– Алиса, посиди в машине. За тобой присмотрят.
Алиса согласно кивнула. Возле машины прогуливались двое охранников. Можно быть спокойным. Я вошёл в здание, прошёл через два коридора налево, в пустующую комнату. Наталья сидела на стуле без спинки, но спина, как всегда, была идеально ровная.
– Доброй ночи, Наталья.
Я прогуливался мимо неё, смотря в обескровленное лицо.
– Расскажешь, где найти твоего сына? Георгия Позднякова. Наверное, он делился с мамочкой сведениями? Если вы и на похороны пришли вместе.
Наталья сглотнула. Не в моих правилах было запугивать женщин. Но вся эта история меня жутко разозлила. Я был готов немного надавить, если бы это дало шанс разобраться с ситуацией.
– Тебе лучше рассказать всё по-честному. Тамара перед смертью рассказала немало, записав на телефон. Передали мне его только после смерти мачехи. Прочитанного хватило, чтобы понять многое.
Наталья перевела взгляд на Самойлова. Тот потёр кулаки, будто бы невзначай. Наталья спросила дрожащим голосом:
– Меня отпустят?
– Если расскажешь всё, что знаешь, отпустим. Но если…
– Расскажу, – быстро согласилась Наталья и затараторила, – Георгий – не мой сын. Он сын Тамары. Самый первый.
Я был шокирован, а Наталья уже тараторила дальше.
– Тамара – моя племянница. Я работала акушеркой в роддоме, где она рожала. Она встречалась с каким-то парнем, но потом всё разладилось, а она осталась одна, беременная. Родила она Георгия недоношенным, семимесячным. Хотела тут же написать отказную… Я её пыталась уговорить, но ей ребёнок в то время, когда едва исполнилось девятнадцать, был как кость поперёк горла. Она рыдала, не знала, что делать. Я бесплодная, детей иметь не могу. Я предложила забрать младенца себе. А ей написать, будто ребёнок родился мёртвым… Как раз в ту смену у одной роженицы тоже мальчик родился, но слабенький, не выжил… А мамаша отказную написала ещё пока он жив был. Делов-то… Подменить, если все свои и никто не против, очень просто. Я малыша из дома малютки забрала. Потом Тамара в столицу уехала, и как-то у неё всё удачно сложилось: за одного замуж вышла, но развелась очень быстро, муж, мол, гулял, но при разводе ей оставил хорошие откупные… Потом она своё дельце небольшое открыла. И обо мне не забывала. Я Жору воспитывала, как своего. Когда Тамара с Егором начала встречаться, Жора уже был довольно взрослым, подросток, учился отдельно. Сложно с ним было, но я старалась… Потом Тамара вышла замуж за Громова. Как и обещала, она пристроила меня у себя. Жора своей дорогой пошёл. Но он частенько попадал в передряги, подсел на наркотики. Я попросила Тамару помочь: как-никак, он был ей родным сыном. Лечение помогло, а потом Тамара за Жору попросила, его к Громову взяли работать… Его куда-то пристроили. Не в верхи, конечно, но работа была. Года три с половиной назад Жору внезапно выперли. Неизвестно за что. Жора о причинах не рассказывал, но жил ни в чём не нуждаясь. Жаль только, что деньги у него как вода, не задерживаются надолго…
– Ты с ним поддерживаешь отношения?
– Не близкие. Я его последний раз на похоронах видела.
– Он в курсе, что Тамара его родная мать?
– Я не говорила ему. И Тамара тоже не говорила. Но он в курсе.
– Откуда?
– Не знаю. Просто на похоронах Жора спросил: «Это и есть моя настоящая мамаша, да?»
– Что ты ему ответила?
– Ничего. Я не стала ничего ему говорить. Он ушёл. Больше я с ним не разговаривала. Он не самый благодарный и не самый общительный сын.
– Да неужели? Где он может быть?
– Не знаю.
– Знаешь. Откуда ты его вытаскивала, когда у него были проблемы с наркотиками? Говори!..
– Домик в дачном посёлке, – нехотя призналась Наталья, назвав адрес, и встрепенулась. – Что он натворил?
– Много чего. Значит так… Сейчас тебя проводят на вокзал и дадут денег. Ты покупаешь билет…
– Куда?
– По хрен куда. Хоть во Владивосток. Ты уезжаешь. И больше я о тебе ничего не слышу. Как и ты обо мне. Так будет лучше. Ясно?..
– А Жора?
– Тебе ясно? – с нажимом повторил я.
Наталья согласно закивала. Быстро-быстро. В глазах плескался страх. Самойлов дал знак своим людям. Наталью увели.
– Откуда Жора мог узнать? – поинтересовался Самойлов вслух, как будто размышлял.
– Вариант только один. Никита. Если Тамара даже своему пасынку, то есть мне, отправила предсмертное послание, то своему родному сыну явно рассказала о брате. И предполагаю, что Никита узнал обо всём намного раньше.
Глава 52. Владлен
– Логично, – кивнул Самойлов и перевёл взгляд на экран сотового телефона, – сообщили, что Никиту нашли. Он сейчас у одной из своих «подруг» зависает.
– Не улизнёт? Может, прижать?
– Не стоит спугивать раньше времени. Мои ребята держат его под наблюдением. Расслабляется парень. На полную катушку.
– Хорошо. Сначала навестим Жорика.
До дачного домика мы доехали быстро. Уже рассвело, но кругом стояла тишина. К дому подъезжали на минимальной скорости. Самойлов дал знак своим людям, остановив меня движением руки.
– Вам, Владлен, лучше не соваться. Пусть мои сначала всё проверят, зачистят территорию, если понадобится.
