За время от помолвки до свадьбы невеста должна была выткать и сшить для жениха рубаху, которую тот надевал в день свадьбы. В подготовке к свадебному пиру участвовали не только семьи жениха и невесты, но и все приглашенные на свадьбу и даже соседи приглашенных, которые несли различные продукты (кур, яйца, муку, печенье) и вино. Родственники молодых дарили им разнообразные подарки — домашнюю утварь, материю на одежду и т. д. Особую роль в материальном обеспечении свадьбы играли крестные родители жениха и невесты. Они приносили больше всех продуктов и вина и делали самые ценные подарки.
На свадьбу приглашались в первую очередь родственники жениха и невесты до определенной (третьей, четвертой, иногда до пятой) степени родства. Обойти приглашением кого-либо из них означало нанести тяжелое оскорбление. Кроме родственников приглашение получали соседи, друзья, а также наиболее видные жители села. Родители молодых приглашали своих гостей отдельно. Обычай также требовал, чтобы семьи жениха и невесты взаимно приглашали друг друга. Например, посланец жениха, придя в дом невесты, обращался к ее родителям с такими словами: «Такой-то (отец жениха. — Авт.) просит вас, дядюшка, быть навечно его сватом, вас, тетушка, — быть навечно его сватьей, а дочь вашу — быть навечно его дочерью».{299}
Обход приглашенных устраивался трижды. Главным действующим лицом при этом на свадьбе был шафер (vőfély). Этот свадебный чин, к которому со временем перешли многие функции свата, назначался как со стороны жениха, так и со стороны невесты. Шафером жениха мог быть его лучший друг, будущий крестный отец его детей, шафером невесты — сын ее крестного отца или близкий родственник. Должность шафера требовала больших организаторских способностей, хорошего знания обрядов и фольклора, поэтому во многих селах со временем появились и «постоянные» шаферы, обслуживавшие все свадьбы. Их работа оплачивалась деньгами или натурой.{300}
Непременными внешними атрибутами шафера были особая палка, украшенная цветами и лентами, и фляга с вином. Приглашая гостей на свадьбу, он угощал их из этой фляги, которую приглашенные затем наполняли вновь. Если приглашалось очень много гостей, то шафер мог, постучав в ворота и никого не дождавшись, прислонить к двери любой найденный во дворе предмет. Обнаружив его, хозяин дома понимал, что получил приглашение.{301}
Вечером накануне свадьбы устраивали прощание невесты с подругами, которые «весело оплакивали» ее судьбу.{302} Прощание жениха с друзьями и вообще с холостой жизнью обычно происходило раньше — примерно за неделю до свадьбы. Этот обряд чаще всего устраивался в деревенской корчме.{303}
Свадебный наряд жениха практически не отличался от характерного для данной местности праздничного мужского костюма. В прошлом веке невеста также просто надевала на свадьбу свое лучшее платье, однако позднее, под городским влиянием, к свадьбе стали шить особый наряд. Свадебное платье в конце прошлого века, как правило, было цветным или черным, позже повсеместно (кроме Трансильвании) в моду вошел белый цвет. На плечи часто набрасывали расшитую шаль. Так как свадьбы часто устраивались поздней осенью или зимой, для невесты была необходима и верхняя одежда (плащ, кожух), богатство которой свидетельствовало о престиже семьи. В прошлом веке непременной принадлежностью невесты был особый головной убор — парта, напоминающий русский кокошник. Позднее этот убор обычно заменялся венком. В начале нашего века такой венок чаще всего сплетался из живых цветов (традиционно из розмарина, имевшего, по поверьям, очистительную силу). Со временем стали преобладать венки из искусственных цветов.{304}
В день бракосочетания рано утром гости жениха и гости невесты собирались отдельными группами у соответствующих домов. Жених в праздничной одежде выходил во двор. Шафер произносил за него в стихах слова прощания с друзьями и с холостой жизнью. Затем процессия с пением и танцами направлялась к дому невесты. Жених и сопровождающие его поезжане шли пешком или ехали на телегах, причем выбирали самый длинный путь, чтобы как можно большее число людей могло видеть процессию. Ворота дома невесты, перегороженные соломенным жгутом, открывались лишь после долгих шутливых споров между сторонами жениха и невесты. Жениха и сопровождающих его лиц впускали в дом и угощали. Тем временем подруги невесты облачали ее в свадебный наряд и надевали на голову венок. Невесте при этом запрещалось что-либо делать самой, она должна была сидеть и не шевелиться.{305}
