– Милорд, мы найдем его, – произнесла я. – Мы найдем его раньше, чем случится что-нибудь плохое.
Молчание.
Я сморгнула подступившие слезы, лихорадочно перебирая в памяти все, что могло сейчас помочь нам. Как назло, вспоминались лишь паника мальчика и недоверчивый взгляд господина дознавателя, к которому я в отчаянном порыве обратилась за поддержкой.
– Милорд, вы знаете, я… – Лорд поднял на меня мутный взгляд. – Я могу чувствовать его. Даррена. Между нами есть какая-то связь. Если я буду близко к вашему сыну, если мысленно позову его, мне кажется, он сможет меня услышать.
Глаза Майло сверкнули лихорадочным блеском. Взгляд его застыл на моем лице, и мне показалось, что в нем промелькнула слабая искорка надежды. Я продолжила, воодушевленная маленькой победой.
– Если верить господину дознавателю, Даррена должны были забрать для медицинских анализов. В Аллегранце не так много крупных больниц, обойти их все за день не составит труда. Можно поспрашивать дежурных лекарей, не поступал ли к ним сегодня ночью ребенок под опекой законников. У меня остались знакомые со времен учебы в Королевском магическом университете Аллегранцы, большинство из них работает в больницах или знает тех, кто служит там. Если достать списки персонала, я уверена, что смогу отыскать пару-тройку известных мне фамилий. Они помогут. И Ильда… госпожа Лауди… может что-то знать. – Я вдруг вспомнила, что Мелия упоминала о недавнем замужестве лекарки, и тут же предложила другой вариант: – Господин Кауфман. Если в больнице нам откажут, то уж он точно посоветует, к кому обратиться.
Лорд коротко кивнул. С каждым моим словом к нему возвращались силы.
– Кроме того, – поспешила добавить я. – Старый мастер очень расположен к вам, милорд. Мы можем попросить его выступить на суде в нашу защиту. Он подтвердит, что зелья неопасны и предназначены для облегчения приступов… думаю, не обязательно даже упоминать ментальную магию.
Едва дослушав, Майло порывисто встал с кресла. Двери тут же распахнулись, впуская в гостиную господина Сфорци. Казалось, слуга с самого приезда лорда Кастанелло ожидал у дверей, подслушивая наш разговор. Впрочем, я уверена, что так оно и было. Из любопытства я мельком выглянула в холл и действительно увидела там Мелию, братьев и госпожу Ленс.
– Пошлите за каретой как можно быстрее, – приказал Майло, и мелькнувшая в дверях кудрявая голова одного из Ленсов тут же пропала – скорее всего, работник побежал седлать коня, чтобы добраться до ближайшего почтового разъезда, где можно нанять экипаж. – Мелия, соберите саквояж для миледи, мы уезжаем в город. На день-два, ничего лишнего. Если понадобится, за остальными вещами прибудет посыльный. Альберто, отправьте с Ленсом письмо господину Кауфману. Сообщите, что я прошу о срочной встрече.
Поклонившись, слуги бросились исполнять поручения. Я хотела было окликнуть госпожу Ленс, чтобы попросить ее принести лорду Кастанелло бодрящую настойку, но экономка уже ушла вместе с остальными слугами.
Лорд Кастанелло повернулся ко мне. Взгляд его горел безумной решимостью. Он сделал шаг вперед – и вдруг пошатнулся, едва удержав равновесие.
– Майло… – Я вскочила на ноги, готовясь поддержать, помочь.
Резко и как-то рвано выдохнув, лорд Кастанелло вдруг подался вперед. Мгновение – и руки его сомкнулись за моей спиной, сжав меня в крепких объятиях. Он уткнулся лбом мне в плечо, горячее дыхание обожгло кожу.
Я замерла, ошеломленная внезапным порывом супруга, и лорд, притянув меня к себе, тоже застыл без единого движения. Сердце взволнованно забилось. Робко и осторожно я обняла его в ответ. Но стоило моим дрожащим ладоням, затянутым в тонкие перчатки, коснуться его спины, как лорд Кастанелло тут же отстранился.
– Простите, миледи. – Он показался мне сконфуженным. – Я… забылся. Иногда мне кажется… Старые воспоминания… Не берите в голову.
Он опустил взгляд. Смущенная улыбка быстро исчезла с его лица, сменившись хмурой напряженной сосредоточенностью. А я вдруг призналась, совершенно неожиданно для самой себя:
– Милорд… когда вы спрашивали о моем детстве, я не сказала вам… Я не помню ничего до того момента, как оказалась у Северной арки Аллегранцы. Никаких воспоминаний, кроме причала в огнях и моря. Ничего. Мне кажется, кто-то… тот менталист… как будто стер память.
Лорд Кастанелло посмотрел на меня, усадил в кресло, сел сам, потянулся вперед и накрыл мои сцепленные на коленях руки своей ладонью.
– Расскажите, – мягко попросил он.
В ожидании кареты мы проговорили до самого утра. Проснувшаяся Лоисса сварила нам крепкого кофе, щедро сдобренного укрепляющей настойкой. Я попыталась было убедить лорда Кастанелло немного поспать, но тот наотрез отказался тратить драгоценное время на отдых.
Моя история вызвала у Майло живой интерес. Он задавал мне вопрос за вопросом, пытаясь выяснить, что я помнила о жизни до Аллегранцы, пробуя подобрать ключ к скрытым уголкам моей памяти. Но под тонким слоем ничего не значащих образов неизменно пряталась чернота, пугающая и бездонная.
