Моё сердце сжалось. Я смотрела на него, и в его глазах не было ничего, кроме честности.
— Ты правда думаешь, что я готова к этому? — прошептала я, чувствуя, как горло перехватывает.
— А ты? — он поднял бровь, его голос был мягким, но в нём читалась уверенность. — Ты готова все бросить и уйти? Оставить все, что было между нами?
Молчание. Я не могла уйти.
И он это знал.
— Ты гад, — наконец произнесла, сжимая его руку.
— А ты — моя, ведьма, — сказал он, и в его голосе впервые прозвучала улыбка.
Мир вокруг будто рухнул, но я, вместо того чтобы убежать, шагнула в эту пропасть, зная, что он удержит меня на краю.
42
Замок Кхагара встретил новый день привычной мрачной величественностью. Если бы он мог говорить, то наверняка прокомментировал бы, что ни разу за свои столетия не видел такого бедлама.
Свадьба. Свадьба черного дракона, которого Литерийские летописи годами воспевали как жестокого, хладнокровного тирана.
А теперь — мужа. Моего мужа.
«Боги, это же звучит так нелепо,» — подумала я, наблюдая за тем, как Тени с угрюмым молчанием развешивали украшения в одном из центральных залов. Гирлянды из каких-то странных цветов, которые, по мнению Дормора, символизировали силу и единство (хотя они больше напоминали высохшие водоросли), соседствовали с алыми тканями, символизирующими… кровь? Сама не знаю, но выглядело это скорее зловеще, чем празднично.
— Ты уверена, что не хочешь что-то добавить? — спросил Кхагар, появляясь позади меня. Его голос был тихим, но в нём чувствовалась нежность.
Я обернулась и посмотрела на него. Он был в простом чёрном камзоле, который подчёркивал его широкие плечи. Несмотря на всю эту обстановку, в его взгляде читалась искренняя забота.
— У меня есть идея, — пробормотала я, покосившись на эти «украшения». — Может, ты добавишь немного нормальности? Или хотя бы перестанешь превращать всё в эпос о кровавой мести?
Он усмехнулся, его глаза блеснули.
— Это твой день, ведьма. Если хочешь, можем повесить розовые ленточки.
— Вот уж нет! — фыркнула я, чувствуя, как щеки заливает румянец. — Слишком мило. Но… Может, хотя бы что-то, что не кричит о том, что «мы все умрём»?
Кхагар наклонился ко мне, его лицо оказалось опасно близко. Я затаила дыхание.
— Ты прекрасно знаешь, что мы не умрём, — прошептал он, и его голос заставил мурашки пробежать по моей спине. — По крайней мере, я не позволю тебе.
— Очень успокаивающе, — пробормотала я, стараясь отвести взгляд. Но его глаза держали меня, как магнит. Как всегда.
— У тебя есть ещё что-то на уме? — спросил он, и в его тоне прозвучало что-то хищное.
— Да, — выдавила я. — Где гости? Кто-нибудь вообще знает об этом? Ну, хоть кто-нибудь кроме Теней?
Кхагар смотрел на меня взглядом, в котором буквально читалось: «Очнись, мы злодеи, у нас только враги».
— Значит, никого? — я вздохнула, махнув рукой в сторону зала. — Даже какой-нибудь крошечной группы зрителей, которые бы аплодировали в нужные моменты?
— Зачем нам зрители? — он пожал плечами, как будто это был самый нелепый вопрос, который я могла задать. — Это про нас, Хелен. Не про них.
Эти слова неожиданно вызвали у меня странное тепло в груди. Я быстро отвернулась, притворяясь, что рассматриваю отвратительные гирлянды.
Сама церемония началась через несколько часов. Меня одели в платье, которое явно создавалось для кого-то с фантазией похлеще моей. Тёмно-красное, с длинным шлейфом, оно скорее напоминало наряд для жрицы, чем для невесты. Но когда я посмотрела в зеркало, то должна была признать — выглядело оно чертовски хорошо. Даже я сама себе понравилась.
Дормор стоял в центре зала, ожидая меня. Его присутствие было таким сильным, что даже Тени, которые обычно старались не отсвечивать, выглядели как-то потерянно.
Когда я подошла ближе, он протянул мне руку, его глаза блестели тёплым светом.
— Ты… красивая, — произнёс он, и в его голосе не было ни капли насмешки. Это было честно, даже немного трогательно.
Я посмотрела на него, и на миг весь мир замер. Только мы двое, стоящие в центре этого странного замка, с таким количеством несказанных слов между нами.
— Ну, — начала я, пытаясь вернуть себе контроль. — Давай уже закончим это, пока я не передумала.
Он усмехнулся, но ничего не сказал. Вместо этого поднял мою руку к своим губам и поцеловал её.
Церемония была короткой. Без длинных речей, без излишних формальностей. В какой-то момент я даже подумала, что это… правильно. Просто и искренне.
Когда всё закончилось, он повернулся ко мне, и в его глазах я увидела столько эмоций, что у меня перехватило дыхание.
— Ты теперь моя, — сказал он тихо, его голос был глубоким и низким, но в нём звучало обещание. — Официально.
Я подняла бровь, скрестив руки на груди.
— А ты — мой. Официально, — отозвалась я, и это вызвало у него едва заметную улыбку.
