***
Ким вернулся к себе и глубоко задумался. Он получил карт-бланш на расследование, но стоит ли радоваться и вилять хвостом, как щенок при виде хозяина?
Я всего лишь чёртова пешка в чужой игре, – мрачно подумал он. – Но даже пешка может стать ферзём. Всё, что требуется: пройти путь до конца. И я это сделаю.
Ради Маги.
Ради Альбера Нея.
Ради правды!
Ларго вооружился старым добрым блокнотом и щелкнул ручкой.
– Итак, начнём с самого начала, – сказал он вслух и принялся писать.
Факт номер один: Виктόра Лессера убила кукла (по предположению Маги, в результате системного сбоя).
Факт номер два: Милоса Карра убила кукла (со слов Альбера Нея).
Факт номер три: кто-то располагал компрометирующими снимками и мог шантажировать Карра.
Факт номер четыре: Милос Карр вёл дела с Кибериумом (со слов Альбера Нея), но деловая документация исчезла.
Факт номер пять: нападение на Руви и отравление Маги.
Ким взглянул на список. Нахмурился и дописал ниже:
Вопросы
Первое: кто убил Альбера?
Второе: где бумаги Карра?
Третье: кто стрелял в Руви?
Четвёртое: кто такой Сайрус Вик?
Пятое: зачем Сайрус прислал доктора?
Шестое: что именно показалось таким странным в анкете лысого доктора?
Седьмое: где Реваж?
Ларго снова посмотрел на список. Что ж. Попробуем притянуть вопросы к относительно безобидным ответам. Именно так их учили в Центре – в первую очередь искать самые банальные объяснения.
Первое: Альбер не мог жить без Карра и застрелился. Сам. Некоторые люди одинаково ловко владеют как правой, так и левой рукой. Возможно, это как раз тот случай.
Второе: никаких бумаг, доказывающих связь Карра и Кибериума не существует вовсе. Именно поэтому Гальвар и его ребята не сумели их найти.
Третье: на Руви напали бандиты. Самые обычные, которых полно на безлюдных автострадах. Правда, как тогда объяснить студебеккер и слежку? Неувязочка...
Четвёртое… Тут ещё сложнее. Кто же ты такой, господин Сайрус? Вероятно, Вик – действительно работает на Кибериум. Но к чему тогда травить Магу? Именно – травить? Есть тысячи других, причём, вполне легальных, способов препятствовать утечке секретной информации. И, тем не менее, Мага отравлен ультронеем. Хотя… Вдруг лысый доктор прав, и парень в самом деле сидел на наркоте? Если так, тогда понятно, почему Сайрус прислал врача. Консультант попросту сделал то, что должен. Но... Ким мотнул головой – скоро в этом вопросе никаких "но" не останется: ребята из лаборатории обещали предоставить результаты экспертизы до полуночи. Чашка с остатками кофе расставит всё на места. Хотя...
Почему тогда чёртова консультанта не засекла ни она камера?
На этот вопрос Ларго ответить не мог.
Шестое. Анкета. Странная анкета. Только вот, что именно показалось в ней таким странным, Ким вспомнить не мог, как ни старался.
Тук-тук-тук
– Инспектор? – Тюр просунул в дверь плешивую голову. Ни дать ни взять хорёк.
Ларго кивком пригласил его войти. Сержант, не говоря ни слова, протянул телеграмму и цветной буклет.
А вот и ответ на седьмой вопрос.
В телеграмме сухо, чётко и коротко сообщалось, что комиссар Петер Реваж прибыл в пансионат «Тишина», где будет находиться на лечении до полного выздоровления. В буклете ярко, колоритно и пафосно описывались достоинства клиники. На страницах, всё ещё хранивших запах типографской краски, Ларго увидел мечту: пальмы, золотой песок, голубое небо без единого облачка, аквамариновые волны, шезлонги, бассейны… Красиво. Добротно. Своевременно. Весьма ловко и хитро. Кем бы ни был Рион Штерн, своё дело он знает: обещал «уточнить» и «уточнил». Не подкопаешься.
– Спасибо Калеб, – буркнул Ларго, не отрывая глаз от буклета. – Можешь разузнать кое-что про эту «Тишину»?
– Увы, по горло занят в архиве, – сладко пропел Тюр и высокомерно поджал тонкие губы.
Заносчивый злопамятный хорёк. Ушёл, не дожидаясь разрешения. Совсем обнаглел! Ну ничего, пускай себе выпендривается.
Я всегда успею взять его за жабры, – подумал Ким и откинулся на спинку стула. – А «Тишина»... "Тишина" подождёт. К тому же, высока вероятность, что старому борову уже не помочь.
Если я в этой партии – пешка, то Реваж как минимум слон, – нахмурился Ларго, щёлкнул зажигалкой и подпалил аляпистый буклет. – Но его съели, а я держусь. Только вот... надолго ли меня хватит? И, если Рольф Этингер играет чёрными, то кто за белых? Кто по ту сторону шахматной доски? Чья рука переставляет фигуры?
Ким добавил к списку ещё один вопрос.
Глава двенадцатая
До позднего вечера Ларго скрипел мозгами. Кусочки пазла никак не желали складываться в единую картину: что-то постоянно ускользало. Не хватало какой-то важной, существенной детали, и Ким понапрасну исчертил схемами пять листов истрёпанного блокнота: ничего не сходилось.
На новой странице он крупно вывел – «Мага», а рядом – «Реваж». После имени шефа нарисовал жирный знак вопроса.
