{235} Во двор нового дома молодожены входили не через ворота, через дыру в заборе. Если дружка не даст чаевых тому, кто делал дыру в заборе, то, по поверью, новобрачным не будет счастья в браке.{236}
На пороге молодых встречала мать жениха. Она благословляла их, а если сын вступал во владение хозяйством, подавала невестке на расшитой подушке ключи, а также еду и питье, которыми новобрачная делилась с женихом. Совместная трапеза символизировала их единство. Невесту опрыскивали водой из святого источника и вели к очагу. И в новом доме, куда ее жених на руках переносил через порог (по поверью, под порогом живут домашние духи, для которых невеста еще чужая), она трижды обходила очаг и приносила жертвы духам.{237}
В Вехсельгебит (Нижняя Австрия) был распространен такой обычай, связанный с вводом молодой в новый дом: браутфюрер и гости выбирали в лесу дерево и с шутками притаскивали его во двор. Дом тем временем запирали. Мужчины отпиливали у основания круг и через окно передавали его в дом. Браутфюрер должен был измерить диаметр круга и талию невесты. Так как выбирали достаточно толстый ствол, получалась и соответствующая толщина талии. Проведя обмер, удовлетворенно объявляли, что колыбель, изготовленная из ствола дерева, вполне вместит близнецов. Этот обычай, известный также в Бургенланде и Восточной Штирии, Л. Шмидт связывает с масленичным обычаем Blochziehen («тянуть бревно»).{238} В некоторых районах Штирии дерево из леса парни доставляли на второй день свадьбы, они украшали его цветами и лентами и ставили или перед виртхаузом, где справляли свадьбу, или блокировали им окна дома молодых. После этого гостей в доме угощала уже новая хозяйка. В виртхаузе веселье продолжалось, уже за счет гостей, часто до утра. В некоторых местах свадьба длилась в течение трех дней.
Ложась спать, новобрачная старалась положить свое белье поверх одежды мужа — по поверью, в таком случае она будет верховодить в доме.{239} В прошлом был широко распространен обычай Morgengabe («утренний дар») — одаривания жены мужем после первой брачной ночи. Иногда этот обычай имел место после рождения первенца.{240}
В ряде местностей Австрии праздновали еще «послесвадебье» (Nachhochzeit), хотя уже в конце XIX в. в Тироле и Форарльберге новобрачные нередко прямо из церкви отправлялись в свадебное путешествие, обычно к ближним местам паломничества. В наши дни свадебные путешествия новобрачных стали явлением, широко распространенным в Австрии: зажиточные люди отправляются в путешествия в южные страны и на модные курорты, более бедные совершают короткие путешествия, так что послесвадебные обычаи стали отмирать.{241}
Вместе с тем в некоторых местностях они еще сохранились. Так, в селениях западной части гор Хаусрук (Верхняя Австрия) переодетые в женское платье парни и мальчики с двумя мужчинами, которые женились в истекшем году последними и уже стали отцами, составляли шествие. Возглавляемые вожаком, они шли к дому новобрачных и опрыскивали их водой (зимой забрасывали снегом), на что новобрачные отвечали тем же. Потом ряженые доставали из своих заплечных корзин горшки и миски и бросали их в дверь, как и в польтерабенд. Другие ряженые штурмовали дом. Двое, женившихся последними, вносили в дом печенье в виде колыбели с младенцем. Затем следовало угощение, пение, танцы.{242}
В Випптале (Тироль) в первую ночь после возвращения молодых с места паломничества парни устраивали у них под окнами «кошачий концерт». Они гремели горшками, крышками и прочими «инструментами» и пели песню, известную под названием «Ленивая баба». После каждых двух строф раздавалась оглушительная «кошачья музыка». По содержанию песни и сопровождающей ее музыке можно было судить, является ли подобная «серенада» знаком уважения или наоборот. Однако любая пара новобрачных была бы оскорблена, если бы ее не почтили таким «концертом», ведь шумом, по поверью, отгоняли злых духов.{243}
Послесвадебье, как и свадьбу, справляли в виртхаузе. Австрийцы, как и немцы, отмечали также различные годовщины свадьбы, которые имели свои особенности в том или ином районе. Первую свадьбу называли зеленой, 20-ю годовщину — медной, 25-ю — серебряной, 50-ю — золотой, 60-ю — алмазной, 65-ю — железной, 70-ю — каменной или милостью божьей и 75-ю — коронной.{244}
Случалось, что серебряную или золотую свадьбу отмечали вместе с зеленой, когда женился сын или внук. Только теперь вместо лент и других предметов зеленого цвета пользовались золотистыми или серебристыми. Также устраивались состязания (Brautlauf), только на сей раз бежали пожилые мужчины. Иногда праздновали сразу три свадьбы: зеленую, серебряную и еще какую-нибудь (т. е. три поколения).
