невольно разделила ее вместе с мальчиком, почувствовав себя маленькой девочкой, которую родители впервые взяли с собой в большой город.
Родители… Я украдкой взглянула на Майло, сжимавшего мою руку. Супруг заметно волновался, но я понимала, что это иное, приятное волнение. Для него все тоже происходило в первый раз. Первая совместная прогулка с сыном за многие, многие годы – как бы дико и неправдоподобно это ни звучало.
– Пять, – вдруг сказал Майло, указывая на припаркованный у площади Манцони экипаж, и я тут же ощутила всплеск ликования, исходящий от мальчика. – Фаринта, скажите ему…
– Он слышит каждое ваше слово, милорд.
– Даррен… – Лорд Кастанелло осекся и смущенно рассмеялся. – Простите, Фаринта. Я чувствую себя ужасно глупо из-за того, что назвал вас именем сына. Скажите, что… я получил письмо из Ромилии. Наш новый экипаж почти готов, и скоро его доставят в поместье. Я смогу научить Даррена управлять им, если он захочет.
«Да, да, да!»
В голове словно фейерверк взорвался, перед глазами потемнело. Я помассировала виски, пытаясь унять резкую боль.
– Что с вами? – тут же вскинулся Майло, с беспокойством вглядываясь в мое лицо.
– Поосторожнее с такими заявлениями, милорд. – Я вымученно улыбнулась. – Честно сказать, я с куда большей радостью предпочла бы увидеть реакцию Даррена своими глазами, чем почувствовать ее… изнутри.
Смутившийся Даррен немного приглушил связь, будто извиняясь за слишком яркие эмоции.
– Готовы? – спросил супруг, привлекая меня к себе.
Я кивнула.
Стоило шагнуть на площадь, как ярмарка, шумная и многоголосая, затянула нас под пестрые пологи. Отовсюду раздавались призывные крики торговцев, слышались смех снующих под ногами детей, шуршание тканей, треск углей в переносных жаровнях, перестук каблучков по брусчатке. Над шатрами палаток возвышался огромный разноцветный купол деревянной карусели – центра притяжения всех окрестных девчонок и мальчишек. Я почувствовала, как восхищенно охнул Даррен, увидев, как взмывают вверх и опускаются вниз деревянные резные кони с хохочущими всадниками.
Оставив меня у ближайшей палатки, Майло ненадолго скрылся в толпе и через минуту вернулся с двумя яблоками, покрытыми карамельной глазурью. Протянув одно мне, он с наслаждением вгрызся в хрустящую сладкую корочку.
– Попробуйте, – улыбнувшись, попросил супруг, увидевший, что я нерешительно верчу в руках деревянную палочку с лакомством.
Я послушно откусила кусочек. Сочное яблоко с легкой кислинкой в сочетании с карамелью давало необычный, но очень приятный вкус. Даррен довольно зажмурился, облизываясь, и тут же потребовал еще.
– Нравится? – спросил Майло, глядя мне в глаза со странным затаенным ожиданием, и я никак не могла понять, ждал ли он моего собственного ответа или хотел услышать мнение сына.
Но, к счастью, в отношении яблок в карамели мы с Дарреном были абсолютно солидарны.
– Очень, – честно ответила я.
Удивительно, я столько раз раньше бывала на ярмарках, но никогда так и не решилась попробовать ни сладкую вату, ни яблоки, ни орехи в меду. А сейчас… Может, дело было в незримом присутствии сладкоежки-Даррена. А может, в том, как супруг осторожно отламывал тонкую корочку карамели, а после обхватывал губами яблочную мякоть, высасывая кисловатый сок…
Я со всего размаха отвесила себе иллюзорную пощечину. Что же я делаю? Даррен рядом, и все мои непристойные мысли для него полностью открыты. Но… в последние дни со мной что-то происходило, и мне все чаще приходилось себя останавливать – не тянуться к супругу, не пытаться, как будто случайно, положить голову ему на плечо, не прижиматься в тесной карете, чтобы почувствовать, как рука Майло скользит по моей талии, притягивая ближе. Я никогда прежде не задумывалась, что мне может столь отчаянно не хватать физической близости. И именно сейчас, когда особенно важно было держать себя в руках…
– Хотите еще?
Выдавив из себя улыбку, я покачала головой. Еще одного раунда борьбы с собой при виде супруга, облизывающего сладкие, блестящие от сока губы, я просто не вынесу.
– Может быть, позже?
Майло кивнул, соглашаясь.
Пока лорд Кастанелло разглядывал ближайшие палатки, решая, куда повести нас дальше, я потянулась к Даррену. Мне было ужасно стыдно перед мальчиком за свои несдержанные мысли. Он тут же откликнулся – меня окутало теплой волной чистой детской радости и восторженного любопытства. К моему облегчению, в чувствах Даррена не ощущалось отторжения, неприятия или злости – лишь тоненькая вибрирующая нить, показавшаяся мне похожей на хитрую улыбку. Сын лорда Кастанелло прекрасно понял, о чем я думала. И, кажется, не был против моих чувств к своему удивительному отцу.
– Здесь есть небольшой зверинец. И акробаты. Пойдемте сначала туда? – наконец решил Майло.
Я позволила супругу увести меня вглубь ярмарки.
