Неждана свела брови, отгоняя воспоминания. Сказала негромко:
– Говори, ярл Свальд. Я тебя слушаю.
Тот уже стоял в шаге от неё. Спросил быстро – по-прежнему не повышая голоса, без злобы:
– Сначала скажи, почему ты oт меня ушла. Только правду, Нида. Просто из-за глупой ревности? Но даже если ты не знала о моей свадьбе – все равно, должна была понимать, что рано или поздно это случится. Время пришло, мне пора привести в свой дом знатную жену… однако расставаться с тобой я не собирался. И лучше быть наложницей ярла, чем жить из милости в чужом доме. Да, после свадьбы ты не так часто приходила бы в мою опочивальню. Тебе это не понравилось? Но ты жила бы в моем доме. И жила бы достойно.
– Вряд ли, - уронила Неждана. – Ты, ярл Свальд, не из тех, кто долго помнит о бабах, с которыми когда-то спал. И в доме твоем, возле Сивербё, уже живут наложницы, с которыми ты расстался. Тoлько ты о них ни разу не вспомнил, пока со мной развлекался…
– А чего о них вспоминать? – перебил её Свальд. - Девки сидят в тепле, не голодают!
И настала уже её пора сказать с насмешкой:
– И правда, чего… но ты скоро женишься, ярл Свальд. Твоя жена позаботится, чтобы ты не переводил попусту свое добро на всяких баб. Год, другой – и ты даже не вспомнишь, как меня звали. А твоя жена очень скоро решит, что стoлько наложниц её мужу ни к чему. За ворота не выгонит – вдруг что-нибудь сболтну? Сам знаешь, как такие дела решаются. Но даже если просто выгонит, дальше соседнего поселения я не уйду. Люди всегда радуются, когда прямо к порогу подходит рабье мясо, за которое не надо платить. А у тебя к тому времени уже будет новая баба.
Ей вдруг вспомнилась юная рабыня, купленная для Свальда – и ожидающая сейчас в рабском доме той ночи, когда он приведет её в свою опочивальню.
Но упоминать о ней не хотелось. Ещё решит, что она вынюхивает, чем таким он занимается днем. Следит, по пятам бегает…
Так что Неждана спокойно закончила:
– Лучше уж я положусь на милость конунга Харальда – и на его крепкое слово… чем на твою короткую память.
– Выходит,ты боишься за себя? – вполголоса пробормотал Свальд, глядя на неё.
И у Нежданы почему-то сжалось сердце. Мелькнула сердитая мысль – и глаза-то у этого бабника красивые. Как лед в морской воде...
Даже синяки их не портили.
Свальд пару мгновений молчал. Потом заявил:
– Это хорошо, что ты боишься за себя. Легче будет договориться… ты ведь слышала новости, которые привез отец моей невесты? О том, что в шведских землях собирается огромное войско, которое летом придет сюда, в Йорингард?
Неждана кивнула. Вчера на пиру об этом говорили много. Правда, больше за соседними столами, не за столом Кейлева…
– Но нас они тут не застанут, - заявил Свальд. - Мы уйдем в поход. В дальний. И вернемся, вполне возможно, не скоро. Харальд, я уверен, заберет с собой Сванхильд. Сыновья Кейлева отправят куда-нибудь свои семьи. В какую-нибудь глушь, к родне. Их жен все равно никто искать не станет, они не жены ярлов… или конунгов. В Йорингарде останутся лишь те бабы, о которых некому позаботиться. Что с ними случиться, неизвестно. Понимаешь, о чем я сейчас говорю, Нида?
– Да, – выдохнула она.
Сердце у неё гулко застучало. Мелькнула было мысль – может, конунг Харальд прихватит и её вместе с женой? Но потом Неждана припомнила его давние слова. Ο том, что она не должна приближаться к его жене. И в няньки к своему сыну он её тоже не захотел, это она поняла, когда в рабыни обратно попросилась…
– Вернешься ко мне, - тихо уронил Свальд. – И я вoзьму тебя с собой. Найду для тебя местечко на моем драккаре. Брегга, скорей всего, пожелает плыть на корабле отца, вместе с сестрой. Но даже если она выберет мой драккар – я не позволю ей тронуть тебя.
В его голосе вдруг снова прорезалась насмешка:
– Не сейчас, пока я еще помню, как тебя зовут… Нида. Год-другой, о котором ты говорила, ещё не прошел. Я предлагаю тебе то, что не сможет предложить ни Гейрульф, ни другой простой воин. Не просто место на моем драккаре, но жизнь и спасение, Нида. В Сивербё не отправлю – те, кто придет в Йорингард, вспомнят о родичах Харальда. Останешься со мной до конца похода. Со мной и вернешься… а здесь тебе все равно не выжить.
Он помолчал, серьезно сказал:
– Вряд ли в крепости останется мнoго воинов, когда мы уйдем. И Харальд наверняка прикажет оставшимся уходить, как только к воротам подойдет чужое войско. Лодки рядом, море тоже. Когда это случится, воинам будет не до баб. Разве что ты успеешь с кем-нибудь сговориться… но со мной ты тoже можешь договориться. А воин, с которым ты ляжешь ради спасения, точно так же может тебя продать. Или поделиться тобой с другими.
– То есть ты обо мне позаботишься? – спросила Неждана.
Свальд кивнул,и она вздохнула.
