– Ты уверен? – спросила я одними губами.
– Полностью.
Приказчик посмотрел еще подозрительнее. Пришлось улыбнуться ему и поскорее уйти. Не хватало только, чтобы разнеслись слухи о сумасшедшей леди, которая тихо разговаривает сама с собой!..
Университет жил своей жизнью. Студенты спешили на лекции, у ограды хихикали и строили им глазки какие-то девицы. Кто-то распевал песни, кто-то прихлебывал кофе, кто-то передавал через ограду записочки.
Я подняла взгляд на крышу, под которой пряталась оранжерея, и остолбенела. Прямо из черепицы, будто из земли, выпирала крона странного дерева. На верхушке толстенного ствола топорщились корявые толстые ветви. Листва беспрестанно шевелилась – хотя на улице ни ветерка! – и в ее шелесте вдруг послышался тихий горестный шепот: «Помоги! Помоги мне! Помоги!»
Колени подломились, пришлось схватиться за решетку на воротах.
– Леди, вам нехорошо? – встревожился привратник.
– Все в порядке. – Я через силу улыбнулась, стараясь отрешиться от настойчивого: «Помоги!»
Я поспешно вошла и присела на ближайшую лавочку в университетском сквере. Хотелось зажать уши руками, но толку? Вокруг преспокойно ходили люди, и непохоже, что они слышали эту отчаянную мольбу.
Неужели я действительно сумасшедшая?!
– Эй, ты чего? – Барт даже показался на глаза, насколько это было возможно при ярком солнце. Колеблющийся силуэт, похожий на дымку от пламени свечи.
– Мне кажется, что дерево разговаривает, – выдавила я, комкая носовой платок.
– Которое? – удивился Барт, оглядываясь по сторонам. Не успела я ужаснуться, что само дерево – тоже плод моего воображения, как он поднял взгляд и хмыкнул. – А, то! Ну, может, и разговаривает. Его же садовник вырастил… то есть не вырастил, конечно. Просто оно откуда-то там взялось.
Какое исчерпывающее объяснение!
Я растерла пальцами виски и решительно встала. Если это не галлюцинация, то вопросы лучше задавать мистеру Вуду. Если же галлюцинация… Нет, о таком я даже думать не хочу!
– Ладно, ты иди, а я пока тут осмотрюсь, погуляю! – Барт сделал ручкой и был таков.
В оранжерею я влетела, чуть не споткнувшись о кота.
– Мистер Вуд, я… Ох, простите!
Парочка отпрянула друг от друга. Кот с недовольным мяуканьем вывернулся из-под моих ног, вспрыгнул на подоконник и принялся оскорбленно вылизываться.
– Милочка, – холодно заметила леди Блэкфич, поправляя шляпку. – Вас разве не учили стучать?
И даже голос не дрогнул! Леди являла собой образец самообладания даже при столь неловких обстоятельствах. Вот у кого мне бы стоило поучиться!
Зато мистер Вуд спокоен отнюдь не был. Он нахмурил седые брови и пожевал губами с таким видом, будто хотел сплюнуть.
– Извините, – пролепетала я, не зная, что делать и куда девать глаза. – Доброе утро, леди Блэкфич, мистер Вуд.
Перед глазами, сколько ни моргай, стояла картинка: леди Блэкфич и мистер Вуд слились в страстном поцелуе.
– Доброе, доброе, – проскрежетал садовник, отошел к окну и зыркнул из-под седых бровей. – Какими судьбами, беглянка?
– Вещи хотела забрать, – созналась я, умирая от смущения. Ведь в самом деле сбежала, даже не попрощавшись и не поблагодарив за помощь!
– Забирай! – разрешил он и махнул рукой. – А тебе, Дебора, уже пора.
Щеки леди Блэкфич вспыхнули румянцем.
– Прогоняешь? – поинтересовалась она с вызовом.
– Разве? – Он погладил выгнувшего спину кота. – Тебя же дела ждут. Муж опять же.
Не похожи они на счастливых влюбленных.
Леди Блэкфич поджала зацелованные яркие губы.
– Как скажешь. Эмма, дорогая, вы не проводите меня?
Я с радостью ухватилась за возможность завершить неловкую сцену.
– Да, конечно!
В натянутом молчании мы вышли на лестницу. Леди Блэкфич нервно теребила завязки ридикюля.
– Надеюсь, эта, – она выразительно кашлянула, – сцена вас не потрясла?
– Нисколько, – вежливо соврала я. – И, конечно, вы можете рассчитывать на мою деликатность.
– Благодарю, – откликнулась она чопорно. – Дорогая, Родерик должен был настоять, чтобы вы вернулись к нам. Если вам нужна крыша над головой…
– Нет-нет! – перебила я поспешно. – Спасибо, леди Блэкфич, но у меня все в полном порядке, уверяю вас.
Она внимательно посмотрела мне в лицо и вдруг чуть улыбнулась.
– Похоже на то. Тогда просто знайте, что в любой момент можете рассчитывать на меня. И это никак не связано с тем, что… вы увидели.
– Вы очень добры, леди. Но… почему?
Улыбка леди Блэкфич стала печальной. Она потрепала меня по руке и вздохнула.
– Нам, женщинам, непросто в этом мире. Я много раз нуждалась в поддержке, и мне ее оказывали. Теперь мой черед.
– Вообще-то, – решилась я, – есть один момент…
Распрощались мы с леди Блэкфич практически лучшими подругами.
Когда я вернулась в оранжерею и увидела на пороге саквояж, на глаза навернулись слезы.
– Уж не обессудь, что вещички твои собрал. Ну вот, сырость разводишь, – проворчал мистер Вуд, неторопливо набивая трубку. – А потом плесень пойдет, и с тлей наново разбирайся.