Чьё имя станет следующим? – Нахмурился Ларго. – Уж не моё ли?
«Новые куклы смертельно опасны», – вспомнились слова новоиспечённого комиссара.
Опасны… Но, при всех общих равных, они – всего лишь куклы. А куклами должен кто-то управлять – это аксиома. И кто же управляет партией киборгов за номером ноль-одиннадцать-двести-точка-шестьдесят два? Самый очевидный ответ, который так и просится в разработку – сам великий и ужасный Кукловод, глава Кибериума.
Рольф Этингер.
Ким закрыл глаза и вспомнил портрет Кукловода, висящий над столом переговоров в приёмной господина Керо. Иссохший, сморщенный, как чернослив, старик с крючковатым носом и хищным взглядом близко посаженных глаз. Этингер напоминал коршуна из книг, которые Ларго читал ещё в Центре.
Он вытащил сигарету зубами, смял пачку и зашвырнул в корзину для бумаг, что стояла в другом конце кабинета.
Рольф Этингер…
Нет, – подумал Ким, выпуская дым через нос. – Как-то это слишком уж просто. Топорно даже. Да и к чему Этингеру использовать кукол, как убийц? Зачем ставить под удар грандиозный бизнес? Рольф мог бы нанять первоклассных киллеров – денег у него, как у дурака махорки, а уж связи…
Ларго мотнул головой и забычковал окурок.
Слишком всё скользко. Слишком подозрительно. А уж этот щеголеватый Рион Штерн…
Этот тип опасен, как ядовитая змея. Он убрал Реважа. За одну единственную ночь убрал старого борова так, что не подкопаешься!
И меня уберёт, если начну рыпаться, – мрачно подумал Ким и уронил голову на руки.
Он уже начал клевать носом, когда телефон на столе хрипло заверещал.
– Да, – проскрипел Ларго в трубку и нахмурился: звонили из лаборатории. – Точно? Какая доза?
Он щёлкнул ручкой, записал цифры над именем Маги и дал отбой.
Чёрт!
Вот чёрт! В кофе оказалась лошадиная доза ультронея!
А если так, то почему…
Сайрус Вик прислал доктора?
Завтра же поеду в городской офис «Кибериума», решил Ким, скрипнув зубами. А пока – домой. Домой! Выспаться, помыться, побриться. Нормально поесть и как следует трахнуть Надин.
Он пошёл пешком, оставив старый ситроен на парковке отдела.
Ночная мгла казалась седой: на город опустился густой туман. Промозглый и липкий, словно кисель. Горели жёлтые глаза фонарей. Рекламные огни отражались в лужах. Торцевая сторона небоскрёба на пересечении проспекта Хаксли и Пятой улицы блестела от неоновых вспышек. С бетонной стены на мир смотрела прекрасная юная дева, размером с тираннозавра. Белокурая и полногрудая, раз в десять секунд она подмигивала грешной земле синим глазом и кокетливо улыбалась.
«Спутницы жизни на любой вкус!», – алела бегущая строка на груди красотки. – «Рассрочка без переплат. Мы ждём вас». А следом совсем уж гигантские буквы: «КИБЕРИУМ».
Ларго остановился. Перехватил синтетический взгляд рекламной дивы. Нахмурился и решительно свернул налево, хотя жил совсем в другой стороне. Дом подождёт.
***
Высотка, в которой снимал квартиру Реваж, располагалась в Раю – элитном районе Агломерации. Всякий раз, когда Ким приезжал к старику, понимал, почему это место заслужило столь пафосное название: тихие улочки, никакого движения и заоблачные цены на недвижимость. А ещё здесь имелся сквер. Самый настоящий. С деревьями, клумбами и скамейками. Как ландшафтным дизайнерам удалось создать такое чудо в мегаполисе, где после войны не росли даже сорняки, оставалось загадкой.
Понадобился час, чтобы пересечь Звёздный мост и добраться до этого оазиса покоя, благополучия и напускной роскоши. Ларго миновал тёмную аллею и вышел к кованому крыльцу парадного подъезда. Козырёк у входа поддерживали обнажённые нимфы. Ларго шлёпнул одну по гипсовому бедру и вошёл в холл.
– А! господин Ларго! – старик-консьерж мгновенно узнал его и шагнул навстречу. – Сколько лет, сколько зим! Только господина Реважа, увы, нет. У него сердце прихватило, и…
– Знаю, Димитрий, знаю. – Ким пожал протянутую руку. – Я как раз по его просьбе. Господин комиссар оставил дома материалы по важному делу. Просил забрать. Можно?
– Разумеется. – Старик добродушно улыбнулся и снял с крючка дубликат ключей. – Всегда рад помочь старому доброму Петеру. При встрече передайте ему пламенный привет и наилучшие пожелания.
– Всенепременно. – Ким сунул связку в карман. – И ещё… Кто-нибудь приходил к господину Реважу этой или минувшей ночью?
– Нет, – старый консьерж решительно мотнул головой. – Совершенно точно – нет: я ведь и вчера дежурил. У меня полный список посетителей имеется. Всё зафиксировано. Хотите взглянуть?
– Я доверяю вашей памяти, Димитрий, – улыбнулся Ларго, но тут же посерьёзнел. – Если к господину комиссару придёт кто-то, пока я буду наверху – немедленно звоните. Ясно?
Просьбу Ким подкрепил двумя банкнотами и суровым взглядом.