Слава знает! Но они продолжают бывать у Белецких как ни в чем не бывало. Когда она видит, как Слава смотрит на Игоря, ей делается страшно. Она не узнае́т мужа, нет больше любящего, доброго, мягкого Славы, она чувствует, что он ненавидит ее! Они все еще спят вместе, в одной спальне, но уже не близки. Слава стал пить. Иногда он так смотрит на нее, что она чувствует слабость в коленках. Ей хочется подойти к мужу, сказать: «Пожалуйста, прости, я люблю тебя, это была ошибка… Пожалуйста! У нас все еще может быть хорошо…» Но она не смеет, боится, чувствует себя зачумленной; она шарахается от мужа – ей кажется, он ударит ее. Она не знает, что нужно делать, и спросить не у кого. Ей нравится Рита, ей кажется, Рита догадывается, иногда она смотрит на нее, Соню, и что-то в ее взгляде… Жалость, печаль… Довериться Рите? Соня никогда не посмеет, с каким лицом, с какими глазами?
…Она смотрит на Игоря. Он улыбается ей и кивает, берет ее руку, сжимает в своей большой теплой ладони. Повторяет, что все будет хорошо. Он уверен, что все будет хорошо. Он не может предать друга, он любит Славу. Он любит и ее, Соню. Они ведь друзья? Он подносит ее руку к губам…
Она слушает, и ей дурно от страха. Его лицо словно в тумане, голос временами пропадает; ее зубы выбивают дробь. Она не смеет сказать Игорю, что Слава знает о них… Она чувствует себя в ловушке. Это не может продолжаться бесконечно, она должна поставить точку. Сейчас, сейчас, говорит она себе… Сейчас! Сует руку в сумочку, обмирая от ужаса…
– Ну, ну… Вытри глазки и успокойся, – Белецкий протянул ей салфетку. – Ты все поняла, моя девочка? Какая же ты у нас глупая! – он смеется. – Допивай кофе, пора по домам. Привет Славичу!
Глава 33Друзья, враги…
Капитан Астахов положил перед собой листок с именами друзей Белецких, полученный от Риты Белецкой. Эдуард Кушнир, художник. Владислав Житков, финансовый директор, компания по сборке и сбыту электроники. Солидные люди, дружат с Белецкими с института. Пятнадцатого августа отмечали день рождения Белецкого у него дома; перед этим собирались вместе на встречу Нового года. Житков с женой Соней, Кушнир один, он не женат. Если кто-то из них взял ключи от машины, то это, скорее всего, произошло пятнадцатого августа. Для этого нужно знать, где они лежат. А если никто их не брал? Если просто завалились…
Белецкий приводит женщин в квартиру на Лесопарковой; там были замечены в разное время Стокман и Сличенко. Виктория была с ним знакома и получила от него ключ от квартиры. Привычка у него такая – приглашать к себе женщин и давать им ключ… Странная привычка! Это сколько же нужно ключей, не напасешься… Или дает не всем? Виктории дал… Почему? А что потом, когда амур пердю? Просит вернуть? Говорит, извини, дорогая, но между нами все кончено, отдавай ключ? Или меняет замок? И еще вопрос… Вопросик! Бывала ли она в его квартире, если у нее был ключ? Она сказала, что нет, что между ними ничего не было… А ключ откуда? Или было? А если не было, почему не вернула? Капитан чувствовал, как падает настроение, обваливается все ниже, хотя, казалось, куда уж ниже.
Чертов ключ! Что за выпендреж? Или он сначала дает ключ, а потом убивает, вдруг осенило капитана. Ключ – черная метка, омерта. Получила ключ – готовься к смерти. А после смерти на тебе браслет с Буддой… на память. И замок менять не нужно.
Ерунда получается, самокритично сказал себе капитан. Какая-то мелодрама… Даже не мелодрама, а порнография. Капитан Астахов называл мелодрамой все, что казалось ему нелепым, глупым или непонятным, но не стоящим внимания. В отличие от порнографии, где качества эти еще более усиливались, принимая угрожающий характер. Предположение с ключом было мелодрамой. А с другой стороны, ключи он все-таки своим женщинам давал! Зачем? А может, дал только Виктории? Опять-таки, почему? Был увлечен? Как знак доверия? Она сказала, что не ответила ему, но зачем-то взяла ключ. И не вернула, а могла запечатать в конверт и занести в банк.
Капитан протянул руку к мобильному телефону, намереваясь позвонить и спросить: какого черта Белецкий дал ей ключ и зачем она взяла? Тут же раздумал и убрал руку.
Неизвестный доброжелатель вчера сообщил ему, что семнадцатого августа Белецкого видели входящим в «Белую сову» вместе с Мороз… Нет, он сказал «с женщиной из затонувшей машины». А это еще что за персонаж? Он знает, что в затонувшей машине была женщина, знает, что машина принадлежит Белецкому, и уверен, что видел обоих семнадцатого августа входящими в «Белую сову». Никто из окружения Белецкого ничего не знает наверняка… Стоп! Рита Белецкая знает про женщину и про машину. Ей также известен номер его, капитана Астахова, мобильника, и если она видела их вместе… А что, резонно. Она попросила друга позвонить ему, капитану Астахову, и сообщить. Как сказал Шибаев, если нет детей, то ничего общего у супругов уже не остается. Она знает о прыжках мужа на стороне, не может не знать про «банковскую» квартиру и не собирается его покрывать. Капитан вспомнил, как она смутилась, когда он показал ей фотографию Мороз… Что объяснимо, если она видела их вместе.
