— Видишь Моли? — Даниэль наклонился ко мне ниже.
Да, дознавателя я заметила еще час назад, удивилась, зачем он пожаловал.
— Хитрый старый лис мне не поверил, он считает, что я прикрываю этим браком свой зад.
— А что, нет? — хмыкнула я.
— Если он останется при своем мнении, твоя жертва напрасна. Да, он может потребовать признать брак фиктивным, но пока это произойдет, семье Оллистер придется несладко.
Танец завершился. Я жаждала подробностей, а Даниэль решил объясниться. Поэтому когда он поднял руку и попросил Данча о еще одной романтической композиции, даже обрадовалась. Лучше уж сразу все обсудить.
Трапери, похоже, закончил школу танца. Он легко вертел меня, как куклу, мы выделывали какие–то головокружительные па, иногда я чуть ли не пол волосами подметала. И это еще медленный танец был.
При этом, супруг успел рассказать мне, в чем проблема с Бергером Моли. С утра он заявился в ректорат, потребовал аудиенции у Трапери и сообщил, что в курсе моей ночной попытки побега. И совершенно верно ее истолковал. Невеста выходит замуж под давлением, а значит, все заверения Даниэля о его стремлении к свету — чистой воды вымысел. Моли до сих пор считает ректора наиболее вероятным кандидатом в пособники Трапери–младшего. И если он сейчас докажет хотя бы факт фиктивного брака, это станет основанием для того, чтобы объявить Даниэлю публично свое официальное недоверие и пригласить в Думсвер для дальнейших разбирательств.
— Так что видишь, дорогая, как ты меня подвела? — его дыхание щекотало мое ухо, мурашки побежали по шее сверху вниз, сердце заколотилось. Страх и возбуждение — смесь крайне неприятная, когда хочешь ненавидеть человека от всего сердца.
— Так что сейчас ты приложишь все усилия, чтобы убедительно изобразить мою счастливую жену. Иначе пострадаю не только я. Если сломают мои крылья, перья полетят и у тебя.
В первый раз в жизни я обрадовалась, когда закончилась песня Данча. Обычно этот момент хочется оттянуть до бесконечности.
— Посмотрите, оторваться друг от друга не могут! — мама Трапери одной рукой обнимала за плечи мою, будто тоже собралась с ней потанцевать, и промакивала глаза платочком. Замечательно, у нас уже семейные контакты начались.
Даниэль, мило улыбаясь всем, кого мы с ним встречали по пути, отвел меня за малоприметный, спрятанный чуть ли не в кустах столик, накрытый на двоих. Подле тарелок стояли свечи в форме лебедей. Казалось, они вот–вот взлетят, такие натуралистичные. Каждое перышко проработано. Одна птица белая, другая — черная. Как символично.
С одной стороны, меня радовало, что общие столы разобрали на более мелкие и мне не придется изображать любовь к ректору при большом скоплении жующего народа. С другой — оставаться с ним наедине тоже не хотелось. Он словно прочел мои мысли:
— Нам, между прочим, после этого ужина и уходить вдвоем.
И галантно отодвинул стул, давай мне сесть.
— А куда, собственно? — поинтересовалась я. — Завтра учебный день. Мы же не отбудем в ваш родовой замок?
— Нет, но ректор, чтобы ты знала, живет в личном домике на территории кампуса. Небольшом, всего–то на пять комнат.
Действительно, сплошные лишения, одному в пяти комнатах ютиться. А теперь вообще вдвоем. Или даже втроем. Я ведь и Линкса с собой взять пообещала. Где он, кстати?
Я завертела головой, в поисках следов питомца. Впрочем, с ним оставалась Ксандра, наверняка она о панде позаботится. Но все равно хотелось забрать зверька с собой в пугающий меня дом ректора.
И тут прямо за моей спиной раздалось:
— Мне сказали, это ваше. Как зовут эту прелесть?
Обернувшись, я замерла на месте, пригвожденная к месту молнией. Сияющей и прекрасной.
Перед нами стоял Данч Макаэль, и на руках у него был Линкс.
— Поздравляю вас с бракосочетанием! — его серебряный голос, казалось, превращался в сотни искр или крохотных сияющих алмазов, и плыл над кустами роз.
— Ваш питомец, кажется, уснул.
Линкс и правда мирно свернулся калачиком на руках эльфа и дремал. Я во все глаза глядела На Данча. Впервые я видела его настолько близко вживую. Длинные серебристые волосы рассыпались по плечам. Справа несколько прядей собраны в тонкую косицу, перевязанную коричневым кожаным шнурком.
Белая концертная рубашка из тончайшего шелка облегает великолепно развитый торс, подеркивает рельефные бицепсы. Черные брюки свободного кроя идеально сидят по фигуре, каждая складка на них продумана таким образом, чтобы еще выгоднее подать и без того совершенного Данча. Таких длинных ног я не видела даже у манекенов, что демонстрируют модную одежду в торговых лавках. При этом выглядел он пропорционально. Изящные пальцы с отполированными ногтями рассеянно перебирали шерстку Линкса.
— Верея, тебе стоит забрать свою зверушку, — прервал молчание Трапери, — пока твой хорек не наделал затяжек на рукавах Данча.
— Ну что вы, Даниэль, это же красная панда, а не хорек! — поправил его мой кумир. — Очень редкое в наших широтах животное. Где вы его приобрели?
