Но в итоге справилась, ворча скорей в позитивном плане, чем в негативном:
– Мне здесь нравится. Никакой бюрократии… О вымогательствах здешние чиновники и не догадываются. И взяточничества нет, потому что пять серебрушек за ценную информацию – это вполне божеская, законная оплата. А уж приличные и прочные медальоны мэрия выдает явно себе в убыток.
Они стояли на площади перед мэрией и рассматривали каплевидные медальоны на прочных цепочках из нержавеющей стали. Имена, фамилии, вид, при желании клиента – раса, возраст, откуда прибыл и дата регистрации; все это было четко выгравировано на личном кулоне здешними кракозябрами. Но достаточно оказалось приложить браслет-переводчик к любому тексту, как он начинал зачитываться вслух уже с переводом. Девушка попала в местные реестры как «Але́кса Ба́рдова, человек с Земли, двадцать один год». Насколько древний ее род, объяснений она своим воинам не дала. Сказала, что сие есть тайна великая.
У парней, хоть они и были формально братьями, фамилии тоже разнились. Старший взял отцовскую фамилию, скорей относящуюся к титулу на Изнанке: «Дмитрий Загребной, демон из Пятого слоя Эфира, двадцать один год». Он сам не понял почему, но прибавил себе один год. Скорей всего – не захотелось считаться младше своей все более обожаемой спутницы. Ну а с «демоном» и так все было ясно. Во-первых, правда. А во-вторых, появилась причина ответить любопытствующей барышне:
– Тайна сия – вообще разглашению не подлежит!
Надуй она капризно губки или попроси со всей настойчивостью, сразу бы раскололся, но красотка только презрительно фыркнула:
– Тоже еще демон выискался! – чем весьма обидела на долгое, ударов на шесть сердца, время.
Мохнатику всегда очень нравилась фамилия матери, так что его запись гласила: «Отелло Фаурсе-Чернявый, кравьер из Пятого слоя Эфира, двадцать лет». Когда он оглашал свой возраст, у Дима глаза полезли на лоб. Но, глянув на многозначительно глядящего в его сторону друга, только зубами скрипнул. Сам ведь только что соврал, так что и товарища выдавать не смей. Он ведь не выдал? Так что господин Фаурсе себе нагло пяток лет приписал к возрасту, сразу становясь по правилам этого Титана Хайкари совершеннолетним и обладающим правом голоса при выборе представителей власти и судейства всех уровней.
Кстати, об этом праве троица услыхала впервые и не удержалась от вопросов. На что клерк, выдававший кулоны, вежливо и мягко послал… в лавку с книгами, где свод законов и правил сто́ит «сущие гроши». На вопрос о проживании в городе кравьеров он строго ответил:
– Не положено выдавать подобную информацию. Разве что общие ответы можете получить у клерков на первом этаже, все три двери по правой стороне.
Там и получили три адреса. А уже регистрационные кулоны рассматривали вне здания.
Только вот в отличие от землянки, не обладающей никакой магией, парни сразу рассмотрели в «каплях» определенную начинку. Озвучил результаты наблюдения Дим:
– Как минимум три метки здесь, одна из них на цепочке. Возможно, что и четвертая имеется, но тут нужен такой «видящий», как наш брат Булат.
– Вот оно как? – скривилась барышня. – Теперь понятно, почему все так просто и быстро. Отныне власть имущие всегда будут знать о нашем местонахождении. И не факт, что подслушивать при этом не смогут.
– Разве это нам повредит? – наивно вопрошал старший из братьев.
– Мы ведь не собираемся свергать здешнюю власть, – высказал очевидное и младший.
Но обещавшая научить их врать землянка только рассмеялась, услышав такие высказывания, и объяснила, почему смеется:
– Власть принадлежит тем, у кого деньги. И если мы собрались прижать к ногтю самого богатого горожанина данной столицы целой империи, должны изначально понимать, что именно у него в руках сосредоточены основные рычаги управления здешним обществом, слежки за ним и такими органами, как суд, прокуратура и налоговая система. Не удивлюсь, если у него имеется аппаратная с десятком-другим компьютеров и с гигантской базой памяти, в которой регистрируется каждый чих каждого горожанина.
Молодой Загребной, помнящий каждое слово, сказанное отцом или матерью о магических и технических средствах слежения, задумчиво покивал в ответ:
– Вполне, вполне может такое быть… – И тут же с хитрой улыбкой добавил: – Но мы что-нибудь обязательно придумаем, как только вернемся в свои номера.
По пути к гостинице они и свод основных законов купили, на удивление маленькую по размеру книжицу. А придя в апартаменты Дмитрия, сразу с этой книжицы и начали повышать свою образованность. Демон запомнил все сразу, поразившись вполне искренне:
– Как у них тут все просто! Ни тебе королей с императорами, ни тебе президентов с военными диктаторами. Империя с республиканской формой правления, где правят выборные сенаторы. Отец такую форму правления назвал бы истинной народной демократией.
– Такого просто не может быть! – не верила своим глазам Алекса. – Существовать подобное общество не может по всем законам общественно-исторических наук. Особенно когда каждый обыватель осознанно носит на себе дорогостоящий регистратор. И особенно когда в обществе жестко смешаны виды, расы и обличья.