Лосьон «Аведа»… Нераспечатанная коробка. Ну и что, что нераспечатанная? Использовал и купил новый, распечатать не успел. А то, что любит «Армани», дело такое – вчера «Армани», сегодня «Аведа»…
Четыре жертвы, все связаны с Белецким. Одинаковый способ убийства, браслет с Буддой, одинаковый промежуток времени – около двух месяцев. У убийцы проблемы с головой? Полнолуние действует? «Приходы» каждые два месяца? Варга – вынужденная жертва, Кристина – случайная, метили в Эмму. Кристина не имела к убийце никакого отношения, потому на сей раз он обошелся без браслета.
Капитан взял трубку и попросил дежурного доставить ему гражданина Белецкого. Белецкий был задержан утром при выходе из дома; вел себя спокойно, в пререкания не вступал. Попросил разрешения позвонить жене, сообщил ей, что задержан, и попросил позвонить соседу Андрею Степановичу, прокурору.
Капитан Астахов понимал, что нужно спешить, потому что еще пару часов, и задержанного вырвут у него из рук и с извинениями отправят домой в служебной машине, а его, капитана Астахова, вздернут на рее. В восемь утра полковник Кузнецов с нарочным передал ему ордер на обыск квартиры на Лесопарковой, и капитан с облегчением оформил «изъятие индийских браслетов из поделочных камней бирюзы и аметиста с брелоком в виде Будды из мельхиора в количестве две штуки и деревянного, из сандала, с брелоком в виде Будды из мельхиора в количестве одна штука. А также золотого обручального кольца с бриллиантом».
Он пододвинул к себе лист с именами жертв и датами убийств.
В дверь постучали; дежурный ввел Белецкого.
– Садитесь, Игорь Семенович, – пригласил капитан Астахов.
– У вас будут неприятности, капитан, – сказал Белецкий. Был он мрачен, нахмурен, но спокоен. – Вы много себе позволяете. Я требую пригласить моего адвоката.
– Одной меньше, одной больше, – сказал капитан. – Мы сейчас побеседуем, Игорь Семенович, у меня к вам ряд вопросов. Адвоката пригласим, как же без адвоката. Только давайте попробуем сначала без адвоката. Кстати, магнитофона у меня нет. Согласны?
Белецкий не ответил. Он сел на стул против стола капитана; взглянул выжидательно.
– Может, воды? Или кофе?
– Спасибо, не хочу.
– Игорь Семенович, где второй комплект ключей от вашей машины?
– В тумбочке в прихожей.
– Вы уверены? Когда вы видели их в последний раз?
– Не помню. Они всегда там. Не понимаю вопроса.
– Кто бывал в вашем доме в последние два месяца?
– Друзья бывали. Пятнадцатого августа у меня день рождения… – что-то промелькнуло в лице Белецкого.
– Что-то вспомнили, Игорь Семенович? – тут же спросил капитан.
– Я отказываюсь отвечать без адвоката. На допросе должен присутствовать мой адвокат.
– Это не допрос, а беседа. На вопросы можете не отвечать, если не хотите. Каким лосьоном после бритья вы пользуетесь?
– Это так важно? – иронически спросил Белецкий. – Если уж вам так интересно… «Армани».
– Вы когда-нибудь пользовались лосьоном «Аведа»?
– Никогда! Я же сказал, что пользуюсь «Армани». Я не желаю отвечать на ваши дурацкие вопросы.
Белецкий побагровел, и капитан понял, что подозреваемый готов взорваться, а значит, потерял бдительность и себя не контролирует. Ну что ж…
– Игорь Семенович, не скажете, вам известен этот ключ? – он положил перед Белецким пластиковый кейс, внутри был ключ с синей пластмассовой головкой.
– Похож на ключ от квартиры, принадлежащей банку. Откуда он у вас?
– Квартира на Лесопарковой, дом шестнадцать?
– Да. Откуда он у вас? – повторил Белецкий.
Капитан снова проигнорировал вопрос Белецкого и спросил:
– У кого, кроме вас, был ключ от этой квартиры?
– Ни у кого! Только у меня.
– То есть вы утверждаете, что никому ключа от квартиры по Лесопарковой, шестнадцать не давали? Я правильно вас понял?
– Вы правильно меня поняли. Не давал. Во всяком случае, не припоминаю.
– У нас есть свидетель, готовый подтвердить, что получил этот ключ от вас.
Если капитан надеялся, что в лице Белецкого промелькнет хоть что-то, он ошибался. Более того, похоже, банкир взял себя в руки, сбавил тон и думает перед тем, как ответить. При упоминании о свидетеле он пожал плечами и промолчал. Холодно, подумал капитан. Ладно, зайдем с другого боку.
– Семнадцатого августа вас и Лидию Мороз видели входящими в ресторан «Белая сова». Вы были с ней знакомы, Игорь Семенович. Это нетрудно доказать. Сейчас наш сотрудник опрашивает персонал, который дежурил там семнадцатого августа.
– Да, я был там с Лидией Мороз.
– Значит, вы были знакомы?
– Да, мы были знакомы. Мы познакомились накануне, кажется, десятого августа. Но я не сбрасывал ее в воду вместе с машиной. Мне бы это и в голову не пришло, это поступок психа. Я утверждал, что незнаком с ней… Надеюсь, вы понимаете, почему.