Тео услышал собственный стон, за которым последовал стон Морианы, и этого было достаточно, чтобы продолжать дальше. Ее податливость и неопытная страсть разжигали в нем огонь. Тео казалось, что все вокруг перестало существовать и остались только слияние их губ и сплетение языков.
Ему доставляло удовольствие держать Мориану в своих объятиях, и он прижимал ее к своей возбужденной плоти, потому что поступать иначе означало бы святотатствовать. Она положила руки ему на грудь, но ему хотелось большего. Он мог бы научить Мориану всему, что она хотела узнать о страсти.
Но сначала он получит свое.
Тео отстранился, но удерживал Мориану за талию на случай, если она не устоит на ногах. Пусть это он стоял здесь с выпирающей выпуклостью в брюках, но Мориана пришла в не меньшее возбуждение, и на ее щеках играл румянец, глаза сверкали, а губы были припухшими от поцелуя.
Она казалась… очнувшейся от долгого забытья, что невероятно шло ей.
— Принцесса, наша кровать не была бы холодной. — Тео сделал шаг назад и потянулся за пиджаком. — Корона и так достаточно тяжелая, чтобы отягощать ее неверностью. Если бы ты была моей, я бы никогда не изменял тебе. Нас влечет друг к другу. Поверь мне и избавишь себя от ненужных проблем со случайными связями. — Он повернул голову и глянул на деревянную коробочку, лежавшую на каминной полке. — Ты знаешь, чего я хочу. — Тео решил, что лучше уйти сейчас же, пока он не приступил к осуществлению еще одного запасного плана — снова заключить ее в свои объятия и к утру сделать ее беременной. — Подумай об этом.
Глава 4
Мориана плохо спала. Может, из-за того, что в ее голове постоянно крутились слова Тео, и она все время вспоминала его поцелуи. Или из-за того, что его предложение по-прежнему оставалось в силе, а коробочка с его кольцом все еще лежала неоткрытой на каминной полке. Или из-за того, что Мориана чувствовала себя сексуально неудовлетворенной и никак не могла успокоиться. Что бы там ни было, сон бежал от нее, и ей не оставалось ничего другого, кроме как подняться с постели и, взяв с собой банановый снек и йогурт с черникой, направиться в гостиную. Ту самую, в которой она развлекала Тео.
И где находилось его кольцо.
Если бы он выбирал кольцо специально для нее, в чем лично она сомневалась, что бы он выбрал? Что-нибудь традиционное с одним бриллиантом или что-то претенциозное с самоцветом, окруженным бриллиантами и достаточно огромное, чтобы на нем можно было устраивать пикники? Или что-нибудь квадратное и бесцветное? Мориана не исключала такой возможности.
Она взяла коробочку и положила ее на столик рядом с креслом. У Морианы хватило выдержки сначала перекусить и только потом открыть подарок Тео. Сделанная из орехового дерева, отполированная до матового блеска и с клеймом неизвестной ей марки в виде листочка клевера, коробочка была красивая сама по себе.
Тео, король Лизендаха, сделал ей предложение, и это была не шутка. Он пообещал хранить ей верность. А потом поцеловал так, что она буквально растаяла.
Он даже помог ей забыть о фиаско с Казимиром и утренние заголовки о Ледяной Принцессе.
В его предложении отсутствовало признание в любви — по крайней мере, он был честен с нею, — но он сделал кое-что приятное этим вечером. Благодаря Тео Мориана почувствовала себя желанной.
Пусть она по-прежнему отказывалась отвечать согласием и считала, что брак с ним будет взрывоопасным, лишенным любви приключением, но у нее появились бонусы, о которых раньше речи не шло.
Например, сам Тео. Обнаженный и томящийся желанием удовлетворить свою страсть…
Мориана задержала дыхание, закрыла глаза и открыла коробочку с кольцом. На счет «три» она открыла глаза и заглянула внутрь.
На бархатной подушечке лежало кольцо с бриллиантом в овальной форме, с россыпью крошечных жемчужин по бокам. Камни были вставлены в оправу из белого золота с такой филигранностью, что она не могла не вызвать восхищения. Мориана за свою жизнь повидала много красивых бриллиантов, но этот был безупречным. Не слишком большой, чтобы быть громоздким, и не слишком маленький, чтобы оставаться незамеченным. Серые жемчужины напоминали Мориане о ее родном крае, а причудливый дизайн наводил на мысли о Лизендахе. Она достала кольцо из коробочки и примерила его.
Оно подошло.
— Мерзавец, — прошептала Мориана, потому что создавалось впечатление, что Тео в самом деле подбирал его специально для нее. А потом улыбка исчезла с ее лица, и ее снова охватила тревога.
Как при помощи всего двух поцелуев Тео удалось заставить ее почувствовать себя настолько живой? Он оказался таким свободным в своей чувственности, таким открытым… Ни один мужчина не покорялся ей с такой готовностью. И Тео сказал, что ему понравилось, и она поверила ему.
Мориана знала, что у нее проблемы с самооценкой. Ее страх не соответствовать требованиям сделал из любопытного ребенка со слишком живым темпераментом лишенного юмора и связанного долгом человека, который слишком дотошно обдумывал любой вопрос, уделяя какое-то нездоровое внимание деталям. Она превратилась в женщину, которая боялась провала и всегда добивалась успеха с огромным трудом.
