– Миледи, – ее голос дрогнул, но вид у кухарки был самый решительный, – мы с Таво просим освободить нас от работы на три дня. И мою маму тоже, но только на один день. И господина Альберто. И Комо. И Клару. И госпожу Марту – ненадолго… – Увидев мелькнувший в моем взгляде немой вопрос, служанка торопливо продолжила: – Не беспокойтесь, мама легко подберет вам слуг на замену. Это всего-то на денек, не больше… – На этом душевные силы Лоиссы иссякли, и закончила она уже совсем тихо: – Можно? Пожалуйста…
Я недоуменно нахмурилась. Мысль о том, чтобы пустить в дом чужаков, пусть даже и ненадолго, вызывала у меня вполне обоснованные опасения. Менталист уже сумел один раз до меня добраться. Что помешает ему затеряться среди наемных слуг, если он захочет нанести новый удар?
Я не готова была так рисковать.
– Зачем? – Услышав мой вопрос, Лоисса побледнела, нервно прикусила полную губу. Не желая невольно обижать девушку, я добавила как можно мягче и спокойнее: – Я не отказываю тебе, просто хочу узнать причину.
Служанка в поисках поддержки бросила умоляющий взгляд на Густаво. Тот лишь крепче сжал тоненькие пальчики кухарки и посмотрел на меня с немым отчаянием. На смуглом лице от волнения проступили красные пятна. Работник, и без того обыкновенно немногословный, приоткрыл рот, но с губ не сорвалось ни звука.
Это меня насторожило.
– Что-то случилось?
– Мы хотим пожениться! – собравшись с духом, выпалила Лоисса.
Внутренне я уже ждала любых неприятностей, и ответ девушки совершенно ошеломил меня. Конечно, и мне, и Мелии, и чете садовников уже не раз доводилось заставать пару за нескромными поцелуями в укромных уголках поместья. Я искренне желала им счастья и, зная серьезность намерений Ленса, давно подозревала, что дело идет к свадьбе. Но… почему сейчас?
Последний вопрос я повторила вслух. Кухарка смущенно потупилась, отвела взгляд.
– У нас в округе поверье есть, миледи, – проговорила она. – Пара, которая соединится аккурат в день середины весны, проживет вместе долгую и счастливую жизнь. Осталась до праздника-то всего неделька. Вот мы и решили, что лучше все сейчас сделать, чем когда-нибудь потом. Счастья-то, миледи, ой как хочется.
Простоватый рассказ Лоиссы затронул что-то в душе. Мне вдруг ярко вспомнилась череда собственных безрадостных браков – Лайнус, господин Ридберг, Эдвин… И отчего-то церемонии – даже поспешная роспись с Майло в кабинете городской ратуши – всегда приходились на середину или начало зимы. Глупо, наверное, доверять старым приметам, но как же хотелось, чтобы и вправду существовал особенный день, заветная точка отсчета, после которой наступает долгожданное «долго и счастливо». Я не удержалась от тихого вздоха, но, к моему огромному облегчению, Лоисса ничего не заметила.
Решение пришло внезапно.
– Почему бы вам в таком случае не провести церемонию прямо в поместье? – спросила я. – Не нужно никуда уезжать. Можете поставить столы на холме и пригласить городского регистратора.
А еще это, возможно, немного развеселит Майло. Он работал в последние дни до изнеможения, но, похоже, поиски постепенно заходили в тупик. Среди исследований Майло и его первой жены было немало любопытных и перспективных разработок – часть листов он даже отложил в стол, пообещав себе вернуться к их изучению и попытаться внедрить в производство. Но в них не было ничего такого, ради чего стоило бы сжигать дом, разрушать репутацию фабрик и вырывать из любящих рук отца больного ребенка. Казалось, разгадка рядом, но что-то все равно ускользало от нашего взгляда.
Напряжение и постоянные неудачи сильно сказывались на душевном состоянии Майло. Я не могла не замечать его плохого аппетита, сине-черных кругов под глазами и подавленного настроения. Может, свадебная церемония сможет отвлечь его хотя бы ненадолго. Майло просто необходима была передышка.
Молодые, далекие от наших проблем, взволнованно переглянулись – и в следующее мгновение Лоисса с визгом повисла у меня на шее. Еще одни крепкие объятия вместе с поцелуем достались смущенному Густаво.
– Ох, миледи, вы просто прелесть! Спасибо, спасибо, спасибо! – затараторила девушка, едва не приплясывая от радости. – Вот уж я расстараюсь, честное слово! Приготовлю роскошный стол, такой, что не в каждом знатном доме встретишь. Клара мне с платьем поможет, а маму попрошу украсить все лентами и цветами. Таво, миленький, вы с братом сделаете столы, стулья и помост для танцев. Хорошо? А в музыканты моих двоюродных братьев позовем…
Густаво широко улыбнулся. Эта тема, простая и понятная, уже не вызывала у него такого смущения и дискомфорта.
– Конечно, – кивнул он. – Все сделаем. Вы, миледи, скажите, какое нам место можно занять, а дальше уж мы сами.
