– Идиотка! – Он с такой силой меня встряхнул, что голова мотнулась, как на пружине. – А ну, пойдем!
– Никуда я с вами не пойду! – выкрикнула я и забилась в его руках. – Пустите, пустите же!..
Щеке стало горячо и больно.
– Успокоилась? Или добавить?
Я недоверчиво поднесла пальцы к лицу, коснулась горящей кожи… Он меня ударил?! В глазах потемнело от злости. Да сколько можно меня обижать?! Я извернулась и укусила его ладонь.
– Ц-цветочек! – прошипел он сквозь зубы, тряся кистью, и я наконец его узнала.
– Инспектор? – выдавила я недоверчиво. – Что вы тут?..
– Спасаю одну недоутопленную дуру! – рявкнул он мне в лицо.
В груди жгло, голова шла кругом. Хотелось лишь одного: прыгнуть с моста, чтобы все – все сразу! – прекратилось.
– Кто вас просил! – закричала я во весь голос. Плевать, что могут услышать. Плевать на скандал. Плевать на этого… благодетеля. – Спасли, да? Горды собой? Идите вы к демонам! И оставьте меня в покое!
Мне ничуть не было стыдно. Я перешла ту грань, за которой остались стыд и страх.
– Все сказала? – очень спокойно осведомился он. – Извини, что помешал. А просил меня вот он.
Инспектор Лэйн мотнул головой и… У той самой лавочки, где раньше сидела влюбленная пара, переминался с ноги на ногу знакомый полупрозрачный силуэт.
– Барт?! Зачем?
– Надо было смотреть, как ты побежала топиться? – воинственно поинтересовался призрак, но глаза все же отвел.
– Отвернулся бы! – закричала я в ответ. – Оба! И не мешайте…
Я осеклась, и полицейский подсказал с издевательской вежливостью:
– Топиться? Ну вперед. – Он разжал руки и даже отступил на шаг. – Пусть у твоего лорда Блэкмора одной проблемой будет меньше. Не придется голову ломать, куда пристроить ребенка.
Стало обидно до слез. И холодно, просто ужасно холодно! Я обхватила себя за плечи.
– Вы ничего не понимаете!
Мистер Лэйн тяжко вздохнул.
– За что мне это? – риторически поинтересовался он у небес. Небеса промолчали, пришлось бедному инспектору возвращаться на землю. – Так, цветочек, не хочу я с тобой препираться. Я жр… есть хочу. Извини.
Я не успела спросить за что. Только ахнула, когда он обхватил меня руками, взвалил на плечо, будто куль с мукой, и понес. Призрак летел в арьергарде.
– Пустите меня! Вы!.. – Я задохнулась, не находя слов для этого… этого!.. – Пустите или я буду кричать!
– Кляп? – предложил Барт услужливо.
– Предатель! – прошипела я и отвернулась.
Путь закончился у старого двухэтажного дома с запущенным двориком.
Мужчина толкнул ногой дверь, которая протяжно скрипнула несмазанными петлями. Плечом закрыл ее за собой и небрежно сгрузил меня в кресло.
– Успокоилась?
Это стало последней каплей. Я взвилась с места и влепила ему пощечину. От души, так, что на пальцы словно плеснули кипятком.
– Не смейте больше прикасаться ко мне своими грязными лапами!
Мистер Лэйн раздраженно поморщился, бросил шляпу на вешалку и стащил пиджак.
– Все сказала? Милая, – судя по интонации, он заменил этим словом непечатное ругательство, – во-первых, руки у меня чистые. Я их мыл полчаса назад и вряд ли успел испачкаться… разве что об тебя.
Я задохнулась от злости. Внутри разрасталось что-то темное, колючее и болезненное. Я уже открыла рот, но… слушать он не стал. Вдруг ловко подцепил меня ногой под коленки и толкнул. Потеряв равновесие, я ахнула и повалилась обратно в кресло.
Он даже не подумал извиняться. Наоборот, навис надо мной и усмехнулся.
– Как видишь, руками я тебя не касался. Учись точным формулировкам.
Я вздернула подбородок – больше чтобы не показать, как он дрожит, – и поправила непристойно задравшийся подол.
– Вы негодяй!
– Да хоть демон во плоти, – хмыкнул он. – Но учти, демоны жрут девиц, а я согласен и на другое мясо. Только побыстрее и много.
Нежный женский голосок откуда-то из-за его спины пропел:
– Милый, ты уже вернулся?
Он что, женат?!
Мистер Лэйн бросил через плечо:
– Мэри, сколько раз повторять, не называй меня так.
– Ох, ну прости, Грегори, – проворковала невидимка, судя по тону ничуть не устыдившись. – Я уже приготовила тебе ванну. С пеной. Будешь?
Игривые нотки, нежный голосок… Не жена – любовница, причем не на шутку встревоженная явлением хозяина и повелителя с какой-то незнакомкой в охапку. Можно подумать, я напрашивалась!
Мужчина фыркнул и подобрал с пола вместительный бумажный пакет, от которого пахло жареным мясом, выпечкой и чем-то еще столь же аппетитным.
– Сначала я хочу есть. Нашей, кхм, гостье ванна нужнее. И, пожалуйста, одолжи ей что-нибудь из своих вещей.
– Ты прав, ей это точно не помешает, – протянула невидимка с насмешкой.
Намек на мое пропылившееся платье и жалкий вид был более чем прозрачен. Сущая ерунда, но почему-то стало обидно.
Я разгладила юбку в тщетной попытке придать ей более-менее приличный вид и спросила звенящим от слез голосом:
– Зачем вы это сделали, мистер Лэйн?