– С-спасибо, – прошептала я, проглотив ком в горле. – Спасибо вам за все. Вы так многому меня научили!
– Да будет тебе, – добродушно откликнулся он. – Мирт-то тоже заберешь?
– Если можно.
– Отчего же нельзя? – Он чиркнул спичкой. – Он твой, честь по чести. Насчет заказов-то что надумала?
– Я научусь и все сделаю! – клятвенно заверила я. – Только…
– Только с муженьком разберешься, – понимающе кивнул он. Затушил спичку, встал и протянул руку. – Ну, бывай, Эмили!
Я крепко сжала его мозолистую ладонь.
– Спасибо, – и спохватилась: – Скажите, как мне найти Освальда Блэкберри? Можно его позвать?
Не идти же в мужское общежитие! К тому же туда меня, вероятно, не впустят.
Садовник помрачнел и вперил в меня острый взгляд.
– Блэкберри-то тебе на кой?
Тайны в этом не было, поэтому я созналась:
– Он одолжил для меня платье у своей знакомой, Аннабель. Надо вернуть.
– Вернуть, говоришь? – Мистер Вуд нахмурился и пожевал седой ус. – Ты присядь-ка, девочка.
Спорить я не стала. Опустилась на жесткую табуретку и вопросительно взглянула на хмурого садовника.
Он крякнул.
– Ладно, что тянуть. Платье-то можешь себе оставить, все равно ей больше не понадобится.
– Не понадобится, – эхом отозвалась я. – Почему?
Что-то нехорошее у меня предчувствие! Оно не замедлило исполниться.
– Убили ее, девочка! – бухнул мистер Лэйн и отвел глаза.
Как – убили?! Не может быть!
Я с трудом разлепила губы:
– Когда? Кто?!
– Так в ту самую ночь, праздничную. В жертву вроде как принесли. Ты разве ничего не слыхала?
Я оцепенела. Слышала, разумеется! Только мне и в голову не приходило связать клиента мистера Лэйна и очаровательную Аннабель Уилсон.
– Она ждала ребенка, – поняла я и стиснула руки. Понятно, почему Аннабель так настойчиво хотела поговорить с Осси!
– Так говорят, – осторожно согласился мистер Вуд и сунул мне в руки стакан. – Выпей-ка, на тебе лица нет.
Должно быть, там была не вода, хотя вкуса я не ощутила. Всего через несколько минут меня охватило блаженное оцепенение. Я могла двигаться, говорить, что-то делать, но чувства словно замерзли. Все ощущалось как сквозь дымку: и грусть, и страх, и даже боль в затекшей ноге.
Надо бы взять рецепт этого волшебного зелья. Что-то мне подсказывает, что оно мне еще пригодится.
– Кажись, переборщил, – крякнул мистер Вуд. – Вот что, ты посиди, а я пока вызову тебе извозчика. И вещи снесу.
– Спасибо, – сказала я, скорее повинуясь воспитанию, чем испытывая благодарность. Слишком заледенело все внутри. Что-то же я еще хотела спросить… Вспомнила! – Мистер Вуд, а откуда взялось то странное дерево? Кажется, оно со мной разговаривает. Точнее, пытается.
Не хватало только отвечать дереву!
– А, то! – Садовник ухмыльнулся в густые усы. – Это мы с ректором поспорили. Вот я и решил, что ему не мешает чуток охолонуть.
То есть дерево – это ректор?! Что же, весьма наглядная демонстрация, кто в доме… в университете хозяин.
Садовник преспокойно посасывал трубку. Только глаза его отчего-то сделались темно-зелеными, недобрыми. Ногти на пальцах почернели и удлинились. Злобно зашипел с подоконника кот. Ужас пробился даже сквозь наведенное равнодушие.
– Кто вы, мистер Вуд? – прошептала я онемевшими губами.
– Ты еще не поняла, девочка? – Он вынул трубку изо рта и широко улыбнулся, блеснув нечеловечески острыми клыками. – Я – хранитель всего этого. Дух университета.
«Дух, а с леди Блэкфич целовался!» – мелькнула неуместная мысль, и в глазах потемнело.
– Что ты с ней сделал? – Злой голос мистера Лэйна ввинтился в уши.
– Мальчишка, ты коней-то попридержи, – беззлобно посоветовал ему садовник. – Годы мои уже не те, чтоб на меня орали, знаешь ли.
Глубокий вздох. Затем мистер Лэйн отчеканил тоном ниже:
– Что с ней?
– Какой молодой, горячий…
Теперь мистер Вуд откровенно насмехался.
От звуков непонятной возни меня словно иглой пронзило. Мистер Лэйн! Садовник же сейчас превратит его в дерево! Страх подействовал не хуже нюхательных солей.
С криком: «Не надо!» – я вскочила… то есть попыталась вскочить. Меня повело, знакомая алая надпись с заветами богов расплылась перед глазами.
В спальне было людно. Дорогой начальник стоял над душой и сверлил меня взглядом. Мистер Вуд сидел в кресле у окна и крутил в руках незажженную трубку. У стеночки рука об руку зависли Мэри и Барт с одинаково скорбными лицами. Такое впечатление, что они собрались у смертного одра!
Для умирающей я чувствовала себя неплохо, разве что в боку немного кололо, и еще эта противная слабость.
– Фух, живая, – смахнул пот со лба Барт.
«А жаль!» – отразилось на лице Мэри. Темная ленточка словно перечеркивала ее шею.
– Лежи, несчастье! – Мистер Лэйн легонько толкнул меня обратно на подушки.