Я заверила их, что тоже с удовольствием готова помочь, чем заслужила целый поток благодарностей от Лоиссы. Она говорила и говорила, буквально задыхаясь от переполнявших ее эмоций – про свое идеальное платье, украшенный лентами сад, церемонию, которую непременно надо устроить в беседке, вышитое полотно для скатертей и множество других мелочей, – пока Густаво не остановил полет ее фантазии, поймав кружащуюся по комнате служанку и притиснув к себе. Лоисса тут же притихла, уткнулась щекой в плечо младшего Ленса. Крепкая мозолистая рука погладила девушку по пушистым волосам.
Сердце острым коготком кольнула зависть. Захотелось, чтобы Майло сейчас тоже стоял рядом, чтобы можно было вот так же молчаливо прижаться к надежному мужскому плечу и почувствовать, что все проблемы отступают прочь.
Но, к сожалению, это было невозможно.
Оставив в стороне лишние чувства, я улыбнулась счастливой паре. Они откликнулись – радостные, предвкушающие, и отсвет их счастья будто коснулся моего разума, разгоняя по телу приятное тепло.
Пожалуй, устроить в поместье торжественную церемонию действительно оказалось хорошей идеей.
– Спасибо вам, миледи. – Таво с достоинством поклонился и повлек Лоиссу к выходу. – От нас обоих.
Энтузиазм Мелии в отношении грядущей свадьбы был едва ли не сильнее, чем у самой Лоиссы. Засучив рукава, она сразу же взялась за подготовку торжества, стараясь лично проконтролировать все – от цвета атласа для лент, которые должны были украсить сад, до меню праздничного обеда, о чем до хрипоты спорила с упрямой дочерью.
Госпожа Ленс, временно передавшая бразды правления домом будущей экономке, только усмехалась и качала головой, предупреждая, что такими темпами ко дню свадьбы Мелия просто свалится в постель с лихорадкой, но горничную было не остановить. В один день она каким-то невероятным образом успела составить список для зеленщика, отправить Таво в город за новым отрезом ткани на платье, попенять нерасторопному Джакомо, в одиночку занимавшемуся помостом, навертеть сдобных булочек с кремом для Майло и даже пожаловаться на жизнь господину Сфорци, чувствовавшему себя в этом хаосе каким-то особенно потерянным, – и на все это у нее ушло меньше часа.
– Я выдаю замуж единственную дочь, – неизменно отвечала она с гордой улыбкой на любое предложение отдохнуть хотя бы несколько минут. – Все должно быть идеально.
В качестве моего вклада в подготовку Мелия попросила написать изящным почерком «настоящей леди» несколько пригласительных карточек – замужество с младшим Ленсом давало Лоиссе статус госпожи, и горничная хотела устроить достойный праздник с соблюдением всех городских традиций, чтобы в лучшем свете предстать перед будущей родней. Это не могло не вызывать у меня насмешливую улыбку. Леди из меня, бывшей приютской сиротки, была, пожалуй, еще хуже, чем из Лоиссы. Но отказывать Мелии в ее несложной просьбе я не стала и даже постаралась, как умела, украсить карточки вензелями и орнаментом – схемой преобразования зелья от головной боли, которая выглядела как веточка мелких соцветий.
Сказать по правде, сейчас я воплощала и свои собственные скромные мечты о настоящей свадьбе. Ленты, приглашения, платья, украшенная беседка и деревянный помост для танцев – во всей этой простоте чувствовалась какая-то особенная искренность и красота, какой не присутствовало ни в идеальной церемонии, устроенной господином Ридбергом, ни в показной роскоши торжества, которым всецело заправляла леди Осси. Достаточно было взглянуть в глаза суетящейся с утра до вечера Лоиссы, чтобы увидеть и распознать настоящие глубокие чувства.
Я купалась в отсветах ее счастья и как будто сама становилась чуточку счастливее. Даже Майло, не принимавший участия в наших радостных хлопотах, казалось, не мог сдержать улыбки при виде сияющей кухарки.
Вняв моим просьбам, Мелия ограничила число гостей самыми близкими. На праздник в поместье должна была приехать сестра Мелии с семьей – та самая, у которой воспитывалась девушка, – и некоторые из Ленсов, живущих недалеко от Аллегранцы.
Если бы Ильда Лауди еще была в городе, мы, несомненно, позвали бы и ее в знак благодарности за все, что лекарка сделала для спасения жизни Лоиссы, но, к сожалению, от нее давно не приходило вестей. Лорд Сантанильо и господин Маркони по понятным причинам тоже не могли появиться в поместье. И Даррен… Всякий раз, когда я представляла, как мальчик был бы счастлив находиться сейчас рядом с нами, в сердце будто вонзали тупую иглу.
Решили пригласить господина Кауфмана с семьей. Почтенный аптекарь оставался одним из немногих близких мне людей и к тому же я так и не поздравила его с назначением на пост, главы города. Признаться, я чувствовала потаенную радость от того, что эта важная должность не досталась лорду Фабиано Себастьяни. Друг Майло, несмотря на проблемы компаньона, так ни разу и не объявился, постоянно оставаясь где-то в тени. И это вызывало у меня смутную тревогу.
Я заикнулась было о том, нужно ли отправлять приглашения кому-то из слуг семейства Себастьяни, с кем Мелия служила до переезда в поместье, но встретила столь яростный протест, что тут же пожалела о заданном вопросе. Клара, обшивавшая мелким стеклянным бисером лиф будущего свадебного платья, только покачала головой.