— И там это… еще проценты были… — немного смущаясь, проговорил Митя.
— А как на брата похож… — пристально глядя на него, сказал Данила, потом накинул на плечо сумку и быстро пошел.
Данила с Дашей ехали в такси по «Украинской деревне», когда машина уперлась в полицейский кордон. Полицейские машины перегородили улицу. Толпились люди.
— What’s up? — крикнул таксист полицейскому.
— Russian mafia! — ответил тот.
Данила вышел из машины и подошел. Впереди, напротив Витиной квартиры, укрывшись за машины, расположились полицейские с ружьями.
— Русский, сдавайся! — Полицейский с акцентом взывал в мегафон.
— Русские не сдаются! — прокричал пьяный Витя, и из окна полетела пустая бутылка.
Полицейские залегли и, когда ничего не взорвалось, открыли огонь.
— Чего там? — спросил Данила украинца.
— Та русский украинску мафию постреляв. Прыйшов вечером до ресторану «Кыив» та и усих вбыв. Во, щас гранатами с газом почнут стреляты, — радостно сказал он.
— А ты откуда знаешь? — зло спросил Данила.
— Ты шо, кино не бачив?
Все произошло в точности, как сказал украинец. В дом ворвались вооруженные полицейские в масках.
— Все. Ничего не сделать, — сказала Даша, поняв его настроение, и потянула за рукав.
— Danila! — обрадовалась Дженифер, открыв дверь. Когда она увидела Дашу, улыбка сменилась выражением недоумения и даже испуга.
— Хелоу, — сказал Данила, входя, и бросил сумку в прихожей.
— Hello! How are you! I’m Marylin, — сказала Даша.
— Nice to meet you… I’m Jenifer! How are you!
— Nice to meet you…
Обе девушки блистали резиновыми улыбками.
— Как по-английски: мне нужна помощь? — спросил Данила.
— Ай нид хелп, — сказала Даша, села на пол и принялась рыться в сумке.
Данила пошел к телефону.
Дженифер растерянно прошла за ним, потом вернулась, не зная, что делать.
— Алло! Бэн? Бэн, ай эм Данила. Ай нид хэлп… Роясь в сумке, вместе с другими вещами Даша вынула пистолет.
— Are you gangsters? — испуганно спросила Дженифер.
— No, we are Russians.
— Даша! Поди сюда! — крикнул Данила.
— Всем патрульным машинам! Задержать белого мужчину двадцати-двадцати пяти лет. Рост шесть футов. Одет в черную куртку, джинсы, военные ботинки. Ходит с черной спортивной сумкой. Русский. По-английски не говорит. Вооружен. С ним белая женщина. Высокая, с большим ртом. Волосы на голове отсутствуют. Имя Мэрилин. Русская. По-английски говорит хорошо, — читал полицейский, сидя за пультом.
Голос разносился в патрульных машинах и из раций постовых.
Полицейский в аэропорту внимательно слушал информацию, когда к терминалу подкатил роскошный джип-стрейч непомерной длины. Из него вышел Бэн в фуражке и роскошной ливрее, открыл дверь и выпустил Дашу в расстегнутой длинной норковой шубе и жгучем черном парике. Из другой двери вышел Данила в шикарном пальто и дорогом костюме.
Бэн открыл багажник, достал новые чемоданы и жестом подозвал черного носильщика.
— First class passengers, flight SU 621,— сказал он.
Тот подхватил чемоданы и понесся к стойке регистрации. Даша с билетами и паспортами прошла за ним.
— Сэнк ю, — сказал Данила Бэну и крепко пожал ему руку. Они постояли так мгновение, а потом обнялись. Данила достал из кармана CD, дал Бэну и пошел к стойке.
В кабине Бэн вставил диск, и машина тронулась.
Он ехал быстро и смотрел вперед. По щеке потекла слеза.
На паспортном контроле мужчина долго рассматривал Дашин паспорт и визу.
— Ваша виза уже много лет просрочена, — сказал он, удивленно глядя на нее.
— И что? — спросила Даша.
— Вы нарушили закон об иммиграции.
— И что?
— Вы больше не сможете въехать на территорию Соединенных Штатов, — растерянно сказал он.
Даша сделала характерный жест средним пальцем правой руки.
Мужчина поставил штамп.
У Данилы запищал телефон.
— Да. Завтра, завтра приеду. Закажи на вечер столик в «Праге» на четверых. Боре скажи, я ему подарок везу. Ладно, — улыбнулся он и дал отбой. Загудели моторы.
Даша жестом подозвала стюарда. Она так и сидела в шубе.
— Мальчик, принеси-ка нам водочки, — попросила она.
— Извините, мы не разносим напитки во время взлета и набора высоты, — вежливо сказал он.
— Мальчик, ты не понял! — Даша сняла парик. — Водочки нам принеси! Мы домой летим!
— А… понял… Сейчас сделаем, — испуганно сказал он и исчез.
Данила улыбнулся и посмотрел в окно. Американская земля уходила вниз.
Камера обскура(синопсис)
Действие происходит в Германии в конце двадцатых — самом начале тридцатых годов на фоне зарождающегося фашизма.
Главный герой, респектабельный знаток живописи Бруно Кречмар, совсем недавно шагнул в свой пятый десяток. От отца он унаследовал солидное состояние и земли. За десять лет до описываемых событий он женился на доброй и порядочной женщине по имени Аннелиза, которую уважал. И теперь по дому бегала их восьмилетняя дочь Ирма, горячо любимая отцом.
