Завтракали они в постели, кормя друг друга копченым лососем и яичницей. Натали позволила себе наслаждаться моментом, но в ее голове все еще крутились сомнения. Слишком уж все было складно и предательски просто! Или это непредвиденная победа сказки над реальной жизнью, которая иногда случается?
Было уже почти десять часов, когда они наконец встали. Натали прошла в свою спальню, чтобы одеться. Она как раз вдевала в уши серьги, относительно скромные, представлявшие собой связку коричневых стеклянных шариков, когда в комнату вошел Джек, обнял ее сзади и положил голову ей на плечо. Он принялся водить горячим языком по бившейся на ее шее жилке.
— Ммм… как восхитительна на вкус твоя кожа, — прошептал он. — Пошли в постель.
Она рассмеялась, несколько неуверенно высвобождаясь из его рук.
— Нет, я должна позвонить Мадлен и сообщить, когда мы приедем, чтобы забрать Монику.
— Ладно, — со вздохом согласился Джек.
Отступив на шаг и засунув руки в карманы брюк, он принялся наблюдать за ее возней с серьгами и прической.
— Знаешь, а ведь ты так мне ничего и не ответила.
— Знаю. — На ее сердце лежала свинцовая тяжесть. — Но на столе Антуана были две фотографии, — напомнила она. — И одна из них — Моники.
— Разумеется! — Его брови сошлись вместе. — Неужели ты решила, что я не захочу, чтобы она была с нами? Какой вздор!
— Мне показалось, что ты не любишь детей.
Их взгляды в зеркале встретились. Джек покачал головой, раздраженно поджав жесткие губы.
— Я никогда не говорил ничего подобного. Просто я не привык к общению с ними — только и всего. Дай мне немного времени.
Он попытался снова обнять ее, но Натали быстро отступила в сторону и повернулась к нему лицом.
— Я не могу. — В ней боролись самые противоречивые чувства. — Если между нами все пойдет… не так, как надо… это будет нечестно по отношению к Монике, ведь она уже начала привыкать к тебе. Я так ошиблась с Антуаном! Как я могу быть уверенной, что это не повторится опять?
— Я не Антуан! — резко напомнил ей Джек и, схватив за руку, притянул к себе. — Верь мне. Все будет так, как надо.
Ей потребовалось все самообладание, чтобы устоять перед желанием согласиться с ним во всем. Но Натали знала, что ей ни в коем случае нельзя позволить ему поколебать свою позицию.
— Ты не можешь гарантировать этого, — запинаясь, проговорила она. — И никто не может. А я не намерена допускать, чтобы Моника росла при бесконечно сменяющихся отчимах. Дочь этого не заслужила.
Он впился в ее лицо взглядом, казалось, проникавшим в самую душу.
— Что ты пытаешься мне сказать? — тихо спросил Джек. — Что не желаешь заводить со мной любовную связь и не хочешь выходить за меня замуж? А прошлая ночь — первая и единственная?
— Да. — Ей пришлось отвернуться, ибо она боялась взглянуть на него. — Извини.
— Понятно.
Он пересек комнату и сел в кресло с непроницаемым лицом. Натали тайком наблюдала за ним, пытаясь угадать, о чем он думает, и всей душой желая, чтобы все складывалось совсем иначе. Джек был сильным человеком, и если она действительно ранила его сердце, оно быстро заживет. Однако Натали не была уверена, что столь же просто залечит собственное.
— Я… позвоню Мадлен, и потом мы можем ехать, если ты готов, — неуверенно предложила она.
Телефон стоял на столике рядом с кроватью. Она села, сняла трубку и набрала номер. Гудок пропищал несколько раз, прежде чем ответила ее мачеха.
Усилием воли Натали заставила свой голос звучать безмятежно.
— Мадлен? Это Натали.
— О, привет, дорогая. Как ты там? Спасибо, что позвонила. Поездка получилась удачной? Моника была просто золото. Мы в восторге оттого, что она пожила у нас. И я так рада, что у вас с Антуаном все наконец-то уладилось. Я была уверена, что это просто недоразумение. Тебе повезло, у тебя такой очаровательный муж…
— Извини, не поняла, — удивленно прервала Натали поток слов. — О чем ты говоришь?
— О тебе и Антуане, дорогая, — снисходительно рассмеялась Мадлен. — Он мне все рассказал. Но такие вещи случаются и при самых удачных браках. Ты же знаешь — иной раз приходится идти на уступки друг другу.
Натали тревожно нахмурилась.
— Ты хочешь сказать, что Антуан был у вас? В вашем доме?
— Ну, конечно же, был, дорогая, — озадаченно проговорила Мадлен. — Приезжал, что бы забрать Монику.
— Повтори?!
— Он приезжал за Моникой около часа назад. Чтобы отвезти ее домой. Я… я думала, вы уже вместе. — В голосе мачехи появились нотки неуверенности. — Что-нибудь… не так?
Натали захлестнула волна паники. Инстинктивно она повернулась к Джеку, который уже стоял рядом. Он отобрал у нее трубку и начал выяснять у Мадлен подробности.
— Хорошо, спасибо. Нет, не волнуйтесь, мы найдем их, — с мрачной решимостью заверил он встревоженную женщину. — С ней ничего не случится. Натали сразу же позвонит вам, как только мы нападем на их след. До свидания, Мадлен.
Джек медленно положил трубку и присел на корточки перед Натали, крепко взяв ее руки в свои.
