– И с тех пор перестала стареть? – нельзя было отказать Алексе в логике.
– О-о! Ты еще не знаешь, на что способны великие шабены! – пустился было в рекламу колдовских миров уверенный в своих познаниях парень.
Но вдруг был прерван громким голосом:
– Дмитрий совершенно прав! Все мои помощники работают у меня обязательных пятнадцать лет за право оставаться двадцатилетними на вид до столетнего возраста. Ты, Алекса, уже отработала у меня двадцать два года и по возможностям долгожителя имеешь все шансы догнать даже меня. Ну и ко всему прочему, твой уровень жизни – это мечта для большинства населения нашего мира.
Мужской голос несся отовсюду, казалось, его источают даже стены, если не сам воздух. Мужчина говорил с сильным акцентом. Голос отдавал металлом, словно говорил робот.
Все трое стояли несколько ошеломленные, пытаясь понять, что здесь не так и почему этому голосу совершенно не хочется верить. Ну и первым, вполне естественно, начал знакомство и дальнейший диалог Дмитрий:
– А ты кто такой? Неужели тот самый Бавэл?
– Не «тот самый», а самый могущественный шабен в мире Титана Хайкари. Мне уже почти четыреста лет, и все эти годы я служу на поприще высшей магической науки. И обращаются ко мне «эйшер Бавэл». Только ближайшие родственники, мои друзья и самые незаменимые помощники, в том числе и прекрасная Алекса, имеют право обратиться ко мне по имени Райзек и на «ты».
– Неправда, ты не Райзек! – продолжал парень нагло «тыкать» невидимому собеседнику. – Потому что дядя Райзек обещал нас вытянуть через пробой, который будут поддерживать устройства, возводимые возле нашего дома.
– Хе-хе! Какой подозрительный и недоверчивый молодой человек! – перешел на добродушный смех невидимый собеседник. – Но вскоре ты выйдешь, пообщаешься со мной и со всеми и сам убедишься, что все имеет свои объяснения. А чтобы сразу тебя успокоить, все-таки растолкую, что и как случилось. Алекса весьма опасалась, что в Эфире вдруг попадется в зубы какому-то монстру. Зная, что перенесется к вам далеко не копия, она не хотела такой участи для своего прекрасного тела. Поэтому потребовала от меня нанести на все ее тело особую метку экстренного возвращения и клятвенно обещала, что воспользуется ею лишь при опасности быть съеденной заживо. Неужели так и случилось, милая Сашенька?
Девушка дернулась, как от удара током, при таком странном обращении. Но все-таки ответила, как-то через силу и скомканно:
– В общем, да… Там было страшно… Я очень испугалась и…
За нее продолжил шабен из Титана Хайкари:
– Наверняка начала убегать, стресс усилился, эмоции стали зашкаливать, что и заставило сработать экстренное возвращение твоего тела в наш мир. И я понял, что это случилось, как только ты исчезла совсем недавно из лаборатории во время весьма важного эксперимента. Вот и поспешил в этот изолятор.
– Как это исчезла? – недоумевала красавица, не зная, что и думать об услышанном.
– Ох, горе с этой амнезией, – вполне искренне сокрушался голос. – Это же час надо втолковывать только азы такого взаимоотношения… Но если коротко, то при возвращении твоей копии два одинаковых тела не могут существовать одновременно в одном мире. Таков закон энтропии идентичных противоположностей. Вот потому «застоявшееся» здесь тело развеивается, а разум переносится в вернувшуюся копию. Я надеялся, что память у тебя, Алекса, в порядке, и очень досадую, что это не так. Не пришлось бы вести все эти глупые и бессмысленные разговоры.
– Именно! – ухватился Дим за прозвучавшую подсказку. – И не надо вести! Выпускай нас отсюда. Мы глянем, что да как, и ты нам на конкретных примерах докажешь всю правильность своих деяний.
– Именно! – в тон ему и явно передразнивая ответил шабен. – Я вас еще и должен уговорить правильно выйти оттуда, не привнося в наш мир опасную заразу из Пятого слоя! – Он явно стал сердиться, если не истерить во всплеске злобных эмоций: – Ты бы только знал, сколько нам всем пришлось намучиться с уничтожением опасных микробов, попавших сюда вместе с четырьмя монстрами! А на зачистке полигона от последствий взрыва облака растительной живицы работали почти все шабены, слетевшиеся с нашего южного полушария!
Диму представилось, как некий старикашка подпрыгивает на месте и размахивает посохом от избытка эмоций. Да и действительно – подозрительный стук и топот сопровождали выкрики, так что вполне возможно, так и было на самом деле.
Но демона-человека, родившегося и выросшего в Пятом слое Эфира, криком не испугаешь:
– И что нам теперь делать?
– Выход-то у вас один. Но из-за вашей неуместной паранойи всем троим даю право выбора. Первый протокол, который обычно соблюдается при выходе из этого изолятора. Вы скидываете с себя все свои аксессуары, оружие и одежды, складывая все в подсвеченном углу. Потом выходите к противоположной стороне, идете не спеша по тоннелям жесткой зачистки и уже через полчаса оказываетесь в объятиях цивилизации.
