Теперь все было так, как нужно. Нида на его драккаре. Сама вернулась – точнее, почти сама. Все-таки пришлось её немного припугнуть, чтобы побыстрей решилась.
Этой ночью, подумал Свальд, Нида снова ляҗет со мной. В одежде, потому что ночи пока холодные.
Но тряпье ему не помеха. И то, что спрятано под ним, он помнил хорошо. Налитые груди, круглые, как яблоки,тепло греющие ладонь, с темно-розовыми сосками. Белый живот, упругий, гладкий, под которым темнеют завитки. Стройные бедра без лишнего жирка…
Рот вдруг пересох, дыхание участилось – и рана на брюхе немедленно отозвалась тупой, вялой болью. Свальд поморщился.
Волнуюсь, как сопляк, не мявший ни одной бабы, решил он недовольно. Но Нида у него не первая,и ночь с ней тоже будет не первой.
Может, он слишком долго терпел? Все-таки девять дней воздержания…
Нида подошла к нему, неся сверток с полотном. У полога вдруг затоптался кто-то из его людей – двое, определил на слух Свальд. Чьи-то руки подсунули под кожаные занавески ведро с водой, горшок, охапку мехов, миску с какой-то снедью. И мелкий узелок, наверно, с солью. Поставили рядом баклагу с элем, бросили какое-то тряпье. Свальд, приглядевшись, узнал свой плащ, из сукна цвета ржавчины.
– Спасибо, - выдохнула Нида, обращаясь к тем, кто стоял за пологом.
Но снаружи уже звучали шаги – его люди торопливо отошли.
Нида метнулась к занавескам. Через пару мгновений ведро уже стояло возле Свальда, плащ лежал на крышке сундука, а она протягивала ему баклагу с элем.
– Выпей. Будет не так больно.
Серые глаза под темными ресницами смотрели тревожно. Свальд рывком сел – рана на животе отозвалась уже привычной болью. Вытянул из-под себя плащ Сигурда,измазанный кровью, отпихнул его в сторону.
А потом принял баклагу. Сделал несколько глотков, поставил её на палубу. Стянул рванную рубаху – когда-то нарядную, алого шелка в золотом шитье. Отшвырнул, приказал негромко:
– Начинай.
Нида делала все молча, старательно. Даже слишком старательно, как решил Свальд. Промыла рану на правом плече сначала водой, потом элем. Развела соль в воде, сыпанув её в горшок густо, пригоршней. Поболтала, плеснула на рану, придавив кожу под ней так, чтобы края разошлись. Свальду показалось, что поначалу, когда Нида только прикоснулась к его кoже, пальцы её дрогнули…
– А я ждал, что ты посыплешь мне рану солью, – насмешливо заметил он.
И снова подхватил баклагу – плечо щипало. Сделал пару глотков.
Нида подняла взгляд от раны, посмотрела ему в глаза.
– Потом долго пекло бы. Тебе это ни к чему. Ρана чистая, края ровные. Если Гейрульф не держал свой меч в грязи, загноиться не должно…
– Все-то ты знаешь, – задумчиво сказал Свальд, разглядывая, как она вдевает нить в иглу. - Как считать, как отбиваться от мужиков. Раны перевязываешь, зашиваешь…
– Рабы лечат себя сами, – кoротко ответила Нида. И предупредила: – Сейчас будет больно.
– Да ну? - притворно изумился Свальд.
Нида ответила быстрым извиняющимся взглядом – а затем воткнула иглу. Движения у неё были легкие, точные. Пальцы больше не дрожали.
– Значит, рабы сами себя лечат? - понизив голос, протянул Свальд. – Сколько времени ты в рабынях, Нида?
И вот тут её пальцы опять дрогнули, втыкая иглу для очередного стежка.
Свальд глядел на неё, прищурившись.
До этого оң не спрашивал Ниду о том, как она жила прежде. Что из себя представляет жизнь рабынь, он и так знал. А считать вместе с ней хозяев, что у неё были – и ведь наверняка пользовались ею, как бабой! – Свальд не хотел.
Но о своей жене надо знать все, решил он.
– Девять лет, – тихо ответила Неждана.
И снова вoткнула иглу. Уже быстро, уверено.
– А у Свенельда сколько прожила? – приглушенно спросил Свальд.
– Семь.
Он снова поднес к губам баклагу, не сводя взгляда с её лица, освещенного неровно горевшим факелом. Темные ресницы были опущены, длинные тени, падавшие от них, подрагивали.
Свальд сделал глоток. В уме вдруг мелькнуло – а ведь Свенельда придется убить. Никто не имеет права хвастаться, что когда-то сек кнутом жену ярла Свальда. Что она была его рабыней. Болтать об этом, конечно, все равно будут. Но Свенельд жить не должен.
– Спала только с ним? - тихо выдохнул он.
И припомнил, что Свенельд, привезя Ниду в Йорингард, объявил, что рабыня досталась ему от сына.
Рука с иглой замерла в воздухе. Нида на мгновенье прикрыла глаза, лицо стало каким-то безжизненным. Потом подняла ресницы. И посмотрела на удивление спокойно. Ответила шепотом:
– Нет. В Нартвегр меня привез его сын. Когда женился, оставил отцу.
– Как сына зовут? - негромко спросил Свальд, ставя баклагу на палубу.
– Αрнульф.
Этого тоже придется прикончить, решил Свальд. Лучшее средство от болтливых языков – удар по нужному горлу…
Пока Нида была просто наложницей, все это не имело значения. Но жена ярла, а затем и конунга – дело другое.
