Она засмущалась, но вместе с тем и возбудилась. Эдик уловил знакомые искорки в ее глазах. Да, сегодня будет жарко. Они снова станут единым целым. А там хоть трава не расти.
Эдик вышел из кухни в холл и застыл как вкопанный, увидев там незнакомого человека. Высокий, видный, интеллигентного склада, в хорошем костюме, с пистолетом в опущенной руке.
— Не понял! — громко протянул Верстаев и шагнул на мужика.
Тот поднял руку и навел на него пистолет.
— Ты бы мушку спилил, придурок! — взревел Эдик.
Он с трудом сдерживал себя от того, чтобы броситься на врага. Парень служил в армии и знал, что пистолету все равно, кто жмет на спуск, ботаник или крутой спец.
На шум из кухни выскочила Диана.
— Ярослав?! — В ее голосе слышался испуг.
— А я как знал, что вы тут! — заявил мужчина и злорадно посмотрел на нее.
— Если ты думаешь, что мы здесь от кого-то прячемся… — начала Диана.
Ярослав ее оборвал.
— Прячетесь! Вы оба в розыске, и знаете, почему.
— Мы ни в чем не виноваты! — заламывая руки, проговорила Диана.
Она вышла вперед, сдала в сторону, закрывая Эдика от выстрела, но тут же оказалась у него за спиной. Он не мог позволить себе спрятаться за женщину, тем более за любимую.
— Да, и молотка у твоего любовничка не было. На зеркале нет его пальчиков.
— Мы даже не знаем, что это за молоток.
— Им ударили Калинину. На нем пальчики твоего этого!.. — Ярослав кивком показал на Эдика. — Как и на зеркале.
— На каком зеркале? — хныкающим голосом спросила Диана.
— Узнаешь. Когда к следователю на допрос попадешь.
— На допрос?
— Тебе предъявят обвинение в организации убийства.
— А разве Калинина умерла?
— Муж твой умер! Нет его больше!..
— Как это нет?
— Узнал, что жена идет по трупам, сам стал одним из них. Дорога к миллионам открыта, Диана Михайловна! — Сарказм в голосе Ярослава резал слух.
— Кто это вообще такой? — запоздало поинтересовался Эдик.
Диана не ответила. Она стояла с опущенной головой, ее глаза наливались слезами, к горлу подступали рыдания.
— Я человек, который вывел вас на чистую воду! — с нескрываемым торжеством ответил за нее Ярослав.
— Кого это вас?
— Диана заказала тебе Калинину, ты ее исполнил.
— Я никого не исполнял.
— Конечно!
Эдик глянул на Диану, и его сердце жалобно заныло. Она такая нежная, хрупкая, ни в чем не виноватая. А ее отправят в тюрьму. По ложному обвинению. Как он после этого будет жить?
— Я сам все сделал, — заявил Верстаев.
— Что ты сделал?
— С этой, с Калининой.
— Эдик, не надо! — Диана вцепилась ему в руку, дернула за нее.
— Я тебя в обиду не дам!
— Я сказала, не надо!
— Вы оба во всем виноваты! Вот и сядете! — выдал Ярослав.
— Пошел отсюда, урод! — Эдик надвинулся на него.
Тот не выдержал натиска, подался назад и предупредил:
— Стой, недоумок!
Но Верстаев не останавливался, смело пер на врага. Ярослав дрогнул и сбежал. Эдик не стал его преследовать.
— Ты будешь меня ждать? — поворачиваясь к Диане, спросил он.
Она мотнула головой. Из ее глаз текли слезы.
— Не будешь?!
— Не надо ждать. Нельзя в тюрьму. — Она мотнула головой.
— Ты ни в чем не виновата. А на тебя будут думать. Я сам все сделал. Узнал про Калинину, принял меры.
— Но это же неправда!
— Правда в том, что я мужчина, поэтому должен тебя защитить!
Диана всхлипнула, подошла к нему, обняла и жарко поцеловала в губы. Эдик почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
Он возьмет всю вину на себя, его осудят, но рано или поздно выпустят. Диана будет его ждать. Не в тюрьме, а дома. Как нормальный человек, а не какая-то уголовница.
Диана прилипла к нему, он подхватил ее на руки, отнес в каминный зал, уложил на спину и стал раздевать. Она не сопротивлялась.
Но тут со стороны прихожей донесся шум. В дом ворвались какие-то люди, и Эдик понял, что происходит.
— Кричи, зови на помощь, — шепнул он.
Диана глянула на него большими от удивления глазами.
— Кричи!
— Помогите!
Крепкие парни схватили Эдика за руки, сорвали с Дианы, уложили на пол и надели на него наручники. Он не ошибся, это была полиция. Верстаев даже знал, кто ее на них с Дианой навел.
Глава 8
Иванушкин позвонил в половине десятого утра. Игнат в это время еще спал. Вроде бы немного вчера выпил, да и домой вернулся совсем не поздно, а рано проснуться не смог.
Следователь очень хотел его видеть. Но Каратаев сначала отправился за своей машиной, которую вчера оставил на парковке возле клиники.
Иванушкин ждал его в своем кабинете. Игнат еще не переступил порог, а этот розовощекий мужчина с тонкими белесыми бровями уже вонзил в него взгляд.
Каратаев понял, что без подробных объяснений ему отсюда не уйти.