В любви Кречмар был несчастлив по причине природной застенчивости. И вдруг в сорок три года к нему пришло настоящее чувство, о котором он не переставал мечтать. Объектом его вожделения стала Магда — юное существо пятнадцати лет. Он увидел ее в кинематографе, где она проводила зрителей на места, освещая им путь фонариком.
В свои пятнадцать Магда была уже достаточно развращена. Она жила в очень бедном районе Берлина с родителями и братом, которые были заняты исключительно добыванием денег. Она уже имела порочный опыт общения со зрелыми и пожилыми людьми. Сверстники, по причине их бедности, ее не интересовали. В момент, когда Кречмар увидел ее, у нее был роман со странным художником тридцати лет. Он мало говорил, загадочно улыбался и представлялся Мюллером. Она испытывала к Мюллеру неведомое доселе чувство, гладила в постели его волосатое тело и весело рассказывала о робком толстяке, который каждый день смотрит один и тот же фильм по несколько раз и испуганно прячет глаза, когда Магда ловит его взгляды.
Она горько плакала, когда Мюллер неожиданно уехал, бросив ее. На следующий день она спровоцировала Кречмара на знакомство.
И для него потекли дни, покрытые розовым туманом счастья. Кречмар потерял голову. Он снял Магде квартирку и умилялся тому, как безвкусно она ее обставила на довольно внушительную сумму. Родители Магды были только рады исчезновению лишнего рта, а брат Отто, вступивший в СА, пытался шантажировать богатого буржуя Магды и тянул из сестры деньги.
Очень скоро Магда поняла, что Кречмар не просто богат, а очень богат и что она, Магда, не случайный эпизод в его праздной жизни. Она написала Кречмару любовную записку, прекрасно зная, что его жена Аннелиза вскрывает письма в отсутствие мужа.
Аннелиза тяжело перенесла удар и вместе с дочкой переехала к родному брату Максу.
Тогда растерявшийся Кречмар повез Магду на морской курорт, выдавая ее за свою дочь. Там она впервые изменила ему с профессиональным танцором.
По возвращении в Берлин Магда потребовала своего официального признания в кругу Бруно Кречмара. Вскоре они переехали на его квартиру, и Магда поставила в бывшей детской стол для пинг-понга.
Обалдевший от стремительных перемен Кречмар теперь финансировал фильм с участием своей любовницы Магды Петерс. По окончании съемок он устроил дома небольшой прием, куда пригласил участников съемок и близких знакомых. Был приглашен и только что приехавший из Америки модный в прошлом сезоне художник Горн, картины которого рецензировал Кречмар. Магда, принимавшая гостей в качестве хозяйки дома, странно повела себя на глазах Кречмара, когда ей представляли Горна. Кречмар отнес это на счет общего волнения и неопытности хозяйки. Ему не могло прийти в голову, что в Горне Магда узнала бросившего ее Мюллера.
Горн не подал виду, за обедом беседовал с Кречмаром об искусстве и гладил под столом Магдину коленку.
Для Магды наступила сложная жизнь. Она боялась потерять и Кречмара — из-за его денег, и Горна, с которым ей было хорошо и весело.
Горн подружился с Кречмаром. Они вели беседы о живописи, в перерывах между которыми Горн цинично зажимал Магду в уголках огромной квартиры Кречмара. А чтобы было безопаснее, Горн намекнул хозяину о своей любви к мальчикам и полному безразличию к особям противоположного пола.
Серьезно заболела дочь Кречмара Ирма. Брат Аннелизы Макс пересилил гордость и поехал к шурину, потому что Ирма хотела увидеть папу.
Магда устроила сцену, утверждая, что они с Аннелизой просто хотят выманить его, чтобы отнять у нее Кречмара.
Ирма умерла. Ее смерть на мгновение соединила Кречмара с родственниками, открыла возможность вернуться в прежний мир, лишенный нынешнего налета гнусности. Но, глядя на спящую Магду, он понял, что не сможет. Кречмар не поехал на похороны.
Он купил Магде автомобиль. Фильм с ее участием с треском провалился. Горн цинично радовался провалу. Кречмар был очарован ее наивной бездарностью и искренне переживал, что она так расстроилась.
Втроем на новом автомобиле они поехали путешествовать в Альпы. Останавливались в отелях, где Магде трудно было встречаться с Горном. Но в одном, где на два номера была одна ванная, они осели надолго. Магда надолго запиралась в ванной, шумела вода, а Кречмар ничего не подозревал.
Однажды, возвращаясь с прогулки, Кречмар встретил университетского товарища Зегелькранца. Кречмар рассказал, в каком вагоне дачного поезда он едет, но сам опоздал, покупая пиво. Зегелькранц оказался в купе с Магдой и Горном, которые мило беседовали и хохотали, вспоминая два номера и ванную.
Зегелькранц был писатель, последователь Марселя Пруста. И когда Кречмар нашел его, он предложил почитать что-нибудь из только что написанного. Лежа на траве с закрытыми глазами и слушая заунывный голос Зегелькранца, Кречмар вдруг с ужасом понял, что происходило все это время. Неожиданно для приятеля он вскочил и убежал.