Я знала, что где-то далеко осталась моя семья, но не могла вспомнить ни лиц, ни имен, ни названия городка, где провела детство. Была моя семья маленькой или большой? Жила я у моря или просто приехала туда однажды в детстве и навсегда сохранила в памяти красоту ночного залива? Да и являлась ли эта яркая ночь моим реальным воспоминанием, или же таинственный менталист, лишив меня абсолютно всего, оставил взамен одну придуманную пустышку?
Если бы только я могла вернуть себе хоть что-то, что было настоящим…
– А ваш первый брак? – вдруг проговорил лорд Кастанелло. – По вашим словам, когда вы оказались в Аллегранце, вы были убеждены, что недавно овдовели. Как это случилось? Что произошло? Вы что-нибудь помните о первом супруге?
Я замешкалась, не зная, что ответить. Мне хотелось бы забыть все, что когда-то происходило со мной там, в потерянных месяцах моей жизни, но сны, живые и яркие, против воли возвращали утраченные фрагменты жутких воспоминаний. Полуразрушенный дом, озеро, мрак и алеющий отсвет ментальной магии, исходивший от мужчины за моей спиной. Насилие…
Отчего-то я была убеждена, что не он был моим мужем, но именно его я помнила лучше всего. Всегда рядом, никогда лицом к лицу. Одно лишь прикосновение его холеной руки с красным перстнем было способно превратить меня в послушную марионетку. Заставить тело изнывать от желания. Сделать меня убийцей. Вынудить убивать…
– Господин… Веритас, почтенный господин Веритас, – кажется, так когда-то назвал его господин дознаватель. Майло мягко сжал мою ладонь, побуждая продолжить. – Он был немолод, но, думаю, богат. Я помню его руки, пальцы, унизанные драгоценными перстнями, но лицо… в моей памяти оно всегда будто скрыто мутной дымкой. Полагаю, он был менталистом.
– Был? – переспросил лорд.
Сглотнув тяжелый ком в горле, я кивнула.
– Он мертв. В тот день, когда Бренци похитил меня, ко мне вернулась часть воспоминаний. Наверное, что-то пробудило их… Я… Тот человек – менталист с красным перстнем – как-то повлиял на меня… Словно передал через мое тело что-то… разрушительное.
Картинка встала перед глазами как живая, заставив меня содрогнуться. Я мельком бросила взгляд на свои руки, которые Майло сжимал в теплых ладонях, с облегчением убедилась, что после преобразований не забыла надеть ставшие уже привычными тонкие кожаные перчатки. Ментальная магия, непонятная и пугающая, заставляла бояться каждой тени, любого прикосновения к незащищенной коже.
Лорд Кастанелло проследил за направлением моего взгляда. Улыбнувшись краешком губ, он одной рукой потянулся к нагрудному карману, извлек часы-артефакт и со щелчком открыл крышку. Стрелки мерно двигались по кругу, показывая тридцать пять минут восьмого. Кристаллы, встроенные в циферблат, не светились.
– Все в порядке, Фаринта, – сказал он. – Как видите, ничего страшного не происходит.
Не закрывая часов, он потянулся к моему лицу. Первым желанием было поспешно отпрянуть в сторону, но я заставила себя замереть. Лорд Кастанелло осторожно завел за ухо волнистую прядь моих волос, едва скользнув пальцами по коже. Это было столь неожиданно и столь волнующе, что я невольно вздрогнула, ощутив его прикосновение.
Артефакт никак не отреагировал на наш контакт.
– Вот так, никакой ментальной магии. – Майло захлопнул крышку часов и протянул их мне. Я посмотрела на лежавший на его раскрытой ладони прибор со смесью непонимания и изумления. – Возьмите. Пока… – Лорд поморщился, но все же продолжил. – Пока Даррена нет рядом. Для меня от них мало толку. А вам будет спокойнее.
– Спасибо, милорд.
Чуть улыбнувшись, Майло вновь заключил мои руки в свои ладони, провел большим пальцем по тонко выделанной коже перчаток. Вдруг нестерпимо захотелось снять их и прикоснуться к супругу по-настоящему. Почувствовать тепло его рук, переплести наши пальцы… Кожу у виска чуть покалывало, словно мое тело все еще помнило о робком мимолетном контакте.
И не только помнило – хотело большего…
Тишину комнаты нарушил деликатный стук. Мелия вошла в гостиную, плотно затворив за собой дверь.
– Карета? – тут же приподнялся лорд Кастанелло, но горничная покачала головой.
– Милорд, к вам гости. Лорд Ранье. Говорит, дело срочное, и требует немедленной встречи.
Служанка растерянно топталась у двери, ожидая ответа хозяина дома. По ее насупленным бровям и упрямо сжатым полным губам было понятно все, что она думала о раннем визитере.
Попросив Мелию немного подождать, Майло окинул меня внимательным взглядом.
– Фаринта, – тихо произнес он. – Мне кажется, будет разумно, если я встречусь с Сайрусом наедине.
Сердце кольнуло неуместной обидой. Неужели лорд Кастанелло все еще не доверяет мне?
– Конечно, милорд, – ответила я чуть резче, чем хотелось бы.
Майло несильно сжал мои пальцы.
– Вы, кажется, неправильно поняли мои слова. Я не хочу, чтобы вы уходили. Мне нужно лишь, чтобы Сайрус думал, что мы одни. В таком случае он будет откровеннее. Быть может, мне удастся разговорить его и выяснить, отчего вдруг глава городского совета принимает живое участие в этом деле, постоянно вставляя мне палки в колеса. А вы, со своей стороны, приглядитесь к нему и позже поделитесь своим впечатлением.