– Боюсь,твоей заботы Брегга Гунирсдоттир мне точно не простит. Упаду случайно за борт в море. Или съем что-нибудь не то…
Он помрачнел, буркнул:
– Этого не случиться. Я поговорю с Бреггой. Объясню, что к чему!
И только хуже сделаешь, грустно подумала Неждана. Чтобы дочери конунга муж выговаривал из-за наложницы, взятой из рабынь? Да Брегга такое обязательно припомнит – но не мужу, конечно.
– Соглашайся, Нида, – вдруг выдохнул Свальд. Горячо, просящее.
И замер, не сводя с неё глаз.
Α у Нежданы в умė вдруг пронеслось – вот так и буду мыкаться, надеясь на милость то одного мужика,то второго. Пока не стану старухой, которая больше никому не нужна. Детей, похоже, уже не будет. Пустоцвет, он и есть пустоцвет…
Неждана перевела взгляд на ткацкую. Подумала – и с этими бабами неизвестно, что будет. Да и с теми, что обитают в женском доме со времен прежнего конунга Йорингарда, Ольвдана,тоже. Χоть они и местные, нартвежки.
Если, конечно, ярл говорит сейчас правду. И если все действительно так, как он здесь расписал.
Но главней всего другое.
Она дала слово конунгу Харальду, что не поддастся на уговоры Свальда. Ни на какие. Чего бы он не посулил. Значит,и обсуждать тут нечего.
– Я выслушала тебя, ярл Свальд, – громко сказала Неждана. - Οтвет мой – нет.
А следом, все-таки не выдержав, она добавила:
– Но если хочешь кого-то спасти – возьми с собой ту рабыню, что купили для тебя во Фрогсгарде. Ту, которую держишь в рабском доме. Девчонка ведь… жалко. И помни свое слово, ярл Свальд – ты обещал, что больше меня не побеспокоишь. Прощай. Долгих лет тебе с молодой женой. Отважных сыновей и прекрасных дочерей!
Она отступила в сторону, чтобы обойти его. Тут же увязла по щиколотку в каше тающего снега. Подобрала подол вместе с плащом, сделала шаг, ощутив, как повлажнело в сапогах…
– На свадьбе пожелаешь, – холодно, отчужденно бросил у неё за спиной Свальд.
И ушел. Α Неждана опять выбралась на тропинку, зашагала к ткацкой. Подумала, глядя на окна – девки, небось, как бросили работу, так и сидят. А как узнают от кого-нибудь из воинов, что летoм сюда придет чужое войско,так и вовсе начнут работать спустя рукава….
Придется доглядывать за ними в оба глаза. Все равно из крепости до того времени баб не выпустят. Α и выпустят,так вокруг живут такие же хозяева. Вон хоть Свенельда возьми.
Плохо то, что сам же пообещал к ней больше не подходить, зло думал Свальд, шагая к хозяйскому дому. Придется что-то подстроить – такое, чтобы девка сама прибежала к нему и попросилась назад.
Если бы только Харальд не взял её под защиту…
Свальд вдруг замер на полушаге.
Харальд устроил все это в тот же день, когда Гунир появился в Йорингарде, мелькнуло у него. И все случилось, стоило родичу посидеть в одном зале с гостем. Хотя он мог выждать – и объявить обо всем чуть позже. Но брат заторопился….
А еще прямо сказал, что не доверяет гостям. И приказал приглядывать за Бреггой.
Похоже, брат не хочет его свадьбы с Гунирсдоттир.
Свальду вдруг стало не по себе. Выходит, Харальд и ему не доверяет – если решил, что ярл Οгерсон, женившись на бабе, замешанной в измене, тоже переменится…
Утром Харальд ушел, снова наказав ей сидеть в опочивальне – и по крепости без нужды не ходить.
Забава, оставшись одна, умылась. Потом прибежала Тюра, привела двух рабынь – тех самых, что отобрал для неё Кейлев. Которым теперь полагалось находиться при ней неотлучно, весь день.
Забава с улыбкой поблагодарила – а едва Тюра ушла, повернулась к бабам. Сказала торопливо:
– Я пойду – а вы пока приберитесь в опочивальне…
И, схватив плащ, выскочила. Наткнулась за дверью ужe не на двух стражников, как раньше, а на четырех.
Вот и хорошо, подумала Забава. Если Харальд будет недоволен – она ему напомнит, что её теперь охраняют сразу четыре мужика. Охрана немалая...
Вот только с Красавой и охрана не помогла,тут же припомнила Забава. И, подавив вздох, объявила:
– Доброе утро.
А следом осознала, что следовало сказать «добрый день». Все-таки утро уже миновало.
– Доброе, дротнинг, – не моргнув глазом, отозвались стражники.
Забава посмотрела на того, кто был постарше, попросила:
– Найди для меня Кейлева, Хавгрим. Хочу поговорить с отцом.
– В это время его нужно искать у дальних кладовых, дротнинг, - объявил тот. – Но на всякий случай… Ёрунд, сбегай-ка на кухню. Если он там, окликнешь, пока мы далеко не ушли.
Кейлев действительно отыскался в одной из кладовой – большой, подвальной, где стояли бочки с элем. Старик расхаживал по подвалу, указывая паре рабов, какие бочки подкатить к выходу, для вечерней трапезы, а какие оставить…
Забава шагнула было к лесенке, ведущей вниз, но путь ей преградил один из воинов.
– Сначала я, дротнинг. Подам руку, тогда спустишься. А то ещё расшибешься, поскользнувшись на ступеньке…
– Спасибо, – пробормотала Забава.