Мы с Мелией постарались на славу, подбирая мне костюм и шляпку для ежедневных поездок в город. Плотная жесткая вуаль сзади защищала затылок и шею от случайных прикосновений, спереди же могла откидываться или закрывать лицо – по моему желанию. Перчатки из мягкой кожи, темно-бордовый жакет с воротником-стойкой и длинная расклешенная юбка до пола позволяли не оставлять ни единого открытого кусочка кожи. В таком наряде я чувствовала себя спокойно даже в толпе, а Майло зорко следил, чтобы никто не подходил слишком близко.
Клетка с рычащим тигром, две обезьяны и свернувшаяся обманчиво неподвижным клубком змея-эфра не произвели на Даррена должного впечатления. Звери за толстыми прутьями решетки вызвали у него лишь жалость. Акробаты показались скучными, и только силач, легко подбрасывавший в воздух огромные гири, ненадолго привлек внимание мальчика. Но не прошло и минуты, как ментальная связь между нами нетерпеливо замерцала, предлагая идти дальше.
«Папа лучше», – безапелляционно заявил Даррен, подбрасывая мне образ полуобнаженного лорда Кастанелло, упражнявшегося на заднем дворе поместья, и я поспешила согласиться, пока мальчик не надумал показать мне что-нибудь еще. Например, купание в речке – по широким плечам супруга я догадывалась, что он может оказаться отличным пловцом.
Довольный смех Даррена колокольчиками прозвенел в моей голове.
«А теперь карусель!» – потребовал мальчик, и Майло повел нас вперед.
Плутая между торговыми рядами и изредка останавливаясь, чтобы купить кулек очередного лакомства или попробовать выиграть приз, подцепив в сачок вертких рыб из бочки, мы довольно скоро вышли к самому центру ярмарки.
Огромная карусель величественно возвышалась над ковром пестрых шатров. Искусно вырезанные кони различных цветов и мастей поднимались и опускались в такт бодрой музыке небольшого оркестра. Дети и подростки – юные лорды и леди вперемешку с чумазыми городскими ребятишками – толпились у кассы, покупая билеты.
Я и сама с каким-то детским восторгом разглядывала изящные изгибы конских шей, цветочный орнамент, украшавший окантовку купола, и счастливые лица детей, проезжавших свои заветные круги на прекрасных скакунах. Некоторые дети катались одни, рядом с другими стояли мамы или гувернантки. Худенький мальчик на пегой кобыле держал за руку отца – наверное, единственного взрослого мужчину на всей карусели. И сердце вдруг кольнуло острой иглой. Даррен тосковал – очень тосковал без Майло.
«Я хочу прокатиться с папой… – робко попросил он. – Можно? Пожалуйста…»
Я передала лорду Кастанелло просьбу Даррена, и тот с готовностью согласился.
– Выбирайте любую лошадь, я договорюсь с хозяином, – Майло подсадил меня на медленно вращавшуюся платформу и побежал к кассе.
Он запрыгнул к нам как раз тогда, когда Даррен наконец остановил свой выбор на тонконогой белоснежной лошади, неуловимо похожей на ту, что сейчас стояла в конюшне лорда Кастанелло, пока супруг дожидался самодвижущегося экипажа из Ромилии. Немного смущаясь от недоуменных взглядов и шепотков детей, не понимавших, зачем взрослая леди вдруг решила покататься на детской карусели, я забралась в седло. Совершенно невозмутимый Майло встал возле меня. И рядом с ним, с его крепкой уверенной силой, смущение и робость отступили.
Повинуясь желанию Даррена, я взяла лорда Кастанелло за руку. Он мягко улыбнулся – как будто одновременно и мне, и Даррену – и нежно погладил мои пальцы.
Я смотрела на него и словно влюблялась заново. Это был новый Майло, почти незнакомый – с разгладившимися морщинками, ярким светящимся взглядом, с легкой хитринкой в глазах, улыбающийся тепло и открыто… По-настоящему счастливый.
Как бы я хотела видеть его таким всегда!
Деревянная лошадь мерно скользила вдоль медного стержня опоры, плавно взмывая вверх и опускаясь вниз, словно лодка, покачивающаяся на ласковых волнах. Даррен внутри моего разума притих, наслаждаясь минутами покоя и тихой радости от прогулки с отцом. Ментальная связь между нами постепенно слабела, истончалась: эффекта от специй обычно хватало едва ли на пару-тройку часов, да и сам мальчик, казалось, устал, как устают обычные дети от долгих прогулок и обилия новых впечатлений.
Дождавшись, когда лошадь окажется достаточно низко, я спрыгнула на деревянный пол платформы.
– Уже пора? – Майло подхватил меня под руку, помогая сойти с карусели.
Я кивнула.
– Даррену нужен отдых. Да и мне тоже.
Супруг понимающе улыбнулся.
– Хотите, я принесу что-нибудь выпить? – предложил он. – Или, может, еще одно яблоко в карамели?
Ниточка ментальной связи зазвенела от иллюзорного смеха.
– Не откажусь.
– Подождите меня здесь, Фаринта, я мигом.
Не мешкая, Майло направился к ближайшим лоткам, откуда доносились упоительные запахи меда, горячего вина и жарящегося на углях мяса. Широкая спина лорда Кастанелло мелькнула в толпе и пропала из виду. В ожидании супруга я подошла к расположившемуся неподалеку от карусели торговцу циндрийскими пряностями, размышляя, не стоит ли попросить супруга купить нужные специи здесь, вместо того чтобы постоянно отвлекать почтенного аптекаря.