Голос прервался на некоторое время, как бы давая возможность подумать и ответить согласием. Дмитрий первым делом уставился на Алексу, которая еще крепче прижала к себе обрывки платья и отрицательно помотала головой.
Своего друга парень даже взглядом не спрашивал, их мнения и так всегда совпадали:
– А что там по второму протоколу?
– Нет никакого второго! Есть просто незыблемое правило, написанное кровью наших предков и гласящее: все, что остается в изоляторе, облучается малым санитарным излучением не менее четырех суток. Вот потому вас и спрашиваю: согласны торчать в этом каменном мешке пять суток?
– Гы-ы я? – наконец-то и Отелло решил поучаствовать в оживленной дискуссии.
Повисла тишина, которую осторожным голосом прервал невидимый собеседник:
– Он что, в самом деле разумный?
– Не хуже тебя все понимает, – обиделся Дим за друга. – Просто из-за устройства гортани не все буквы выговаривает.
– Надо же!.. И что он… мм, пролаял?
– Он возмутился, почему пять суток, коль достаточно для облучения четырех?
– Феноменально! Этот пес по лаконичности речи может стать основателем нового языка! – восхитился шабен, но тут же вернулся к практичной стороне разговора: – Пятый день набегает из-за технических поломок, случившихся от перегрузки. Ведь вместо одного тела сюда вдруг свалилось сразу три. Причем каждое мужское по массе вдвое больше, чем женское. Вот облучатели и взвыли, перед тем как сгореть. Сейчас срочно устраняются поврежденные линии, ставятся дополнительные устройства. На это уйдет не меньше суток.
– А-а е-ы, гы-ы? – потребовал мохнатик. И тут же прозвучал перевод:
– «Что мы будем есть и пить?» – Дим всем видом показывал, что расставаться с оружием он не собирается.
– С этим проблем не возникнет, сбросим вам по узкому желобу тонкие банки с консервами. Есть тут такой, уж не помню, для чего… Туда же и воды польем, – в тоне Райзека чуть ли отчаяние не звучало. – Ну хоть ты, Алекса, одумайся! Неужели захочешь торчать в обществе этих ди… э-эм, диковинно одетых джентльменов? Выходи оттуда, милая, выходи! Я тебя умоляю, не трави душу старику! Ты и так выглядишь, как с креста снятая, а сырые и холодные камни тебя в мокрицу превратят.
Неожиданно для всех девушка согласилась:
– Хорошо, выхожу. Куда складывать одежду?
– Вон в тот угол, – тут же подсказал ставший радостным голос, – где намного светлей.
Один угол и в самом деле засветился неестественным, насыщенным желтым светом. И все-таки Дим поразился тому, что девушка с Земли согласилась уйти сразу, а не переждать каких-то жалких пять суток. Куда она так торопится? Или в самом деле память стала к ней возвращаться? Ведь если все сказанное правда, то она из высших слоев местного общества, и тогда ей уж точно не пристало прозябать в жутких неудобствах данного изолятора.
Словно позабыв о смущении и стыдливости, Алекса освободилась от остатков одежды и вновь двинулась к центру пещеры. Тут же голос шабена зазвучал с новой силой и уверенностью:
– Милая, иди вон в тот, противоположный угол с зеленым свечением. А вы, джентльмены, постарайтесь переместиться в желтый угол. Во избежание, так сказать, и для успокоения моих помощников. Они слишком опасаются, что вы поведете себя не совсем адекватно, имея на себе столько оружия.
– Да ладно, нам не сложно, – согласился парень, увлекая за собой и приятеля. Но никто и представить не мог, что в тот момент у него творилось в душе. Его первая любовь уходила от него, даже не оглянувшись. И уходила, вполне возможно, навсегда. Ну и факт ее полной обнаженности теперь уже окончательно сорвал все стопоры ментального плана все еще полного девственника. Ему хотелось кричать, требовать ее возвращения, самому броситься к изумительной фигурке и, сжав ее в объятиях, защитить от всего мира.
Но разум вовремя подсказал: «Остановись! Ты не имеешь права так обращаться с этой дамой. Она не твоя собственность и не игрушка. Она сама руководствуется своим правом выбора и совершает соответствующие поступки».
Замерев на указанном для него месте, Дим не выдержал и озвучил давно вертящийся у него в сознании вопрос:
– Почему твоя помощница – землянка? Ты указывал в послании, что знания магии запретны, а значит, не подлежат распространению.
– Запретны для всех обывателей нашего мира! – подчеркнул шабен. – Потому что наши жители бездарны и, получив некие страшные знания, используют их во вред себе же. Тогда как выходцы из иных миров невероятно восприимчивы к знаниям и к росту своих умений. Для них открыты все дороги в мире магии, и самое главное – найти таких иномирцев, потому что попадают они к нам случайно, в результате редких природных пробоев между мирами. У меня в этом направлении, по их поиску, работает более тысячи человек. И это затратное действо окупает себя.
Далее Райзек инструктировал свою помощницу:
– Милая, ты помнишь правило перехода сквозь санитарные зоны? – Девушка отрицательно покачала головой. – Тогда слушай внимательно! Створки раскроются всего лишь на короткое время, на четыре удара сердца. За это время ты должна проскочить по жидкому раствору внутри порога, как минимум раз ступив туда каждой ногой, и успеть перешагнуть за планк