Я порысила в кухню, достала из печки несчастный фарш, который благополучно сварился вкрутую, подумала немного и решила употребить его на приготовление макарон по-флотски. Кулинарный процесс занял у меня с полчаса, потом я быстренько поужинала и, оставив своих Колянов неспешно питаться в кухне, уединилась в детской с телефонной трубкой. Мне не хотелось, чтобы муж слышал мой разговор с Лазарчуком. Мужчины, как уже было сказано выше, существа нежные. Тревожить их без особой необходимости не стоит. Если, конечно, речь не идет о тех мужчинах, которые должны быть привычны к тревогам по роду занятий.
– Привет, Серега! – сказала я, дождавшись, когда капитан возьмет трубку. – Можно проконсультироваться у тебя по одному вопросу?
– Всего по одному? – Лазарчук демонстративно удивился необычайной скромности моих запросов. – Ну, давай! Только не спрашивай, есть ли жизнь на Марсе, это не по моей части!
– Марсианская жизнь меня в данный момент не волнует, тут и на родной планете загадок хватает, – согласилась я. – Серега, я хочу спросить тебя как специалиста по борьбе с преступностью: какова нынче криминогенная обстановка в нашем районе?
– Тебя статистические выкладки интересуют или общее впечатление от безрадостной российской действительности?
– Ни то ни другое. Меня интересует, много ли у нас случается ночных грабежей и как, собственно, они происходят? Преступники просто отнимают у прохожих личное имущество или еще наносят при этом какие-нибудь увечья?
– Как у вас там грабят граждан, с травматизмом али без? – Остряк-капитан облек мой вопрос в стихотворную форму. – По-разному бывает, моя дорогая! А тебя организованные преступные сообщества интересуют или грабители-одиночки?
– Одиночки.
– Ну, эти особо не лютуют. Кого просто обберут, кому глаз подобьют, кому по голове дадут подручным предметом типа «кирпич». Какой-то определенной тенденции не наблюдается, но тяжелые увечья жертвы ночных грабителей получают редко.
– Значит, шилом в сердце пока еще никого не били? – упавшим голосом спросила я.
Ужасно не понравилось мне быть жертвой неправильного грабежа! Эта неприятная исключительность наводила на еще более неприятные мысли. Неужто ночной злодей не ограбить меня хотел, а убить? В таком ракурсе и поломка Иркиных тормозов выглядела по-настоящему зловеще.
– К чему такой странный вопрос? – насторожился Лазарчук. – Я что-то пропустил, в твоей жизни произошло что-то новое, интересное? Может, ты решила улучшить финансовое положение своей семьи и готовишься переквалифицироваться из тележурналисток в гопницы? Не советую, дорогая, опасное это дело.
– А что у нас нынче не опасно? По улице просто так не пройдешь! У меня сегодня вечером какая-то сволочь сумку свистнула, а перед этим пырнула меня под левую лопатку шилом, – мрачно объяснила я.
– А ты не врешь, подруга? – Лазарчук обидно усомнился в моих словах. – Не сочиняешь? Если бы тебя саданули под левую лопатку шилом, ты бы сейчас в морге лежала, а это, я вижу, не так, потому как у меня определился твой домашний телефон!
– Мне повезло, я совершенно случайно была одета в жилетку, набитую песком. Шило попало в нее, а я отделалась легким испугом и утратой незначительных материальных ценностей: испортилась эта самая жилетка и еще в курточной спине образовалась сквозная дырка.
– В милицию заявила? – сделался серьезен Лазарчук.
– Нет, а разве надо? Я думала сначала тебе рассказать.
– Это просто удивительно, что ты надумала мне что-то рассказать! – ядовито сказал капитан. – Лучше позже, чем никогда!
– Ты только Коляну не говори! – быстро попросила я. – То есть ты ему про шило не говори, а про ограбление он знает, даже видел злодея и сумел отнять у него мою сумку.
– Пожалуй, я к вам сейчас приеду, и мы предметно побеседуем, – вздохнул Лазарчук.
Чувствовалось, что мчать к нам на ночь глядя ему не особенно хочется, но долг вынуждает.
– У нас есть коньяк! – сообщила я, чтобы приободрить друга.
– Уже хорошо, – ответил капитан и положил трубку.
Она тут же залилась веселым звоном.
– Да? – безрадостно вопросила я.
– Привет! Проконсультируешь меня по одному вопросу? – деловито спросила Ирка.
– Только не спрашивай меня, есть ли жизнь на Марсе! – попросила я, подивившись совпадению.
– Это вообще не вопрос, я и сама знаю, что на одном «Марсе» можно прожить не менее суток, у этого батончика очень высокая калорийность, не зря террористы берут с собой на задания именно шоколадки, – на одном дыхании убежденно протарахтела подружка. – Ты лучше скажи, что делать, если у ребенка запор?
– У какого ребенка?
– У нашего ребенка! У Чингисхана, собачьего сына! – Ирка заметно нервничала. – Он все жрет и жрет, а вот гадить никак не хочет!
– Дай ему ложку касторки или подсолнечного масла, – предложила я. – Или рыбьего жира в желатиновых капсулах. Тогда он будет гадить и гадить, а вот жрать захочет не скоро.
– Вот так радикально, да? – задумалась Ирка. – Слушай, а нет ли какого-нибудь промежуточного варианта, чтобы у собачки все естественные процессы пошли нормально, без перегибов в ту или иную сторону?
