— Что ты тут сидишь, как верный пёсик? Самому не противно?
— И в самом деле, по логике вещей, сидеть здесь должна была ты. Но кому-то это, похоже, не особо интересно.
— Ещё чего. Будто бы у меня нет других занятий, чем торчать тут, — прозвучал голос Алины. — Пошли со мной. Ничего не будет с твоей недотрогой. Она под присмотром врачей.
— Слушай, вот что тебе от меня надо? Не хочешь здесь находиться — не надо. А я ровно там, где хочу быть.
— Пфф… Ну и торчи тут… Хороший мальчик.
На душе стало очень противно. Я-то думала, что мы подруги, даже больше. А тут такое. Если бы не услышала сама, то в жизни бы не поверила.
— Можно я после больницы поживу у тебя? У тебя же нет соседа, — прошептала я, как только Алина вышла.
— Я думал, ты спишь, — сочувственно ответил Дин. — Конечно, можешь. Если тебя не будет смущать, что я сплю голым.
— Что?! — воскликнула я, громче, чем следовало, вмиг раскрасневшись, как помидор.
А Дин рассмеялся, так искренне и счастливо, что сразу стало понятно — он шутит. Я тоже не смогла сдержать смех, но в боку сразу же заныло.
— Всё в порядке? — вмиг всполошился друг, с беспокойством посмотрев на меня.
— Да, но не смеши меня больше. А то больно.
— Договорились, — подмигнул мне парень.
Нас прервал шум из коридора. Мы вмиг притихли, вслушиваясь. Я сразу же узнала голос отца и вжалась в кровать. Вроде бы я не сделала ничего плохого, но не была уверена в его реакции на произошедшее.
Дин, заметив моё состояние, сжал мою руку и прошептал:
— Всё хорошо, я рядом. Не дам тебя в обиду.
Вроде бы такие простые слова, но мне сразу стало легче. Я верила Дину, точно знала, что он защитит даже перед отцом. Возможно, это совсем не его дело, но с ним мне становилось спокойно и легко.
Но, несмотря на страх и дрожь, я была очень рада, что отец пришёл. Он мой единственный родной человек, и я его очень сильно любила, невзирая на разногласия между нами в последнее время.
Я затаилась, ловя каждое слово отца, хотя в этом не было необходимости. Голос его был громкий и очень раздражённый. Меня даже слегка передёрнуло от этого тона. Так он разговаривал лишь в тех случаях, когда едва держал себя в руках. Опасно.
Как же хорошо, что разговаривал он не со мной:
— Кто-то мне объяснит, почему моя дочь в больнице?! И почему я узнал об этом так поздно?
— Прошу прощения, ваше высокопревосходительство, — послышался дрожащий голос ректора Кингсли. — Произошёл сбой оборудования. Мы разбираемся в причинах. Мы не хотели вам сообщать, пока не разобрались сами…
— Не хотели? Не хотели?! — тон отца стал более грубым. — Да вы должны, нет, обязаны были сказать мне сразу же, как поняли, что команда моей дочери пропала. Я бы сразу организовал военную делегацию для спасения. Что за безалаберность и безответственность! Из-за вашего бездействия моя единственная дочь чуть не погибла.
— Да, конечно, мы виноваты, но мы действовали согласно уставу академии…
— Засуньте свой устав знаете куда?! — рявкнул генерал.
А потом более спокойным тоном продолжил:
— Можете собирать вещи, я буду писать прошение о вашем отстранении. Вы плохо справляетесь со своими обязанностями.
На этом разговор был закончен, и отец направился в сторону палаты. То, что он переживал за меня, не могло не радовать, тем не менее, я боялась его реакции. Заходил он напряжённый, но, увидев, что я очнулась, как будто бы расслабился, опустил плечи и с облегчением вздохнул.
Он не привык показывать чувства при свидетелях, но всё равно его губы тронула лёгкая, едва заметная улыбка:
— Как ты себя чувствуешь, Настена?
Столько тепла было в его голосе, что я едва не прослезилась. Напряжение сразу же ушло, а в душе разлилось тепло и счастье.
— Жить буду, — ответила, улыбаясь.
— Слышал, ты у нас героиня? Спасла жизнь команде. Горжусь тобой, ты умница, — подошёл он ко мне ближе и положил руку на плечо, ободряюще поглаживая.
— Спасибо, — просияла, — я просто действовала по ситуации.
Отец наклонился и быстро мазанул губами мне по лбу. А потом выпрямился, как всегда, надевая на лицо маску сурового генерала, повернулся и протянул руку Дину.
— Спасибо. Я не забуду, что ты сделал, — с очень серьёзным видом отсалютовал военный. — Пойду я разбираться с расследованием по делу. Увидимся позже.
Развернувшись на одних каблуках, он чеканным шагом направился к выходу. А мне стало так хорошо, что в душе пели птички — лёд между нами, наконец-то, начал таять.
Глава 35. Настя. Вилла де Виль
Не успела я выйти из больницы, как пришёл профессор Кандински и объявил о новом испытании, специально для нашей команды. Моему возмущению не было предела. Какого демона? Да, у нас всё пошло совсем уж не по плану, но и мы в этом не виноваты. Да и вообще, выжить в Серой зоне — это уже само по себе подвиг!
Я едва держалась на ногах, а нужно было ещё добраться до магической кареты и трястись в ней несколько часов. Хорошо, что Софа помогла мне собрать вещи.