Если порыв броситься на мост, чтобы спасти девицу, еще как-то можно объяснить, то остальному я объяснения не находила.
– Да сколько можно? – Он заглянул в пакет и выразительно вздохнул. – Давай ты сначала в ванную, потом мы поедим и…
– Зачем? – повторила я упрямо и сжала кулаки.
Мне было жизненно важно это знать. Может, он хочет усыпить мое внимание и сдать с рук на руки Ричарду?
– Боги. – Мистер Лэйн выразительно закатил глаза. – Как меня это достало!.. Ладно. Твой призрак сказал, что тебе некуда идти. И я, на свою голову, тебя пожалел. Решил вот приютить как бездомного котенка. Довольна?
Я прикусила губу. Признаюсь, я остро нуждалась в хотя бы короткой передышке. Но…
– Призрак? – В нежном женском голоске послышался нешуточный интерес. Его обладательница выплыла на середину комнаты. – Милый, я почти ревную!
Мистер Лэйн поморщился, а я замерла, неприлично приоткрыв рот. Если эта очаровательная блондинка и была когда-то его любовницей, то ныне никакие предосудительные отношения их не связывали. Просто потому, что сложно завести сколько-нибудь неприличную связь с… призраком.
Она походила на ласковую кошку: насмешливый и загадочный прищур миндалевидных глаз, томно-ленивое выражение красивого лица, плавные движения. Образ куртизанки дополняли слегка растрепанные золотистые кудри и шелковый пеньюар, рискованно распахнувшийся на высокой груди.
– Мэри… – В голосе мистера Лэйна слышались одновременно предостережение и обреченность.
– Ох, ну какой же ты скучный! – надула губы блондинка, скорчила гримаску и обратилась ко мне, далеко не столь игриво: – Я – миссис Симмонс, экономка.
Я спрятала неуместный смешок (на экономку эта дама не походила даже отдаленно) и назвалась в ответ:
– Эмили Грин.
Она смерила меня взглядом от ног в потертых туфлях до растрепанной прически и сморщила носик. Я же в ответ дала понять, что думаю о ее бесстыдно распущенных волосах и фривольном неглиже.
– Вы закончили с любезностями? Я могу наконец поесть? – вмешался в нежный женский обмен взглядами мистер Лэйн. – В общем, так, Эмили. Я на кухню, разогрею ужин. Вымоешься – спускайся.
Мне отчаянно, до пелены перед глазами захотелось смыть с себя этот день, содрать мочалкой дурные мысли и воспоминания, от которых тянуло плакать. Поэтому я кивнула, не сумев выдавить из себя ни слова, поднялась и вслед за недовольной экономкой шагнула к лестнице.
– Эй! – окликнул мистер Лэйн негромко.
– Да? – Я нехотя обернулась, вцепившись в гладкое дерево перил.
Отчего-то мне казалось, что ничего хорошего он не скажет.
И точно, он криво улыбнулся и посоветовал:
– Топиться не вздумай.
В ванную я влетела, кипя от возмущения. Какой же он!..
Миссис Симмонс зависла в дверном проеме.
– В подвале у нас бойлер, – сообщила она таким тоном, будто речь шла по меньшей мере о королевской сокровищнице. – Так что горячую воду можете не экономить. Надеюсь, вы справитесь?..
Многозначительная пауза и поднятая бровь. Если с хозяином она была ласковой кошкой, то незваной гостье эта кошечка охотно нагадит в туфли. Иными словами, обойдусь ли я без няньки? Или речь о горничной? Может, миссис Симмонс подозревает, что до этого знаменательного дня я купалась только в лужах? И все это – одной коротенькой фразой!
Экономка хозяину под стать, такая же язва. Зато плакать сразу расхотелось. Плечи сами собой распрямились, подбородок поднялся, а на губах заиграла сладкая-сладкая улыбка.
– Конечно, дорогая миссис Симмонс! Вы очень любезны!
Экономка скисла, но не сдалась. Перегруппировалась и нанесла новый удар:
– Надеюсь, вы управитесь быстро. Жаль, что мистеру Лэйну придется греть ужин. Он сегодня и так устал, а потом еще вызвали… – она смерила меня взглядом, – по срочному делу.
Спасать «недоутопленную дуру», проще говоря.
Моя улыбка, кажется, сияла ярче осветительного кристалла.
– Я буду рада поужинать с мистером Лэйном. Вы, наверное, догадались, как я проголодалась? Вы так внимательны!
Экономка отчетливо пошла рябью.
– Мы очень любим гостей, – проскрежетала она. – Приятного купания. Я принесу вам что-нибудь переодеться.
И взгляд свысока. Мол, нашлась гостья – даже без багажа!
– Буду вам премного благодарна! – пропела я и захлопнула дверь.
Поспешно сбросила грязное платье и погрузилась по шею в теплую, благоухающую апельсином воду. Блаженство! Я зажмурилась, отдаваясь этому чувству… И тогда меня накрыло. Напряжение, за последние две недели ставшее уже привычным, растворилось в ароматной пене, оставляя меня лицом к лицу с тем, что я едва не натворила. События прошедшего дня обступили меня со всех сторон. Ледяной голос Ричарда. Обгорелые ветки Ланса. Досада на лице ректора. Темная гладь реки, словно отражение моего беспросветного отчаяния. Если бы не мистер Лэйн…
Я вдруг с пугающей ясностью осознала, что сегодня могла – и должна была – умереть. Быть может, для меня это и стало бы выходом, но… вместе со мной умер бы мой ребенок. Мой малыш, который еще даже не шевелится в моем животе. И это не Ричард – я чуть его не убила! Потому что и