Ему это не нравится.
И без того резкие черты лица ожесточаются еще сильнее, голос, и без того вызывающий всполохи колючих мурашек, пробирает до костей…
- Если ты собираешься устроить сцену там, то…
Господи. О чем ты думаешь вообще? Об этом?!
Хотя. Чему я удивляюсь, собственно? Дура…
- Не собираюсь, - беру себя в руки, поворачиваюсь к нему спиной и доедаю свой сэндвич и допиваю сок, - Я готова, можем ехать.
- Лили…
- Лилия.
- Что?
- "Лили" меня называла мама, - достаю оба кольца из небольшой коробочки, - И люди, которые мне дороги, и которым дорога я. Ты больше не входишь в их число, поэтому не смей называть меня так.
Поворачиваюсь и одариваю ненавистного мне супруга ледяным взглядом.
- Поехали.
Делаю шаг, но он перехватывает меня выше локтя, тянет на себя и горячо шепчет на ухо.
- Я буду называть тебя так, как сочту нужным. Лили. Уяснила?
- Мудак.
- Ты себе даже не представляешь насколько, дорогая. И да, я облажался с Элен, но не смей вешать на меня грехи, которые сама себе придумала в своей больной голове!
Резко перевожу на него взгляд и вижу, как внутри его глаз отражается костер. Малик злится… что чувствую я? Удовлетворение. Больное, в этом он был, конечно, прав…
Хмыкаю и дергаю руку на себя. Не отпускает, сволочь…
- Отпусти мою руку.
- Ты меня поняла?!
- А если нет, то что? Угрожать будешь? Страшно, правда. Или ты так злишься, потому что я тебя лишила доступной в любое время дырки? В этом доме!
Малик издает самый настоящий рык и дергается еще ближе. Так, что теперь носом упирается мне в щеку. Дышит тяжело и часто. Сухо. А потом хрипит.
- У меня уже есть доступная дырка в этом доме. Моя жена!
- Пошел ты!
Снова дергаюсь, но он возвращает обратно, ощутимо встряхнув при этом.
- Угомони свою чертову истерику, сколько можно?! Я не спал с Аленой! Мне на нее вообще насрать, какого черта ты себе придумала?! Я злюсь только потому, что, сука, тебе именно сегодня приспичило ее уволить! Именно сегодня!
- Да отпусти ты меня! Оставишь синяки!
Наконец-то я вырываюсь, поправляю прическу и одариваю его убийственным взглядом. Верю ли? Ага, сейчас. У меня лоб еще не прошел от прошлых грабель, спасибо. Но бесить его дальше? Признаю, не хочется. Как там говорят? Лучше страдать в мерседес, чем на остановке? В моем случае, на скучном приеме, а не в пыточной.
Иду на выход молча. Малик следует за мной грузной тенью, а как только мы выходим в коридор, меня опять окатывает ядом. Недалеко от нашей спальни пасется эта чертова сука! Как только она видит Малика, расцветает буйным цветом. Черт возьми! Как я раньше этого не замечала только?! Резко оборачиваюсь на него, чтобы снова что-то сказать, но не успеваю.
- Ты еще здесь, блядь?! - гаркает он, глядя Алене в глаза, та мямлит.
- Я хотела...
- Да в рот я ебал все, что ты хотела! У тебя полчаса, чтобы съебаться отсюда! Или тебя вышвырнут нахуй за шкирку!
Поднимаю брови и смотрю на Алену. У нее начинает дрожать подбородок, да и вся она тоже подрагивает.
Мне приятно.
Мстительная фурия в глубине моей души поднимает голову, как царица, но это в моменте. Потом я буду думать иначе, конечно же, но не сейчас…
Малик фыркает, хватает меня за руку и бубнит себе под нос, пока мы спускаемся по лестнице:
- Почему все вокруг такие тупые?! Внезапно стали!
Бубни дальше. Мне плевать. Ты у нас умный, и это главное! Снова оборачиваюсь, чувствуя взгляд себе в спину, и вижу картину маслом, от которой внутри пробегает холодок. Алена так и стоит на своем месте, смотрит на нас. То есть, на меня. Она вытирает слезы, но при этом ухмыляется, и мне страшно. Да, мне становится страшно, потому что эта улыбка не сулит ничего хорошего…
- Малик, стой, - тяну его обратно, - Я не хочу оставлять Надию в одном доме с ней. Не поеду…
- Ты поедешь! - рявкает он, хватает мою шубу и поворачивает к себе спиной, а потом вдруг орет, но уже не мне, - КАКОГО ХУЯ ТЫ ТАМ СТОИШЬ, СУКА?! ВРЕМЕНИ НА СБОРЫ НЕ НУЖНО?!
Алена тут же разворачивается и сбегает дальше по коридору. В свою конуру. За шмотками, полагаю…а он хрипит мне на ухо.
- Надия в безопасности, хватит уже ебать мне мозги, Лили. Просто. Хватит.
- Но…
- Ты хотела, чтобы Али был с ней?! Он будет! Все! На выход!
Я бросаю еще один взгляд на лестницу, но не успеваю ничего сказать. Малик подхватывает меня на руки, закидывает на плечо, как пещерный человек, и выносит на улицу. Тяжелая дверь захлопывается перед самым носом…
- Поднимись и выведи няню из дома, - отдает короткий приказ он, заталкивая меня в высокий, черный джип, - Сейчас.
Один из его людей кивает и уходит в дом, а муж бросает на меня взгляд и цедит.
- Довольна?! А теперь прекратила!
