Мистер Лэйн как раз приканчивал вторую чашку кофе, посматривая на меня поверх газеты, когда в дверь постучали.
– Я открою! – Я сорвалась с места и выскочила из дому прежде, чем он успел о чем-то спросить.
Потом спрашивать стало поздно. В дом степенно вошел человек в черно-белом одеянии.
– Доброе утро, – прогудел он в окладистую бороду. – Я – отец Морфений. Да благословят вас боги!
Мистеру Лэйну волей-неволей пришлось встать и поклониться, отдавая дань уважения священнослужителю.
Тот смотрел на мир так лукаво и понимающе, что хотелось улыбнуться ему в ответ и рассказать все свои секреты. Что же, надеюсь, нервы у него крепкие!
– Что привело вас в мой скромный дом, святой отец? – процедил мистер Лэйн, взглядом пообещав мне самые страшные кары. Ничего, оно того стоит!
– Свадьба, сын мой.
Прежде чем мистер Лэйн успел возмутиться – дескать, жениться-то он не обещал, и вообще, невеста уже не свободна – я подхватила сонного Майкла под животик.
– Это жених!
Щенок отчаянно забарахтался в моих руках. Мистер Лэйн вытаращил глаза и от души расхохотался.
– Ну ты даешь! А невесту как выманивать будем?
Я скромно потупила глаза.
– Это я предоставлю вам. Вы ведь справитесь, правда?
– Справлюсь, – хмыкнул он и по-простому щелкнул пальцами. – Мэ-э-эри!
– Цып-цып, – прошептал Барт, высунувшись из-за шкафа.
Видимо, призыву Мэри противиться не могла. Она с недовольным видом появилась у плиты… и уставилась на скульптурную группу «священник и компания», открыв рот.
Первой отмерла я. Громко прочистила горло и провозгласила радостно:
– Вот и невеста!
Майкл у меня на руках залился лаем. Видимо, как и все мужчины, жениться не рвался. Хотя такая возможность исполнить наконец клятву!
Экономка вздрогнула и попятилась. Глаза у нее были дикие.
– Как тебя зовут, дитя мое? – ласково-ласково, как к испуганному ребенку, обратился к ней священник.
«Дитя» было раз в пять его старше. Конечно, если учитывать годы посмертного существования.
Мэри выглядела перепуганной, как школьница при виде розог. «Нет-нет, только не это!» – читалось на ее миловидном лице. Я даже испытала некое мстительное удовлетворение. Не одной же ей надо мной измываться!
– Дитя? – повторил священник требовательно. Кажется, происходящее ничуть его не удивляло.
Надо поблагодарить леди Блэкфич. Менее понимающий святой отец за такое мог бы и предать анафеме!
Мэри замотала головой и жестами показала, что не может говорить. Сбежать, по счастью, тоже.
Священник нахмурился и повернулся ко мне:
– Речь шла о двух душах, жаждущих соединения, леди.
В горле пересохло, и я кашлянула. Пожалуй, насчет «жаждущих» я погорячилась. Майкл, смирившись с судьбой, брыкаться перестал, но Мэри явно собиралась отстаивать свою независимость до последнего.
– Они перед вами, отче.
Он сурово покачал головой.
– Вижу я бессловесную тварь и женщину, лишенную голоса. Как же им приносить супружеские клятвы?
– А нельзя ли… – заикнулась я и поникла, услышав строгое и решительное: «Нет!» Пришлось воззвать к хозяину дома: – Мистер Лэйн?..
Я с надеждой воззрилась на него. Мистер Лэйн, посмеиваясь, сунул руки в карманы.
– Ладно. Но ты наконец станешь называть меня по имени и на «ты». И никаких отговорок!
– Хорошо, Грегори, – вздохнула я. Не самая большая цена.
Чтобы поправить дело, много усилий не потребовалось. Всего-то снять заговоренные ленты.
Обретя дар речи, Мэри благодарности не выразила. Напротив, принялась выливать на наши головы все накопленное за неделю возмущение.
Экономка сыпала проклятиями, пока мистер Лэйн… Грегори не заткнул ее на полуслове одной фразой:
– Вернуть все обратно?
Бедный Майкл! Достанется ему сварливая супруга. И ладно бы только до конца жизни, а ему даже в чертоге светлых богов придется мучиться! А нечего было разбрасываться клятвами.
Мэри прикусила язычок, зато Барт из безопасного места съязвил:
– Зря вы ей голос вернули. Была бы идеальная жена.
Мэри сверкнула на него глазами, Майкл громко тявкнул.
Грегори присел на корточки и потянул за край ленты на его мохнатой шее. Лента упала на пол, а над поскуливающим щенком взвился желтый дым. Уплотнился в высокую мужскую фигуру, выпрямился, расправил плечи…
Священник лишь отшатнулся – крепкие нервы! – и довольно кивнул. Теперь брачующиеся были перед ним. Дело за малым: уговорить призрачную парочку пожениться.
Майкла, впрочем, уговаривать не пришлось. Он протянул руку Мэри, кашлянул и проговорил хрипло:
– Ты выйдешь за меня?
Я невольно затаила дыхание.
Мэри не была бы самой собой, если бы все не испортила:
– Нет!
И руки в бока уперла.
– Почему? – нахмурился Майкл. – Ты же сама этого хотела.
Воздух в комнате словно сгустился. Похолодало.
– А теперь передумала! – Мэри топнула ножкой. – И вообще, ты женат.
