Он крепко сжал в кулаке злосчастную коробочку и вошел в дом.
Стоя у окна вестибюля, Лукас краем глаза наблюдал за Элли, которая разговаривала с Хелен у входа в кафетерий. Он не хотел, чтобы она заметила, что он следит за ней. Узнав о том, что его жена беременна, Лукас стал к ней куда более внимателен.
В первых числах января Джон сообщил Лукасу, что беременная девочка передумала отдавать ребенка в чужие руки. Лукас рассказал об этом Элли, которая спокойно выслушала его. После инцидента с Рождественским подарком она вела себя очень сдержанно и отказывалась спать с ним. Лукас понимал, что сильно обидел ее. Как никогда сильно.
Чтобы загладить вину, он купил Элли в подарок изящную золотую цепочку. Она вежливо поблагодарила его, но так ни разу и не надела это украшение.
Несмотря на то что живот Элли стал заметно округляться, Лукас продолжал безумно ее хотеть. Порой его била дрожь от жгучего желания немедленно овладеть ею, но Лукас не давал себе воли.
Сейчас Лукас испытывал раздражение. Элли непринужденно болтала и смеялась с коллегами, и он ревновал ее к ним. С ним она никогда не общалась так весело и беззаботно. У Лукаса не получалось расположить ее к себе.
Сотрудники компании уважали и побаивались Лукаса Тейлора. Они никогда не осмелились бы остановить его в коридоре, чтобы перекинуться парой фраз или рассказать анекдот. А Элли держалась с ними на равных. И Лукас завидовал ей. Ему не хватало такой простоты.
Правда, до недавнего времени он не замечал того, что находится в своеобразной изоляции. В конце концов, Лукас был боссом, а значит, должен был держать своих подчиненных на дистанции. Но теперь, когда он видел, что сотрудникам нравится общество его жены, что она сумела наладить с ними теплые отношения, он чувствовал себя обделенным, своего рода изгоем в компании, которая, по существу, была его родным домом.
Заметив мужа, Элли устремилась к нему.
— Ты что-то хочешь мне сказать, Лукас? — спросила она.
— Я хотел пригласить тебя немного погулять.
Она молча сходила в гардероб за курткой, и они вышли во двор офисного здания. Лукас повел Элли к искусственному озеру, вокруг которого была проложена дорожка для прогулок. Усевшись на одну из скамеек, стоявших на берегу, они залюбовались скользившими по водной глади лебедями.
— Элли, я хочу попросить у тебя прощения, — глухо сказал Лукас, не сводя глаз с белоснежных птиц.
— Мне хотелось бы верить в твою искренность, но мне кажется, ты уже не способен измениться, — с горечью промолвила Элли.
— Я знаю, что смертельно обидел тебя, не приняв твой подарок. Но я сделал это не нарочно. Я просто не привык строить взаимоотношения и не умею общаться с людьми. Именно поэтому я непрерывно совершаю ошибки.
— Ты постоянно обвиняешь во всех своих бедах и промахах несчастное детство. Прекрасная отговорка, Лукас! Так можно оправдать все, что угодно.
Эти слова вызвали у Лукаса негодование, и Элли подумала, что слишком далеко зашла. Однако Лукас, вопреки обыкновению, не стал возражать ей.
— Спасибо тебе за подарок, обещаю, что никогда не расстанусь с ним! — неожиданно сказал он.
У Элли учащенно забилось сердце. Она увидела на безымянном пальце Лукаса злополучное золотое кольцо.
— Ты все-таки надел его! — воскликнула она.
— И больше уже не сниму, — пообещал он.
Элли в умилении посмотрела на мужа:
— Я люблю тебя, Лукас!
В глубине его глаз промелькнул страх. Он попытался спрятаться от нее за маской обычной холодности, но Элли обвила его шею руками и пылко поцеловала в губы:
— Не старайся возвести между нами стену, Лукас. Я все равно не перестану любить тебя.
— Я очень хорошо отношусь к тебе, Элли, ты вызываешь у меня уважение. Я мог бы назвать те чувства, которые испытываю к тебе, любовью. Но я не хочу обманывать тебя, выдавая желаемое за действительное. — И он поцеловал ее руку. — Мое сердце закрыто на замок, ключ от которого потерян, — продолжал Лукас. — И все это произошло по вине моей матери, которая больше любила спиртное, чем собственного сына.
— Зато мое сердце всегда открыто для тебя, Лукас.
— Я хотел бы полюбить тебя и нашего ребенка, но я не способен на большие чувства. Я только могу обещать, что вы с ребенком ни в чем не будете нуждаться.
Элли чуть не расплакалась, услышав эти слова. Ей была нужна только любовь Лукаса, а не его деньги. Но именно любви он не умел ей дать.
Поздно вечером, после ужина в ресторане, Лукас и Элли вернулись домой в хорошем настроении. Они окончательно помирились. Снимая с Элли куртку, Лукас поцеловал ее в затылок, и между ними снова пробежала искра. Их с неудержимой силой влекло друг к другу. Оба знали, что сегодняшнюю ночь проведут в одной постели.
Пока Лукас вешал в шкаф одежду, Элли решила прослушать записи на автоответчике и нажала клавишу воспроизведения.
— Элли, срочно позвони мне! — услышала она взволнованный голос сестры.
— Что случилось? — спросил Лукас, подходя к жене.
