Ее серые глаза встречаются с его. Они ясны и честны.
– Я правда чувствую себя виноватой из-за того, что случилось, – медленно говорит она, – и прости меня за ночь свадьбы. Мне жаль, что ты уехал, ничего не сказав, следующим утром. – Когда он хочет ответить, она кладет палец ему на губы, чтобы он замолчал. – Извини, если расстроила тебя, – говорит она мягким голосом. – Твоя дружба много значит для меня.
– Оу. – Он отдергивает голову от нее и пытается распутать их тела. У него не получается. Это слишком сложно.
Она видит его намерение, наклоняется вперед и придавливает своим весом, держась рукой за перила лестницы, чтобы он не мог ее сдвинуть.
– Подожди! Я не хочу потерять тебя как друга, это правда. Но я поняла кое-что важное за последние несколько дней.
– Что же?
Ее теплое дыхание согревает его щеку, а выражение лица одновременно нежное и напуганное.
– Я скучаю по тебе, когда тебя нет. С тобой я чувствую себя так, как ни с кем другим. Ты всегда был рядом, даже когда я была занозой в заднице. Я хочу большего. Хочу этого, – она нежно его целует. – Меня до чертиков это пугает, – признается она, – но я хочу тебя, Джейк. Я сделала выбор. Я пришла к тебе. Я тебя поцеловала, как ты меня просил.
– Наконец-то.
– Да. Извини, что так долго. – Даже при таком серьезном разговоре она выглядит игривой, а в глазах танцуют огоньки. Она выглядит счастливой, расслабленной, но в то же время удивленной, что чувствует себя так.
– Нечего бояться, – говорит он горячо, – это всего лишь я. Всего лишь мы. Я знаю, что мы рискуем, но ты должна доверять мне и себе.
Она кивает, колеблясь секунду.
– Думаю, я смогу. По крайней мере, попытаюсь.
От ее слов он вздрагивает и издает приглушенный звук, нежно целуя ее в ключицу.
Она стонет, но не отводит от него глаз.
– Я доверяю тебе. Знаю, что ты не причинишь мне боли. Не оставишь меня, Джейк.
– Никогда. – Она выглядит такой уязвимой, что ему больно за ту дыру, что оставила мама в ее жизни, в ее сердце. Он надеется, что со временем сможет ей показать, что не все уходят. Наклонив голову, он еще раз целует ее шею.
Она снова издает стон, а потом внезапно хихикает.
– Боже, пожалуйста, скажи мне, что твоя мама не дома!
Он издает смешок и смотрит ей в глаза.
– Нет, она уехала с подругой. Они у нее теперь есть, – кивает он, – благодаря тебе в том числе.
– Я рада. – Потом ее выражение меняется. – Джейк Хардинг, – она повторяет его собственные слова со свадьбы, проводя руками по его широким плечам, улыбаясь, – сделай мой день и отнеси меня в кровать!
Он отвечает улыбкой:
– Попробуй меня остановить.
Это совсем непохоже на то, что он себе представлял, что планировал. Вместо медленного и нежного секса, вместо того чтобы долго изучать тела друг друга, понять, как доставить друг другу удовольствие, показать, как она ему дорога, они двигаются нетерпеливо и инстинктивно, словно они уже годы вместе и точно знают, что делать. Их одежда слетает на пол. Она прижимает его к двери, на удивление жестко: ее руки на его широкой волосатой груди, глаза расширяются, когда она впервые видит его без одежды. Она целует и трогает его, словно не может дождаться следующего момента. Словно она ждала этого так же долго, как и он, словно не может ждать больше. Он пропускает ее роскошные волосы сквозь пальцы, а потом наматывает на кулак, запрокидывая ей голову назад, чтобы целовать в шею, а затем в губы. Она стонет и прижимается к нему, он отпускает волосы, поднимает ее и бросает на кровать, чуть не споткнувшись. Он сильный, но чувствует себя слабым рядом с ней.
Когда он опускается на кровать, она притягивает его к себе между бедер, прижимаясь к нему обнаженной грудью. Он опускает голову, целуя ее чувствительную кожу. Она обхватывает руками его голову, их тела смыкаются.
– Джейк, – говорит она севшим голосом.
– Ты абсолютно прекрасна. – Он поднимает голову, чтобы посмотреть в ее потемневшие серые глаза. – Ты в курсе? – Он скользит рукой по ее щеке, шее и ниже по телу, наконец обхватывает ее бедра и притягивает ее ближе к себе. Его указательный палец проводит по маленькому ожогу на пояснице, и он снова задумывается, что же оставило этот след.
Она делает движение, убирая его руку.
– Я чувствую себя прекрасной сейчас. – Ее глаза сияют. – И ты прекрасен тоже.
Он качает головой, но улыбается. Это единственная пауза, самый долгий момент, прежде чем они снова сплетаются, перекатываясь на кровати, целуются, трогают друг друга и стонут. Они не могут друг другом насытиться, не могут друг от друга оторваться, и когда он входит в нее, ее ногти впиваются в его плечи, и она стонет. Это звук страсти, наслаждения – и он снова в ней растворяется.
