- Мы с тобой давно не виделись, Лексус, - вроде бы тихо, но так, что в зале мгновенно прекратился весь гомон, произнес сидевший за одним из ближайших к сцене столов Гилдарц. - И я не могу сказать, что за время моего отсутствия ты изменился в лучшую сторону. Но что я могу сказать – так это если с головы моей дочери упадет хоть один волос, ты пожалеешь о том, что вообще появился на свет. Впрочем, как и все твои прихвостни. И, ни мастер, ни Магический Совет, ни боги, не смогут уберечь тебя от моего гнева.
- О-о-о-о! - показательно передернул плечами продолжающий нагло скалиться Лексус, - Я весь дрожу от страха!
- И правильно делаешь, что дрожишь. А теперь я даю тебе единственный шанс сохранить свою жизнь. Верни всех обратно в нормальное состояние и проваливай с глаз моих долой.
- А иначе что!? - усмехнулся глава Громовержцев и вновь прищелкнул пальцами, отчего в подиум ударила еще одна молния, но на сей раз она прошла в считанных миллиметрах от Каны, - Размажешь меня по полу своим тяжелым взглядом?
- Ты сделал свой выбор, парень. И не жалуйся потом, что я не предлагал тебе сохранить твою никчемную жизнь. Говори уже, что ты там для нас подготовил. Чем быстрее мы закончим с твоей игрой, тем быстрее я смогу стереть тебя в порошок, - все так же спокойно произнес Гилдарц, но выпускаемая им наружу аура, которую он даже не замечал, все еще заставляла всех простых горожан и гостей города, а также слабых магов дрожать в приступе неконтролируемого страха.
- Ну спасибо, что мне высочайше позволили высказаться! - отвесил шутовской поклон Лексус. - Все же время уходит, а мы еще даже не начали веселье. У вас осталось всего два часа и пятьдесят минут на то чтобы пройти мою игру. Не успеете, и все эти милые девушки обратятся в пыль. И не переживайте, правила моей игры весьма просты, так что понять их смогут даже такие идиоты, как вы. Все вы против всех нас. Поле боя – вся Магнолия. Последний выживший – выигрывает! Приятного развлечения! - с этими словами сцену озарила вспышка очередной молнии и все Громовержцы исчезли. Впрочем, исчезли не только они – в ряду окаменевших девушек оказались пусты целых два места – Эльза и Кана оказались той гарантией, что Лексус решил прихватить с собой, не обнаружив в гильдии одного весьма надоедливого артефактора.
- Я ему давал возможность исправиться, мастер. Он сам сделал свой выбор, - произнес Гилдарц, не обнаруживший на сцене своей дочери. Не успел Макаров сказать хоть что-либо в ответ, как стол за которым сидел второй по силе маг гильдии разлетелся в пыль, впрочем как и табуретка, а сам рассвирепевший Гилдарц направился прямиком к ближайшей стене, не утруждая себя пробиранием к выходу из гильдии, где уже образовалась давка из-за спешащих покинуть ее простых зрителей.
Привычно пытаясь пройти сквозь стену, он обнаружил, что уперся в невидимый барьер. С удивлением посмотрев на первую в его жизни не разлетевшуюся на атомы стену, Гилдарц лишь хмыкнул и врезал по ней кулаком, вложив в удар столько разрушительной силы, что хватило бы на дезинтеграцию всего здания гильдии. Вот только вместо того, чтобы испариться, невидимый ранее барьер лишь засветился тысячами символов, преобразовав энергию разрушения в заряд способный подпитывать его. Этот барьер являлся гордостью Фрида и создавался специально для противодействия таким опасным противникам как мастер и Гилдарц. Раз десять повторив попытки пробить невидимую стену, Гилдарц все же был вынужден отступить от своей идеи и направиться к уже освободившимся от многочисленных желающих покинуть гильдию дверям. Вот только и там он тоже уперся в невидимую преграду. А секундой позже в эту же преграду со всего размаха влетел мастер.
- Да что это такое!? - пнув барьер ногой, взревел Гилдарц.
- Боюсь, это именно то, о чем нас предупреждал Виктор, - пощелкав ногтем по невидимой стене, тяжело вздохнул Макаров. - Волшебство Фрида. И когда он только стал столь сильным и опытным? Как бы сильны мы ни были, нам не удастся обойти заданные им в ограниченной барьером местности правила. С момента создания подобного барьера он является царем и богом получившегося пространства и может диктовать любые условия или вносить любые ограничения. Это не только очень сложная, но и очень древняя магия, считавшаяся утерянной. По всей видимости, Фрид смог отыскать где-то сохранившиеся фолианты и разобраться в них.
- Эй, вы чего там застряли!? - крикнул слегка приотставший от всех Грей. - У нас не так много времени, чтобы обыскать весь город!
- Смотри, - ткнув пальцев в проявившуюся в воздухе надпись, скривился мастер.
- Для тех, кто внутри барьера действуют правила которые нельзя обойти, от которых невозможно скрыться, - принялся читать вслух маг льда. - Все кто старше 40 лет и каменные статуи не могут покинуть пределы барьера. И что, вы не можете разрушить его!? - с удивлением воззрился Грей на двух сильнейших магов их гильдии.
- Нет, - покачал головой Макаров. - Этот барьер использует нашу же силу на свою подпитку, сбрасывая все лишнее в окружающее пространство, чтобы не лопнуть от переизбытка энергии. - Я даже боюсь представить, сколько дней, если не недель потратил Фрид на его создание. И ведь никто ничего не видел!