Двадцать одна минута. Ровно столько прошло до того момента, как Самойлову сказали, что можно заходить без проблем.
– Влад? – забеспокоилась Алиса. – Мы пойдём туда вместе? Сестра жива?
Самойлов отнял телефон от уха, кивнув:
– Можете заходить. Жорика скрутили… Девчонка жива.
Алиса нетерпеливо выскочила из салона автомобиля.
– Алис! – перехватил я её за руку. – Посиди в машине?
– Влад! Там моя сестрёнка! Именно из-за меня она оказалась втянутой во всё это! Я должна её увидеть… Тем более, начальник службы безопасности сказал, что всё спокойно.
– Ты из меня верёвки вьёшь, Лиса, – вздохнул я, крепко зажав её ладошку между своих.
Мы вошли в двухэтажный деревянный домик. Жорика, по словам Самойлова, связали и заткнули рот, держа в подвальном помещении.
– Девчонка на первом этаже. В спальне.
Алиса дрожала от нетерпения. Едва не плача, она переступила порог спальни и застыла.
– Даша? – недоверчиво спросила она.
– Влад, что с ней? Влад!.. – крикнула Алиса, кидаясь к сестре.
Вопреки нашим ожиданиям Дашка не была ни связанной, ни побитой. Она лежала, блаженно улыбаясь и посмеиваясь. Масляный взгляд глаз был устремлён в потолок. На сгибе локтя левой руки виднелись характерные маленькие синяки. На тумбочке рядом с кроватью валялся шприц и жгут.
Мимо нас протиснулся Самойлов, подойдя к Даше.
– Живая. Кайфует.
– Её подсадили на иглу, да? – всхлипнула Алиса.
– Придёт в себя, поговорим, – заметил Олег, дав знак охране поднять девушку.
– Али-и-иса-а-а? Ты? – захлопала глазами Даша, немного приходя в себя. – Уже всё, да?..
– Дашка! Тебя били? Тебе угрожали? – хлопотала Алиса около сестры.
Даша хихикнула, отрицательно мотнув головой.
– Алиса, тебе лучше дождаться, пока она придёт в себя, – обнял я Алису за плечи.
– Но…
– Даша сейчас не способна и двух слов связать. Потом поговоришь с ней. Но, судя по всему, её не держали насильно.
– А фото? – всхлипнула Алиса, провожая глазами охранников, выносящих Дашу на руках.
– За дозу они и не такое скажут и сделают, – подал голос Самойлов, – не первый раз такое вижу. Даша явно не первую неделю «на игле».
– Девчонку в клинику, – сказал я, – лучшую, что есть. Пусть промоют её, как следует, поговорим на свежую голову. Выясним, кто кого похитили и похищал ли вообще…
Алиса цеплялась за мои плечи, плача.
– А Дима? – спросила она. – Дима должен был проследить за этим…
– Я спрошу. Олег, пусть проводят Алису.
– Влад, – протестующе уставилась она на меня.
– Лиса. Я решу проблему. Выясню и расскажу тебе.
Алису увели из домика.
– Где этот мудак? – спросил я.
– В подвале.
Самойлов двинулся вперёд. Мы спустились по лестнице. Жорика держали связанным, уткнув лицом в пол.
– Поднимите его, – попросил я, – посадите на стул и выйдите.
Просьбу выполнили.
– Выйдите все, – сказал я, глядя на Самойлова.
– Владлен Егорович…
– Я в курсе. Иди.
Как только за последним ушедшим захлопнулась дверь, я подскочил к Жорику, ударив его кулаком по лицу. Он зашатался и упал вместе со стулом, поднялся на четвереньки, разглядывая меня. Те же водянистые глаза, что у Тамары и Никиты, острое треугольное лицо. Татуировка на всю руку: змеи от плеча до костяшек на кисти. Он. Мразь.
Я вынул кляп изо рта Жорика, расхаживая около него.
– Рассказывай, Жора.
Жорик усмехнулся.
– Что именно тебе рассказать? Как я несколько лет назад твою девку пялил?
– Это ты на зоне расскажешь. Своим сокамерникам. А потом тебя отлюбят всей компанией. Таких, как ты, на зоне любят. Я сделаю всё, чтобы твоя жизнь в камере была невыносимой.
Глаза Жорика забегали. Он сразу понял, что я не шутил. Кадык беспокойно задёргался.
– Я не…
– Заткнись. Если расскажешь всё, предложу тебе другой вариант.
– Какой?
– Это ты узнаешь потом. Но скажу сразу, что по нему твоя жопа не превратится в чёрную бездонную дыру, куда ныряют все, кому не лень.
– Рассказать? Что именно?
– Начни с того, кто приказал тебе измываться над Алисой.
Жорик кивнул.
– Я у Сагаряна мелкой сошкой подрабатывал. Тогда сказали девчонке подсыпать в бухло порошка и перехватить, когда она выйдет. Отвезти в клуб. Она была невменяема. Там таких любят выцепить и трахнуть. Любой бы её поимел, не уходя далеко, а она бы и не пикнула. Мне надо было сфоткать, как к ней липнут. Потом отправить фото.
– А ты решил проявить самодеятельность?
– Какая разница, кто бы её поимел? – пожал плечами Жорик, – не я, так другой.
Я заскрипел зубами, едва удерживаясь от того, чтобы не превратить его в кусок отбивной.
– Дальше что?
– Потом меня быстро турнули. Потому что я влез и приметную татуху засветил. Пришлось выбирать фотки, на которых рука не засвечена. Меня выпнули и сказали держать язык за зубами.