кто стоит за моей спиной. — Ты о ведьме?
— О моей невесте, — поправил я, упиваясь тем, как его лицо застыло. А ещё гадая над тем, как отреагирует на подобное заявление моя ведьмочка.
Кажется, если с ней это после не обсудить, она определенно наделает глупостей.
— Невесте? — переспросил Ларсон, явно не веря своим ушам. Его взгляд вновь скользнул с меня на Хелен и обратно.
— Да, — подтвердил я, наслаждаясь его замешательством. — Твоё поражение, мой выбор. Ты что-то имеешь против?
Ларсон смолк, и я видел, как в его голове вспыхивают десятки вопросов. Как он пытается всё связать. Но он молчал.
— Скажи, брат, — не удержался я, с лёгкой улыбкой склонив голову. — Ты что, ревнуешь?
— Что за вздор! — резко ответил он, сжав челюсть. Но я знал его достаточно хорошо, чтобы заметить, как едва заметная тень пробежала по его лицу. О, как его выводит из себя то, что я называл его братом…
— Отлично, — произнёс, сжав руки за спиной. — Тогда сделка простая. Я остаюсь здесь, в замке. Никогда не претендую на трон. Ты сохраняешь свою драгоценную Литерию. Взамен ты не трогаешь Хелен. И… добавляешь компенсацию за её страдания.
— Ты совсем обезумел? Какую ещё компенсацию? — Ларсон скрестил руки на груди.
— Может, и обезумел, — признал я, сделав шаг ближе. — Но ты ведь согласишься. Потому что твоя Гвен тоже хочет мира. А ты ведь всегда выполняешь её желания, не так ли?
Его лицо окаменело. Удар попал точно в цель.
Ларсон молчал, и я видел, как он обдумывает мои слова. Его губы были сжаты в тонкую линию, а руки сжимались в кулаки. Он всегда был предсказуем — это одна из его слабостей. Ему не нравится, когда его загоняют в угол, но он слишком горд, чтобы признать это.
Я чувствовал взгляд Хелен, прожигающий дыру в моей спине. Она была яростной и раздражённой, и я даже не пытался угадать, что творится в её голове. Знал лишь одно: она не уйдёт, не вмешавшись. Впрочем, её вмешательство всегда приносило неожиданные результаты.
— Твои условия… — наконец проговорил Ларсон, с трудом подбирая слова. Его голос был напряжённым. — Они дерзкие.
— Я всего лишь честен, — пожал плечами я, не сводя с него взгляда. — Это минимальное, что я могу потребовать для неё. Она заслуживает этого.
Я слышал, как Хелен шумно выдохнула за моей спиной, но не обернулся. Сейчас она наверняка подумала что-то саркастичное. Как всегда. Но пусть пока думает, что хочет. У меня были свои причины.
— Ты считаешь, что твоя… — Ларсон сделал паузу, и его взгляд скользнул мимо меня к Хелен, прежде чем он снова посмотрел мне в глаза. — Твоя ведьма заслуживает того, чтобы я изменил политику Литерии?
Его тон был резким, почти насмешливым. О, Ларсон, ты и правда всё ещё думаешь, что я играю в какие-то мелкие игры?
— Она заслуживает многого, — сказал я твёрдо, чувствуя, как во мне загорается тлеющий огонь. — Больше, чем ты можешь предложить. Но я прошу только то, что сделает её жизнь легче. Из-за тебя она лишилась дома. Из-за правил Литерии ее вышвырнули из семьи. Ты, твой отец, ваш уклад. Проклятый идеальный мир.
Он нахмурился, его взгляд стал холодным, как зимний лёд. Но я не отступил.
— Ты говоришь о прошлом, — проговорил он, наконец, его голос стал тише. — О том, что случилось много лет назад.
— Прошлое формирует настоящее, — ответил я спокойно. — И если ты считаешь, что можешь просто закрыть на это глаза, ты ещё больший идиот, чем я думал.
Ларсон шагнул ближе, и я почувствовал, как напряжение в комнате усиливается. Его солдаты всё ещё стояли позади, но теперь они были настороже, готовые вмешаться в любой момент. Мои верные Тени тоже держались наготове.
— А что, если я не соглашусь? — Ларсон замер, сжав зубы так, что на скулах заходили желваки. Я мог видеть, как он борется сам с собой, как в нём кипит ярость. Но он слишком умен, чтобы дать ей волю.
— Ты думаешь, что пришёл сюда с властью, — продолжил я, подходя ближе и глядя ему прямо в глаза, — но твоя власть — иллюзия. Ты стоишь передо мной не как король, а как дракон, который боится потерять то, что считает своим. Мы в одинаковых положения. Брат.
Ларсон дернулся, но сдержал себя, только крепче сжав руки за спиной. Хороший знак. Раньше он мог бы сорваться, но теперь старается думать, прежде чем действовать. Видимо, корона всё же кое-чему его научила.
— Ты всё ещё такой же, — сказал он наконец, голос хрипел от напряжения. — Самоуверенный. Эгоистичный. Думаешь, весь мир вращается вокруг тебя.
— Весь мир? — я усмехнулся. — Нет, только моя жизнь. И те, кто в ней важны.
Его взгляд снова скользнул к Хелен, которая до сих пор стояла за моей спиной. Я чувствовал её напряжение, почти слышал, как она борется с желанием что-то сказать. Её молчание сейчас было практически подвигом.
— Ты просишь слишком многого, — сказал Ларсон, чуть отступая. — Ты требуешь для неё защиты, свободы, компенсации… Это больше, чем можно себе позволить в нынешних условиях.
— Это меньшее, чем ты можешь себе позволить, — ответил я. — Ты боишься ослабить свою власть. Боишься, что другие королевства воспримут это как слабость. Но ты знаешь, что не можешь себе позволить ещё одну войну.
Ларсон снова посмотрел на меня, и я понял, что он разрывается. Он ненавидит меня. Но он слишком разумен, чтобы не видеть правду в моих словах.
— Хорошо, — сказал Ларсон наконец, его голос был тихим, но твёрдым. — Я принимаю твои условия. Но знай, Кхагар, если ты хоть раз нарушишь этот пакт…
— Ты узнаешь об этом первым, — перебил я, кивая. — И я всё равно выиграю. Я ведь старший.
Мы смотрели друг на друга несколько долгих мгновений. Это был не просто спор между братьями. Это был момент, который менял всё.
Думал ли наш отец, когда ссылал мою мать и узнал, что я выжил, что подобное случится? Едва ли. Впрочем, за отсутствие дальновидности он уже поплатится своей жизнью. Не стоило ему трогать мою Хелен.