Но прежде чем я успела что-то ещё сказать, он подхватил меня на руки, как будто я весила не больше пёрышка, и направился к дверям.
— Эй! А как же праздник? Еда? Тени, в конце концов?
— Еда подождёт, — ответил он, его голос был пропитан намерением, от которого у меня побежали мурашки. — А вот ты — нет.
И с этими словами он унёс меня прочь, в наши покои, где праздник стал… куда более личным.
Проснувшись на следующий день, я осознала две вещи: во-первых, замок наконец стал тихим. Ни суеты Теней, ни странного эха в коридорах. Во-вторых, Кхагар не было рядом. Едва я потянулась рукой, чтобы убедиться, что его нет в постели, как дверь приоткрылась, и в комнату заглянула одна из Теней.
— Господи ожидает вас в главном зале, — произнес человек в балахоне так тихо, что я едва расслышала.
«Господин?» — мысленно закатила глаза. Конечно, нельзя просто сказать «Дормор ждет». Надо добавить драматизма, чтобы я почувствовала, что снова попала в какую-то эпическую пьесу.
Когда я вошла в зал, Кхагар стоял у огромного окна, залитого солнечным светом. Его длинный плащ касался пола, а фигура, как всегда, излучала силу и непоколебимость.
— Приняла решение уйти? — бросил он, не оборачиваясь.
Я замерла, почувствовав, как его слова будто ударили в грудь.
— Что? — спросила, не понимая, откуда такая реакция.
— Ты пробыла здесь несколько дней, — он повернулся, и в его глазах было то, что я не могла разгадать. — Я думал, ты уже планируешь побег.
— У тебя паранойя, ты в курсе? — резко спросила я, чувствуя, как гнев пробуждается во мне. — Если бы я хотела уйти, то уже сделала бы это.
— Почему ты тогда здесь? — его голос стал тише, но от этого он казался ещё опаснее.
Я закусила губу, пытаясь найти ответ. Правда в том, что я больше не могла представить свою жизнь без него. Все мои страхи о будущем, о богинях, которые могли разрушить всё, что у нас есть, остались, но они больше не были главным. Я поняла, что не хочу потерять Кхагара.
— Потому что ты мне нужен, — наконец сказала я, едва слышно.
Его глаза блеснули, и прежде чем я успела понять, что происходит, он оказался передо мной. Его руки мягко, но решительно обхватили моё лицо, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Ты моя истинная пара, Хелен, — сказал он, и в его голосе не было ни тени сомнения. — Я не отпущу тебя. Никогда.
— А если я всё разрушу? — прошептала я. — Если всё, что мы построим, окажется не больше, чем иллюзией?
— Тогда мы разрушим это вместе, — его губы дрогнули в легкой улыбке. — Но я не позволю никому, даже богиням, отнять у меня тебя.
Его слова прозвучали как обещание, как клятва, данная мне и себе самому.
43
Следующие дни в замке прошли как в тумане, словно реальность растворилась в сером мареве неопределённости. Я и Кхагар проводили больше времени вместе, но он всё ещё оставался тем же — властным, упрямым, иногда невыносимо саркастичным. Его слова, как острые стрелы, пронзали воздух, но теперь в его глазах светилось что-то новое — тёплое, почти домашнее.
Ловила себя на том, что с каждым разом всё больше привязываюсь к этому дракону, несмотря на его непреклонность и порой жестокие шутки. Временами мне казалось, что за его холодной маской скрывается нечто большее, что-то, что могло бы сделать нас ближе.
Я думала, что всё идёт к своему логическому завершению. Но, как всегда, мир решил бросить нам вызов.
Утром, когда мы завтракали в главном зале, появилась Тень. Его фигура, как всегда, казалась безликой, но голос был напряжённым.
— Господин, — сказал он, слегка поклонившись. — У нас гость.
— Кто? — спросил Кхагар, даже не поднимая головы от чашки с чаем.
Заметила, как его пальцы нервно сжимают ручку чашки; это было единственное свидетельство его внутреннего беспокойства. Кхагар очень не любил, когда нас посещают гости. Считал, что они забирают слишком много моего внимания, на что я всегда закатывала глаза.
— Гвен, — ответил Тень.
Моё сердце замерло. Что ей нужно? Она ведь так уверенно выбрала свою жизнь с Ларсоном. И вдруг появилась здесь, в замке моего мужа. В этот миг я почувствовала, как холодный пот пробежал по спине. Мысль о том, что она может разрушить всё, что мы построили за эти дни, заставила меня неврничать.
Гвен вошла в зал с уверенностью королевы. Её голубые глаза осматривали всё вокруг с интересом и лёгкой улыбкой. Она выглядела великолепно: платье из белого шелка обтягивало её статную фигуру и придавало ей аристократический вид. Невозможно было сказать по её внешности, что ей пришлось столкнуться с трудностями, чтобы добраться сюда. Она, как и всегда, была словно светлый луч в тёмной комнате — яркая и ослепительная.
— Дормор, — сказала она, небрежно кивая ему. — И, конечно, Хелен. Рада вас видеть.
Её голос был таким же мягким, как всегда, но я чувствовала, что за ним скрывается что-то большее.
— Что тебе нужно, Гвен? — спросил Кхагар, его голос был холодным, но в нём звучало лёгкое раздражение.