Во многих местах страны во второй половине XIX в. свадебный ритуал был упрощен, и упомянутые выше акты сватовства, представления, а также обручения (fidanzamento) совершались в один и тот же день; союз будущих супругов скреплялся их рукопожатием.
На хуторах Северной Сардинии акт сватовства — прикунта (pricunta), происходивший одновременно с обручением, еще в начале XX в. совершался по положенному ритуалу в символической форме. Там долго сохранялись элементы некогда широко распространенного на острове обряда «спрятанной невесты».{450}
В области Галлура этот обряд проходил как театрализованное представление. Договорившись о бракосочетании жениха и невесты, их родители через посредника назначали время официального предложения и обручения. В этот день родственники и друзья невесты, составлявшие так называемую «женскую сторону», собирались в назначенное время в доме ее родителей и ждали прибытия «мужской стороны», т. е. родных и друзей жениха. Перед домом оставались мужчины семьи невесты и поэт-импровизатор. Женщины же запирались в доме. Прибывший конный кортеж жениха выстрелами из ружей как бы символизировал штурм крепости. К дверям дома невесты приближались только жених, его отец и их поэт. Когда на пороге появлялся хозяин дома, начинался разговор в стихах между поэтами-импровизаторами, представлявшими стороны жениха и невесты. В конце концов прибывшие сообщали о причине своего «набега». Это звучало примерно так. На их хуторе, дескать, не хватает одной белой овечки, обладавшей всеми прекрасными качествами, какие только может дать Бог столь милому созданию. Если пропажа не найдется, жених, тоже наделенный прекрасными качествами, не сможет больше жить. Стало известно, что овечку видели недалеко от этого дома. Если она действительно находится здесь, значит, можно вернуть покой молодому человеку и подарить ему самое большое счастье в мире. Сначала поэт-импровизатор, представлявший сторону невесты, отвечал, что никакой чужой овечки никто не видел. Но потом он все же говорил, что, возможно, овечку просто не заметили и она затерялась среди тех, что в овчарне. Поскольку он знает, что имеет дело с порядочными людьми, он прикажет открыть дверь дома, чтобы гости могли лично поискать свою пропажу. Отец невесты представлял одну за другой всех женщин дома. Последней выводили невесту. Ее признавали той, которую искали. Жених подходил к ней и обнимал ее, а все собравшиеся шумно выражали свою радость. Друзья жениха стреляли в воздух из ружей.{451}
Отголоски древних обычаев, подобных сардинской прикунте, в начале XX в. можно было наблюдать еще в некоторых местностях континентальной Италии, например в области Эмилия.
Во время помолвки устанавливался день свадьбы и обсуждались вопросы, связанные с имущественным положением будущей семьи.
Считалось, что вступать в брак можно в любое время года, за исключением великого поста и месяца мая.{452} Предпочтительным сезоном для свадеб была осень, а наиболее благоприятными днями недели — суббота и воскресенье. Сыграть свадьбу можно было также в понедельник, среду или четверг. Дурным предзнаменованием было назначить ее на вторник или пятницу. По всей стране с незапамятных времен бытует пословица, которая предостерегает:
Ne di Venere ne di Marte
Non si sposa ne si parte!
Во вторник и в пятницу
He женись и не отправляйся в путь!
После установления дня свадьбы переходили к обсуждению имущества (доте) и приданого (корредо) невесты. Перечень вещей, входивших в корредо, долго обсуждался представителями обеих семей; и в городской и в сельской среде непременно совершалась его оценка. Затем тщательно составленный список предметов заверялся нотариальным актом.
В реестрах вещей невесты нередко фигурировало несколько десятков наименований и не одна сотня предметов. Следует отметить, что в каждой провинции Италии все списки корредо были примерно одинаковы, так как набор вещей устанавливался местным обычаем. Различия были лишь в качестве (и соответственно стоимости) предметов, что определялось экономическими возможностями семьи. Учитывали буквально все личные вещи новобрачной, не забыв и те из них, в которых она была в день свадьбы. В некоторых областях (Абруццо, Молизе, Базиликата) при перечислении вещей, составлявших корредо, могли фигурировать фразы типа «Невеста обутая и одетая, как она есть» (Zita calzata е vestita come si trova) или «И невеста, как она есть» (Е la sposa come si trova).{453}
По существу это был свадебный контракт, в котором фиксировались также все наследственные обязательства со стороны двух семей. Этот документ носил свое особое название в каждой области. Например, в Калабрии это был pittace или albarano, в Сицилии он назывался minuta, в Апулии — scizzu, в Базиликате — stizzo и т. д.