— Я очень хочу знать, почему умер господин Севрюгин, — чуть ли не с порога сказал он и тут же услышал вопросы, стандартные для таких случаев.
Ему пришлось объяснять Иванушкину, чем он в последнее время занимался и как Севрюгин с этим связан. Он раскрыл обстоятельства покушения на Калинину, рассказал, как вышел на вероятного преступника и упустил его. Игнат не упомянул лишь главную виновницу всего произошедшего. Не было смысла выдавать Ирочку.
Следователь слушал внимательно, но Игнат чувствовал, что все эти откровения для него не новость.
— Все это очень интересно, — сказал Иванушкин и в раздумье приложил к подбородку тупой конец карандаша. — Но откуда вы узнали о том, что следственный комитет заинтересовался смертью Севрюгина?
— Мне сказала об этом Ирина, его бывшая жена.
— Как она связана с делом, которым вы занимаетесь? — Иванушкин пристально посмотрел на Игната.
— Она заинтересовала меня именно как бывшая жена Севрюгина, а сама хотела что-то узнать о деле, которым я занялся. Ирина рассказала мне о брачных договорах, которые практиковал Севрюгин. Потом уже выяснилось, что Калинина подменила документ.
— А теперешняя жена Севрюгина этим воспользовалась, не так ли?
— Да. Или даже сама создала ситуацию, патовую для Севрюгина. Тут надо разбираться.
— Как вы узнали, что Севрюгин умер?
— Мне позвонила та же самая Ирина. Я не думаю, что она могла отравить Севрюгина. Зачем ей это?
— А кто мог?
— Вы же знаете, кто навестил Севрюгина после ухода Ирины.
Иванушкин кивнул и плотно сжал губы, как будто для того, чтобы удержать язык за зубами. Он не собирался делиться с Игнатом информацией и соображениями.
— У Миронникова тоже нет мотива, но вдруг все-таки он убийца?
— А мотива у него нет?
— Не в курсе. — Игнат в раздумье повел головой. — Знаю только, что у него появился повод выпить с Севрюгиным. Может, они и тяпнули по пять капель. Или сколько там нужно, чтобы сработал тетурам?
— В данном случае хватило бы и пяти капель, — сказал Иванушкин, внимательно глядя на него.
— А повод был. Миронников хотел, чтобы я нашел человека, который ударил Калинину по голове. Я его отыскал. Ярослав уже знал, что на Леру напали. Все думали, что ее просто сбила машина, а он не сомневался в том, что произошло покушение. Но следствие по этому случаю могло и не начаться, поэтому Миронников нанял меня. Я нашел следы крови, зеркало, с помощью которого было совершено преступление. Следователь Райков принял решение о возбуждении уголовного дела, и я стал не нужен.
— Вы говорите это мне или себе? — спросил Иванушкин.
— Я не говорю, а думаю вслух.
Следователь пожал плечами, но мешать Игнату не стал. Он сложил руки на груди и откинулся в кресле, как это делает человек, собираясь слушать надоедливого собеседника.
— Он и подсказку мне дал. Насчет Верстаева.
Еще Игнат вспомнил, как выглядел Миронников в первую их встречу. Вроде бы и чистый, но не особенно свежий. Как будто в машине всю ночь провел. Тогда он заметил кусочек колючки у него на левой брючине. Все вычистил, а этот один-единственный огрызок остался. Откуда он взялся? Уж не с того ли куста у пролома, через который тропка вела в дачный поселок? Игнат тоже там колючек нацеплял. Именно на левую штанину.
Неужто Миронников мог подкараулить Леру в подъезде паркинга, ударить ее, потом отправиться в Дубну и подбросить орудие преступления Верстаеву? Зачем ему нужно было нападать на Калинину?.. А почему он прозевал подмену договоров? Что это, халатность или нечто большее?
— Что вы замолчали? — всматриваясь в Игната, спросил Иванушкин.
— Мысли закончились.
— Вы знаете, что Верстаев арестован?
Игнат с досадой повел бровью. Райков мог бы и позвонить, сказать.
— Он уже дал показания.
— Признался в покушении на Калинину?
— Да.
— Без пыток?
— Подробности можете узнать у следователя Райкова.
— А если это Верстаев помог умереть Севрюгину? — на всякий случай спросил Игнат.
— Вряд ли.
— Я могу идти?
Иванушкин удивленно распахнул глаза. Он не выпустил Игната, пока не снял с него показания под протокол.
— Значит, Верстаев признался? — спросил Каратаев.
— Да, — подтвердил Райков и очень внимательно посмотрел на ворону, сидящую на проводе.
— Следственный эксперимент будет?
— Зачем?
— Вдруг Верстаев берет на себя чужую вину?
— Нет, свою. Под давлением неопровержимых доказательств.
— Его сосед по даче говорил про какого-то Ивана Кирилловича, который видел Верстаева в момент преступления.
— Да, пятнадцатого или шестнадцатого. — Райков усмехнулся.
— Ничего, вспомнит.
— Не надо! — Райков умоляюще глянул на Игната.
— Понятно.
Райков не хотел ломать стройную композицию, насыщенную неопровержимыми доказательствами и увенчанную признанием обвиняемого.
— У Верстаева мотив. Против него факты.
— А вдруг он не виновен?
— У вас есть лицензия на осуществление детективной деятельности? — с намеком спросил Райков.