Он нахмурился. Воспоминания, очевидно, были не из приятных.
– Был женат. Нас с Элизабет уже разлучила смерть. Я виноват перед тобой, но ведь и ты мне с лихвой отплатила! Будем считать, что мы квиты. Согласна?
Мэри нервно потеребила ворот халата и повторила уже менее решительно:
– Нет.
– Но почему?! – взвыл дух, выведенный из себя женскими капризами.
Он тут, понимаете ли, даже после смерти упокоиться не может, потому что поклялся жениться. А невеста, видите ли, изволила передумать!
Ветреная невеста надула губы:
– Не могу же я выходить замуж в таком виде! Ни колец, ни фаты, ни букета невесты!
Хоть белое платье со шлейфом не потребовала!
У Майкла сделался такой вид, будто он мечтал овдоветь, даже не успев жениться.
– Кольца я прихватил, – вмешался священник. – Если вы, чада мои, желаете обвенчаться, для обряда все готово.
Интересно, как они будут надевать друг другу настоящие кольца на призрачные пальцы? Впрочем, это не мое дело. Как-нибудь справятся.
Мэри молча кусала губы.
Грегори громко фыркнул:
– Что, отложим свадьбу еще на сто лет?
Я могла понять Мэри. Любая девушка мечтает об украшенной цветами церкви, свадебном платье, гостях, наконец! У меня-то все это было… Хотя пышная церемония не принесла мне счастья.
Барт сорвался с места.
– Сейчас все будет! Эмма, за мной!
Спрашивать, что он задумал, было некогда. Пока отец Морфений давал наставления будущим супругам, я взбежала по лестнице следом за Бартом.
– Вот! – Он ворвался в новую спальню Грегори и театральным жестом указал на оконную занавеску.
– Ты гений! – с чувством сказала я.
– Знаю, – нескромно согласился Барт и напыжился от гордости.
Я вихрем слетела по лестнице, боясь, что случится очередная неувязка, и протянула Мэри воздушный розовый тюль.
– Фата, – объяснила я на ее обалдевший взгляд.
– Надеюсь, на белой ты не настаиваешь? – хохотнул Барт. – Чай не невинная девица!
И ретировался в свой угол, пока уши не надрали.
Мэри смерила насмешника гневным взглядом и протянула руки к фате. Нерешительно замерла.
– Мы же бесплотны! Брак будет недействителен.
Мне захотелось ее отшлепать. Сколько можно тянуть?!
Священник кашлянул.
– Насколько я понимаю, вы еще при жизни, кхе-кхе, познали друг друга как муж и жена.
На это Мэри возразить было нечего.
– А вот и букет невесты! – Грегори сунул растерянной экономке розовый же букетик герани. Получилось очень мило.
Она машинально взяла цветы. Фата зависла над ее головой. Рядом встал сияющий Майкл.
Священник прочистил горло и завел речитативом:
– Сегодня мы собрались здесь, дабы связать священными узами брака этого мужчину и эту женщину…
Венчание на кухне выглядело нелепо – и до невозможности трогательно. Ничего не понимающий щенок, теперь уже самый обычный, возился и поскуливал у меня на руках. Грегори стоял со скучающим видом. Барт и вовсе на особо чувствительных моментах подхихикивал. Зато жених с невестой, через которых просвечивал стол, внимали низкому голосу священника как откровению свыше.
Наконец прозвучало финальное:
– Объявляю вас мужем и женой!
Свежеиспеченный муж, хоть и бестелесный, потянулся к жене. Мэри подалась ему навстречу, небрежно отбросила мешающий букет и подставила губы. Молодожены слились в страстном поцелуе.
Грегори недоуменно разглядывал букет, который машинально подхватил. Барт в углу давился хохотом. Я гладила пригревшегося щенка, стараясь не рассмеяться.
Майкл отстранил от себя Мэри и с грустной улыбкой полюбовался ее лицом, обрамленным розовым тюлем.
– Мне пора, любимая.
– Не-э-эт!!
От ее крика задребезжала посуда, а стоящая на краю стола чашка громко треснула. Мэри протянула руки к мужу, но… Вокруг Майкла засияло золотое свечение. Всего несколько мгновений. Ослепительная вспышка. Сияние погасло, кухня опустела. По деревянному полу со звоном покатилось обручальное кольцо.
Мэри в отчаянной надежде цеплялась за воздух. Ее полные слез глаза остановились на мистере Лэйне, который все еще сжимал в кулаке слегка помятые цветы.
– Моя герань! – простонала экономка, схватившись за сердце. – Королевская махровая герань! Редчайшего лососевого оттенка! Я ждала ее цветения почти пять лет!
Он повертел так и эдак жалкий букетик.
– Бегите, хозяин! – дурачась, прохрипел Барт. – Я ее задержу!
Мэри в сердцах швырнула в него фатой и пулей вылетела из кухни.
Священник ушел, Барт отправился утешать свежеиспеченную вдову, а для меня настал час расплаты.
– Эмма, – мягко и как-то вкрадчиво проговорил мистер Лэйн… Грегори, скрестив руки на груди. – Я жду объяснений. Что это было?
– Душа Майкла обрела покой? – предположила я, стараясь не выказать своей неуверенности. По правде говоря, я считала, что Мэри, как и положено жене, последует за мужем… Хотя не мне ее упрекать.
Он склонил голову набок.
– Предположим. А ты, заметь, лишилась защиты.