В Южной Италии акты сватовства, представления жениха родным невесты и обручение до недавнего времени не объединялись, а проходили последовательно в разные дни. Официальное обручение (fidanzamento) часто называлось здесь также «день невесты» (il giorno della zita). Zita и zito — диалектальные названия невесты и жениха, по которым и предсвадебный период называется zitaggio. В итальянском литературном языке девушка после обручения именуется fidanzata, а парень — fidanzato.{454}
Обручение, как правило, назначалось на большой религиозный праздник. В установленный день родственники парня отправлялись в дом девушки, обычно украшенный по этому случаю цветами и лентами. По-видимому, в конце XIX — начале XX в. в «сценарии» итальянской свадьбы уже исчез особый персонаж старшего распорядителя. Его функции к этому времени перешли к отцу жениха. Оставив парня и музыкантов за порогом дома, его отец (или кто-либо из старших родственников) вступал в диалог с отцом девушки. Договорившись о браке детей, они переходили к обсуждению вопросов, связанных с приданым, месяцем и днем свадьбы. Взаимное согласие отцов на обручение молодых скреплялось их крепким рукопожатием. Лишь после этого в дом приглашали жениха и оркестрантов. Начинался обмен подарками, буквально называемыми «залог любви» (pegno d'amore). Прежде всего жених дарил невесте очередной перстень, часто также ожерелье, а если позволяли средства, и какое-либо другое золотое украшение. Невеста тоже (почти повсеместно) дарила жениху кольцо, а также рубашку, пару носков, иногда носовые платки, сшитые и вышитые собственными руками. Затем невеста получала подарки от будущих свекра и свекрови. В каждой области традиция определяла их набор. Старались, чтобы среди них были и золотые предметы. Во многих местах страны было принято, чтобы невеста дарила что-либо братьям и сестрам жениха, в ответ она получала подарки и от них.
После завершения ритуала обмена подарками обрученные открывали бал, продолжавшийся до поздней ночи. Всех присутствовавших на церемонии обручения угощали домашними сладостями и вином.{455}
В ряде областей Италии не было принято, чтобы после обручения жених бывал в доме невесты. Однако во многих местах (например повсюду в Абруццо и Молизе) традиция допускала его визиты.{456} Но и здесь оставаться наедине друг с другом будущим супругам не полагалось, и обычно они беседовали под присмотром родителей девушки. Что касается невесты, то во всех областях Италии ей запрещалось бывать в доме жениха.
Во многих провинциях в родительском доме невесты на жениха смотрели как на члена семьи. Братья девушки обращались с ним, как с братом, будущие тесть и теща, как с сыном. Однако отношения между самими обрученными должны были быть сдержанными. В южных областях девушка даже говорила своему жениху «вы».{457}
Обручение имело серьезное, «обязывающее» значение для обеих сторон. Ни жених, ни невеста уже не имели права отказаться от вступления в брак. Отвергнутая после обручения девушка считалась скомпрометированной.
В период между обручением и свадьбой парень и девушка продолжали обмениваться подарками. В каждой области установился свой непременный набор предметов. Однако определенные вещи присутствовали повсюду. В центральных и южных областях страны (например, в Абруццо, Молизе и Калабрии) парень чаще всего дарил своей невесте платок и несколько традиционных предметов, вырезанных им самим из дерева. Среди них обязательно были ткацкий челнок, прялка и нагрудные пластинки для корсажа. На всех этих подарках были выполнены контурной или рельефной резьбой любовные (два соединенных сердца, две руки и пр.) или защитные символы.{458} В ряде мест жених мог дарить невесте отрезы на юбки, шейные шелковые платки, ленточки для волос и т. д. В деревнях области Ломбардия он преподносил ей предметы для рукоделия: ножницы, игольник, наперсток, прялку, украшенную тонкой резьбой.{459} В некоторых местностях (область Ломбардия, остров Сицилия, полуостров Таранто) жених дарил невесте башмаки.{460} В южных областях, например в Калабрии, среди подарков парня девушке до недавнего времени фигурировали декоративные «башмачки» из расписной керамики или выдолбленные из дерева.
Невеста почти повсюду дарила жениху и его матери по рубашке. Обычно они были сшиты, а нередко и вышиты ее собственными руками. Девушка заботилась также о подарках для будущего свекра, золовок и других членов своей будущей семьи. Чаще всего это были головные или носовые платки, рубашки, галстуки и прочие элементы одежды. Обмен подарками между женихом и невестой и их родными продолжался вплоть до самой свадьбы. Парень одаривал девушку в день ее рождения и по случаю религиозных общеитальянских и патрональных праздников.