Традиционные народные свадебные обычаи то затухают, то вновь возрождаются, некоторые из них трансформируются, наполняются новым содержанием. В то же время возникают и новые обычаи. Так, в середине XX в. широко распространился в городах обычай сажать в день свадьбы деревья в общественных садах. В некоторых городах выросли целые «брачные рощи».{245} Предпринимаемые попытки установить административным путем тот или иной свадебный ритуал до сих пор успеха не имели.
Н.Е. РуденскийВенгры
Изучение брака и брачных обычаев входило в круг интересов венгерской этнографии с момента ее зарождения, т. е. с начала XIX в. Однако первая более или менее полная сводка накопленных данных, которой предшествовали публикации по отдельным местностям, появилась лишь в середине 1930-х годов с выходом в свет первого издания фундаментальной «Этнографии венгров».{246} В этом коллективном труде был и большой по объему раздел о брачных обычаях, написанный видными этнографами Жигмондом и Акошем Сендреи.{247} С тех пор подобного обобщающего труда не появлялось, хотя число работ, посвященных этой тематике, измеряется многими десятками. Большой цикл таких статей помещен в 5-томной «Венгерской этнографической энциклопедии», изданной в конце 1970-х — начале 1980-х годов.{248}
Во второй половине XIX — начале XX в. в венгерской крестьянской среде существовали как простые семьи, состоявшие из одной супружеской пары с несовершеннолетними детьми, так и сложные семьи, объединявшие несколько супружеских пар разных поколений с их потомством. В рассматриваемый период сложные семьи постепенно распадались под влиянием развития капитализма в сельском хозяйстве. Относительно устойчивы они были лишь в отдельных районах, особенно на севере Венгрии, в среде таких субэтнических групп, как палоци, матьо и др.
По традиционным нормам венгерского крестьянства вступление в брак считалось обязательным как для мужчин, так и для женщин. Только женатый мужчина мог быть полноправным членом сельского коллектива, церковной общины. Ранее подобные нормы бытовали не только в селах, но и в городах. Так, еще в XVIII в. статуты городов Дебрецена, Сомбатхея и Кашши (Кошице) предоставляли гражданские права, в частности право членства в цехах, лишь женатым лицам.{249} Долго оставаться холостяком или старой девой было позорно, причем не только для самих «неудачников», но и для их семей. Особенно тяжелым и унизительным было положение старой девы, которой часто считалась девушка, не вышедшая замуж до 19–20 лет. Во многих местностях ежегодно устраивались насмешливые церемонии, объектом которых становились девушки, достигшие брачного возраста, но не вышедшие замуж до конца свадебного сезона. Этот обычай назывался «издевательство над старыми девами». Иногда при этом насмешкам подвергались и неженатые парни.{250}
До конца XIX в. юноши обычно женились в 18–19 лет, девушек часто выдавали замуж уже в 14–15 лет. По крайней мере с этого возраста девушки считались «на выданье». В отдельных районах брак мог заключаться и еще раньше. Так, в 1860-е годы у венгров Трансильвании детей обычно в возрасте 8–9 лет отдавали в школу, куда они ходили в течение 2–3 лет. При этом иногда случалось, что девочку вызывали из школы домой, так как пришли ее сватать.{251} Однако, как правило, нормы обычного права запрещали вступление в брак в возрасте до 14 лет.
Позднее средний брачный возраст мужчин повысился в связи с введением в Венгрии всеобщей воинской повинности. После первой мировой войны большинство девушек в венгерских селах выходило замуж в возрасте от 20 до 24 лет, в то время как мужчины в большинстве своем женились в возрасте от 25 до 29 лет. Более ранние браки заключались обычно лишь по необходимости (добрачная беременность, смерть или болезнь родителей и т. д.). В качестве нормы ранние браки долго сохранялись только в среде относительно замкнутых венгерских локальных групп — секеев и жителей Калотасега в Трансильвании, палоцей и матьо на севере Венгрии, обитателей Шаркеза (запад страны).{252}
Интересен обычай «помолвки» подружившихся детей в возрасте 4–5 лет. Они вместе играли, дарили друг другу подарки (сласти, яблоки). При этом их часто, как взрослых, называли «влюбленными», а об их родителях говорили как о свойственниках, сватах. Отношение к таким «помолвкам» было различно в разных местностях. Если в селе Атань на севере Венгрии «детская помолвка» в дальнейшем обычно не принималась всерьез,