Карета была на удивление шикарная: широкая и очень комфортная. Мы свободно разместились на диванчиках по парочкам, друг напротив друга. Это не могло не радовать.
— А где Анабель? — спросила я, как только транспорт двинулся.
— Хороший вопрос, — ответил Эмиль. — Я её не видел несколько дней. Возможно, она встретит нас на месте испытания.
— Испытание, — поморщился Дин и с тревогой посмотрел в мою сторону. — Настя еле двигается, какое ещё испытание? Совсем они там с ума посходили.
Я улыбнулась парню нежно и искренне, и по привычке взяла его за руку. Это уже никого не удивляло, ведь мы превосходно делали вид, что парочка. Но после всего, что мы пережили в аномальной зоне, я поняла, что совершенно не отказалась бы перевести игру в реальность.
Место экзамена было выбрано донельзя странным — какой-то невероятно шикарный дворец, сравнимый по красоте с императорским. Но резиденция управляющего страной была чёрной с золотом, как и любили демоны. А этот замок был светлым, воздушным и лёгким. Особенным его делали синие витражные окна, а также сад с цветами такого же цвета. У меня захватило дух, и я даже на мгновение забыла о нервах перед испытанием.
Как только мы переступили порог здания, на нас вихрем налетела Анабель, обнимая всех по очереди. Она выглядела очень необычно: одета в красивое и дорогое платье, волосы собраны в сложную причёску, на лице лёгкий макияж. Я, в своём спортивно-походном брючном костюме, выглядела очень невзрачно на её фоне. Но зачем наряжаться на экзамен?
— Ребята, я так рада вас видеть! — всхлипнула Анабель.
— Я так скучала и переживала, — ответила ей Софи и бросилась в объятия, а потом задала вопрос, волновавший всех нас. — Только я в упор не пойму, что мы тут делаем? Что это за испытание такое? Экзамен на знание этикета, что ли? Тогда я его вряд ли пройду.
— Никакого испытания не будет. Простите, пожалуйста, что нам пришлось вас обмануть и заставить нервничать. Но по-другому никак, нельзя, чтобы кто-то догадался раньше времени, — будто бы нервничая, ответила подруга.
— Догадались о чём? — не выдержала я, совершенно ничего не понимая.
— Завтра мы с Реном женимся, — тихо прошептала Анабель.
Ребята начали её поздравлять, но вот я никак не могла понять, о чём это она. Я даже не догадывалась, что подруга с кем-то встречается. С каким ещё Реном? Знакомое какое-то имя…
А потом в голове всплыл образ синего демона, который привиделся мне во время испытания. Я оглянулась на бело-синий интерьер дома, где нахожусь, и вспомнила урок политики. Демоны, отличающиеся синей окраской, — это семья де Виль, к которой относилась покойная королева, мать младшего принца. И всё сразу встало на свои места.
— С Реном? То есть с Его Высочеством Дарреном Азаэлем кон Элло? — в шоке спросила я, сомневаясь в том, правильно ли я догадалась.
Но Анабель кивнула, и я продолжила развивать свою мысль:
— Ого, так получается, скоро ты станешь принцессой. Ой, а я могу к тебе дальше обращаться на «ты»?
— И в самом деле, — протянул Дин. — Её высочество, Анабель кон Элло. Даже не думал об этом раньше. Вот это мне повезло с напарницей.
Я всё ещё пребывала в полном ошеломлении, когда к нам подошла служанка и предложила проводить до комнаты. Я безумно устала, да и рана всё ещё немного ныла. Поэтому я безмерно обрадовалась возможности отдохнуть и привести себя в порядок.
— Вот ваши покои, леди Питровски и господин Коллинз, — сказала гувернантка.
Я направилась к двери, с опозданием осознавая смысл сказанного.
— Что значит «наши»? — с подозрением переспросила я.
— Ваши и мистера Коллинза, — не видя проблемы, ответила девушка. — Завтра начнут прибывать гости на свадьбу, дворец будет полон. Мисс де Элло сказала, что вы пара, поэтому герцогиня де Виль велела разместить вас в одних покоях. Надеюсь, вы не против?
— Совсем нет, — ответил за меня Дин, прежде чем я успела понять, против или нет. И, аккуратно взяв под руку, повёл в комнату.
— Не бойся, кусаться не буду, — прошептал он мне на ухо, как только дверь за нами закрылась.
От его тёплого дыхания по телу пробежался табун мурашек, и я осознала, что вполне бы не отказалась от этих самых укусов.
Мне не удалось насладиться моментом в полной мере, потому что Дин отстранился и направился осматривать комнату. Вмиг стало холодно и одиноко.
— Я могу спать на диване, — прервал мои размышления парень.
Я скептически перевела взгляд на малюсенький диванчик возле окна, на котором даже мне было бы мало места, и уверенно ответила:
— Кровать большая, мы вполне поместимся там вдвоём. Если ты, конечно, не будешь кусаться, — лукаво улыбнулась другу.
Кажется, он не ожидал от меня подобного поведения и замялся с ответом, а я направилась в ванную, избегая неловкости.
Не знаю, что во мне изменилось в последнее время, но, стоя под струями воды, я надеялась, что Дин войдёт в ванную. Тело буквально горело от неуловимого желания. Я очень ярко представила, как дверь открывается и на пороге появляется друг. Точнее не совсем друг… Одна мысль об этом возбуждала. Да, кажется, я совсем не против, чтобы меня укусили.