— Он ничего ей не сделает, — пообещал Джек, не отводя глаз, голосом, в котором звучала столь необходимая ей сейчас уверенность. — Мы получим ее назад в целости и сохранности.
— Но зачем он ее забрал? — спросила Натали, слишком потрясенная, чтобы даже заплакать.
— Это его последний шанс, — предположил он. — Судя по всему, он взял ее в заложницы, чтобы заставить нас отказаться от всех обвинений в его адрес.
— Все что угодно… — прошептала она дрожащим голосом. — Я сделаю все что угодно. — Ее пронзило острое чувство вины. Если бы она позвонила Мадлен два часа назад, если бы не оказалась вновь в объятиях Джека, в его постели… — Мы должны найти ее! Если с ней что-нибудь случится…
— С ней все будет в порядке, — опять заверил ее Джек, успокаивающе обнимая. — Вставай, надо идти.
— Но куда? — в растерянности произнесла Натали, позволяя поднять себя на ноги.
— К Николь. Если в этой прелестной белокурой головке есть хоть капля мозгов, она, может быть, подскажет нам, куда он мог направиться.
— А ты не думаешь, что они действуют заодно? — взволнованно спросила Натали по дороге к дому Антуана.
Джек покачал головой.
— Может быть, она и глупа, но кажется честной женщиной. Надеюсь, она даст нам хоть какой-нибудь ключ к разгадке.
Шторы в доме были по-прежнему задернуты. Они оставили машину на подъездной дорожке и поднялись к входной двери. Джек нажал на кнопку, и где-то в доме раздался мелодичный перезвон.
Последовала пауза, потом детский голосок произнес:
— Одну минуточку.
На самом деле прошла не одна, а несколько минут, прежде чем дверь открылась. На Николь был очаровательный халатик из бледно-розового шифона с боа из перьев марабу, и хотя она изо всех сил старалась скрыть это под слоем косметики, ее прелестное личико было заплаканным. Она, казалось, немного удивилась, увидев их, но широко распахнула дверь, позволяя Джеку с Натали пройти в дом и одновременно внимательно оглядывая тупичок, не подсматривают ли соседи?
— Присядете? — пригласила Николь с изысканной вежливостью, проводив их в гостиную. — Могу я предложить вам по чашечке кофе?
— Нет, спасибо, — ответил Джек, стараясь говорить спокойно, чтобы не встревожить ее раньше времени. — Николь, я знаю, вы уже сказали вчера вечером, что не представляете, где сейчас находится Антуан, но, может, вы подумаете еще раз? Есть ли какое-нибудь место, куда он мог бы податься?
Она покачала головой, наморщив гладкий лобик под белокурыми кудряшками.
— Честное слово, я не знаю, где он, — вздохнула Николь. — Я бы сказала вам, если бы знала. Правда, сказала бы. Вчера вечером я должна была взять такси до аэропорта и встретиться с Антуаном там. Но полицейские сообщили мне, что он в аэропорту так и не появился.
— Прошу вас, — взмолилась Натали. — Постарайтесь припомнить. Он забрал мою дочь, а ей нет и двух лет?
Круглые глаза Николь распахнулись в искреннем сочувствии.
— О, дорогая! Господи, вот бедняжка! Я так хотела бы помочь…
— У него есть какие-нибудь родственники? Приятели?
Николь опять покачала головой, прикусив губу и усиленно размышляя.
— Он никогда не упоминал места, которые ему особенно нравятся? Куда он рад был бы поехать на выходные? Или в затруднительных обстоятельствах?
И тут, когда Натали уже почти отчаялась получить столь необходимую им информацию, забрезжил луч надежды.
— Он собирался в Англию, — сказала Николь. — По делам службы. И неделю назад получил визу… Но потом передумал и предложил мне поехать с ним на Мадейру…
Джек и Натали обменялись взглядами. Это было уже кое-что.
— А куда именно в Англию? — спросила Натали.
Николь пожала плечами под роскошным пеньюаром.
— Не знаю, он не говорил. Это вам что-нибудь дает?
— Да, — твердо ответил Джек. — Благодарю вас, Николь. — Он встал и, поддержав Натали под локоть, помог ей сделать то же самое. — Прошу прощения за то, что не можем дольше задерживаться: нам нужно спешить, если хотим перехватить его. До свидания. Было очень приятно вновь повидаться с вами.
— О, и мне, разумеется, тоже, — ответила Николь, и ее мимолетная улыбка оказалась на удивление ясной и доброй. — Я верю, что вы найдете дочь…
— Англия! — простонала Натали, когда Джек вывел машину на улицу. — Господи, да как же мы найдем его там?
— При некотором везении мы найдем его раньше, чем он туда попадет, — сурово ответил Джек. — Вряд ли он полетит самолетом — слишком много хлопот с ребенком, и он рискует обратить на себя внимание. Кроме того, на той стороне пролива ему потребуется машина. Значит, мерзавец воспользуется паромом.
— Но у него почти два часа форы, — возразила она.
Жесткие губы сложились в улыбку, которая не предвещала ничего хорошего.
— Но отсюда до Кале гораздо ближе.
Шоссе было узким, всего в две полосы, и бесконечные пробки выводили Натали из себя. Однако Джек был великолепным водителем и использовал малейшую возможность обгона. Наконец они добрались до города, где дорожные указатели помогли им найти дорогу в порт, а потом увидели и огромный белый паром, стоявший у причала с открытыми аппарелями и готовый принять в свои трюмы сотни автомобилей.