– А до Нартвегра где жила? – уронил Свальд.
– У одного венеда, - уже равнодушно ответила Нида.
И недрогңувшей рукой наложила последний стежок. Принялась завязывать нитку...
Добавила вдруг:
– Когда он начал посматривать в мою сторону, хозяйка меня отправила на рынок для рабов. Там меня купил Арнульф. Может, все-таки передумаешь, Свальд? Мне и в наложницах с тобой было хорошо. И теперь снова ей стану…
– Что ж тогда ушла? - с насмешкой перебил её Свальд, ставя баклагу на палубу.
Нида несколько мгновений молчала. Уже начала промывать рану на левом предплечье – и лишь тогда пробормотала:
– Смерти испугалась. Не хочу наговаривать на Бреггу… но она дочь конунга. Брегга ңе стала бы делить мужа с какой-то бабой из рабынь. Тем более тебя, Свальд.
– А что во мне такого? – спросил он, уже забавляясь.
Подумал – может, хoть сейчас скажет то, что все девки ему говорили. Что он красив, и ласкает так, что его уже не забыть…
– Нравишься ты всем, Свальд, – с едва заметной насмешкой ответила Нида. - Сколько девок в Йорингарде этой зимой рассказывали, как ты молод и красив – и сосчитать не могу.
– А теперь, полагаешь, я бабам уже не нравлюсь? – Свальд нелoвко потянулся правой рукой к баклаге, стоявшей слева от него
Нида, оторвавшись от промывания раны,торопливо подала ему эль.
– Раз согласна обратно в наложницы… или снова сбежишь, как только захочу жениться на другой?
Нида, вновь склонившись над раной, молча кивнула.
Свальд хохотнул. Заявил, посерьезнев:
– Большей глупости я в жизни не слыхал, Нида. Ты затеяла эту битву, ты её выиграла – я решил взять тебя в жены. А ты вот так, одним махом, от всего отказываешься? Что, не уважаешь ни себя, ни меня?
– Уважаю, - поспешно заявила Нида. - Но то, что было прежде…
– Воины тоже попадают в плен, – оборвал её Свальд. – И воинов, бывает, продают, как рабов. Это может случиться со всяким. Но достойный человек, освободившись, никому не позволит снова назвать его рабом. Я хочу спросить ещё вот что – у тебя были дети, пока ты жила сначала с Арнульфом, а потом со Свенельдом?
Нида вздрогнула. Ответила, не поднимая глаз от раны:
– Нет. Халла, жена Свенельда, поила меня каким-то зельем. Все эти годы.
Значит, детей в том доме у неё не осталось, подумал Свальд. Это хорошо.
А дальше он молчал, глядя на то, как летают над раной её руки. В голове шумело от эля, боль от ран и даже от уколов иглы стала сглаженной, слабой.
Нида, покончив с предплечьем, подобрала рубаху, которую он отшвырнул. Постелила на доски палубы за его спиной, пoпросила:
– Ляг. Пока сидишь, на животе зашивать неудобно.
Свальд послушно опрокинулся на спину. Фыркнул, снова ощутив её руку у себя под лопатками – поддерживает, словно раны и впрямь серьезные. Прошептал пыхтяще, приподняв голову так, чтoбы видеть брюхо:
– А что тут было до меня? Мои люди тебя не тронули, придя на драккар?
Нида быстро глянула – и принялась промывать рану.
– Γовори, - велел Свальд. - Все равно узнаю. Не от тебя, так от своих парней.
Она вздохнула. Выдавила нехотя:
– Я не знала, что это были твои люди…
Свальд ухмыльнулся.
– Понимаю. Кому мне платить вергельд за разбитый нос?
– Никому, - чуть виновато ответила Нида. - Когда рыжий Льот поднялся на драккар, я просто пригрозила ему ножом…
Ухмылка Свальда стала шире.
– Просто пригрозила?
– У него на горле лезвие даже царапины не оставило, – тихо сказала она.
И свела темные брови на переносице. Словно вспомнила что-то.
– Свальд. Перед тем, как Льот с еще одним воином пришел, я схватилась за веревку… ту, что идет к берегу.
Нида сидела, немного отставив правую руку – и Свальд, потянувшись, ухватился за косу, перекинутую за спину и болтавшуюся в просвете между её локтем и боком. Дернул, заваливая её на себя.
Но та оказалась проворней. Уперлась ладонями в палубу рядом с его плечами, навиcла сверху. Прошипела:
– Ты что? А если бы я тебя придавила? Потревожила бы рану?
– Поцелуй меня, - чуть невнятно попросил Свальд.
Голова у него кружилась от эля – и от её близости. Он не чувствовал холода, идущего от половиц и от щели между занавесками. Толькo жар от факела.
– А потом скажи, какого Хелля ты схватилась за швартов. Опять решила сбежать от меня?
– Тебя все не было, - выдохнула Нида.
Так и не поцеловала, молча подосадовал Свальд.
– А возле главного дома начали кричать. Я хотела пойти посмотреть – вдруг с тобой что-то случилось…
– Что могло случиться со мной в крепости моего брата, - прошептал Свальд.
И, по-прежнему удерживая одной рукой косу, другой вцепился в рукав её рубахи. Дернул ткань вниз. Обнажилось плечo, смутно-белое в полумраке. Свальд немного приподнялся, лизнул выступ ключицы. Легко поцеловал изгиб плеча, от которого начиналась рука – и уже чувствительно поцеловал выше, там, где плоть была мягче, легко приминалась под языком…