Через некоторое время сват просил вывести невесту, однако она выходила не сразу, а лишь после ритуала с ложными невестами. Затем свату следовало заплатить выкуп — несколько монет, которые девушка клала себе в обувь. После этого устраивалась церемония «проводов невесты». Шафер от лица девушки произносил стихотворную речь, в которой невеста прощалась с родителями, благодарила их за заботу и оплакивала свое расставание с семьей и подругами. Тем временем сама невеста с плачем обходила родных, обмениваясь с ними прощальными поцелуями. Затем отец и мать девушки благословляли ее и поручали заботам свата со стороны жениха.{306}
Структура свадебного поезда была разнообразна. Иногда впереди шли девушки и женщины, за ними невеста в окружении подруг, а потом жених с шаферами. Часто процессию возглавлял шафер с жезлом в руках, за ним шла невеста в сопровождении другого шафера, а затем жених вместе с одной из подруг невесты. Бывало и так, что гости со стороны жениха и со стороны невесты направлялись к месту бракосочетания (церкви) отдельными процессиями. При этом свадебный поезд жениха приходил первым и ожидал невесту у церкви.{307}
Движение поезда сопровождалось криками, пением, ударами по глиняной посуде, стрельбой и т. д. для защиты от нечистой силы. Иногда дорогу поезжанам преграждал натянутый поперек улицы соломенный жгут, который шафер должен был разрубить одним ударом сабли, иначе ему приходилось откупаться вином. Преграждение пути свадебного поезда, вероятно, также было направлено против злых сил.[2] Руководителями свадебной процессии были сват и шаферы, которые следили за порядком, а также угощали вином толпившихся на улице зевак. Их обязанностью было также оберегать поезжан от дурных предзнаменований, например, от случайной встречи на пути с другим свадебным поездом.{308}
Перед церковью поезжане устраивали танцы, затем начиналась церемония бракосочетания. Во время этой церемонии зрители по многочисленным приметам пытались предсказать, насколько счастливой будет жизнь молодых супругов. Невеста же путем магических действий старалась обеспечить супружескую верность мужа, а также свою власть в его доме. Считалось, например, что для этого достаточно во время венчания наступить жениху на ногу.
После церемонии шафер благодарил священника за труды и вручал ему бутылку вина, плетеную булку, а также вышитый невестой платок. Во дворе церкви снова начинался танец, так называемый «танец священника».{309}
Уже при выходе из церкви между сторонами жениха и невесты разгорался риторический спор о том, куда теперь следует идти невесте. Обычно договаривались так, что невеста после бракосочетания возвращалась на время в дом к родителям. После этого гости жениха и невесты опять разделялись на две группы и возвращались в соответствующие дома, причем шли туда иной дорогой, чем пришли в церковь. На пути процессии вновь устраивались препятствия, поднимались шум, крики, стрельба.{310}
Как отмечают венгерские исследователи Э. Фел и Т. Хофер, в альфельдском селе Атань подобный порядок существовал вплоть до 20-х годов нашего века. Разделение двух поездов после бракосочетания сохранялось здесь и в последующие десятилетия, однако при этом жених с несколькими родственниками и друзьями шел в дом невесты вместе с ней.{311} В настоящее время в венгерской крестьянской среде преобладает «сокращенный вариант» свадебного обряда, при котором после бракосочетания невеста сразу направляется в дом жениха.{312}
Родители жениха и невесты отдельно устраивали праздничный обед для своих гостей. Уже вскоре после обеда в доме невесты появлялись посланные от семьи жениха с требованием готовиться к переезду. Наконец, за невестой приходил сам жених в сопровождении свата, шафера и гостей. И на этот раз передача невесты была сопряжена с затруднениями — пришедших впускали в дом лишь после долгих полушутливых споров, выставляли перед ними ложных невест и т. д. Пришедшие и хозяева взаимно угощали друг друга. Иногда при этом происходила и церемония вручения подарков — сват, объявляя имя гостя, передавал его подарок невесте. Жених также вручал подарки невесте и ее родителям.
После еще одного прощания невесты с родными и подругами наступал момент переезда в дом жениха. Как правило, вместе с невестой перевозилось и ее приданое, однако бывало и так, что церемония перевозки приданого происходила накануне свадьбы. Для выдачи приданого требовался символический (а иногда и действительный) выкуп. Ехали обычно на разукрашенных лентами телегах, на одной из которых сидела невеста, иногда на коленях у жениха. Как и по пути в церковь, избирался самый длинный маршрут. По дороге часто останавливались, танцевали. Если невесту везли в другое село, то на его границе процессию встречали местные парни, от которых следовало откупиться деньгами или вином.