– Но оно существует! – и оба сцепились в продолжительном диспуте на эту тему. А прервал их, и вполне неожиданно, господин Фаурсе:
– Вы оба не правы. Этим миром наверняка продолжает править местный бог, создатель, или как его там, демиург? Бытует мнение, что Титан Хайкари покинул этот мир, но мне кажется, он продолжает за ним следить и контролирует строгое выполнение всех существующих законов.
И как бы ни хотелось спорить дальше, утверждение кравьера лучше всего объясняло стройное и мирное существование данного общества. Не воюют уже долгие столетия. Толерантность по отношению к иномирцам – зашкаливает. Всеобщее равенство, где каждый волен пробиваться в науке, магии, в торговле и разных ремеслах – соответственно своим талантам и способностям. Нет никаких титулованных дворян, передающих свои пышные титулы по наследству. Те же сенаторы после отставки сразу становятся обычными, ничем не выделяющимися из толпы гражданами. И многое, многое другое, недоступное для понимания жителя Земли.
Кстати, Дмитрий вполне поддержал своего друга. А вот насквозь пропитанная атеизмом Ба́рдова никак не хотела верить в божественное вмешательство. Зато предположила вполне очевидную вещь:
– Получается, что Райзек Бавэл – это любимец и баловень местного божества? Но в таком случае нам бесполезно в его сторону даже глазом коситься. Надо сразу обустраиваться в этом мире навсегда? И забыть о доме? О родственниках?.. А у меня там родители с ума сходят, меня разыскивая…
И ее личико стало обильно орошаться слезами.
Уж на что Отелло Фаурсе равнодушно посматривал на представительницу человечества, но и тот задергался, страшно распереживался в попытках как-то посочувствовать и утешить. А уж демон, будучи в ипостаси человека, чуть на руки не попытался девушку подхватить, чтобы укачать ее, успокоить, как ребенка.
Только она не далась, сразу отстранившись на несколько шагов. Пришлось успокаивать словами:
– Да мы этого шабена живо в бараний рог скрутим! И как минимум отыщем способ переместиться на Изнанку. Там есть специальный портал, отправляющий любое существо на место своего рождения. Помнишь? Я рассказывал… А чтобы за нами никто не проследил и не подслушал, давайте оставим медальоны здесь, в гостинице. Пусть это и противоречит закону.
Слезы сразу высохли, командир вернулась к своим воинам:
– В самом деле, как это я сразу не додумалась? Снимаем! Затем скромный обед, и поспешим в лавку к Тиска́ну. А после него – сразу отправляемся в замок шабена Бавэла.
– А когда к кому-нибудь из кравьеров заглянем? – не преминул Чернявый напомнить о наболевшем.
– Сразу после решения всех важных проблем, – несколько расплывчато пообещала Алекса. – Или уже без меня, после того как я отправлюсь к себе в Астрахань.
Кулоны они сняли, оставив их среди своих вещей, и отправились в лавку магических товаров. Правда, Дмитрий при этом выглядел весьма недовольным. Очень уж ему не понравилось стремление замлянки прямо-таки немедленно отправиться к себе домой. Скорое расставание его категорически не устраивало. Но как это можно предотвратить? Что этому следует противопоставить? Каким образом уговорить барышню не спешить к родителям?
«Или она спешит к своему престарелому жениху? – эта мысль почему-то оказалась самой горькой и неприятной, хотя касалась она, вполне возможно, приятного, доброго и хорошего человека. – Прибил бы гада!»
Хорошо хоть друг не забывал о деле, напомнив перед самым выходом из номеров:
– Испытывать свою вторую ипостась будем?
– Конечно, будем! – спохватился парень. – Ты и начинай, а я со стороны гляну.
А что там начинать-то существу, родившемуся и выросшему в Эфире? Не прошло и минуты, как сам кравьер исчез, зато его одежды и навешанное на тело оружие остались хорошо просматриваемыми в данном мире.
– Ух ты! Вот это фокус! – восторгалась прыгающая вокруг мохнатика девушка. – Натуральный человек-невидимка! – она осторожно постаралась коснуться невидимого тела, но ее рука провалилась в пустоту. – Ва-у! Да это еще круче! Сквозь тебя даже пули пролетать будут, не причиняя ни малейшего вреда.
– Ну, есть нечто и пострашней пуль, – пробормотал Дим, тоже осматривая друга со всех сторон и ощупывая его оружие и амуницию. – А что прикажешь со всем этим делать?
– Снять! Пусть голым к Райзеку пробирается, хватает его на месте за горло и…
– И мне голому воевать?
– Хм! Мог бы и не смущать скромную девушку…
– Это которая любит своих учителей соблазнять? – не удержался Дим от шпильки в адрес красавицы. Но та словно и не слышала последних слов, преувеличенно тщательно ощупывая плащ господина Фаурсе:
– Ну с ним все понятно, но почему все остальное для меня остается видимым?
– Не знаю, как там в иных слоях Эфира, но в Пятом как бы единая, всеобщая Платформа. А на ней люди и демоны становятся полностью видимы друг другу. Со всеми своими вещами и оружием. Так что там мы такие пробы не делали часто, нет никакого смысла. Хищники все равно нас видят.