- И что теперь делать!? - в растерянности поинтересовался Грей.
- То же самое, что ты и так собирался делать. Найди этих паразитов и покажи им насколько сильно они оказались не правы, считая вас всех слабаками, - выдохнув, спокойно произнес мастер. - И помни, большой брат следит за тобой, - усмехнулся он под конец, кивнув подбородком в сторону устроившегося на косяке паучка.
- Я тебя понял, дед, - зеркально усмехнулся Грей, мгновенно поняв, о ком идет речь. Он не был в курсе того, что уже смог предпринять его наставник. Но заранее поставил крест на всех Громовержцах посмевших подвергнуть такой опасности жизни столь дорогих Виктору людей. - Стоит ли мне сделать что-то конкретное? - поспешил уточнить он, чтобы не дай Бог не нарушить планы артефактора.
- Делай, что и собирался, Грей. Это будет лучше всего.
Этот урок рукопашного боя Грей помнил прекрасно. Виктор не один год учил их правильно отвлекать внимание противника, заставляя того сосредотачивать внимание на одном, при этом готовя атаку с совершенно непредсказуемой позиции и траектории. И если подобный прием прекрасно работал даже в простом мордобое, то применить его в приложении к данной ситуации виделось более чем разумным. Пока он в компании всех согильдийцев будет притягивать к себе внимание Громовержцев, обожающий оставаться в тени артефактор мог действовать куда быстрее и безопаснее.
С трудом сдерживаясь, чтобы не кинуться рвать на куски появившихся в соборе Громовержцев, Виктор дождался пока все кроме Лексуса покинут их, как они полагали, никому неизвестное укрытие и наказав своим напарникам вытаскивать девчонок сразу же, как спадет заклятие окаменелости, двинулся следом за Эвергрин. В данный момент именно она представляла наибольшую опасность, поскольку в любую секунду могла убить всех попавших под ее чары девушек.
Тут и там по всему городу вспыхивали письмена Фрида, показывающие, что очередные согильдийцы попались в один из его барьеров, потому Виктору то и дело приходилось петлять, чтобы быть как можно дальше от своих. В результате, он все же упустил из вида на какие-то секунды свою цель и найти ее уже больше не смог. Попытавшись использовать своих многочисленных паучков и хэдкрабов, что успели расползтись по большей части Магнолии, он также не добился успеха, поскольку был неожиданно прерван.
- Наверное, обидно, когда твой тщательно выверяемый и подготавливаемый план идет коту под хвост? - раздалось над головой артефактора.
Не успел некто закончить свою речь, как Виктор уже летел к земле, не раздумывая сиганув прямо через слуховое окно с чердака, на котором находился. Лишь приземлившись на землю и откатившись в сторону, с одновременным выплескиванием щита из маны, он позволил себе кинуть взгляд на того, кто умудрился его выследить.
- Фрид, - хмыкнул артефактор. - Вот же ты глазастая сволочь!
- Могу сказать о тебе то же самое, Виктор. Я оказался недостаточно осторожен, а ты гораздо лучше, чем мы предполагали. Это надо же! Суметь засечь наши приготовления! Если бы пару дней назад один из твоих пауков не влез в мой охранный барьер, мы бы так и не узнали, что за нами уже следят. Прими мои поздравления, ты действительно стал достойным и сильным противником. Не зря Лексус в последний момент решил прихватить твою сестру и Кану в качестве дополнительной гарантии от твоих излюбленных грязных приемчиков.
- А вот тут я с тобой не соглашусь, Фрид. Он это сделал как раз зря. Очень зря! Если до этого я собирался просто повозить его мордой по земле, то теперь буду бить наверняка. А умрет он или нет, мне уже будет не важно. И пусть впоследствии мастер проклянет меня и вышвырнет из гильдии, я пойду на любые шаги и любые жертвы, чтобы вытащить своих девочек. И раз уж ты сам пришел ко мне, не согласишься ли стать первой жертвой?
- А это мы еще посмотрим – кто из нас двоих жертва! - полностью материализовавшийся из письмен Фрид, попытался атаковать Виктора своей артефактной шпагой, благодаря которой он мог мгновенно наносить на тела своих противников простейшие письмена, но прозвучавший долей секунды раньше выстрел вмешался в его планы. Наполненная огненной маной пуля чиркнула по кисти, хотя Виктор стрелял просто навскидку в силуэт, дабы не тратить время на прицеливание.
Откинув ногой в сторону упавшую на землю шпагу, Виктор, не давая своему противнику затушить объятую пламенем руку, тут же насел на него, выстреливая в тело Фрида удар за ударом, каждый из которых являлся гарантированной смертью для любого обычного человека. Да и слабенький маг имел все шансы потерять всякую возможность к оказанию малейшего сопротивления уже после одного такого – все же с разорванными легкими или сбившимся с ритма сердцем не то что сопротивляться, жить было попросту невозможно. Не имея долгое время возможности отрабатывать связку техник, позволяющих наносить столь убийственные удары, Виктор уже начал опасаться, что ничего не выйдет, но стоило только начать и тело само все вспомнило. Не зря он в свое время устроил натуральный геноцид лесным вулканам, сызнова нарабатывая эти навыки для своего нового тела. Да, строение их тел заметно отличалось от человеческого, но тут главным было поймать то самое чувство полной неспособности тела противника сопротивляться твоему удару. Вот и не успевший выплеснуть ману Фрид прочувствовал на себе всю губительность истинного гнева скромного артефатора. Буквально выплюнув имевшийся в легких воздух, он уже не смог сделать новый вдох по той простой пр