Еще один хлопок перед самым носом, но да. Я довольна. Хоть где-то победила…
Ну. Или мне так казалось...
«Змея»
Лили
Мне нравится высокие своды у зданий. Так кажется, что, даже если люди вокруг душат, у тебя все еще есть пространство, куда ты можешь сбежать. Даже если ты не можешь, мечтать-то все равно можно?
Я разглядываю стеклянную крышу атриума в одной из самых дорогих гостиниц Москвы и мечтаю. Мечтаю, что припорошенный снегом свод совсем не крышка гроба, которую хрен откроешь, даже если Геракл — это твой настоящий отец, а Зевс, следовательно, дед. Сегодня меня все душит особенно сильно, поэтому на ум приходят исключительно фентезийные метафоры. Малик крепко прижимает к себе и таскает по шикарно обустроенному залу с официантами в белых смокингах. Их красные бабочки похожи на капли крови на снегу, а золотые вставки в интерьере — на безоговорочный, смертный приговор.
Его пальцы жгут мою кожу через тонкую ткань платья.
Невыносимо жарко.
Пару раз я делаю особенно глубокие вдохи, обдуваю себя ладонью, но стараюсь не показывать, как мне на самом деле хочется быть где угодно, но не рядом с мужем. Дежурная улыбка спасает. В этом мире она вообще всегда спасает. Улыбаемся и машем, как говорит пингвин из моего любимого мультика, улыбаемся и машем. Единственный положительный момент, который я для себя стараюсь продвинуть на первое место — это наблюдение. Сбор информации, когда ты находишь в ситуации вроде моей — вот он залог настоящего успеха. Конечно, едва ли кто-то в этом мире может оказаться в моей ситуации…ну, да ладно. Хочется верить, что я не первая и не последняя идиотка на этой земле, которая поверила в воздушные замки собственного сооружения. Так хотя бы не кажется, что ты одинока и живешь на огромной льдине в океане из разочарования и боли. Странно, но факт. Когда ты представляешь себе других женщин, которые, как и я, поверили не тем мужчинам, действительно становится лучше.
Итак. Это снова не так важно, а вот мои замечания, которые я ставлю в длинном списке под названием «наконец-то-она-открыла-свои-гребаные-глаза», напротив. Вот что должно стоять во главе угла, ведь как? Это закон жизни: всегда есть кто-то, кто красивее тебя, умнее, острее. Всегда! А значит, есть кто-то сильнее тебя. Пока я не знаю, что мне делать с этой информацией и как ее использовать, но согласитесь. Знать лучше, чем и дальше болтаться где-то в совершенно другой вселенной. Поэтому я стараюсь найти ответы на свои вопросы, но…к превеликому сожалению получаю жирный хер. То есть, кукиш с маслом, само собой. Если отбросить эмоции в сторону и мыслить исключительно адекватными критериями.
Я пытаюсь, но злюсь все сильнее. Получается откровенно плохо, когда с каждым, новым «богатым и влиятельным», в первую секунду нашего появления, я замечаю неподдельную эмоцию, которую нельзя сыграть: и это страх.
О да! Они просто в ужасе…
Когда смотрят на Малика, сжимаются, скукоживаются, и я себе не придумываю! Что самое обидное…кажется, я вышла замуж за самого настоящего Влада Цепеша, который держит в своем могучем кулаке всю элиту Москвы!
И это приводит меня к отчаянию…
Бессильному, жгучему и больному.
К сожалению, слова Малика — это, похоже, не просто выстрел в небо. Я не больная; не истеричка; не психопатка. Я вижу, как его боятся, а значит, стоит мне только заикнуться о помощи, как меня тут же сдадут. Тут же! Никто не хочет мараться о чужие проблемы, и это очередная «роскошная» правда жизни. Возможно, в мире вне этих стен как-то иначе складывается, но в мире больших денег? Они все драконы, которые будут сидеть на своей золотой куче и греть ее уродливым брюхом.
Кто захочет поставить свое состояние под вопрос? Кто откажется от сытой жизни? А главное…ради чего? Из-за меня? Ха!
У меня достаточно провокационное платье. Я не знаю, почему мне пришло в голову напялить именно его? Точно не ради Малика. Чтобы побесить? Возможно. Чтобы показать, что я, как жена, так себе вариант? Тоже может быть. Конечно, он никогда не запрещал мне носить любые наряды, даже провокационные, но…быть может, сейчас что-то поменялось бы?
Нет.
Он не сказал мне ни слова, кроме комплимента; и на меня по-прежнему никто не смотрит слишком долго. Не потому, что тут не на что посмотреть. Нет. Просто его уважают гораздо сильнее, чем мои сиськи могут кого-то привлечь.
Печально.
Допиваю бокал с шампанским и ставлю его на серебряный поднос, а потом аккуратно прошу воду. Похоже, я так давно не пила, что меня здорово ведет.
Я горю.
И задыхаюсь.
Черт возьми! Может быть, не стоило ничего вообще пить? Зачем я это сделала?! Хотела же послушать, а по итогу не могу ни слова разобрать. Сердцебиение шкалит, тело продолжает нагреваться.
Я покрываюсь мурашками.
Делаю глубокий вдох, прижимая влажную ладонь к груди. Одна из жен партнеров моего благоверного замечает, что что-то не так.
А что-то не так?
Черт, да!
- Лили, с вами все в порядке?
Пару раз моргаю. Молчу слишком долго, потому что до меня и доходит долго! Боже…
Чувствую на себе пристальный взгляд мужа, но бросаю на него лишь короткий в ответ и мотаю головой со слабой улыбкой вкупе.