После этого она затихает, а его клонит в сон. Он почти не спал последние ночи, и усталость накрывает с головой. Выброс адреналина и счастья снял напряжение. Но все равно он хочет бодрствовать рядом с ней. Она нежно выводит пальцем узоры на его груди, пока он лежит на боку, не спуская с нее глаз, несмотря на то что они закрываются. Простыня обернута вокруг их бедер, и ему нравится лежать рядом с ней обнаженным. Это так хорошо.
– Что случилось с моими дверями? – спрашивает она через какое-то время, указывая на кремовые стены.
– Мой отец закрасил их, когда понял, как сильно они мне нравятся.
– О. Жалко, – отвечает она тихо. – А куда ты отправился после свадьбы? Ты не сразу приехал домой.
– Было опасно садиться за руль в тот день, – бормочет он, – так что я нашел где остановиться и поспал немного. Потом решил медленно поехать через Европу.
– Так и знала, – она делает паузу, потом чуть повышает голос: – Ты поехал обратно через горы?
– Без тебя не стал. – Он открывает один глаз, чтобы взглянуть на нее.
Ее светлые шелковистые волосы раскиданы по плечам и стекают по ее телу почти до талии. Грудь налилась розовым цветом, на нижней губе, кажется, синяк. Она выглядит невероятно счастливой.
– Перестань так смотреть на меня, – мурчит она, не сводя глаз с его рельефного живота. – Моя очередь на тебя смотреть.
– Ничего не могу поделать, – шепчет он, – ты так прекрасна.
Наклонившись, она целует его и снова отстраняется.
– Это странно, что мне все это не кажется странным?
Он издает смешок; сонливость так и пытается его победить.
– Не для меня. Я всегда знал, что нам будет хорошо вместе. Тебе просто понадобилось больше времени, чтобы это понять.
Она фыркает.
– И правда. Только подумать обо всех неудачниках, с которыми я встречалась. – Она закатывает глаза и говорит игривым голосом: – А все это время я могла быть в постели с тобой.
Он понимает, что она делает – старается прояснить ситуацию, не уверенная, что будет дальше, что все это значит. Он собирается сказать ей, объяснить, чего хочет – большего, совместного будущего, – но она хватает его за плечо и переворачивает на живот.
– Я тут заметила кое-что… – Ее голос обрывается, когда она видит чернила, покрывающие его левую лопатку и мускулистую спину. – О, Джейк. Вау! Я не знала, что у тебя есть тату. – Она проводит пальцами по коже, обводя карту мира, нарисованную словно на открытых страницах старого атласа, так что видно каждую страну и континент. – Потрясающе нарисовано. Тут есть звезды. На моей татуировке тоже есть, на руке. Но у меня только контуры, незакрашенные. Что они значат? Подожди, это…
– Все места, где я был, – приглушенно говорит он, уткнувшись лицом в подушку.
– Да, я узнаю некоторые с открыток. Ты побывал в стольких местах! – Ее указательный палец по очереди касается каждой звезды, в голосе любопытство.
– Я сказал себе, что хочу увидеть мир, и хотя путешествовать, пока я служил на флоте, было потрясающе, на самом деле я искал свой дом, – говорит он сонным голосом. – Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что дом я оставил позади.
– Ты точно теперь останешься? – Ее голос вздрагивает, когда палец касается большой звезды, которая, он знает, обозначает Борнмут. – Ты учишься на персонального тренера?
– Да… – его голос затихает. – Да, точно.
– Хорошо. – Она целует его в плечо. Он улыбается, с трудом пытаясь поверить в то, что это делает Лейла. Как же ему повезло!
Подвинувшись, чтобы лечь рядышком, она прижимается к его теплому телу. После нескольких минут безмолвного наслаждения она шепчет:
– Спасибо тебе, кстати.
– За что? – Он не открывает глаз. Борется со сном, наполовину с ней, наполовину в стране грез.
– За шарм с французским флагом.
Он скорее чувствует, чем видит, как она поднимает руку, чтобы посмотреть на браслет. Ощущает движение и звук, когда она играет с шармами.
– Не за что, – бормочет он, не в силах сражаться со сном. Он мог спать где угодно и когда угодно, когда был на флоте. Это очень полезный навык, когда нужно отдохнуть, но теперь от него не избавиться. Засыпая, он слышит собственный шепот: – Но из всех, что я покупал тебе, он не самый любимый. Самый любимый – с морем, с голубым камешком.
– Что?
– Что? – Его глаза распахиваются, и он садится, вырвавшись из начавшегося забытья.
Они смотрят друг на друга, и он вздрагивает. Ее обычно бледная кожа стала белоснежной, серые глаза так потемнели, что кажутся почти черными.
– Что значит из всех, что ты мне покупал? И шарм с морем? Он от мамы. – Ее тон такой ледяной, что у Джейка по спине пробегают мурашки. Она тянет простыню, чтобы прикрыться.
Что он сказал – что-то про свой любимый шарм? Он пытается понять, в чем дело. Он так устал, что все расплывается.
– Джейк? – Поднявшись на ноги, она срывает с него простыню и заворачивается в нее, оставляя его мерзнуть. – Из всех, что ты мне покупал? Ты купил мне только книжку, когда вернул «Пандору», и радугу после того, как я потеряла ребенка. Ты помог выбрать музыкальный шарм мне на день рождения на концерте