— Вытащила на экзамене из другого измерения, — призналась я, с благоговением забирая питомца из рук Данча. Линч проснулся, тявкнул было, пытаясь отстоять свое право спать там, где ему заблагорассудится, но быстро узнал меня и успокоился.
— Знаете, я с детства мечтал о таком животном, — проникновенно сказал Данч, — просил у родителей купить. Но найти в Даромнии его не удалось. Не догадались нырнуть в иное измерение.
Страстная поклонница внутри меня чуть было не брякнула: «Можете оставить панду себе».
Но панду, может я бы отдать и смогла. Абстрактную. А Линкса, который чихает, когда ему на нос падает снежинка, ночью забивается под мою подушку так, что боишься шевельнуться, Линкса, что ловит собственный хвост — нет.
И тут я поняла, что Даниэль с интересом ждет, что я скажу или сделаю. Уж слишком заметны ему мои колебания. Я ведь даже застыла в нерешительности, и Линкс завис между мной и Данчем.
— Иди сюда, малыш, — позвала я зверька и завершила процесс перемещения питомца себе на руки.
Мне показалось, или эльф разочарованно вздохнул.
— Моя жена осваивает светлую эфирную магию, — сказал Трапери, — и если ей удастся повторить трюк с телепортацией красного хорька, она с удовольствием передаст вам плод своих трудов.
— Да, конечно, — кивнула я.
Линкс уткнулся мне носом в шею. Как у меня вообще могла возникнуть хоть тень мысли с ним расстаться?
— Буду очень этому рад, — улыбнулся эльф, — так сложилось, что сам я принадлежу стихии Воздуха. Мы эфирные каналы не открываем и портацией не балуемся.
Воздух. Светлый, легкий, чистый, как его голос.
— Дорогая, нам пора идти, — вдруг заявил Даниэль несколько раздраженным голосом, — мне завтра на работу, тебе — на учебу. Гости догуляют и без нас. Хотя пора всех студентов загонять в койки.
— Но вас наверняка сегодня больше волнует собственная постель, — хмыкнул Данч.
Не ожидала от него такой пошлости! Меня бросило в жар. Действительно, супругам принято делить ложе. Решит ли Трапери зайти в своем стремлении быть убедительным настолько далеко?
— Постарайся выглядеть радостной и смущенной, — велел он мне, когда наша троица — я, Даниэль и Линкс, вышли на освещенную часть праздничной площадки.
И громко, так чтобы услышали важные гости, сообщил:
— Мы вынуждены вас покинуть. Хотя, врать не буду, меня это вовсе не огорчает. Бери своего зверя, дорогая.
Зверь и так был со мной, поэтому я просто крепче прижала его к себе.
После пятнадцатиминутки объятий, поцелуев и напутствий родителей, мы отправились по тропинке, в глубь академской аллеи.
— Прогуляемся пешком, тут недолго.
Недолго — это оказалось примерно минут десять. Хорошо, аллея была освещенной магическими светильниками. Я редко бывала в этой части кампуса. По сути, это целый парк. Теперь, возможно, буду чаще здесь гулять.
— Удивлен, что ты не отдала своему любимчику хорька, — сказал Трапери по пути, — возможно, ты серьезнее, чем мне сначала показалось. Я ведь знаю, как ты… ценишь этого исполнителя.
Еще бы он не знал. Вспомнив, как Даниэль обманул только–только возникшее к нему доверие и выманил мое чуть ли не любовное письмо для Данча, я совсем упала духом. Стоит ли ждать снисхождения от такого бездушного монстра?
— Мы почти пришли, — сообщил Трапери, — есть одно не очень приятное для тебя обстоятельство.
— Какое еще–то? — буркнула я, не скрывая своего пессимизма.
— Расположение моего дома, — и он указал рукой куда–то вверх.
Я послушно вскинула голову в этом направлении. И обмерла. Небольшой аккуратный домик стоял на возвышении. На горе, если быть точной. И тропинки или лестницы к нему я не увидела.
— А как добираться–то? — испугалась я.
— На крыльях, — хмыкнул мой муж, — придется довериться мне, дорогая.
Он подхватил меня вместе с Линксом на руки и взмыл в воздух. Похоже, я не только жена поневоле, но и в некотором роде, пленница, лишенная возможности передвигаться свободно.
ГЛАВА 30. Начало семейной жизни
Меньше всего лететь понравилось Линксу. Он возмущенно верещал, выражая свое полное неодобрение.
Путь много времени не занял, и то хорошо. Объятий и прикосновений Трапери для меня сегодня уже более чем достаточно.
С каждым взмахом его великолепных крыльев во мне росло раздражение, будто он пламя своими перьями раздувал.
Это что за дискриминация по бескрылому признаку?
Как я должна буду домой добираться? На воздушных змеях, связанных в гирлянду?
А на учебу ходить?
И вообще, жертвой мне быть уже надоело. Я замуж вышла, согласилась изображать влюбленную невесту? Все, хватит на этом. Что происходит за непроницаемыми стенами, общественности не касается.
Нет, вы только поглядите, у этого здания еще и вход на крыше!
Перед нами открылись тайные двери, пропуская внутрь. Интересно, а как на первый этаж попасть? Будет лестница или как у наших огнеборцев, шест насквозь через весь дом?