– Ну, предложи ему чернослива поесть или фиников, сухофрукты – это естественное мягкое слабительное! – с досадой сказала я.
Отправления собачьего организма меня в данный момент не слишком волновали. Я сама вляпалась в такое дерьмо, по сравнению с которым собачья кучка покажется парфюмерной композицией!
– У тебя плохое настроение, что ли? – запоздало догадалась подружка. – С чего бы это?
– А с чего бы ему быть хорошим?! – взвилась я. – Это ты можешь радоваться: похоже, тормоза твоей «шестерки» действительно испортили вовсе не ради тебя!
– Откуда ты знаешь? – и впрямь обрадовалась Ирка.
– От верблюда! Час назад меня еще раз пытались убить!
– И снова безрезультатно? – Подружка нервно засмеялась, потом подавила глупый неуместный смех и серьезно спросила: – И как же тебя убивали?
– Шилом, – горько ответила я. – Какой-то гад на темной улице набежал сзади и саданул меня в сердце.
– И промазал?
– И не промазал! Меня специальный жилет защитил.
– Ты броник себе купила? – восхитилась легкомысленная подружка. – Ух ты, круто! Где взяла? А мой размерчик есть?
– Найдем, если надо, – пообещала я, подумав, что могу уже наниматься к Коробейнице в субдилеры. Ортопедическая жилетка и Коляну приглянулась, и Ирка не прочь такую прикупить! – Ир, я чего думаю? Я думаю, зачем кому-то меня убивать?
– Ну ты и спросила! Мало ли зачем!
– А конкретнее?
– Хм…
Ирка задумалась. Я терпеливо ждала, пока она сварит в своем котелке какую-нибудь дельную мысль.
– До самого последнего времени на твою жизнь никто не покушался, так? Все только сегодня началось? – спросила подружка.
– Вроде так!
– Значит, ты напросилась на физическое устранение только что, буквально на днях! – заключила подружка. – Признавайся, что ты такого сделала?
– Да ничего такого!
– Какого – такого? – Ирка вцепилась в меня, как клещ.
– Ну, такого, необычного… Вроде я все делаю, как всегда: на работу хожу, домашними делами занимаюсь… Вот черт! – Я вспомнила, что отличный повод убить меня есть у мужа. – Я обещала Коляну постирать и отутюжить его костюмные брюки и забыла об этом, а у него завтра деловая встреча, в джинсах идти никак нельзя!
– Нет, это не повод для убийства, даже наоборот: если ты погибнешь, костюм Коляну снова понадобится, на похороны, а тебя уже не будет в живых, и кто же тогда возьмется за утюг? – логично рассудила Ирка. – Но мыслишь ты в правильном направлении. Вспомни, чем последние дни отличаются от других, и ты поймешь, кому и чем насолила!
И тут меня осенило:
– Вспомнила! В последние дни меня сильно занимают убийство Балды и самоубийство Лилианы! Может, меня за детективную деятельность хотят убить?
– Отличная мысль! – похвалила подружка.
Кажется, она хотела еще что-то сказать, но тут ее отвлекло долгожданное событие: Чингисхан благополучно справился с запором. Весомое подтверждение нормальной работы своего кишечника щенок выдал прямо на ковер в гостиной, и Ирке сразу стало не до меня. Торопливо извинившись, она закончила разговор. Я тоже положила трубку и стала ожидать обещанного прибытия Лазарчука. Мне хотелось проконсультироваться у него еще по одному вопросу.
Случай задать его представился только через пару часов. Капитан с приездом сильно задержался, я уже уложила спать сынишку, разморозила мясо и нажарила отбивных, надеясь, что они вкупе с коньяком смягчат сурового Лазарчука и расположат его к конструктивному разговору.
Приступить к беседе удалось не сразу, сначала мы сели за стол, так как Колян заявил, что наедаться на сон грядущий вредно, поэтому надо съесть отбивные как можно скорее, сделав максимально долгую паузу перед отбоем. Таким образом, деловой разговор пришелся именно на эту паузу.
– Ну что, покалякаем о делах наших скорбных? – голосом Джигарханяна вопросил Лазарчук, скрестив вилку и нож на пустой тарелке таким образом, что эта инсталляция неприятно напомнила мне пиратскую эмблему.
Это вполне соответствовало случаю: у меня было ощущение, будто я получила сегодня «черную метку»!
Лазарчук дотошно расспросил и меня, и Коляна о нашем вечернем приключении с участием неизвестного грабителя, почесал в затылке, сокрушенно поцокал языком, но делиться своими умозаключениями не стал, только посоветовал мне не гулять темными вечерами по безлюдным улицам. Я была разочарована. И этому человеку я скормила полдюжины прекрасных свиных отбивных! И еще споила полбутылки не менее прекрасного коньяка! А где же результат?
Я бы, наверное, не постеснялась предъявить капитану свои претензии, но наше общение прервал телефонный звонок. Лазарчуку позвонил товарищ по цеху, старлей Петя Белов. Служба настоятельно требовала, чтобы капитан сей же час уделил ей внимание.
– Слушай, Лазарчук, а на твою жизнь кто-нибудь покушается? – с тайной надеждой спросила я, провожая в прихожей капитана, который не оправдал моих ожиданий.