Мориана ухмыльнулась, представив свою очень скупую на похвалу мать. Та прятала свое разочарование за безупречными манерами и говорила дочери, что однажды она найдет свое призвание, в котором тут же добьется успеха.
Матери не нравились ее достижения ни в фехтовании, ни в танцах, ни в музыке, ни в рисовании. Мориана не могла угодить ей ни верховой ездой, ни стрельбой, ни организацией благотворительных или каких-либо других мероприятий.
Но вот поцелуй с Тео у нее получился.
Мориана провела ладонью по подушке, лежавшей рядом на диване, и, закрыв глаза, попыталась уловить аромат возбуждения Тео.
Возможно, в эту самую минуту Тео удовлетворяет свое желание, сидя где-нибудь во дворце, и лучше бы ему делать это в одиночку. Мориана представила, как он широко раздвинул ноги и прижимает ладонь к низу живота, точно так же, как она сейчас скользила дрожащими руками к своим хлопковым трусикам, отодвигала их в сторону и касалась своей теплой сердцевины. Возможно, Тео не испытывает никакого чувства стыда, доставляя себе удовольствие, вспоминая, как дрожал и судорожно вздыхал, когда она касалась его этим вечером.
А чего тут стыдиться?
Мориана быстро двигала пальчиками, чувствуя растущее напряжение. Она всегда знала, как может отзываться ее тело и какого забвения она может достичь. Только раньше Мориана не думала о своей чувственности как о какой-то силе, но сегодня Тео на своем собственном примере показал, как ею пользоваться и как покоряться ей.
И теперь она воспринимала ее как дар.
Заголовки утренних газет оказались по-прежнему неблагосклонными к принцессе Аруна.
Мориана обнаружила стопку газет и журналов на их обычном месте в комнате для завтрака и по ошибке подумала, что их присутствие возвещало наличие новостей более захватывающих, чем ее личная жизнь или ее отсутствие.
В одной из газет напечатали снимок, где она стояла рядом с Тео, и написали, что она ему не пара. Фотограф подловил тот момент, когда Тео разглядывал картину Вермеера, а Мориана смотрела на него самого. Она держала его под руку, и ее поза казалась какой-то просящей, словно Мориана вымаливала внимания к себе.
Замечательно. Просто великолепно. Мориана сложила газету и взяла следующую.
В ней критиковали ее платье, туфли, слишком худощавое телосложение и писали, что ей необходима профессиональная помощь, чтобы справиться с отверженностью. Журналисты твердили, что из-за разорванной помолвки принцессы Аруна и короля Байзенмаха отношения между двумя государствами стали весьма напряженными, но Мориана знала, что в их словах не было ни капли правды.
И тут в комнату вошел Тео и отвлек ее внимание от оскорбительных слов в ее адрес.
— Ты все еще здесь.
— Мне все еще нужна жена.
Он спокойно склонился над ней и, взяв из стопки одну из газет, которые она успела просмотреть, уселся за стол рядом с ней.
— «Принцесса ведет двойную игру», — прочитал он один из заголовков. — Какая ты коварная.
— Читай дальше, — пробормотала Мориана. — Там написано, что ты безжалостно портишь все, что есть чистого и доброго в этом мире.
— А разве это новость? — Тео взял еще одну газету, пробежался по ней глазами и презрительно фыркнул. — Никогда и никому не позволяй говорить, что туфли, которые ты надела прошлым вечером, свидетельствуют о твоем дурном вкусе. Мне они очень понравились.
Еще бы. Разве классические туфли «Джимми Чу» могли быть плохими?
— Ты читаешь статью, в которой пишут, что я надела соблазнительное платье в отчаянной попытке подцепить кого-нибудь и наконец поймать удачу за хвост?
— Ага. Знаешь, тебе следует как-нибудь заявиться на какое-нибудь торжественное мероприятие в костюме для охоты на кабана. В кожаных сапогах длиной до колена, нарукавниках, утягивающем кожаном корсете, бриджах и темно-зеленой накидке, которая будет тянуться за тобой по полу и скрывать твое оружие. Посмотрим, что они тогда скажут.
У него получалось высмеивать газетные статейки даже лучше, чем у Аури. Казалось, ему абсолютно наплевать на то, что о нем говорили.
— Разве тебя не достают все эти истории?
— Нет. — Тон его голоса вдруг стал резким и жестким. — И они не должны волновать тебя. Журналисты сейчас цепляются к тебе только потому, что ты никогда не оказывалась в центре скандала, и они жаждут большего. Как ни странно, но для тебя сейчас идеальное время преобразиться в глазах твоей публики — ты ведь именно этого хочешь. Или ты можешь посмеяться над ними. Сказать, что беременна тройней и не знаешь, кто отец твоих детей. Казимир очень обрадуется, когда прочитает в газетах о четырех незаконнорожденных детях короля Байзенмаха.
— Какой ты жестокий.
— Но тебе ведь смешно?
Да, и она не стала отрицать этого.
Наконец Тео перевел свое внимание на Мориану, и ей показалось, что ее тело тут же вспыхнуло подобно утренней заре.