— Понятия не имею, — ответила Элли, набирая дрожащими руками номер телефона Шерил. — Алло? Шерил? Это Элли.
— Элли, случилась беда. Папа ушел из дома престарелых, и мы не можем его найти.
Услышав это, Элли пришла в ужас. Отец был слаб, совершенно неадекватен и мог замерзнуть на улице.
Поговорив с сестрой, она положила трубку и повернулась к встревоженному Лукасу:
— Я должна ехать в Рено. Отец пропал. Его необходимо срочно отыскать, иначе он может погибнуть в такой холод.
— Я еду с тобой.
— Нет, Лукас, ты останешься дома.
— Но почему? Я хочу помочь тебе!
Элли тяжело вздохнула. У нее тоже были секреты от Лукаса. Она не могла признаться мужу, что отец страдает болезнью Альцгеймера. Фрэнк считал этот недуг позором и стыдился его.
— Я сама справлюсь, Лукас. Вот увидишь, я найду его. — Элли попыталась улыбнуться мужу. — Жди моего звонка. Добравшись до места, я сообщу тебе, где остановилась.
— Хорошо, — сказал он, пряча глаза, в которых копилась обида.
Когда за Элли захлопнулась входная дверь, Лукас подошел к окну и проводил взглядом ее «вольво». Конечно, с его стороны было смешно сравнивать Элли с бросившей его матерью, но обиды детства не давали ему покоя. Лукас был взрослым состоявшимся человеком, но скоропалительный отъезд Элли словно возродил в нем душевные травмы, когда-то нанесенные матерью.
Впрочем, разве была Элли похожа на его жестокую мать, часто попрекавшую сына куском хлеба? Сколько раз Лукас обижал жену и отталкивал ее от себя, а она тем не менее призналась, что любит его. Но вот вернется ли к нему Элли на этот раз? Возможно, прожив вдали от него несколько дней, она поймет, что ей пора покинуть человека, не способного полюбить ее.
Лукаса мучили сомнения. Он с нетерпением ждал звонка жены. Но усталость брала свое, и, прикорнув на диване рядом с телефоном, Лукас заснул. Ему приснилось, что Элли собирает вещи, и он заплакал во сне. Лукаса разбудил звонок. Он не стал брать трубку, боясь, что Элли сейчас заявит о своем решении навсегда расстаться с ним. Когда включился автоответчик, Лукас услышал голос жены.
— Мы благополучно добрались до Рено, — сообщила она. — И остановились в отеле «Бест Уэстерн», — она помолчала, а потом всхлипнула: — Лукас, я… Впрочем, я потом перезвоню.
Лукас бросился к телефону, но было уже поздно. Элли положила трубку.
Глава 9
Элли сидела на табурете в изголовье больничной койки, на которой лежал ее отец, и, протянув руку к расположенной рядом раковине, пыталась умыться, чтобы немного прийти в себя. Сестры и брат дежурили у постели больного по очереди. В три часа ночи Элли отпустила Шерил отдохнуть и позвонить домой, а сама заступила на дежурство. Элли чувствовала себя совершенно разбитой.
Ровное дыхание отца несколько успокоило Элли, и она снова вспомнила о муже, которого не видела уже целую неделю. Они не часто созванивались. Лукас отвечал ей по телефону неохотно и односложно. Такое поведение мужа настораживало Элли. Уж лучше бы он злился и высказывал все, что у него накипело, чем молчал в трубку. Но Лукас снова замкнулся и отгородился от нее непроницаемой стеной. Теперь Элли жалела, что запретила Лукасу ехать с ней.
Элли и Шерил обнаружили Фрэнка в приюте для бездомных. У него было воспаление легких, он лежал с высокой температурой и бредил. Его поместили в больницу, и вот уже четвертые сутки Фрэнк был при смерти. Но врачи боролись за его жизнь и не теряли надежды спасти старика.
Элли чувствовала свою вину перед мужем. Она ничего не сказала ему о болезни отца. И Лукас, должно быть, терялся в догадках, почему Элли так долго не возвращается домой. Теперь она понимала, что это было ее просчетом. Лукас должен делить не только радости, но и горести ее семьи.
Элли решила немедленно позвонить мужу и все рассказать ему. Выйдя в больничный коридор, она нашла телефон и набрала служебный номер Лукаса.
— Компания «Тейлор мейд фудс», — раздался в трубке бодрый голос Хелен.
— Это Элли. Лукас у себя?
— Мистер Тейлор уехал в «Модесто», там возникли новые проблемы, требующие незамедлительного решения. Ему что-нибудь передать?
— Нет, спасибо.
— Послушай, Элли, — понизив голос, промолвила Хелен, — я не знаю, что между вами происходит, но Лукас страшно переживает. Он ходит сам не свой, на него больно смотреть. Ты очень нужна ему. Возвращайся скорей!
Элли положила трубку. В этот момент двери находившегося неподалеку лифта распахнулись, и из него вышли Шерил и Стивен.
— Как дела? — озабоченно спросила Шерил сестру.
— Неплохо. Сегодня дыхание ровное, состояние, похоже, стабилизируется.
Стивен обнял Элли за плечи.
— Тебе надо отдохнуть, — сказал он. — Поезжай в отель и постарайся выспаться.
— Нет, Стивен, мне нужно домой, — заявила Элли. — Ведь вам не составит труда перевезти папу в дом престарелых, когда он немного окрепнет? По-моему, его дела идут на поправку.